Три «икс» большой мировой политики

Начало здесь

Продолжение здесь

 В политико-экономическом анализе оформилось понимание таких явлений, как необъявленная война, сетевые революции и другие способы нарушения суверенитета и достижения победы над противником, без использования либо с ограничением в использовании военных средств. Подробно исследуются также особенности российской политической ситуации в преддверии выборного цикла 2011-2012 и возможные узкие места. Здесь мы не будем касаться общих вопросов, таких как взаимоотношения в высшем эшелоне руководства Российской Федерации, выдвижение кандидатов на президентских выборах, возможность реванша, развала страны и пр. В контексте «трех «икс» большой мировой политики» нас будут интересовать, преимущественно, последствия от разрушения Вашингтонского консенсуса для России и специфическая механика последних революций - чего опасаться и в чём заключается новое слово в части организации беспорядков и смещения правительств в странах-жертвах развёрнутой кампании.

Внутриполитические проекции событий «арабской весны», по большей части, носят эмоциональный характер. Редко участники дискуссий отвечают на вопрос, почему смещение Хосни Мубарака и Бена Али с высокой вероятностью и сходством должно отобразиться на России и ближайших к нам государствах. С формальной точки зрения, Север Африки и Россия расположены далеко, представляют разные примеры обществ, политических культур и мало напоминают друг друга. Приведение в качестве аргумента коррупции в верхах также не является доказательным. Коррупция есть обычный способ существования элит, и потому непонятно, из каких соображений новые антикоррупционные выступления должны прийтись на Сирию, Узбекистан, Таджикистан, Белоруссию и Россию, а, скажем, не на погрязшую в злоупотреблениях Грецию, Италию С. Берлускони, Румынию, Латвию, Эстонию, Южную Корею, Канаду, Австралию, ЮАР или, в конечном итоге, на сами Соединённые Штаты с их колоссальными злоупотреблениями в финансовой сфере и сращиванием Уолл-Стрита с Коламбией Ди-Си. Тезис насчёт разных уровней демократии является наименее обоснованным и адресным. В конечном итоге, результаты анализа упираются в то, что «на всё воля Запада», и некоторые страны должны пережить катастрофу, потому что они должны её пережить.

Такое внерациональное видение не может удовлетворить целям исследования. Анализ переходит в синопсис, а многие обстоятельства проясняются post-factum. Желание Запада направлять кампанию таким, а не иным образом ясно просматривается, однако оно должно в свою очередь иметь под собой объективные основания. Если западные элиты расценивают планы по хаотизации Африки и Ближнего Востока как более приоритетные и обещающие в сравнении с, например, устранением от власти Уго Чавеса или атакой на ядерный арсенал Северной Кореи, то на это должны иметься свои основания. Если серийные революции в конечном итоге подступят к России, должны быть причины, по которым сильные мира сего избрали упомянутую, а не другую стратегию обеспечения интересующих их изменений.

В контексте окончания Вашингтонского консенсуса и чистки региональных элит события «арабской весны» и опасения по поводу будущего России получают свой смысл. Запад повышает ставки, Россия - одна из удобных мишеней, возможно, на ближайшее время самая удобная мишень. Методом исключения нетрудно определить дальнейшие шаги, как и направление расширения географии процесса. Нельзя точно знать планы стратегов из «мозговых центров» Британии и США, и, тем не менее, даже по приблизительным прикидкам риски России являются на сегодня максимально высокими в группе больших государств. Они превышают аналогичные риски Китая, Индии, Бразилии, Аргентины. Причин этому несколько.

А. Российская система сформировалась в 1990-е на волне принципиально иных ожиданий, связанных со скорой и безальтернативной, «бархатной» глобализацией. Сегодня её внутренняя организация выглядит подвешенной в воздухе, воспоминанием о мечтаниях монетаризма, «открытого общества», «информационной экономики», с трудом применимым к условиям тупика глобализации, системного кризиса Запада и перехода к применению силовых стратегий. Наибольшая проблема России и основной её маркер неблагополучия в том, что ни по одному из направлений - европейскому, центральноазиатскому, дальневосточному - она так и не стала неотъемлемым звеном проектов строительства будущего, а качать ресурсы, как показывает опыт, можно без местных олигархов и централизованного правительства в Москве. В международных отношениях мало-помалу фиксируется ситуация, при которой все крупные, долгосрочные начинания обходятся без России, и таким образом она всё более явным образом оттесняется на обочину. В сильной России как гаранте нуждаются ближайшие республики, такие как Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Узбекистан, Таджикистан, Туркмения, Армения. Но их воля касательно общей архитектуры региона практически не учитывается. Таким образом, сумма заинтересованностей на устранение России в мире в последнее время перевешивает заинтересованность в её сохранении.

