Наша сильная сторона такая же, как и слабая – мы очень доверчивы
Декабрь полон памятных дат – в этом месяце исполняется 25 лет с начала Первой чеченской войны, а также 31 декабря будет 25 лет со дня штурма Грозного, 40 лет – с начала Афганской войны. Не только последний месяц года и весь уходящий 2019 год напоминает событиями настоящего и недавнего прошлого о пагубном вмешательстве США во внутренние дела других государств, а также о попытках дестабилизации ситуации в России путем проведения тайных операций против «враждебных» иностранных правительств.
В 1989 году советские войска покинули Афганистан, в котором Запад при поддержке ЦРУ и спецслужб Саудовской Аравии натренировал «афганских арабов», которые тут же принялись искать места для дальнейшей дестабилизации России. Несколькими годами позже войны в Афганистане не стало самого Советского Союза, и началась Первая чеченская война. Факты поддержки США чеченских террористов не так давно приданы огласке. Напомним, что впервые об этом заявил Владимир Путин в документальном фильме «Президент», который был показан на «России-1».
Больше подробностей о формах и методах работы системы стратегической пропаганды США и их союзников против Российской Федерации, «взгляд изнутри» на связь событий войн последнего тридцатилетия, а также о том, каким образом русский мир может противодействовать западному деструктиву и о сильной стороне русского народа в эксклюзивном интервью с боевым офицером, участником боевых действий на Северном Кавказе, кавалером медали ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, автором и исполнителем военных песен Виталием Леоновым.
— Виталий Сергеевич, ни для кого не секрет, что обе Чеченские кампании были организованы при поддержке, а также финансировании Соединенных Штатов и Англии. В целом, для Запада за последние 30 лет вмешиваться во внутреннюю политику суверенных государств стало нормой. Как Вы можете это прокомментировать? Были ли какие-либо конкретные доказательства данного тезиса, с которыми Вы сталкивались в то время, когда Вы принимали участие в боевых действиях?
— Вы всё и сказали. Всегда (США, — прим. ред.) вмешивались и вмешиваться, наверное, будут во внутренние дела Российской Федерации. Что касается моих личных наблюдений. Я не пересекался с иностранным присутствием, потому что мы подразделение специального назначения МВД, у нас свои специфические задачи, т.е. оперативные работники должны вычислить тех людей, которые или состоят в бандформированиях, или через которых идут какие-то потоки, или информационные, или кассеты идут с подрывами наших солдат. Наша задача была раскрыть сеть, взять участников этой сети. Плюс мы занимались зачисткой сёл, из которых недавно были выбиты боевики, на предмет нахождения там складов оружия, оставшихся раненных боевиков, чтобы через них опять же потом выйти на действующих. Иностранного присутствия… я не могу сказать, потому что не было у нас примеров. Как правило, те, с кем мы работали, были не из дальнего зарубежья. Нам не попадались иностранцы в полном понимании этого слова.
— Сейчас мы видим то, что происходит в Грузии снова. Да и в принципе сейчас сохраняется тенденция, что из стран-союзников России пытаются делать главных врагов. Как мы можем этому противостоять?
— Вопрос сложный, потому что «наши партнёры», как говорит наш президент, обладают слишком большой информационной мощью в этом вопросе. И если взять Европу, или даже Японию, там молодёжь наполовину оболваненная. За последние 20 лет. Например, если в Японии спрашивают у молодёжи, кто сбросил ядерную бомбу на Хиросиму и Нагасаки, — они отвечают: Советский Союз. То есть на наших глаза идёт полный пересмотр, точнее – специальное изменение результатов Великой Отечественной войны и, честно говоря, я вынужден констатировать, что мы эту битву проигрываем, потому что, если внутри страны у нас всё более-менее, хотя я бы не сказал, что полностью. Например, о Чеченском конфликте, в память о котором организованы мероприятия, приуроченный к памятной дате – 25-летие начала Чечни, молодёжь не знает вообще ничего в школах фактически. Однако, например Архангельской школой боевого братства проведены уже сотни уроков в школах, мы их не называем «уроки мужества», мы их называем «диалоги о главном», где мы с молодёжью встречаемся, разговариваем об Афганистане, Чечне, о здоровом образе жизни. Мы понимаем, что только здоровая молодёжь может мыслить адекватно и понимать, когда ей предлагают откровенную неправду и если они тем более не знают историю вооруженных конфликтов, почему и ради чего они были, ради сохранения целостности России, сохранения интересов, стратегической стороны – я имею в виду сейчас Афганский конфликт. Как они могут адекватно воспринимать информацию, которую им пытаются вливать? Это очень сложно. Даже внутри страны, я считаю, что даже органы государственной власти уделяют недостаточно внимания. Им кажется, что они работают, но работать нужно, выходя в массы. Нужно конкретно разговаривать с детьми. То есть какие-то общие акции, какие-то фильмы к юбилею Победы, они не дают результата. Раньше, когда у нас было два канала по телевизору, любой новый фильм замечали, и он давал очень серьезный импульс, сейчас этого нет. А это наша задача, как ветеранов. Я считаю, что это движение сейчас начинает подниматься, а оно было в провале последние лет 10. Я не считаю каких-то таких акций, которые преподносятся с центральных каналов, я считаю живые действия ветеранов боевых действий по местам своего проживания. Именно такое живое общение с детьми по местам своего проживания дает результат.
