«Падре нострум», или Всё же «Отче наш»?

7 ноября на Форуме православной общественности Петербурга руководитель отдела по взаимодействию Церкви и общества Санкт-Петербургской епархии протоиерей Александр Пелин сделал заявление. На предложение заменить словосочетание «Российский национальный» на «Российский государственный» он ответил: «Вы к словам не цепляйтесь, а давайте по сути!»

Но по сути, «Падре нострум» - то же, что и «Отче наш».

Насколько допустима замена русских слов на иноязычные?

По сути, исторгая из употребления слово «государство», «государственный» в отношении России, мы наносим ущерб российской государственности. Ведь в нашем русском понимании слово «нация» соответствует по смыслу слову «народ», а вовсе не слову «государство». Да, есть силы, заинтересованные в размывании российской государственности, и термин «национальный» применительно к России вошёл в употребление не случайно.

Напомню, что слово «национальный» в отношении нашего государства стало применяться в лихие 1990-е годы, на волне горбачёвско-ельцинской перестройки. Одновременно с отторжением русских земель. С разделением русского народа на российский, украинский, белорусский, казахстанский и прочие народы. С началом междоусобиц по всем окраинам нашей державы. С лишением России права собственной денежной эмиссии, что по сути явилось лишением нашей страны независимости.

Именно в 1990-е годы началось вымывание русских слов из русского языка, замещение их словами иноязычными. Зачем это делается?

Конечно, самый выгодный в денежном выражении экспорт - это экспорт языка. Затрат вовсе никаких, а прибыль многомиллиардная. Так, одна только Великобритания и за одно лишь обучение английскому языку получает ежегодную выручку 13 миллиардов ЕВРО  (данные на 2013 год). Если добавить сюда выручку за проезд, за гостиницы, за еду - получится примерно половина от годовой выручки России от экспорта нефти. Все же англоязычные страны получают от экспорта языка примерно столько же, сколько Россия - от экспорта нефти.

Сюда следует добавить экспорт художественных и документальных кинофильмов, песен, книг и прочих англоязычных произведений культуры. Экспорт языка приводит к огромному росту спроса на них в странах-импортёрах английского языка.

Но главная цель внедрения в русский язык иноязычных слов, конечно, не деньги. Наши западные партнёры своей наступательной языковой политикой пытаются внедрить нам свой образ мысли, своё мировоззрение, лишить нас нашей самобытности. Понемногу, по словечку, наш язык делают всё менее русским. А вместе со словами мы импортируем и смысл. Мы думает все меньше по-русски, всё больше чуждыми нам безобразными словами. Безобразными - потому что иноязычные слова не создают в нашем сознании образов. Безобразные слова ведут нас к безобразному мышлению. И я ещё допускаю это безобразие по отношению к технике, к науке, к быту.

Но Россия - священная наша держава, Россия - богохранимая страна наша.

По отношению к России безобразные слова никак не допустимы.

Служитель Церкви должен понимать это лучше мирянина. Ведь в отношении Бога также не допустимы безобразные слова. Не случайно в церкви, кроме как в проповеди, мы иноязычных безобразных слов не слышим.

Замена слова «государственный» на слово «национальный» является ярким примером импорта смысла. Ведь в старом, советском понимании, слово «нация» означало «народ». В советских паспортах в графе «национальность» значилось «русский», «якут», «киргиз»- но вовсе не «СССР».

Напротив, во Франции во всех документах в графе «nationalité» мне писали «URSS». То есть ИХ смысл «национальности» мы импортировали и используем сейчас у себя. Импортируем чуждый смысл на православном форуме, обсуждая при этом «импортозамещение смыслов».

Термин «нация» в его современном применении возник впервые во Франции в конце 18-го века.

Революция свергла короля, а король имел кроме политического ещё и священное значение в миропонимании людей того времени.

Чтобы заткнуть брешь в системе ценностей и миропонимания народа Франции, революционеры ввели термин «нация». Всё, что называлось «королевским» - театр, библиотека, и т.д.- стало называться не «республиканским», а «национальным». «Нация» стала священным понятием. Нации служили, за нацию воевали с врагами, не щадя жизни - как раньше служили королю.

Особо подчеркнуть священность понятия «нация» должно было латинское происхождение этого слова - ведь латынь была тогда во Франции языком церкви.

Можно сказать, что первыми нацистами были французские революционеры.

Опыт введения слова «нация» оказался положительным. На духовном подъёме «нацисты» создали империю, войска которой дошли до самой Москвы. «Нация» пошла в употребление в других странах, в первую очередь в Германии, раздробленной на княжества и ищущей объединения.

Германские нацисты через сто лет проявляли мужество и героизм в боях против наших дедов, и жертвовали жизнями они как раз за «нацию» - за священное понятие, за высшую ценность.

В советское время в СССР понятие «Родина» было и является по сей день в России тождественным понятию «нация» в революционной Франции, и позже в других странах.

Сейчас попытка ввести в обращение в России термин «национальный» взамен термина «государственный» не только подрывает основы государственности в подсознании русских людей.