В. Существенным отличием экономики России, например, от экономики Китая является слабое присутствие иностранного капитала в отраслях. На первый взгляд, данное обстоятельство обеспечивает независимость, но это не так. В структуре китайской экономики Запад реализует свои интересы посредством производительных цепочек и связан во всей совокупностью местных контрагентов. Глобальная рента с России взимается посредством непроизводительных, в основном, финансовых механизмов, и контрагентами Запада выступает прослойка собственников-олигархов. Для России характерен вывоз капитала, в то время как в КНР отмечают его постоянный приток. Деньги, заработанные на российских ресурсах и инфраструктуре, уходят за рубеж, и это является ещё одним маркером опасности. Транснациональному капиталу есть, что терять, при обострении отношений с Китаем и куда меньше уязвимых мест при конфликте с Россией. Его также мало беспокоит судьба населения России, в сравнении с тем, какой интерес представляют для него трудовые ресурсы других стран.

С. Приватизация в России сформировала прослойку новых собственников, и это в основном местные собственники. Ведущие западные банки дали толчок развитию таких структур, как МЕНАТЕП, Альфа, Мост и др., принявших участие в разделе советского наследства. Локальной задачей тогда было рекрутирование новых людей в управление Россией. Ценные отрасли: нефтегазодобыча, транспорт, связь, банки, металлургия, электроэнергетика, лесодобыча и др., - отошли представителям местного бизнес-клуба. С 2000-х государство ввело политику ограничений на покупку иностранцами ключевых предприятий. Это ещё более укрепило привилегии доморощенных олигархов. На сегодняшний день, вместе с арабскими странами, Россия представляет исключительное в своём роде место обитания тех, кого принято называть «жирными котами». Данное обстоятельство резко повышает шансы России пасть жертвой глобального передела. В настоящий момент угроза, возможно, выше только для монархий Персидского Залива.

D. Прослойка новых собственников, которая сформировалась на незаконной приватизации и активно использует связи с чиновниками и «административный ресурс», представляет идеальный объект для шантажа и оказания внешнего давления. Российская политическая и финансовая элита, взгляды которой на частное предпринимательство и госслужбу оказались подорваны злоупотреблениями в ходе реформ, имеет множество уязвимостей. На сегодняшний день это одна из наиболее «проштрафившихся» элит, и свести счёты с ней Запад желает даже по принципиальным соображениям. Презрение к богатым русским за рубежом может сравниться разве что с отрицательной репутацией арабских принцев. Масштабы досье на представителей российской элиты, с учётом масштабов страны и соответствующего размаха злоупотреблений, позволяют Западу одномоментно снести политическую систему. Весь вопрос в том, когда и при каких обстоятельствах это оружие большой разрушительной мощности окажется применено против России. Обширное досье в руках Запада - одна из главных угроз национальному суверенитету, усиливающаяся тем более, чем ближе даты выборов в Государственную Думу и Президента Российской Федерации.

Е. Отношения в паре Запад - Россия неэластичны. Основной размен на постсоветском пространстве произведён. Остатки влияния Москвы парируются обычными средствами. Переориентация режимов постсоветских республик с России на другие центры влияния создаёт ещё больший вакуум взаимной заинтересованности и предрешает начало экспансии Запада в сторону России. Наличие большого ядерного арсенала в контексте скрытой сетевой агрессии не играет решающей роли. Даже напротив, велик соблазн одним скрытым ударом обезоружить и вывести из игры противника, паритетного и самодостаточного в контексте ядерного противостояния.

В паре Запад - КНР, напротив, внешнеполитические связи имеют запас эластичности. Обе страны ведут сложную дипломатическую игру в Восточной Азии и располагают весомыми фигурами для размена. Китай, в частности, чувствителен к тайваньскому вопросу и возможности возвращения себе контроля над «мятежной провинцией». Соединённые Штаты чувствительны к вопросу объединения Корей. В краткосрочной перспективе это означает то, что обе стороны будут стремиться достичь нужных решений посредством привычной договорной тактики.

