Став мировой торговой державой, Китай взял курс на укрепление своих позиций в международном движении капитала и быстро занял место в группе стран-лидеров как по экспорту, так и импорту капитала. Вот некоторые данные ЮНКТАД об участии Китая в международном обмене капиталом в виде прямых инвестиций (ПИ). Среднегодовой объём экспорта капитала в форме ПИ из Китая в предкризисные годы (2005-2007) составлял 18,8 млрд. долл., что равнялось 1,3% мирового экспорта капитала в форме ПИ. В 2015 году этот экспорт у Китая уже был равен 127,6 млрд. долл., или 8,7% мирового объёма. А вот показатели по импорту капитала в форме ПИ. В предкризисные годы (2005-2007) он в среднем на год составил 76,2 млрд. долл. (5,4% мирового объема). В 2015 году импорт вырос до 135,6 млрд. (7,7% мирового объема).

Разрыв между Китаем и США всё ещё оставался значительным: в 2015 году экспорт капитала из США в виде ПИ составил 300,0 млрд. долл. (20,4% мирового объема), а импорт - 379,9 млрд. долл. (21,4%). Впрочем, разрыв окажется минимальным, если мы к показателям Китая (КНР) прибавим статистические данные по Гонконгу, который является «инвестиционными воротами» Китайской Народной Республики. В 2015 году экспорт капитала в виде ПИ из Гонконга составил 55 млрд. долл., а импорт - 175 млрд. долл. Вторые «инвестиционные ворота» Китая - Сингапур. У него экспорт составил 35 млрд. долл., а импорт - 65 млрд. долл.

Табл. 1.

Экспорт и импорт капитала. Накопленные прямые инвестиции (на конец 2015 г., млрд. долл.)

	Накопленные ПИ в результате экспорта капитала		Накопленные ПИ в результате импорта капитала
	Млрд. долл.	%	Млрд. долл.	%
Мир	25.044,9	100	24.983,2	100
КНР	1.010,2	4,0	1.220,9	4,9
Гонконг	1.485,7	5,9	1.572,6	6,3
Сингапур	625,3	2,5	978,4	3,9
«Большой Китай»	3.212,2	12,4	3.771,9	15,1
США	5.982,7	23,9	5.588,0	23,6

Источник: ЮНКТАД

В 1995 году доля КНР в накопленных в мире зарубежных ПИ была равна всего 0,4%; в 2012 году она уже выросла до 2,3%, а в конце 2015 года достигла 4% (табл. 1). Аналогичные тенденции характерны для Гонконга и Сингапура. При таких темпах роста «Большой Китай» до конца текущего десятилетия может сравняться с Соединёнными Штатами по объёмам накопленного экспорта и импорта ПИ.

А Европу Китай по масштабам экспорта и импорта капитала в форме прямых инвестиций уже обогнал многократно. Вот для сравнения доли отдельных стран ЕС в мировом накопленном экспорте ПИ (%): Великобритания - 3,0; Германия - 1,8; Франция - 1,8; Италия - 0,5. А вот доли этих же стран в мировом накопленном импорте ПИ (%): Великобритания - 2,9; Германия - 0,8; Франция - 0,6; Италия - 0,1.

Активно наращивает Китай своё участие в международном обмене капиталом также в части операций с портфельными и прочими инвестициями. В табл. 2 представлена общая картина такого участия по всем видам инвестиций, для сравнения представлены данные по США.

Табл. 2.

Международная инвестиционная позиция КНР и США на начало 2015 года (трлн. долл.)

	КНР	США
Накопленный экспорт капитала (активы)	6,4	24,6
Накопленный импорт капитала (обязательства)	4,8	31,6
Чистая международная инвестиционная позиция страны (ЧМИП)	+1,6	-7,0

Источники: Государственная администрация по иностранной валюте Китая; Бюро экономического анализа Министерства торговли США.

Как видим, Китай в международном обмене капитала выступает чистым донором. По показателю чистых международных активов (активы минус обязательства) он занимает второе место в мире после Японии.

Интересно посмотреть, как выглядит международная инвестиционная позиция «Большого Китая». У Гонконга она составляет, как мы выше отметили, плюс 1,1 трлн. долл., а у Сингапура - плюс 0,3 трлн. долл. Таким образом «Большой Китай» на начало 2015 года был чистым кредитором мировой экономики на сумму примерно 3 трлн. долл.

А крупнейшим в мире чистым должником в международном обмене капитала выступают США. На начало 2015 года их чистые обязательства составили 7,0 трлн. долл., согласно последним данным на середину 2016 года, они выросли до 8 трлн. долл., что составило 46% ВВП США.

Из общего объёма зарубежных активов КНР (6,4 трлн. долл. на начало 2015 года) большая часть приходится на международные (золотовалютные) резервы - 3,9 трлн. долл. (61%). Ещё примерно 1 трлн. долл. - прямые инвестиции. На остальные инвестиции приходится около 1,5 трлн. долл. (портфельные инвестиции, займы и кредиты). Таким образом, Народный банк Китая, накапливающий валютные резервы, выступает основным донором экономик других стран. И в первую очередь Китай кредитует правительство Соединённых Штатов, приобретая американские казначейские бумаги.

