Кто кого оккупировал?

В Гражданской войне 1917-1922 гг. участвовало, особенно на стороне большевиков, большое количество интернационалистов. Военнопленных (немцы, австрицы, венгры), иностранных рабочих (китайцы), беженцев и бойцов нерусских формирований в составе бывшей Императорской армии.

 Служба Ленину

Первенство принадлежало жителям прибалтийских губерний, и прежде всего латышам. Уроженцы Лифляндии и Курляндии составили как ядро Красной армии, сражавшейся на фронтах. Так и отдельные части и личный состав Чрезвычайных комиссий, производившие зачистки в тылу.

Роль латышей в становлении и укреплении советской власти трудно переоценить. По признанию Ленина, большевики не удержали бы власть, не послужи ей верой и правдой красные латышские стрелки. В этом сходится и большинство историков.

В центре Риги находится странный музей - оккупации Латвии. Когда-то это был музей красных латышских стрелков. Но в наше время стало модным во всех бедах винить СССР и Россию. И музей переиначили. Теперь его экспозиции - жестокий упрек советскому тоталитаризму. В том, что в сороковые годы он дважды отнимал у латышей суверенитет и свободу.

К сожалению, организаторы музея забыли о том, что у истоков того самого тоталитаризма стояли их соплеменники, красные латышские стрелки и чекисты. И не будь их, точно не было бы ни оккупации, ни массовых депортаций, ни полувекового «рабства» под серпом и молотом.

Весной 1917 года 30 000 латышских стрелков, подстрекаемых полковыми комитетами и их исполкомом - Исколатстрелом - чуть ли не поголовно перешли на сторону Ленина. Скоро латышская стрелковая дивизия стала центром разложения 12-й армии и всего Северного фронта, что привело к захвату немцами Риги.

После октябрьского переворота именно латышские стрелки, блокировав железную дорогу, помешали переброске с фронта верных Временному правительству частей. Для защиты революции в Петроград прибыл 6-й Тукумский полк. А охранять Смольный отрядили сводный батальон под началом Яна Петерсона. На выборах в Учредительное собрание 96 процентов стрелков проголосовало за список РСДРП(б). А когда на защиту демократически избранного парламента встали рабочие и общественность столицы, красные латыши хладнокровно расстреляли многотысячную демонстрацию из пулеметов, а депутатов разогнали.

Ленин высоко оценил такую верность. В начале 1918 года Императоская армия была демобилизована. Вся, кроме латышских частей. Из них сформировали латышскую советскую дивизию под началом полковника Вацетиса. Отныне она, прекрасно оснащенная и вооруженная до зубов, в условиях всеобщих распада и анархии, диктовала волю всем фронтам.

«Латышская дивизия, - пишет историк Ю. Сречинский, - была самой преданной, доблестной и боеспособной частью Красной армии. Латышей бросали туда, где земля начинала гореть под ногами». Фактически Латдивизия поступила в распоряжение ВЧК. Как вспоминал Вацетис, именно оттуда шли ордера на посылку латышских частей в мятежные губернии и уезды.

Весной и летом отряды красных латышей усмиряли восстания в Осташковском уезде, Саратове и других местах.

В июле красные стрелки переломили ход событий в Москве, где восстали левые эсеры. Тогда же захваченные белогвардейцами полковника А.П. Перхурова Рыбинск и Ярославль отбивали в основном Усть-Двинский, Вольмарский и Тукумский латышские полки, а также 3-й Интернациональный венгерский полк и батальон наемников-китайцев.

В августе 1918 года Земгальский полк оборонял Казань, и хотя русско-чешские отряды полковника В.О. Каппеля взяли ее штурмом, именно латышские стрелки стали ядром, вокруг которого образовался советский Восточный фронт.

Через месяц те же стрелки в составе пяти латышских полков, собранные в кулак Якимом Вацетисом, назначенным к тому времени главкомом всех красных сил, вернули Казань в лоно советской власти.

Решающую роль сыграли они и в октябре 1918 г., когда на Северном Кавказе и на Дону набирали мощь Добрармия А.И. Деникина и казачья армия П.Н. Краснова. Против них выставили ударную группу из лытышских полков - Курляндского, Вольмарского, 9-го Особого, Витебского кавалерийского, усиленных латышской авиагруппой и артдивизионами, под командованием А. Штейне, уже отличившегося в Ярославле.

Осень 1919-го. Армия А.И. Деникина на пике стратегического успеха, завоеван весь Юг страны, пали Орел и Курск, до Москвы всего 200 верст. И вновь положение спасают стрелки Вацетиса. Две трети численности ударной группы, остановившей порыв 1-го армейского корпуса А.П. Кутепова, составили части Латышской дивизии - около 10 000 штыков и сабель.

Тем временем сложилась критическая обстановка на Северо-Западе. Штаб генерал-лейтенанта Юденича докладывал: «Петроград будет взят через несколько дней». Туда вновь бросают 5-й Земгальский полк, и его фланговый удар рушит все планы белых.

В 1920 году Латышская дивизия штурмует Перекоп и обеспечивает победу над армией П.Н. Врангеля. Словом, где красные стрелки - там победа.

Но их боевой путь во имя торжества коммунизма в России будет не полон без одной важной операции, прошедшнй за ее пределами. Речь идет о завоевании Латвии в конце 1918 - начале 1919 года. Ленин и Троцкий бредят экспортом революции. На очереди - Прибалтика. Кого послать на штурм буржуазных твердынь? Ну, конечно же латышских товарищей! И в самое короткое время вся Латвия, за минусом крохотного юго-западного района с городом Либавой, покоряется красному штыку. Но вот беда. Соорганизуются прибалтийские немцы и русские, на помощь национальному правительству приходят две немецкие дивизии, Железная и резервная гвардейская. Вместе они выбивают красных стрелков обратно. Обескровленная потерями и массовым дезертирством, Латдивизия возвращается восвояси, воевать за дело Ленина.