Новый мировой консенсус и Россия

Незначительное, на первый взгляд, смещение акцентов меняет мировой расклад. Ранее США и их союзники проецировали силу, в первую очередь, на очаги сопротивления мировому порядку, т. наз. страны-изгои и «ось зла»: Югославию, Ирак, Венесуэлу, Иран, Сирию, Северную Корею. Теперь кандидатами на замену режимов становятся фигуранты другого списка: страны Северной Африки и Персидского Залива, постсоветские республики Центральной Азии и Закавказья, Россия. Контроль над ресурсами является важным, но более общая цель состоит в «уничтожении несправедливого распределения благ». Перед нами модель более рачительного выдаивания периферии, которая исключает застревание и накопление средств на уровне региональных элит. Об этом, в частности, говорит выступление Д. Стросс-Кана на последней сессии руководств МВФ и Всемирного банка (См. «Запад объявил «капитальный ремонт» мирового порядка»).

В новой трактовке американо-британских планировщиков, зло происходит от избыточной олигархической вольницы. Получая долю с глобальной ренты, элиты часто ведут себя как несознательные глобалисты и транжирят средства либо используют их на поддержку собственной политической игры, идущей в разрез с интересами глобального миропорядка. Вашингтонский консенсус не в силах обеспечить сосредоточения и во многом работает против себя. Из-за прорех в реализации Вашингтонского консенсуса Запад, в частности, отпустил от себя Россию. Высокие нефтяные и газовые цены в 2000-е позволили ей рассчитаться с долгами и проводить дорогостоящие внутренние программы. Это сказалось в политике: потрепавшая нервы «мюнхенская речь» В. Путина стала прямым следствием осознания Россией своей экономической состоятельности.

Тенденций многополярности, как считается, можно избежать, деэмансипировав региональные элиты до положения исполнителей и урезав их ренту. Новые правила игры разрабатываются для финансового сектора. Следующие положения, скорее всего, будут приняты решениями G20 в ближайшее время:

- контроль зарплат и бонусов руководящего состава банков и инвестфондов;

- универсальный мировой налог на транзакции в пользу финансовой стабильности;

- укрупнение фининститутов и повышение требований к резервированию банковского капитала;

- запрет на спекулятивные биржевые операции для банков;

- ограничения и надзор за деятельностью инвестфондов, страховых и хедж-фондов.

Напомним, что данные идеи обрели популярность в качестве мер борьбы с мировым кризисом и отражали озабоченность действиями, в первую очередь, американского биржевого и банковского сектора. В новом преломлении броские лэйблы «борьба с бонусами», «режим экономии и контроля» прикладываются к иной реальности: оказанию давления на финансовые структуры и рынки развивающихся стран. Норма прибыли в финансовом секторе России, согласно некоторым оценкам, в результате принятия интернациональных «антиспекулятивных пакетов» упадёт на 35-40% за период двух лет.

Вторым важным нововведением станет двойная система ценообразования на нефть. Как результат волны революций в нефтегазоносных районах система поставок энергоносителей будет нарушена, нефть на биржах станет торговаться в диапазоне $ 150-200. К этому моменту ведущие страны подготавливают собственную систему внебиржевых поставок. Как ожидается, на Севере Африки, в арабском мире, а после в Центральной Азии и в России их нефтегазовые компании получат более выгодные условия от переходных правительств. Не секрет, что глобальное управление в предыдущие годы было не в состоянии избежать так называемой «нефтяной вилки». Рост цен на энергоносители создавал трудности конкурентам-производителям, но, одновременно, предоставлял возможности обогащаться элитам сырьевых стран. Политика низких нефтяных цен, напротив, работала как мера сдерживания против конфронтационных нефтяных режимов, облегчая условия бурного роста для промышленных стран, таких как Китай, Индия и др. Двойная цена на энергоносители даёт возможность формировать задел экономического усиления Запада на фоне проблем остальных энергопотребляющих стран. В результате перераспределения добавочной стоимости и собственности в мировой нефтегазовой отрасли российские газовщики и нефтянка будут вынуждены интернационализироваться либо работать на пределе рентабельности.

