Давеча
кто-то из депутатов Госдумы сообщил «городу и миру», что российская
делегация не считает декларацию Парламентской ассамблеи ОБСЕ обязывающим
документом
Ничего нового. Для того чтобы быть в курсе того, что решения всех этих «парламентских ассамблей» не являются обязывающими документами, не надо быть всероссийским законодателем: это даже средней паршивости муниципальный депутат знать должен.
На самом деле ПА ОБСЕ отличается от ПАСЕ только тем, что в ПА ОБСЕ США всё ещё контролируют большинство голосов. Поэтому после того, как ПАСЕ вернуло в свой состав российскую делегацию, предоставив ей все права, ПА ОБСЕ, от которой зависит ещё меньше, чем от ПАСЕ, простым большинством голосов (Восточная Европа + ЕС + Скандинавия + Британия + США и Канада) приняла декларацию, в очередной раз осуждающую Россию за то, что на Украине началась гражданская война.
С тем же успехом Россию можно обвинить в падении Ниневии или в смене династии Киаксара династией Ахеменидов.
Все эти «декларации», «рекомендации» и любым иным образом оформленные решения евродепутатских (равно как и евроатлантических) собраний имеют не большее значение, чем заявление профсоюза пакистанцев в Индии, с требованием обеспечить государственную поддержку отправлению культа Будды в конфуцианском исполнении.
То есть русофобия, оформленная на международном уровне, является не чем иным, кроме как попыткой навязать России (в момент её слабости) аналог Опиумной войны и поставить таким образом Москву в позицию зависимого государства.
Заметьте, европейцы так и не смогли поделить огромный Китай и установить там собственное колониальное правление. Но правительство в Пекине после Опиумных войн (несмотря на Боксёрское восстание) добросовестно исполняло «рекомендации» западных «друзей», раздавая концессии «правильным» претендентам. Россия в разы больше, чем Китай. Никакой армии не хватит, чтобы оккупировать её. Тем более что гарнизоны придётся держать в безлюдной тайге, непригодной для жизни тундре и на Крайнем Севере.
Но в лихие 90-е Запад точно так же контролировал российскую власть, раздававшую концессии «правильным» претендентам, как во второй половине XIX века - правителей маньчжурской династии в Китае. Сходные проблемы диктуют аналогичные решения.
И Китай, и Россия (в разное время и по-разному) вырвались из состояния зависимости. Слишком большие территории, слишком мощные и самобытные цивилизации, чтобы их можно было надолго поставить под контроль. Но Запад не смирился с утратой огромных ресурсов, которые он считал практически своими.
Действующие власти в Москве и Пекине рассматриваются Западом не просто как абстрактные враги (идеологическое противостояние в прошлом, в военном плане Россия и Китай Западу не угрожают). Запад смотрит на них как на грабителей, отнявших принадлежащее ему богатство. Отсюда и его отношение к властям, странам и народам как к преступникам, которые должны быть сурово наказаны.
Но «наказать» Россию или Китай своим традиционным методом - бомбардировками, ракетными обстрелами и прямой военной интервенцией - Запад не может. Просто потому, что «зачем нам мир, если в нём не будет России?» И китайцы о себе так же думают.
Запад желает убивать, но не умирать. Не случайно в 90-е годы, в эпоху абсолютного военно-политического доминирования США, был придуман термин «бесконтактная война». На самом деле Запад всегда предпочитал «бесконтактную войну». Только сто лет назад лорд Китченер «бесконтактно» расстреливал вооружённых копьями суданцев из пулемётов, а сейчас США «бесконтактно» бомбили Сербию, Ирак, Афганистан, а их союзники по НАТО - Ливию.
Не имея возможности решить вопрос военной силой, Запад сделал ставку на экономическое подавление. В Вашингтоне и Брюсселе убедили себя в том, что посчитанный по их методикам виртуальный ВВП решает всё. Раз они насчитывают его себе в разы больше, чем России, значит, её экономику можно моментально «порвать в клочья», после чего обозлённый оголодавший народ станет лёгкой жертвой майданной пропаганды. Отсюда политика санкций.
Для того чтобы санкции были реально действенными, Россия не должна иметь возможности заместить западные рынки и западных поставщиков какими-то иными. То есть нужна экономическая изоляция России. А чтобы оправдать экономическую изоляцию, необходима изоляция политическая. Мы, мол, не просто так санкции вводим, а исключительно потому, что Россия очень неуживчива и обижает соседей.
Кроме того, со времён Российской империи и особенно СССР, экономика Российской Федерации была серьёзно завязана на производственные связи в ближнем зарубежье. Именно поэтому Запад поощрял самых пещерных русофобов во всех постсоветских государствах.
