Вакцинация от коронавируса в настоящее время в России стала предметом споров. Людей волнуют вопросы, действительно ли нужно делать прививку, насколько она опасна и можно ли от нее отказаться. Подобные вопросы, связанные с прививками оспы, волновали население в России уже более 250 лет назад. В 1768 г. прививку от оспы одной из первых в Российском государстве решила сделать Екатерина II, а начало массовой вакцинации относится к 1801 г. Публикуем фрагменты книги доктора медицины, профессора Владислава Осиповича Губерта (1863–1941) «Оспа и оспоприваивание», изданной в Санкт-Петербурге в 1896 г.

Идея введения оспопрививания в России занимала императрицу Екатерину II уже давно; из одной только ее переписки с Вольтером видно, что мысль ее постоянно работала в этом направлении. Неоднократно советовалась она с этим писателем о путях прекращения предрассудков народа, которые пугали ее более всего. Она во что бы то ни стало хотела избежать насилия в том деле, которое касалось способов охранения народного здравия, прекрасно понимая всю трудность такой борьбы в виду, главным образом, недоверия простого народа к врачам того времени. Последние состояли почти из одних только иностранцев. В большинстве случаев они не знали русского языка и не пользовались из-за этого необходимым доверием у народа, да и число врачей было слишком ограничено.

Москве. Аллегорическое изображения подвига Екатерины II" src="http://pokrov.pro/wp-content/uploads/2021/03/09.jpg" />

Барельеф в Большом сенатском зале в Москве. Аллегорическое изображения подвига Екатерины II

Много требовалось времени, много требовалось и серьезных размышлений, прежде чем Екатерина II могла открыто выступить в защиту вакцинации, рассчитывая на то, что ее благое начинание найдет успех и подражание повсюду. В одном из писем Екатерина II писала: «Я сознала, что самым лучшим делом будет подать собою пример, который мог бы оказаться полезным для всех людей. Я вспомнила, что по счастливой случайности у меня не было оспы».

К 1768 г. для Екатерины II вопрос о введении оспопрививания в России, по-видимому, успел уже окончательно назреть. Недоставало только чисто внешнего повода, толчка, чтобы осуществить на деле ее заветную мечту. Недостатка в подобных поводах не могло быть: оспенные эпидемии не переставали посещать столицу, заставляя обращать на себя внимание правительства и вызывая административные меры к их прекращению.

Барон Томас Димсдейль

Прошло несколько времени, и в самом Петербурге появилась оспенная эпидемия, вызвавшая серьезные опасения со стороны Екатерины II. «Я, не имев оспы, – писала она московскому главнокомандующему Салтыкову, – принуждена была как о себе самой, так и о великом князе быть в безпрерывном опасении, а особливо нынешнего лета, как она в Петербурге умножилась, почла я себя обязанною удалиться из оного и вместе с великим князем переезжать с места на место. Сие побудило меня сделать сим опасениям конец и, привив себе оспы, избавить как себя, так и государство от небезопасной неизвестности».

Доверить производство этой операции кому-либо из петербургских врачей она не хотела, отчасти из недоверия к их малой опытности, отчасти же в виду нескольких смертных случаев, бывших в их практике.

Владислав Осипович Губерт

Императрица решила обратиться к Томасу Димсдейлю, английскому врачу, успевшему уже создать себе солидную репутацию опытного и притом удачного оспопрививателя, медика из Англии, где оспопрививание было в большом употреблении и в недавнем времени значительно усовершенствовалось.

Вскоре Димсдейль был представлен императрице, которая, кстати, произвела на него сильнейшее впечатление своим умом и ясностью взглядов. «Хотя бы мне следовало ожидать, – говорит Димсдейль в своих записках, – многого от превосходного рассудка и ласковости ее императорского величества, тем не менее, ее чрезвычайная проницательность и основательность вопросов, ею мне сделанных о прививании оспы и об успехе этой операции, привели меня в удивление».

«На следующий день, – рассказывает далее Димсдейль, – мне было снова приказано быть при императрице, но не так гласно, когда ее величество соизволила уведомить меня, что она решилась подвергнуться оспопрививанию сколь возможно скорее. Я предложил императрице сделать сперва опыт над несколькими лицами ее пола, ее лет и ее телосложения. Императрица соизволила отвечать, что если бы эта операция была совершенно неизвестна или если бы оставалось какое сомнение насчет моего уменья или моей опытности, то эта предосторожность могла бы быть необходима, но так как ее величество не имела никакого в этом отношении сомнения, то не для чего было медлить.