Наконец, самым любопытным и выразительным новшеством в готовящемся мировом консенсусе становится псевдосоциалистический тренд. Глава МВФ Доминик Стросс-Кан в речи 3 апреля с. г. активно презентовал переход к госрегулированию, глобализму, основанному на нравственных принципах, более справедливому распределению и т. д. На практике это будет означать то, что права собственности для региональных элит будут оспорены. Парадокс, но в скором времени требование пересмотра итогов приватизации в России может изойти не из среды национал-патриотической и коммунистической оппозиции, но, к примеру, от вице-премьера, министра финансов РФ А. Кудрина. Предупреждение об этом необходимо воспринять с полной серьёзностью. В устах Доминика Стросс-Кана понятие «социализм» не может означать иного, как методологического переворота и начала надувания мифа, расходящегося с привычной капиталистической догматикой. В теоретических разработках последнего времени нередко встречаются расширительные толкования коррупции. Как предосудительные рассматриваются, в частности, приобретения богатства людьми, имеющими связи в политике. Признаются противоречия всеобщей приватизации. В сближении крупного бизнеса и государства отмечается риск понятиям частного бизнеса и частной собственности. В конечном итоге, прогнозируется кризис легитимности и призывы к национализации.

Последнее согласуется с намерением провести фильтрацию элит и отказом от Вашингтонского консенсуса. Пересмотр итогов приватизации может стать козырем переходного правительства, использующего в первое время популистские, народнические лозунги. Представители бизнеса, которые сегодня в той или иной степени симпатизируют антикремлёвской оппозиции должны понимать, что в новейших западных веяниях, связанных с отменой Вашингтонского консенсуса, колокол зазвонил по ним. В западных банках уже приступили к изъятию капиталов, квалифицируемых как коррупционные. Что до связей с действующей властью, то этот аргумент спустя некоторое время станет распространённым поводом преследований всех, в чьём ведении состоят сколько-нибудь значительные куски собственности. Равно и патриотам, провозглашающим единство с интересами народа и неприятие олигархического устройства России, необходимо понимать, что новое перераспределение собственности будет побуждаться не восстановлением попранной справедливости и заботой о благе народа, но инвективами нового мирового передела.

Осуществление нового курса с «капитальным ремонтом» мирового порядка в среднесрочной перспективе позволит Западу справиться с дефицитами и дисбалансами и укрепить положение. Устранение некоторых крупных кредиторов из числа периферийных стран ещё больше разгрузит балансы. Режим экономии у себя дома приведёт к постепенному снижению уровня потребления большинства населения на 20-25%, социальные расходы сократятся на треть и больше. В таком формате западная мир-система оказывается более жизнеспособна. Параллельно с проблемами периферии сформируются условия для перемещения рабочих мест обратно в США и Европу. Притом, что за границами «острова стабильности» бушует кризис, американскому и европейскому обывателю нетрудно будет согласиться на исполнение фабричной работы, которую за него прежде выполнял мексиканский или малазийский рабочий.

Если в этой картинке будущего кто-нибудь найдёт сходство с колониальными порядками, он будет недалёк от истины. Постколониальные отношения имели следствием формирование глобальной прослойки богатых. От изобилия местных элит, как, например, в России - от богатств «Газпрома», «Сибнефти», «Норникеля» и «Альфы» - некоторые доли просачивались к обслуге из среднего класса и в беднейшие горизонты. Но процедуры управления и контроля оказались сложны. Новый колониализм, в сочетании с глобализацией, избавляет метрополию от переживаний за периферию - пресловутого «бремени белого человека». Свой долг Запад выполнил: народы по всему миру выведены из естественного состояния и просвещены достаточным образом для того, чтобы самим разбираться и решать, кого и с помощью каких технических средств убить и пожрать, в какой последовательности погружаться в пучину энтропии и освобождать планету от перенаселения.

Особенно жесток суперколониальный консенсус к ближней периферии - Восточной и Южной Европе, России. В последние десятилетия странам было дозволено вкушать от мечты о «золотом миллиарде». Природные адаптационные механизмы нарушены, экономика деиндустриализована.

Таблица RUSFACT.RU

Беспорядки в Центральной Азии и Закавказье, которые начнутся летом, выдавят в Россию порядка 20-30 млн. беженцев. Это не будет трудовая миграция, но беженцы и голодные рты в чистом виде. Россия к данному времени перестанет предоставлять приезжим новые рабочие места, а её экономика окажется под давлением. Проекции на внутрироссийскую ситуацию «арабской весны», перетекающей в «центральноазиатское лето», станут более нежели явными, политическая обстановка накалится, и возрастающие проблемы сольются в один общий ком.

