Глава 3. Приговор привести в исполнение
Глава 5. Фрицы торопились к Москве
В беседах с мало осведомленными по этой проблеме людьми мне часто приходилось слышать:
«Что у вас там было сложного? Взял коробку, выкопал на дороге яму, поставил мину и снова закопал».
Тут, вроде бы, и правда большого ума не надо. Но это только в случае, если коробка (то есть мина) вообще правильно настроена на взрыв. Хотя даже и тогда большое значение имеет выбор самого места и времени для установки такого «сюрприза». Ведь надо же сделать так, чтобы интересующий тебя объект не проехал или прошел мимо. Иначе получится пустой пар.
Партизаны же, особенно в начальный период войны, практически не имели не только готовых к установке мин, но даже взрывчатки и взрывателей. Многое приходилось добывать и изобретать самим, а это обходилось очень дорого. Я знаю не один случай, когда даже опытные саперы платили за такую самодеятельность очень дорогую цену - тяжелые ранения или смерть.
При недостатке взрывчатки ее приходилось добывать разными путями: например, где-то войска содержали склады и осталось несколько ящиков этого добра, а иногда что-то перепадало и из запасов противника.
Но самый интересный способ добычи взрывчатки был путем выплавления ее из неразорвавшихся или неиспользованных снарядов и бомб.
Главное состояло в том, чтобы разрядить такой снаряд или бомбу.
Когда они не были использованы, это было намного проще и безопаснее - там не была нарушена заводская компоновка. А вот сброшенная с самолета бомба, достигшая цели или земли на огромной скорости, но не разорвавшаяся - это уже загадка. Почему не сработал взрыватель? Заводской брак или бомба с «сюрпризом»? Были и такие. Они должны были взорваться через какой-то промежуток времени. А тут как раз мы пытаемся снять это устройство. Оставалось только гадать - может повезет, а возможно и нет.
В полуподвале одного разрушенного дома мы обнаружили склад снарядов к 120 мм орудию - где-то около 150 единиц. Не дошли они в свое время до пункта назначения, где в них была нужда. Чтобы это «добро не пропадало», решили их приспособить в качестве фугасов при минировании.
Но эффект был весьма скромным.
Людей опытных и знающих минное дело у нас практически не было - все самоучки, даже бывшие армейские специалисты. Да и дело-то оказалось не только не простым, но и довольно опасным.
Помощь пришла откуда не ждали.
Как я уже говорил, с немецким гарнизоном Навли, состоящим из солдат, в целом непригодных для боевой службы, у нас к тому времени сложились нейтральные, и даже где-то дружеские отношения, о которых мы старались не распространяться в беседах с нашими районными командирами.
В ряде случаев (как в первом нашем бою с полицией) немцы даже помогали нам решить какие-то проблемы. Более того, неоднократно наши возвращающиеся с задания бойцы находили убежище от погони в районе расположения немецких блок-постов. Солдаты комендантуры не допускали на свою территорию ни посторонних немцев, ни полицию. Случалось даже, что разведчикам там же оказывалась помощь - им перевязывали раны, давали горячую пищу.
Наши же бойцы нередко сопровождали подгулявших в буфете знакомых немцев, блуждающих в поисках дороги к своему блок-посту. Их передавали дежурным с рук на руки.
Короче, жили по принципу: «на нейтральной территории мы друг другу не враги, а за ее пределами каждый выживает как может».
Однажды в беседе с одним из обитателей немецкого блок-поста я услышал, что среди них есть несколько саперов-минеров, которые получили ранения на минном поле, установленном другой группой, забывшей их об этом не предупредить.
Первая наша попытка поговорить по существу с этими саперами не увенчалась успехом. С их стороны последовало слишком много вопросов: зачем вам это надо? Вспомнили о кодексе чести и других обязательствах германских военнослужащих.
Ну что же, атака в лоб не удалась, но надежду терять не следует. Попробуем изменить тактику.
Решили устроить этим парням хорошее угощение - от этого немцы еще никогда не отказывались.