Императрица Мария Феодоровна

Все было условлено и устроено по воле императрицы, и в девять часов вечера, по предварительному соглашению, явился нарочный с приказанием приехать немедленно и привести с собой больного, от которого можно было бы взять материал для привития от оспы. О настоящей причине, почему было дано это приказание, никто ничего не знал, кроме меня и моего сына, и мы показывали вид, что мы так же, как и другие, удивляемая этому приказанию, но тем не менее немедленно приступили к тому, чего от нас хотели.

Ребенок, которого я выбрал для этого, как наиболее способного, на котором оспа начинала уже показываться, в то время уже спал. Мой сын взял его на руки, закутал в свою шубу и снес в карету. В ней, кроме нас, никого не было. Нас подвезли к большому подъезду дворца, мы вошли во дворец потайным ходом, где барон Черкасов нас встретил и провел к императрице.

Какой позор рябым уродливым мальчишкам

Привитие оспы совершилось скоро. После этого мой сын возвратился с ребенком в Вольфовский дом и сообщил находящимся там лицам, которые очень желали знать, где мы были, что мною привита была оспа в доме у одного вельможи. Эту ночь провел я в нашей квартире, а на другой день меня отвезли в Царское Село. В пятый день ее величеству благоугодно было объявить публике, что к ней была привита оспа».

Течение болезни было довольно благоприятное. 12-го октября произведена была прививка, но еще дней за восемь до этого императрица была поставлена на особый диетический режим. Ей назначено было немного мясной, удобоваримой пищи, и то только за обедом и к вечеру.

Медаль за прививание оспы

Ночь после прививки императрица провела хорошо, чувствовалась легкая боль простудного свойства и пульс ускорился. Общее состояние прекрасное.

1 ноября, когда императрица, уже вполне оправившаяся от болезни, вернулась из Царского Села в Петербург, по случаю ее счастливого выздоровления, были отслужены торжественные молебны во всех столичных церквах, a архиепископ Гавриил произнес государыне поздравительное слово.

С обеих крепостей производилась пушечная пальба. Съехавшись, чужестранные министры и прочие знатные обоего пола особы, по выходе из церкви, приносили поздравление ее величеству; в вечеру же многие дома в городе освещены были.

В придворном театре дан был парадный спектакль, причем на сцену поставлена была пьеса, сочиненная специально для этого случая придворным поэтом Майковым, «Торжествующий Парнас». Им же был написан и сонет по этому случаю.

Наставление о прививании предохранительной оспы

Мальчика, от которого была взята оспа для прививки императрице Екатерине II, звали Александром Даниловичем Марковым (Сафроновым). Екатерина II пожаловала мальчику дворянское достоинство и дала ему фамилию Оспенный с правом изображения особого, ему присвоенного, герба. Кроме того, на его имя внесен был капитал в 3000 рублей.

Начало вакцинации от оспы в России

Годом введения вакцинации в России считается 1801 г. В это время были произведены опыты прививки людям коровьей оспы. Введение и распространение вакцинации в России тесно связаны с именем императрицы Марии Феодоровны.

В октябре 1801 г. императрица Мария Феодоровна, находившаяся в Москве в это время по случаю коронации ее сына, императора Александра I, поручила заняться опытами прививания вакцины питомцам Московского воспитательного дома. Первая прививка произведена была в означенном доме профессором Ефремом Мухиным мальчику Антону Петрову. Операция была сделана в присутствии Совета воспитательного дома, придворных лейб-медиков и лейб-хирургов, в то время в Москве находившихся, и других почетных особ. Прививка эта дала успешные результаты, и Антон Петров в память знаменательного события был переименован в Вакцинова.

Сергей Алексеев. Прививка от оспы Екатерине II

Возвращаясь обратно в Петербург и желая распространить вакцинацию и в Санкт-Петербургском воспитательном доме, императрица взяла для этой цели с собой из Московского воспитательного дома девочку, которой только что была привита коровья оспа. Девочка эта была отвезена в Санкт-Петербург в одной из карет ее величества, помещена в Воспитательный дом и обезпечена на всю жизнь.

