Идет лекция по Новому Завету. Рассматриваем 23-ю главу Евангелия от Матфея, в которой Христос произносит восьмикратное «Горе вам, книжники и фарисеи». Подробно останавливаемся на фарисейском типе религиозного мировоззрения и в деталях обсуждаем со студентами опасность иудейства в церковной жизни христианина. Все вроде бы понимают, многие одобрительно кивают головой при каждом моем тезисе. Лекция заканчивается, студенты просят задержаться и попить с ними чаю. На столе несколько видов какого-то простого печенья (время поста). Вдруг раздается тревожный голос одной молодой женщины: «Братья и сестры, а точно ли это печенье постное? Мне кажется, в нем может быть сухое молоко».
***
Иудейство как приверженность к исполнению буквы церковного закона, без анализа ситуации - одна из самых распространенных болезней в Церкви. Суть ее в том, что цель религиозной жизни предполагает внешнее совершение библейских или церковных заповедей, а живые отношения с Богом подменяются некой магией исполнения. Делается упор на средство богообщения с забвением о самой цели.
Самое обидное здесь то, что зло, как это часто бывает, паразитирует на хороших вещах. Приходя в Церковь, мы встречаем огромное количество чинов, дисциплин - и это очень хорошо. Человеку в любом деле нужна подробная инструкция: куда пойти и что сделать. Система правил в церковной жизни неминуемо должна быть, она существует во всех религиях и конфессиях. Плохо, когда духовная жизнь христианина целиком и полностью сводится к исполнению внешних предписаний. Тут-то и формируется мировоззрение фарисея, которое способно извратить христианство до неузнаваемости.
Если я что-то «исполняю» (пощусь как положено, регулярно читаю молитвенное правило, в воскресные дни и другие праздники присутствую в храме, исправно подаю милостыню и проч.) и при этом считаю сам факт «исполнения» целью духовной жизни, то дальнейшее развитие такого христианства нетрудно предсказать. Во-первых, невозможным станет не осуждать тех, кто «не исполняет». А таких всегда будет много, ведь нецерковных людей куда больше, чем церковных. Да и, между прочим, ведь прекрасно видно - кто постится, а кто нет, кто ходит на службы, а кто нет. Душу человека мы не видим, а все внешнее замечаем. И если исходить из внешности, никак нельзя избавиться от классификации «плохой-хороший». А такое разделение глубоко лживое. Христианство хоть и требует нравственного роста, вовсе не является религией «хороших». Напротив, христианин - это тот, кто увидел, насколько он не хорош.
Далее с такими мыслями в человеке будет развиваться вера в какого-то жуткого бога, который только и смотрит, выполнил ты норму или нет. Это особый вид идолопоклонства - вера в бога, вымышленного мною под влиянием моих же страстей. Бог фарисея доволен, когда все сделано по чину, и терпеть не может малейших отклонений. Шаг вправо, шаг влево расцениваются как неповиновение, из-за которого недолго и в ад загреметь.
В результате человек обязательно настраивается на поиск врага извне, а не внутри себя. Боязнь оскверниться, съесть что-то не то, как-то ошибиться превращает его в странное шизофреничное существо, шарахающееся от всего «неправославного» и совершенно не видящее своего дикого внутреннего состояния. Перечень грехов на исповеди будет полностью состоять из нарушений установленных правил. Человек даже может назвать это «зрением своей греховности». Вот он снова что-то «некошерное» съел - и уже всей душой стремится на исповедь. При этом остается незамеченным буйно цветущий букет самых разнообразных грехов и страстей: злопамятство и ненависть, тщеславие и гордость, мысленный блуд и нечистые пожелания сердца, равнодушие к беде другого, бытовой эгоизм, презрение к неверующим или членам других религиозных общин, самонадеянность, невежество, зависть, глупость. Человек не видит этого, потому что его взгляд устремлен на внешнее благочестие.
При этом исправно исполняются те или иные церковные правила, не пропускается ни одна всенощная, вычитывается обязательный объем молитв. Христианство подменяется слепой верой в магическое действие обрядовой системы, в исполнение церковных законов. Спасает уже не Бог через Церковь, а церковность сама по себе. Причем все, что вне системы - от диавола. Все, что «неправославно», опасно.
