Один погибший и 34 пострадавших – таков итог массовых беспорядков в американском городе Шарлоттсвилле. Причиной столкновений стала борьба против уничтожения памятника генералу конфедератов. Отождествление исторических фигур полуторавековой давности с современными неонацистами явно нацелено на стирание памяти американских южан. Но будет ли это иметь успех?
Из-за событий в Шарлоттсвилле российское посольство рекомендовало гражданам РФ воздержаться от поездок в этот город в штате Вирджиния.
За пару дней до этого в Шарлоттсвилль съехались, по разным оценкам, от двух до шести тысяч человек, включая представителей радикально правых взглядов – членов неонацистских группировок и ку-клус-клана. Они собрались с целью несанкционированной акции протеста против планов властей убрать из городского «Парка эмансипации» памятник генералу армии конфедератов Роберту Эдварду Ли (кстати, до прошлого года парк также носил его имя). Уже в пятницу, когда в городе состоялось факельное шествие сотен ультраправых, в Шарлоттсвилле начались первые столкновения между ними и их противниками, также съехавшимися в город. Тогда же прошли и первые аресты.
Основные события развернулись в субботу, 12 августа, когда в городе начались массовые беспорядки и столкновения противоборствующих сторон. Апофеозом происходящего стала ситуация, когда в толпу манифестантов, протестовавших против действий ультраправых, врезался сознательно направленный в нее автомобиль.
На данный момент известно об одном погибшем и 34 пострадавших в результате столкновений.
Кроме того, в субботу недалеко от Шарлоттсвилля потерпел крушение полицейский вертолет, принимавший участие в операции по наведению порядка в городе. В результате катастрофы погибли два человека. По сведениям СМИ, крушение связано с беспорядками в городе, хотя полиция отрицает, что оно стало результатом преступления.
В штате Вирджиния введен режим чрезвычайной ситуации, а полиция Шарлоттсвилля получила полномочия вводить комендантский час.
Американские политики крайне жестко комментируют происходящее.
Губернатор Вирджинии заявил, что «ультраправым нет места в Америке», а сенаторы назвали прошедшие беспорядки актом «внутреннего терроризма».
Еще одним следствием событий в Шарлоттсвилле стало решение ускорить перенос двух памятников конфедератам еще в одном городе – Лексингтон, штат Кентукки.
Произошедшее в Вирджинии интересно не столько самим фактом массовых беспорядков. В этом как раз нет ничего необычного. У США весьма богатая история в данном вопросе – от локальных столкновений до масштабных бунтов, и опыт подавления подобных кризисов также серьезный. Самые заметные известны широко за пределами Штатов – Детройт в 1967-м, Лос-Анджелес в 1992-м, Фергюсон в 2014-м.
В данном случае интереснее скорее другое – то, что политическая система США подводит мину замедленного (и уже даже не слишком замедленного) действия под себя саму.
При описании событий в Шарлоттсвилле обычно говорят, что на защиту памятника генералу Ли встали ультраправые. Но на самом деле все обстоит куда сложнее. Ультраправые, включая белых супрематистов и неонацистов, там действительно есть, и они составляют основную «боевую» силу беспорядков.
Однако огромную часть участников составляли люди, которые просто протестовали против уничтожения исторической памяти.
На юге США конфедераты и память о них являются важнейшей частью региональной идентичности, частью культурного кода южан.
В последние годы наметился процесс целенаправленного выкорчевывания этой составляющей, причем в виде марания этой части американской истории черной краской. Используется прием, когда события полуторавековой давности оцениваются с точки зрения современных идеологических установок.
Конфедераты действительно были рабовладельцами, что в цивилизованном мире XXI века неприемлемо. Но глупо и абсурдно подходить с современными мерками к тому, что было сто пятьдесят лет назад. Мертвым уже все равно, а вот у их потомков и наследников это может вызвать крайне недобрые чувства.
Два года назад в Штатах началась борьба с флагом Конфедерации, теперь процесс перекинулся на памятники, которые до этого стояли десятилетиями.
Возможно, политики и политические технологи США полагают, что, поставив знак равенства – с помощью интенсивной медиаобработки – между конфедератами и современными неонацистами, им удастся вызвать отторжение к собственной истории у большинства населения южных штатов и разрушить сложившуюся региональную матрицу, где память о Гражданской войне является значимой составляющей.
Однако ничуть не менее вероятно, что этим они всего лишь сильнее вобьют еще один клин, разделяющий американское общество.