Дискриминационные законы и прямой геноцид - всё было приемлемо в отношении русских, с точки зрения Запада. При этом, как и во времена СССР, «русским» для Запада был любой гражданин России (хоть немец, хоть кореец, хоть якут). В свою очередь бывшие русские, согласившиеся ассимилироваться и встроиться в новые национальные сообщества, были для Запада украинцами, грузинами, молдаванами, латышами (кем угодно). Они не становились «первым сортом», но переходили из «третьего сорта» во «второй».
Для невоенной победы над Россией Западу была необходима изоляция России. Под эту задачу и выращивались (с разной степенью успешности) этнократические режимы в бывших союзных республиках, ставших независимыми государствами. Хорошо забытый с 20-30-х годов ХХ века термин «санитарный кордон» возродился в 90-е годы того же столетия именно в отношении России, причём в отношении России, дружественной Западу.
Политическая и экономическая изоляция - стимулирование на этой основе экономической катастрофы - политическая дестабилизация - провокация распада государства - установление зависимых режимов в нескольких десятках беспомощных бантустанов, возникших на бывшей российской территории. Такова была стратегия Запада в отношении России.
Говорю - была, поскольку начиная с 2016 года большая часть западных элит поняла, что эта стратегия провалилась. Россия оказалась слишком большой, слишком сильной, слишком самодостаточной и слишком нужной миру (кому-то в качестве военной защиты, кому-то в качестве транзитёра, кому-то в качестве поставщика энергоресурсов, а в последние годы всё чаще и продавца эксклюзивной высокотехнологичной продукции), чтобы её можно было изолировать.
На попытку порвать её связи с Европой Россия ответила опережающим развитием отношений с азиатскими странами. В конечном итоге в ЕС поняли, что в клочья порвётся их экономика, а не российская, и приступили к робким, но всё более настойчивым попыткам восстановления отношений. Вслед за ЕС попыталась выйти из режима противостояния и часть американской элиты, приведшая к власти Трампа и ведущая с не желающими сдаваться собственными глобалистами упорную борьбу за изменение внутриполитического курса и внешнеполитической стратегии США.
Восстановление отношений пока не очень получается у западных элит, поскольку они всё ещё рассчитывают задорого продать свою благосклонность. Они не хотят верить, когда слышат из Москвы: «Вы вводили санкции, вы и думайте, как их снимать. А нам и так комфортно». Но постепенно суровая правда предстаёт перед западными политиками во всей своей простоте и полноте, и им приходится суетиться, как недавно в ПАСЕ.
Пока Запад восстанавливает связи с Россией по принципу «шаг вперёд, два назад» - но процесс пошёл, теперь европейские столицы и Вашингтон вынужденно соревнуются друг с другом за первенство в налаживании нормальных прагматичных отношений с Москвой. Ибо чей бизнес первым занял место на рынке, у того и преимущество.
За бортом процесса остаются только созданные Западом русофобские режимы «санитарного кордона». Они выковывались как инструмент против России. Они больше ничего не умеют, кроме как ненавидеть Россию. Без ненависти к России пропадает смысл их существования. Но этот инструмент Западу сегодня не нужен. Он беспощадно выброшен на свалку, чтобы не захламлять западные политические кладовки.
Стоит создание таких режимов недорого, если понадобится, их можно «по рупь ведро» наплодить заново.
Брошенные, ненужные, полудохлые, но всё ещё дышащие, эти режимы пытаются рекламировать свой товар - русофобию. Больше им продать Западу нечего, а без поддержки Запада они нежизнеспособны. Товар, вчера ещё ходовой, сегодня плесневеет на прилавках. Русофобия не пользуется спросом. Она не в тренде.
Не то чтобы Запад был совсем уж против неё. Он просто больше не хочет за неё платить. Всё равно ведь русофобские режимы никуда не денутся. Будут русофобить дальше. А что рано или поздно они окончательно сдохнут, так это не проблема Запада. Наоборот, можно ещё попытаться сделать это проблемой России.
Вот и заливаются соседи горестным бессмысленным лаем, как брошенная в сельском доме собака, пытающаяся долаяться до хозяина, который раньше кормил-поил и вдруг куда-то пропал. А есть-то хочется. Зверушка не понимает и не может понять, что хозяин не придёт. Если она не доживёт до следующего летнего сезона, он просто заведёт себе нового временного «любимца», который до зимы будет самоотверженно облаивать чужих за забором, а потом так же будет брошен выживать до лучших времён самостоятельно.
Мы не жалуемся на соседей-русофобов, понимая, что они не более чем инструмент, но и инструмент не может жаловаться на хозяина, которому стал не нужен. Такова она, бессмысленная и беспощадная судьба добровольного орудия в чужой игре.
 кв.jpg)