И каким-то невидящим взором скользит православный фарисей XXI века по евангельским строкам: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13:35). И вовсе не в свой адрес воспринимает он обличение Спасителя: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищаете внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды... вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония» (Мф. 23:25, 28).
***
Все это вроде понятно и тысячу раз обговорено. Но почему-то никуда не исчезают из церковного лексикона жуткие фарисейские выражения типа «вычитал», «заказал», «выстоял». Удивительно, но эти слова у нас молитву обозначают! Если мы так говорим о молитве, значит у нас такие о ней представления.
«Исполняйтесь Духом, назидая самих себя псалмами и славословиями и песнопениями духовными, поя и воспевая в сердцах ваших Господу, благодаря всегда за все Бога и Отца, во имя Господа нашего Иисуса Христа» (Еф. 5:18-20), - писал апостол Павел христианам. Вообразите, если бы вместо данных строк было: «Заказывайте сорокоусты, выстаивайте всенощные, вычитывайте назначенное правило». Трудно представить? Но не менее трудно было бы самим апостолам предположить, в каких выражениях мы будем рассуждать о главной тайне духовной жизни - о молитве.
«Полноте, это всего лишь общепринятые выражения», - скажет кто-то. Да, но они о многом говорят. Как заметил кто-то из писателей: «Революция в России начала приближаться тогда, когда Литургия стала называться обедней».
Или, например, живет и здравствует в церковной среде понятие о внешнем осквернении - представление, не имеющее ничего общего с Православием. О том, что есть какие-то «нечистые» продукты и верующий рискует оскверниться ими. Более того, распространяется литература, в которой христианину вменяется исполнение ветхозаветного обрядового закона о пище. Например, часто в церковной лавке можно увидеть книжку «Исповедаю грех, батюшка». В ней черным по белому написано, что православному человеку нельзя вкушать еду, запрещенную законом Моисея (1). Как будто бы Церковь не отменила все правила ветхозаветного обрядового закона, в том числе и закон о пище, оставив только запрет на вкушение идоложертвенного, удавленины и крови (см. Деян. 15). По мнению составителя той же книги, продукты питания могут оскверниться от прикосновения к ним нечистого (!) животного (2). Словно бы апостол Павел не писал: «Итак, если вы со Христом умерли для стихий мира, то для чего вы, как живущие в мире, держитесь постановлений: ‟не прикасайсяˮ, ‟не вкушайˮ, ‟не дотрагивайсяˮ [что все истлевает от употребления], по заповедям и учению человеческому?» (Кол. 2:20-22). Или: «Я знаю и уверен в Господе Иисусе, что нет ничего в себе самом нечистого; только почитающему что-либо нечистым, тому нечисто» (Рим. 14:14).
***
Рассуждая о духовном состоянии людей последних времен, апостол Павел дал перечень их внутренних болезней. «Люди будут самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны, злоречивы, родителям непокорны, неблагодарны, нечестивы, недружелюбны, непримирительны, клеветники, невоздержны, жестоки, не любящие добра, предатели, наглы, напыщенны, более сластолюбивы, нежели боголюбивы» (2 Тим. 3:2-4). И добавил удивительные слова: «имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся» (2 Тим. 3:5). Оказывается, можно носить в себе весь вышеупомянутый список, но при этом иметь «вид благочестия».
Павел обозначает страшный диагноз, касающийся не только будущего секулярного общества, но всегда угрожающий Церкви Христовой. Там, где правила, есть опасность фарисейства. Особенно надо помнить об этом верующим Русской Церкви, ибо нам свойствен некий консерватизм в стремлении сохранения церковных традиций, уставов и чинов. Мы и должны сохранить церковное предание! Но не в духе иудейства, а в евангельском духе любви и рассуждения.
Сергей Комаров
Примечания:
1)
Исповедаю грех, батюшка. Наиболее полный перечень грехов и пути борьбы с
ними. Спасо-Преображенский Мгарский монастырь, 2006. С. 308.
2) Там же.