В отличие от восточноевропейских соседей, которых новая глобальная инициатива оставляет на медленное угасание, зона Российской Федерации - Белоруссии - Украины назначается в конструкционную разборку и переделку. Перераспределение ренты, передача западным ТНК стратегических отраслей вместе с претензиями от соседей и переселением больших людских масс должны, по-видимому, довести регион до истощения и дезорганизации. Уже сегодня можно констатировать, что тучи сгущаются и на российском направлении развёртываются разнообразные структуры скрытого вмешательства.

До недавних пор взаимодействие с Западом по оппозиционной линии выстраивалось в рамках стандартных процедур «поддержки демократических сил в странах мира». Начиная с 2010-го, появляются признаки персонального внимания к России. На рубеже 2010 и 2011 гг. эти действия Запада приобретают системный характер. На внешнеполитической сцене руководство России последовательно делегитимируется. Обращают на себя внимание сделанные от лица руководства евроструктур заявления по поводу «оккупации» российскими силами Абхазии и Ю. Осетии, прямой запрет Украине участвовать в Таможенном союзе, новые попытки усмотреть российский след в катастрофе самолёта польского президента Л. Качиньского и др. Обстановка накаляется, общественное мнение последовательно приучают к мысли о криминальном и противочеловеческом характере кремлёвского режима. Очевидно, что это нужно затем, чтобы затенить нравственную сторону последующего «гуманитарного» вмешательства. Никого не удивляет подрыв репутации первых лиц руководства независимой страны и партнёра, ставшие любимым занятием и хорошим тоном западных медиа. Широкой аудитории навязывают дискуссии о том, кого наказать и кого пощадить из российских политиков «после победы демократии на Востоке». Именно в этом контексте нужно рассматривать оказанное на Д. Медведева давление в вопросе о посещении Курил и оценки японским премьером Н. Каном состоявшейся в ноябре 2010 г. президентской поездки как «непростительного оскорбления». Главе государства дают понять, что у него пока есть возможность отступить и получить политическую индульгенцию либо, в противном случае, одно или несколько поспешных действий изменят прогноз его личного будущего. Тем не менее, даже полное принятие условий не сделает Д. Медведева доверенным лицом Запада, но переходной фигурой, главой ликвидационной комиссии, который с натяжкой может рассчитывать на повторение судьбы «форосского пленника», первого и последнего президента СССР М. Горбачёва.

Высших должностных лиц, являющихся гарантами суверенитета, обороноспособности и исполнения Конституции, на глазах у мира подвергают шантажу, вынуждая, вместо своей ответственности руководителей державы с тысячелетней историей, думать об угрозах себе и своим близким. Одно только это позволяет квалифицировать текущую ситуацию, как вступление страны в угрожаемый период. Руководству России предъявлены гласные и негласные ультиматумы. Согласно оборонной доктрине, с этого момента в стране резко меняются подходы к управлению, а Вооружённые силы тщательно следят за действиями угрожающей стороны, будучи готовы к нанесению в т. ч. упреждающего удара.

Ухудшение международной обстановки дополняется ростом внутреннего напряжения. Если внешняя политика, в теории, отвечает на угрозы мобилизацией и ужесточением позиций, совокупность внутренних условий не оставляет возможности проводить эффективную линию противодействия вмешательству. Помимо оживления либеральной оппозиции и смутной атмосферы в СМИ, определённую роль играет совпадение по времени с социально-психологическими аффектами, такими как выход из политического употребления тезисов о «стабилизации», «укреплении вертикали» и «суверенной демократии», психологической усталостью населения (главным образом, от себя самого), накоплением разнообразных эксцессов, связанных с деятельностью бюрократии, правоохранительных органов, судов и т. д. Общество, как всегда, пребывает наивным и меряет ситуацию мерками того, «как должно быть», но не мерками, что с ним в ближайшее время может случиться. Как пишет один из комментаторов, в вину действующей власти вменяется, главным образом, «отсутствие эпохальных перемен в жизни страны». Симптоматичными могут считаться утечки либо имитации утечек закрытой информации, начиная с состояния здоровья премьера и оканчивая подробностями сделок «Роснефти» и статистикой дорожно-транспортных происшествий с участием лимузинов правительственного гаража. Коррупционные обвинения используются как таран. В распространённой трактовке, коррупция обязана своим происхождением номенклатурным привилегиям совпартэлиты, дополняемым злоупотреблениями «путинской вертикали». Хотя, ничто не повлияло на усиление коррупции в России так сильно, как пропаганда западного образа жизни. Тип беспринципного, алчного, похотливого человека, стремящегося любыми путями проникнуть в круг избранных, допущенных к Куршавелю, Давосу, Лондону, вырастает, в первую очередь, из неё. Крики «вор!» и «держи вора!» исходят от тех, чьим смыслом жизни является профессиональное ограбление, совершаемое на высшем, глобальном и потому не подпадающем под критику и расследование уровне. Как мне уже приходилось писать ранее, коррупция, сущностно, есть результат отторжения Западом трудовой протестантской этики и замещения ее философией рынка, игры. Колониальная нажива и спекуляции подтачивают нравственные силы. Уже у Адама Смита есть пророчество о причинах будущего падения: «Интересы представителей торговли или промышленности расходятся с интересами общества и даже противоположны им. Расширение рынка и ограничение конкуренции всегда отвечают интересу торговцев.... К предложению об издании какого-либо нового закона или правил, относящихся к торговле, которое исходит от этого класса, надо относиться с осторожностью, и принимать только после всестороннего рассмотрения с чрезвычайно тщательным, но и подозрительным вниманием. Оно исходит от класса, интересы которого никогда полностью не совпадают с интересами общества, который обычно заинтересован в том, чтобы вводить общество в заблуждение и угнетать».