До последнего времени такая раскладка инвестиционных позиций в мире более или менее устраивала ведущие страны, занятые в международном обмене капитала (Китай и США). Однако в конце прошлого года неожиданно появились признаки того, что существующий status quo может быть нарушен. Толчком к серьёзным изменениям стала победа на президентских выборах в США Дональда Трампа.

Инвесторы со всего мира, не дожидаясь прогнозируемого повышения ключевой процентной ставки ФРС, начали двигаться в сторону Америки. Среди них - инвесторы из Китая. По оценкам Goldman Sachs, отток капитала из Китая за первые три квартала 2016 года составил 550 млрд. долл. После победы Трампа темпы оттока капитала из Китая ускорились. Курс юаня по отношению к доллару США в 2015-2016 гг. снижался. Так, к началу декабря текущего года по сравнению с началом года юань ослаб по отношению к доллару на 6%. Не за горами момент, когда 1 доллар будет стоить 8 юаней. В конце 2016 года Народный банк Китая смягчал падение юаня проведением валютных интервенций, результатом чего стало таяние международных резервов Китая.

Сжигать дальше накопленные за многие годы валютные резервы Китай не желает, а сохранение слабого юаня будет означать дальнейшее обескровливание китайской экономики под влиянием продолжающегося оттока капитала. Единственной альтернативой остаётся введение ограничений на трансграничное движение капитала для выравнивания баланса инвестиционных потоков. В ноябре Пекин уже объявил о введении ряда ограничений на экспорт капитала.

Ограничения касаются следующих операций: 1) сверхкрупных приобретений активов в размере 10 млрд. долл. или выше в рамках одной сделки; 2) инвестиций в недвижимость государственными компаниями на сумму более 1 млрд. долл.; 3) инвестиций в 1 млрд. долл. и более со стороны любой китайской компании, если объект инвестиций не связан с её основным видом деятельности. Раньше китайские экспортёры капитала (банки, компании) принимали решения по подобным зарубежным инвестициям самостоятельно, действуя в уведомительном режиме. Теперь планируется введение разрешительного режима: перечисленные выше сделки должны будут получить одобрение со стороны высшего органа экономического планирования КНР.

Предполагается также установить контроль над «серыми» схемами вывода капиталов. Например, с помощью ставших популярными криптовалют, особенно bitcoin. Власти пытаются улучшить состояние платёжного баланса страны и за счёт регулирования некоторых видов текущих операций. В первую очередь, речь идет о планируемом запрете на импорт золота (по китайским данным, годовой импорт этого металла составлял в последнее время около 900 тонн).

Ограничения коснутся операций не только с иностранной валютой, но и с юанями. Народный банк Китая (НБК) уже издал указ, ограничивающий объём вывоза за пределы континентального Китая юаней физическими и юридическими лицами (для компаний определён лимит в 30% от величины акционерного капитала). До этого основная часть юаней шла в Гонконг, где они конвертировались в доллары и другие иностранные валюты (после чего валютные средства оставались в банках и других институтах Гонконга или выводились в другие страны).

НБК также выпустил ряд других нормативных документов, адресованных китайским банкам и требующих более тщательно контролировать выведение валюты за рубеж. В частности, банки должны «строго изучить вопрос использования юаней за рубежом», чтобы исключить вероятность фиктивных и нецелевых сделок. Банкам предписано ограничивать зарубежное финансирование в форме кредитов и займов, отдавая предпочтение инвестициям в форме участия в капитале. Поскольку кредитные сделки являются более удобным и распространённым «серым» способом выведения капитала за границу, НБК предписывает китайским коммерческим банкам более внимательно контролировать такие операции, не допускать кредитов с нулевыми процентными ставками, о любых нарушениях условий кредитных договоров немедленно сообщать в НБК и т.д.

Поставлена задача наведения порядка во внешней торговле, которая стала крупным «серым» каналом выведения валюты за рубеж. В марте нынешнего года Дойче банк обнародовал исследование по Китаю. По данным этого исследования, в 2015 году банковские институты Китая зафиксировали перевод валюты за импортные товары на сумму 2,2 трлн. долл., а таможенные службы страны зафиксировали получение импортных товаров на сумму лишь 1,7 трлн. долл. Вполне вероятно, что полтриллиона долларов - нелегальный вывод валюты за рубеж. В список последних мер по валютному контролю включены также более жёсткие лимиты для физических лиц по объёмам обмена юаней на доллары США и другие иностранные валюты; для них также ужесточены нормы вывоза и перевода иностранной валюты за рубеж.

Многие эксперты согласны с тем, что, отказавшись от догматов валютного либерализма, Пекин выбрал правильный курс. Так, бывший советник НБК Ю Ёндин одобрил действия Пекина, считая отток капитала опасным, а валютные интервенции Народного банка Китая - бесполезными: «Лучше поздно, чем никогда. Политика повышения контроля за движением капитала и прекращения его оттока абсолютно верна». А вот мнение известного финансового эксперта, бывшего сотрудника МВФ, нынешнего профессора Корнеллского университета Эсвара Прасада: принимаемые руководством Китая решения свидетельствуют о том, что оно «предпочитает стабильность и контроль, а не либерализацию экономики и вызванную этим волатильность».

Источник