И вот, в один из выходных (не для нас, разумеется) дней, мы соорудили в немецком буфете стол, заставленный не какими-нибудь европейскими «деликатесами», а продуктами из погребов местного населения: квашеной капустой, яблоками (антоновкой), огурцами и помидорами. Было, разумеется, и мясо, и еще какая-то копченая рыба. Ну и конечно же, по такому особенному случаю, пара бутылок водки. Рад не рад, а говори: милости просим!
На этот раз мы встретились уже как знакомые.
От угощения наши собеседники не отказались - тем более, что все разложенное на столе выглядело весьма аппетитно и энергично взывало к их желудкам.
Первый прием водки по 150 грамм прошел успешно. Кодекс чести был отодвинут в сторону, вопросы к нам почти исчезли, языки стали понемногу развязываться.
Начали с того, как эффективно использовать 120 мм снаряды. Прозвучали конкретные мысли, сопровождаемые пояснениями на пальцах и столе. Со мной, кроме Андрея, были еще два очень любознательных парня. От них было много вопросов технического плана. Мы тут же предложили нашим знакомым листы бумаги и карандаши, захваченные на всякий случай. Скоро на бумаге стали возникать схемы размещения мин на дорогах и при подрыве помещений.
Со снарядами вроде бы разобрались. А как быть со взрывателями? Без них наша затея - пустое дело. И здесь выход был подсказан нашими разговорчивыми собеседниками. Оказывается, в обычных электроприборах можно найти нужные детали. Даже в немецких детских игрушках имеется что-то.
Так, неожиданно, мы оказались неплохо подкованными в азах подрывного дела. В конце разговора договорились, что в случае необходимости обратимся к саперам снова.
С их стороны был задан вопрос:
«А кого вы на дороге хотите взорвать?»
Я ответил, что не нравится мне поток легковых машин с офицерами в один из окрестных домов отдыха, который местные власти превратили в притон.
На это прозвучала ответная реплика:
«Этих сволочей надо учить крепко. Идет война, гибнут люди, а они живут, как в раю».
Собрав все листы бумаги, мы вернулись к себе, и засели за изучение схем. Теоретически вроде бы многое было понятно, а как будет на практике? Особенно с применением фугасов?
Для начала решили использовать одиночный фугас.
Получилось неплохо - легковую машину, в которой четверо офицеров вермахта ехали развлечься, здорово искорежило. Забрали у них личные документы и еще какие-то бумаги в портфелях. Улов был хотя и не велик, но рыба попалась довольно крупная - у немцев даже лейтенант оценивался в 10 рядовых, а тут были два полковника, майор и капитан.
Окрыленные первым успехом, мы начали присматривать место для установки веера фугасов. Они были очень эффективны против живой силы противника.
Как раз в это время по дорогам все чаще стали разъезжать немецкие патрули на мотоциклах и грузовых автомашинах, в кузовах которых было до 20-30 человек. Их целью было устраивать засады и облавы в зарослях, примыкающих к дороге.
Ну что же, приготовим и мы вам сюрприз.
Рядом с одиночным фугасом установили веерный, состоящий из 4-5 снарядов.
Появился и проскочил мотоцикл - ничего с ним не случилось. Следом шла грузовая машина, в кузове которой находилось более двух десятков немецких солдат. Офицер сидел рядом с шофером. Одиночный фугас сработал под одним из передних колес машины и изуродовал моторную часть и кабину. Солдаты стали выпрыгивать из кузова на дорогу, и тут прогремел второй залп - взорвались все заложенные веером снаряды. Они поразили практически всех, кто был в кузове машины или рядом.
К месту засады тут же подъехал немецкий мотоцикл и по радио стал вызывать помощь. Нам ничего не оставалось, как быстро ретироваться.
После этой операции мы вынуждены были сделать небольшой перерыв в деятельности на этом поприще. На дорогах появилось множество патрулей и какие-то специальные машины, которые металлическими зубьями вспарывали поверхность дороги и ее обочины.
Ну что же, угощение для немецких саперов за их уроки по минному делу вполне себя оправдало.
Вспоминается и еще один эпизод из периода минной войны.
