Сейчас очень популярно мнение о том, что стать единым народом и нацией можно, если жить по принципу свой – чужой. Если ты свой, то стой горой за своих. За свою культуру, за свою веру, за своего соседа по подъезду, а если не стоишь – до свидания. Понятная гражданская позиция. Только такое отношение к окружающему миру – полная ерунда. Хотя с виду все красиво и правильно.
Я стою за свою веру не потому, что она моя или русская, а потому что она со Христом. Здесь нет моего, красивого или еще какого. Здесь Спаситель-Христос. Все остальное – подробности. Церковь для меня только тогда имеет значение, когда в ней Христос. Тогда это моя Церковь. Без Христа – до свидания. Культура моя не потому, что она про мою деревню, а потому что она совесть моего народа. Его красота и его дух. Если я встречу такую великую культуру у других – я буду так же ею восхищаться. Андрей Рублев великий для всего мира, а не только для русских. И это замечательно.
Соседа, если его обижают, нужно защищать в любом подъезде, а не только в своем. Если ты мужчина, если слабого и беззащитного обижают – заступиться твой мужской долг. Даже если он марсианин. Свой вообще может легко оказаться крысой и сукой. Так в нашей жизни бывает довольно часто. По нашим властям это хорошо видно. Заворовался министр или губернатор – пожурят, пальчиком погрозят, а потом на запасной аэродром. В этом тоже своя понятная логика – у кого рыльце в пушку, прислуживает лучше. Об этом хорошо говорят американцы: «Конечно, мы знаем, что это сука. Но это наша сука».
Круговая порука для тех, кто в банде. В банде это работает. В обществе нет. Русские не потому побеждали, что они за своих. Русским на своих всегда было глубоко наплевать. Русские побеждали и готовы умирать за Правду и за Идею. А это вещи совсем другого, высшего порядка, чем деление на своих и чужих. Свои-чужие – это мировоззрение ребят с Кавказа. Это животное, стадное чувство, глубоко чуждое русскому человеку. Это философия слабых.
В студенческой общаге я не потому заступался за девушку, что она своя, а паренек, который собирался ее насиловать, – чужая черномазая обезьяна. Я заступался (и страшно боялся при этом), потому что она – девушка, а он – грязное животное. А меня так родители воспитали, что девушка – это святое, а обезьянам место в зоопарке. Это потом они вставали горой за своего обиженного сородича, прибегали всей кодлой, чтобы поставить меня, 18-летнего студентика, на место, и хоть они были в банде, все равно трусили: брызгали мне в глаза дихлофосом и били со всех сторон. Но заходил мой друг, такой же студент, как и я, и мы ставили всю их стаю на колени. Потому что знали, что правы. А раз правы – шли до конца.
Правда – великая сила. Когда мы стоим за правду, нас не победить. Нас можно растоптать, нас можно убить, но победить – никогда. Мой несовершеннолетний дед подделал свидетельство о рождении и ушел на фронт бить фашистов не за свое, а потому что Родина в опасности. Свое – оно в штанах, а Родина – она в опасности. Чувствуете разницу? Сила, она в правде. Где правда, там Бог. Бог с нами не потому, что Он наш, а потому, что мы за Правду. Когда мы за Родину, за Истину, за Веру – нас не остановить. А все рассуждения про своих и чужих – детские узоры на снегу.
Я стою за свою веру не потому, что она моя или русская, а потому что она со Христом. Здесь нет моего, красивого или еще какого. Здесь Спаситель-Христос. Все остальное – подробности. Церковь для меня только тогда имеет значение, когда в ней Христос. Тогда это моя Церковь. Без Христа – до свидания. Культура моя не потому, что она про мою деревню, а потому что она совесть моего народа. Его красота и его дух. Если я встречу такую великую культуру у других – я буду так же ею восхищаться. Андрей Рублев великий для всего мира, а не только для русских. И это замечательно.
Соседа, если его обижают, нужно защищать в любом подъезде, а не только в своем. Если ты мужчина, если слабого и беззащитного обижают – заступиться твой мужской долг. Даже если он марсианин. Свой вообще может легко оказаться крысой и сукой. Так в нашей жизни бывает довольно часто. По нашим властям это хорошо видно. Заворовался министр или губернатор – пожурят, пальчиком погрозят, а потом на запасной аэродром. В этом тоже своя понятная логика – у кого рыльце в пушку, прислуживает лучше. Об этом хорошо говорят американцы: «Конечно, мы знаем, что это сука. Но это наша сука».
Круговая порука для тех, кто в банде. В банде это работает. В обществе нет. Русские не потому побеждали, что они за своих. Русским на своих всегда было глубоко наплевать. Русские побеждали и готовы умирать за Правду и за Идею. А это вещи совсем другого, высшего порядка, чем деление на своих и чужих. Свои-чужие – это мировоззрение ребят с Кавказа. Это животное, стадное чувство, глубоко чуждое русскому человеку. Это философия слабых.
В студенческой общаге я не потому заступался за девушку, что она своя, а паренек, который собирался ее насиловать, – чужая черномазая обезьяна. Я заступался (и страшно боялся при этом), потому что она – девушка, а он – грязное животное. А меня так родители воспитали, что девушка – это святое, а обезьянам место в зоопарке. Это потом они вставали горой за своего обиженного сородича, прибегали всей кодлой, чтобы поставить меня, 18-летнего студентика, на место, и хоть они были в банде, все равно трусили: брызгали мне в глаза дихлофосом и били со всех сторон. Но заходил мой друг, такой же студент, как и я, и мы ставили всю их стаю на колени. Потому что знали, что правы. А раз правы – шли до конца.
Правда – великая сила. Когда мы стоим за правду, нас не победить. Нас можно растоптать, нас можно убить, но победить – никогда. Мой несовершеннолетний дед подделал свидетельство о рождении и ушел на фронт бить фашистов не за свое, а потому что Родина в опасности. Свое – оно в штанах, а Родина – она в опасности. Чувствуете разницу? Сила, она в правде. Где правда, там Бог. Бог с нами не потому, что Он наш, а потому, что мы за Правду. Когда мы за Родину, за Истину, за Веру – нас не остановить. А все рассуждения про своих и чужих – детские узоры на снегу.
1. Re: Когда мы за Родину, за Истину, за Веру – нас не остановить