Внерациональные, психоманипулятивные посылы, наподобие «банды Путина» и «кровавой гэбни», проникают в общественный обиход и обеспечивают последовательное растормаживание эмоционального возбуждения. Массовые, многомиллионные выступления против действующей власти, наподобие египетских акций протеста, в российских условиях вряд ли возможны, но небольшие, высокомобильные группы и флэшмобы, переходящие от символических манифестаций (арт-группа «Война») ко всё более выраженной деструкции, готовы прямо сейчас. Одним из отличительных признаков событий в арабском мире, в сравнении с «бархатными революциями», является активность организованных ячеек, готовых пойти на резкую эскалацию конфликта. Толпа, изначально настроенная на выдвижение мирных требований, неожиданно для себя направляется жечь полицейские участки и офисы правящих партий. Выстрелы анонимных снайперов влекут за собой появление жертв, после чего мирный консенсус становится невозможен de facto.

В настоящее время надежды отечественной дипломатии связаны, в основном, с тем, что Запад замедлит темпы своего продвижения, увязнув в ближневосточных и североафриканских проблемах. Переход к следующим этапам кампании будет сдвинут по срокам, скомкан против начальных установок «мозговых центров». Умеренная критика действий коалиции в Ливии образует условный рубеж сдерживания. По мере затягивания военной операции против Каддафи эти надежды, на первый взгляд, начинают оправдываться. Однако решение о сломе Вашингтонского консенсуса является решением более общего уровня. Соединённые Штаты неслучайно подчёркивают отстранённость от хода развития событий в Ливии. Союзникам и сателлитам предоставляется возможность зарекомендовать себя действием, в то время как гранды пребывают бесстрастны и погружены в думы глобальных масштабов.

В ближайшее время, после небольшой паузы, события начнут развиваться дальше. России мягко предложат отказаться сначала от поставки ракет «Яхонт» Сирии, затем от возобновления присутствия кораблей ЧФ на базе Тартус, поддержки в рамках «четвёрки» палестинского суверенитета. Следующим тестом на лояльность явится её позиция относительно революций в Закавказье и Центральной Азии. Москве будет предложено сформировать со странами НАТО новую миссию, в рамках которых российские самолёты должны бомбить постсоветские окраины, преследовать неведомых исламистов и устранять лидеров, совершивших непозволительные преступления против человечности.

Тяжесть Большого Аргумента давит на внутреннюю и внешнюю политику. Досье на Россию является фактором самых непредсказуемых сдвигов. Удастся ли существующей властной системе устоять в выборном цикле 2011-2012 или она будет прямым образом сметена - сила влияния Запада такова, что в перспективе полутора-двух лет Россия будет вынуждена пойти на уступки и принять основные условия суперколониального порядка. Помня о существующих уязвимостях, негативный исход борьбы нетрудно предвидеть. У России практически нет средств, чтобы достойно ответить на провокации, остановить нарастание напряжённости и вмешательство в свои внутренние дела. Помешать надвигающейся катастрофе могут только большие неожиданности.