Я понимаю, что нам нужен мир с Чеченской республикой, нам нужен стабильный Кавказ, но есть вещи, о которых нельзя забывать и нельзя прятать в кулуарах политических игр, абсолютно нельзя и наша задача авторов-исполнителей доносить эту память, моё такое видение, именно как человека, который в этой теме очень плотно работает. Я сейчас не только о концертной деятельности, но и встречи с молодёжью. Я вижу, что происходит, и меня это напрягает.
— Расскажите, а какая, по Вашему мнению, наша самая сильная сторона в этой битве? Есть ли она?
— Наша сильная сторона, которая присуща русскому человеку – я сейчас не говорю про этнических русских, а тех, кто проживают на территории России, потому что менталитетом мы все похожи. Доказано было не раз и многими историками, что даже люди, пришедшие не по родству крови на эти земли, ассимилируются там очень быстро и становятся с таким же образным мышлением и так далее. Сильная сторона такая же, как и слабая – мы очень доверчивы. Это включает и нашу молодёжь. Им что-то гонят с экранов, и они верят. И наша черта сильная, что мы не предатели. Русскому человеку предать другого — … если он это сделает, он будет всю жизнь жить с этим клеймом. Это страшно для него, но «наши партнёры» знают наши сильные и слабые стороны и они замечательно их используют. Взять, например, наш раскол с украинцами, о чём говорить. Сейчас начинается болтанка в Беларуси, есть там уже позывы эти, которые проскальзывают. Уже молодёжь там начинает нагонять, что всё из-за нас, что они плохо живут. Мы проигрываем информационную войну. По телеканалам идут каждый день передачи про Украину, но там они всё говорят о чём-то не о том, выводы где? Что нужно сделать, чтобы у нас не произошло то же самое, что на Украине, чтобы к власти не пришли люди, которые ставленники олигархата мирового, никто же об этом не говорит. Даже молодой человек включит эту передачу, ну он день её посмотрит, они идут там пять раз на неделе по всем каналам, а толку то? Что видит там молодёжь? Они видят, что там одни орут на других, они даже вникать не будут, а переключат на какой-нибудь диснейевский мультфильм.
— Вы были в Донбассе, Вы наверняка смогли прочувствовать весь характер и дух Донбасса, а сейчас после саммита, который прошел во Франции, начались некоторые изменения в риторике, например, Владимир Зеленский внёс закон в Верховную Раду Украины о децентрализации власти, всё якобы идёт к какому-то решению конфликта. А как Вы видите судьбу Донбасса дальше?
— Честно говоря, я не вижу ничего хорошо. Я прекрасно вижу, кто сейчас находится при власти (прим. ред. – на Украине) и с помощью кого пришли новые так скажем «исполнители», эта тема сейчас будет муштроваться очень долго. Они действительно будут делать вид, что хотят мир, но дело в том, сама милитаристская политика Соединенных Штатов… они не дадут им этого сделать. Этот регион будут раскачивать, и раскачивать будут дальше, я в этом уверен. Мне бы очень хотелось, чтобы туда пришёл какой-то мир, чтобы там перестали стрелять, но вот уже какой-то жизненный опыт и то, что я сам был непосредственным участником каких-то событий, я сомневаюсь, что просто так удастся это завершить.
— А как вы прочувствовали, что хотят люди на Донбассе?
— Я ничего не прочувствовал, я пел те же песни, что я пел для ребят, которые воевали в Чечне и в Афганистане. Когда ехал туда, очень волновался, потому что думал, что это совсем другое. Но когда я приехал, первый же концерт дал понять, что эмоции мы испытываем одни и те же, потому что мы – как у русских это принято – за правду там были. Я помню хорошо в Чечне весь наш отряд, когда мы туда ездили, когда начали взрывать дома, женщин и детей убивали, они просто настолько злые были, они были готовы ехать хоть куда, не только в Чечню.
Беседовала Екатерина Игнатова, специально для News Front
.jpg)
