4-5 июня в турецком курортном городе Бодрум состоится IV саммит Тюркского Совета. Инициатива этого форума принадлежит Анкаре. В феврале 2014 президент Турции Абдуллах Гюль пригласил своих коллег из тюркских стран принять участие в этом форуме. Возможно, для Гюля эта возможность публично заявить своим коллегам из тюркских государств последнее «прости - прощай», поскольку в августе истекает срок его президентских полномочий и его политическое будущее остается пока неопределенным.
Он действительно немало потрудился на ниве «тюркского единства», продвигая идею о том, что все говорящие на тюркских языках народы - это «одна нация». В этом альянсе доминирующая роль отводилась Турции, которая должна была получить доступ к энергетическим ресурсам Азербайджана, Казахстана, Узбекистана, Туркменистана через осуществление «политики дипломатических качелей», раскачивающихся между Ближним Востоком и Средней Азией. Проект был задуман широко: изменить правила игры в регионе, который объединяет Европу и Азию, реанимировать Шелковый путь, когда-то считавшийся главным торговым путем в мире. Помимо этого, планировалось создание общего информационного пространства, увеличение количества транспортных коридоров между странами и расширение транспортной инфраструктуры, или как говорил президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, план получить «реальную организационную составляющую», позволяющую обладать «всеми необходимыми признаками политического регионального объединения, правовым статусом и определенными организационными структурами». Кстати, Казахстан предлагал создать ряд общетюркских институтов: Центр изучения тюркского мира и Тюркскую академию, а в ее составе - Центр тюркской истории и культуры, Центр изучения тюркского языка, Тюркскую библиотеку и Тюркский музей.
Ничего не получилось. Чужая идея.
Первой страной, которая доктринально стала разрабатывать проблемы пантюркизма, была Российская империя. Это относится к периоду начала русско-японской войны 1905-1907 годов. Тогда в донесении помощника начальника Вятского губернского жандармского управления в Петербург отмечалось: "После всеазиатского конгресса в Токио, на коем провозглашен лозунг "Азия для азиатов", младотурки тот час же на своем конгрессе постановили, что Турция должна начать энергичную панисламистскую агитацию в странах, в которых живут мусульмане: а именно в России, Персии, Индии, Египте. И не прежнюю культурно-просветительскую, а чисто боевую, призывающую все исповедующие ислам народы к объединению и сплочению под эгидой Турции для скорейшего ниспровержения ненавистного им ига христиан-европейцев. На этом младотурецком конгрессе было также поставлено устраивать ежегодные конгрессы в Константинополе с участием представителей от всех мусульманских стран для обсуждения вопросов всего мусульманства и образовать повсеместно отделы Комитета, в особенности, в России, Персии и Индии. Принимая во внимание, что мусульманская группа в России по численности занимает третье место после великороссов и малороссов, то ясно определяется опасность пропаганды панисламизма, который может сокрушить Россию". Ответные действия Петербурга шли в направлении расчленения панисламизма по этническому признаку. Заметим, что те же документы охранки свидетельствуют: не без участия Петербурга разрабатывались доктрины тюркизма, сыгравшие огромную роль в младотурецкой революции 1908 года. Накануне Первой мировой войны в аналитических отчетах охранки и разведки констатировалась победа пантюркизма над панисламизмом, предполагался распад Османской империи, что впоследствии и произошло
После прихода к власти большевиков в 1917 году идеи пантюркизма были вновь востребованы. В Москве был создан Центральный Мусульманский Комиссариат. Наркомнац Иосиф Сталин, защищая принцип альянса коммунистической партии с «революционными элементами тюркизма», полагал, что это позволит "распространить социализм с помощью тюркских националистов, осуществить «концепцию колониальной революции». В ноябре 1918 года на первом съезде мусульманских коммунистов, Сталин говорил: " Наша задача - это навести мосты между Востоком и Западом и сформировать единый революционный фронт.... Для вас открыты врата Персии и Индии, Афганистана и Китая...". Но при этом Москва - как некогда царский Петербург - категорически выступала против идей панисламизма, культивируя взамен «революционный национализм». Так была сформирована тактика Коминтерна в Азии, которая была принята в сентябре 1920 года на съезде народов Востока в Баку. Кстати, на этой базе формировался альянс Ленин - Ататюрк.
Большевики рассчитывали на плечах пантюркизма вырваться на просторы бывшей Османской империи и образовать огромную «тюркскую советскую федерацию». В 1923 году, когда было объявлено о создании современной Турецкой республики, ее основателю Мустафе Кемалю стоило немалых трудов избавиться от «объятий большевистского пантюркизма» и провозгласить доктрину «государственного тюркизма». В ответ большевики среди «своих» тюркских народов стали внедрять идеи их автохтонного происхождения, чтобы избежать «эффекта бумеранга». Азербайджан до сих пор в плену этой доктрины.
Когда Назарбаев в марте 1994 года выдвинул идею создания Евразийского экономического союза стран СНГ, это была модернизированная компиляция идей русских евразийцев. Поэтому в практическом плане это предложение не рассматривалось. Если Анкара через механизмы тюркского единства рассчитывала выступить в статусе глобального игрока, то Астана рассчитывала использовать этот фактор как возможность претендовать на региональное лидерство. Поэтому в дальнейшем пантюркистский проект по разным причинам провалился и наднациональное тюркское политико-экономического пространства, включая формирование общего рынка, единой региональной энергосистемы и системы транспортировки энергоресурсов, а также определения общего языка, осталось только на бумаге, если не считать периодически устраиваемых саммитов глав тюркских государств. Так, известный турецкий профессор Бахри Йылмаз писал: «В долгосрочной перспективе экономические выгоды, которые могут принести нам реформаторские движения в тюркских республиках, за исключением нефтегазопроводов, очень ограничены». Неслучайно Турция одновременно выстраивала геополитический противовес в варианте расширения стратегического партнерства с Россией, предлагая хрупкую конструкцию типа «славяно-тюркского суперэтноса». Когда Турция осознала, что ее миссия в тюркском мире на правах «старшего брата» не удалась, она активизировала также и свою работу в направлении интеграции с ЕС, что, кстати, также сопряжено для нее многими огромными проблемами. В результате, как говорил Назарбаев, «ранее было высказано немало предложений, принимались важные решения, которые, к сожалению, во многих случаях не были реализованы и отложены на будущее».
Произошло другое. При самом активном участии Казахстана было создан Евразийский экономический союз, в котором он оказался единственным позиционирующим себя как тюркское государство. В ближайшее время членом этого союза станет еще одно христианское государство - Армения, а Киргизия, как член тюркского альянса, может быть, войдет в союз в конце года. Тут начинается самое интересное. Ранее Назарбаев со ссылкой на телефонный разговор с премьер-министром Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом сообщал о желании Турции вступить в Евразийский союз. Но в Астане он об этом уже не говорил. Президенты России, Казахстана и Белоруссии подчеркивали, что Евразийский Союз открыт и для новых членов и никаких непреодолимых преград в отличие от Евросоюза при вступлении в Союз Евразийский нет и быть не может. Но сегодня не совсем ясно, понадобится ли, к примеру, согласие Армении на вступление Турции и Азербайджана в Евразийский союз, если у них проявится интерес к новым хозяйственным возможностям, которые открываются в ходе интеграционных мероприятий в Евразии?
Если возвращаться к саммиту Тюркского Совета в Бодруме, то, как сообщил секретариат организации, главной темой саммита станет сотрудничество в сфере туризма. Тут у Турции действительно есть чему поучиться.