Указом Святейшего Синода от 10 октября 1804 г. было предложено всем apxиepeям и священникам путем устной проповеди возбудить в народе доверие к вакцинации, распространять в народе правильный взгляд на прививки коровьей оспы и разоблачать существующие в некоторых местностях против прививки предрассудки. Поводом к этому Указу послужило то обстоятельство, что крестьяне Нижнедевицкого и Воронежского уездов отказались подвергнуть своих детей прививанию коровьей оспы.

В некоторых же губерниях, как например в Подольской, значительное противодействие врачи встречали даже в лице священников. Доктор Кобце в рапорте Подольской врачебной управе от 18 июля 1803 г. доносил по Балтийскому уезду, что когда родители приносили своих малолетних детей для приобщения Святых Таин, то священники всячески отговаривали родителей от прививки детям оспы, называя этот способ «неслыханным фармазонством» и позволяя себе отвращать родителей от этой меры «разными другими умствованиями не только истины, но и всякой вероятности недостойными». Последствием такого отношения священнослужителей, по словам Кобце, было то, что крестьяне убегали со своими детьми в леса и поля и всеми способами уклонялись от производства прививки предохранительной оспы своим детям.

В упомянутом выше синодальном Указе, между прочим, говорилось, что спасительное изобретение прививания «коровьей оспы младенцам, для отвращения безвременной смерти их, произвело полезнейшее действие во всей почти Европе, да и со времени употребления оного средства в России самые опыты доказали ощутительную пользу прививания оспы». Священный Синод предписал «дабы приходские священники, яко более могущие иметь влияние на крестьян и другого звания людей, внушали им о безвредности сего изобретенного способа и отвращали их для собственной пользы детей своих от несоглашения к принятии оного в прививании им коровьей оспы через примеры выздоровевших младенцев без всякого повреждения в телесном составе, и напротив того, напоминая им о вреде, происходящем от оспы натуральной».

Тараканы знать кусали, знать то куры поклевали

К числу средств для борьбы с народными предрассудками относятся и картины, изданные в начале XIXстолетия. Содержание их в большинстве случаев сводится к одному: на картине неизменно фигурирует лицо, физически сильно пострадавшее от натуральной оспы и чувствующее себя глубоко несчастным; рядом с ним для контраста изображен человек в полном блеске своих телесных преимуществ, сохраненных им благодаря прививке коровьей оспы. Внизу картины – соответствующая сентенция или диалог на народном языке, цель которых воздействовать на убеждения простого люда.

Другая причина неуспешного развития оспопрививательного дела заключалась в крайне бедном в численном отношении врачебном персонале. Во многих областях на врачей, кроме исполнения их обычной работы, возлагалась, в силу недостатка соответствующего персонала, масса всяких случайных занятий, и врачи отказывались от производства требуемых опытов с оспопрививанием «за непрерывным занятием себя лечением великого числа больных нижних чинов, оставленных от проходивших чрез уезды полков, милиции и прочих военных команд, а также и мероприятиями при падеже скота». Этот недостаток врачебного персонала сказался не только на слабом распространении вакцинации среди крестьянского населения, но и на тех сведениях, которые в силу Указа 1805 г. должны были доставляться врачебными управами в Министерство внутренних дел. Сведения эти сильно запаздывали и составлялись неточно. Министерство, чтобы несколько ослабить последствия недостаточности врачебной помощи, предлагало врачам заняться обучением искусству оспопрививания лекарских учеников, состоящих при них, и чрез посредство их распространять вакцинацию среди местного населения.

29 июля 1805 г. министром внутренних дел предписало было всем уездным медицинским чинам строжайше следить за тем, чтобы вакцинация производилась только свежею лимфою, а «не из сухого оспенного струпа», и чтобы все сведения о числе привитых представлялись ему через гражданских губернаторов два раза в год.

Подготовлено к публикации С.С. Носовым

Справка
Владислав Осипович Губерт (1863–1941) – из семьи обрусевших немцев, доктор медицины, действительный статский советник, один из первых российских детских врачей-основоположников петербургской педиатрической школы, главный врач Санкт-Петербургского воспитательного дома; приват-доцент кафедры детских болезней Императорской военно-медицинской академии, председатель Русского общества охранения народного здравия.