Таким образом, советская власть в Латвии дважды устанавливалась с помощью латышей. Первый раз в 19118 году непосредственно, штыками воинства Якима Вацетиса. Второй, в 1940-м, косвенно, политическим режимом, который в гражданскую войну красные стрелки много раз спасали от неминуемой гибели. Об этом не мешало бы помнить создателям «Музея оккупации Латвии».

 Карьера Кристапа Буссе

 

В годы Первой мировой войны Нижегородскую губернию наводнили беженцы и переселнцы из прифронтовых губерний. Латышей также приехало немало. В основном это был персонал заводов, эвакуированных из Риги и Петрограда.

На заводах «Новая Этна», «Фельзер», Охтинском взрывчатых веществ и ряде других работали в основном латыши. Вместе с семьями они составили после 1915 года значительную прослойку населения Канавина, Растяпина и других промышленных районов.

После февральского переворота большевики бросили туда крупные агитационные силы. Среди латышской молодежи идеи классовой борьбы против русской буржуазии находили живой отклик. Большевики готовились к вооруженному путчу и интернационалисты, прежде всего латышский пролетариат, должны были стать ударной частью красной гвардии.

Так и произошло. Латыши преобладали среди красногвардейцев Канавина, Растяпина, Молитовкми. Один из отрядов во главе с Яковом Воробьевым разоружал 28 октября юнкеров в бывшем здании Нижегородской семинарии - последнем оплоте Временного правительства.

Те же формирования составили особый отряд боевиков Нижегородского военно-революционного штаба, а с марта 1918 года - «летучий» боевой отряд Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией при Нижегородском Совдепе. Возглавил его 27-летний уроженец Курляндии Кристап Буссе.

В горячие лето и осень 1918-го этот отряд латышей, доведенный до нескольких сот бойцов, будет действовать как пожарная команда, выезжая на подавление крестьянских волнений, вспыхивавших то здесь, то там на почве недовольства продразверсткой и принудительной мобилизацией в армию Троцкого.

Так случилось во время майских беспорядков в селе Богородском, куда отряд латышей прибыл на пароходе. Мятеж в Городце, вспыхнувший в июне, также подавлял нижегородский отряд во главе с членом коллегии ГЧК Львом Розенблюмом. Когда в селе Паново Арзамасского уезда начались протесты против мобилизации, туда из Понетаевского монастыря прибыл отряд латышских стрелков.

Ну, а в самом Арзамасе, после переезда туда в августе из Свияжска штаба Восточного фронта, латышская или ломаная русская речь стала повседневностью. Для охраны штаба туда перебросили знаменитый 5-й Земгальский латышский полк, сильно потрепанный в боях под Казанью. Прифронтовую ЧК возглавил Мартын Лацис - левая рука Дзержинского. Одно его имя, не говоря уж о лексике расстрельных приказов, наводило ужас.

Как пишет игумен Дамаскин в книге о новомучениках XX века, большинство в карательном отряде некоего В.И. Гарина, учинившем массовый террор в Курмышском уезде, также составляли латыши. Террор был развязан после неудавшегося белогвардейского переворота, при котором в стычках погибло несколько коммунистов. Каратели же за несколько месяцев расстреляли до 1000 крестьян. Другой массовый расстрел, в татарской деревне Семеновке в январе 1919 года, возглавлял председатель Сергачской ЧК латыш Николай Михельсон.

Основной кадр аппарата Нижегородской ЧК также составили латыши. В архивно-следственных делах 1918 года, хранящихся в Центральном архиве Нижегородской области, мы найдем множество латышских фамилий. Комиссаров, следователей, комендантов, сотрудников мест заключения.

Высокие посты занимали уроженец Виндавы Антон Лелапш, братья Ян и Роберт Шепте. Николай Карре состоял зампредом губчека, а его брат Карл - комиссаром, Василий Мовчан сначала организовал Растяпинскую ЧК, а затем возглавил иногородний отдел в губернской. Из 11 членов колегии ЧК в октябре 1918 г. по пеньшей мере шесть были латыши: Буссе, Мовчан, Криппен, Осман, Лелапш, Ансон. Немало латышей было в органах Губревтрибунала, военных комиссариатах.

После гражданской войны почти все они оказались не у дел. Как выяснилось, ничего путного молодые стрелки делать не могут. Кто-то вернулся на родину. Кто-то пытался работать или учиться. Но власть им не доверяла.

Первый звонок прозвенел в начале 1930-х. ОГПУ арестовало Иоганна Бредиса, который в 1918-м вел дело протоиерея Алексея Порфирьева. Арестован был Карл Баллод, бывший боевик Чека. Но поистине роковым для бывших красных стрелков стал 1938 год, когда были казнены практически все, кто защищал советскую власть при Ленине.

Кристап Буссе в 1920-е годы был председателем губернской контрольной комиссии и членом ЦКК ВКП(б). Но и ему не суждено было спастись. В 1937 году последовал арест. Не дожидаясь развязки, бывший член коллегии губчека покончил с собой в тюремной камере.

Станислав Александрович Смирнов, журналист, г.Нижний Новгород

На фото из архива аудиовизуальной документации Нижегородской области - летучий отряд Нижегородской ЧК. 1918 г.