Наши разведчики вышли на облюбованный ими участок дороги, осмотрелись, и не заметив ничего подозрительного, начали работать. Вдруг до их слуха дошел какой-то странный звук. Начали пристально осматриваться и заметили на опушке леса передвигающиеся фигуры людей.
Надо срочно уходить.
Они было двинулись в противоположную сторону, но и там заметили что-то подозрительное. Надо обходить и этот участок.
Наконец, вроде бы вырвались из засады. Бросились бежать, но им вслед понеслись крики:
«Стой! Стреляем!»
И действительно, выстрелов было много. Но, слава Богу, пули миновали.
Достигли берега озера - и с ходу в воду, чтобы подальше отплыть от берега. Ведь обстрела не избежать. Теперь задача - как можно дольше продержаться в холодной воде (на дворе уже стояла поздняя осень).
Обстреливали их с берега из автоматов и карабинов около четверти часа. Затем все прекратилось. Очевидно, преследователи решили, что в холодной воде они уже утонули. Ребята как-то выбрались из ледяной воды и добрались до лагеря.
Открыли двери помещения, вошли - и тут же упали все трое на пол.
Мы в тревоге: «Что случилось?»
А они и слова сказать не могут - глубокое переохлаждение.
Я тут же дал команду истопить баню (было у нас такое маленькое примитивное сооружение, но погреться в нем было можно). Тем временем ребят раздели, положили на лавки и начали растирать им руки, ноги и грудные клетки шерстяным вещами. Одновременно приготовили чай, заваренный противопростудным сбором трав. Соорудили легкий ужин.
Наконец, очередь дошла и до бани. Двум парням было поручено хорошо поработать над нашими «моржами» березовыми вениками.
Уже закончилось и пребывание в бане, а они никак не могут согреться.
Был брошен клич:
«У кого есть нательное белье?»
Оно оказалось лишь у меня и еще одного парня. Не хватало одного комплекта. Мою пару пришлось разъединить - одному досталась рубашка, другому - кальсоны.
Я дал команду выставить на стол наш неприкосновенный запас - бутылку водки. Каждого из «моржей» заставили выпить по стакану. После ужина они были уложены в постели и укрыты всеми шерстяными одеялами, которые только оказались вокруг. Рядом с ними было установлено круглосуточное дежурство.
Я тем временем сходил к знакомому врачу за советом. Тот сказал, что все, что мы уже сделали для наших бойцов, было очень грамотно. Теперь еще этим пловцам необходимо дать по таблетке противопростудного средства и далее их не тревожить - пусть спят сколько им вздумается.
Что же, и на том спасибо.
На следующий день наши пострадавшие получили горячий завтрак с чаем, настоянным на лекарственных травах, и снова погрузились в сон. Правда, смогли перед этим сказать несколько слов о том, как они оказались в воде, которая их и спасла от преследования.
На третий день наши парни встали, хотя и чувствовали большую слабость.
Первоначальное же их положение было очень серьезным. Поражает, что они вообще сумели выбраться из воды и в таком состоянии добрались до базы.
И все-таки молодые, тренированные и не отравленные алкоголем и табаком организмы, при помощи быстро предпринятых нами профилактических мер, вскоре взяли свое: выкарабкались из критической ситуации, и в последующие дни восстановили свою форму.
Этот случай, однако, утвердил нас во мнении, что на дорогах противником предпринимаются активные меры, которые едва не закончились для нас трагедией. В такой ситуации я срочно собрал для совета весь наличный состав отряда. Вопрос был один: что нам нужно сделать, чтобы обеспечить безопасность наших минеров? Все соображения, какими бы оригинальными они не показались бы, должны быть высказаны - речь идет о жизнях наших людей.
Долго говорили, но, в конце концов, решили на какое-то время прекратить выходы на дороги. Пусть противник успокоится, а его люди посидят и померзнут в засадах.
Однако терпения нашего надолго не хватило. Где-то через неделю мы решили удалиться от тех мест, где уже «засветились», и начать все сначала там, где все еще было относительно спокойно.
Минная война продолжалась.
