Изменение имени страны подается как избавление от наследия английского колониализма, но в действительности это еще более многозначный и символичный сигнал. История подходит к пункту, в котором бывший «третий мир» обретает такой вес, что вся конструкция может перевернуться, так что «третий» станет в действительности «первым», определяющим мировое развитие.
Индия решительно встала на путь переименования себя как государства в древнее санскритское «Бхарат». На данный момент главным двигателем этого символического акта является правящая Индийская народная партия (Бхаратия Джаната Парти). И лично премьер Нарендра Моди, который, не дожидаясь парламентских слушаний по данному вопросу, направил приглашения иностранным политикам на саммит G 20 с обозначением своей державы как «Бхарат», а также использовал соответствующие таблички на самом саммите.
Это не просто «смена вывески». Индия сегодня стремительно вышла из разряда второстепенных держав. Она стала абсолютным демографическим лидером, обогнала по населению Китай и при этом демонстрирует уверенный рост, будучи очень «молодой» страной.
Индия лидер по темпам роста из всех крупных экономик, и ее потенциал «экстенсивного роста», на котором всегда и везде базировалась индустриализация, урбанизация и так называемое «экономическое чудо» – еще далек от исчерпания. Сегодня это уже 5-я по ВВП экономика в мире, сейчас это 3,3% от мирового ВВП. Если же считать ВВП по паритету покупательной способности, а не в номинальном денежном выражении, то Индия стоит уже не на 5, а на 3 месте в мире, и ее доля в мировом ВВП составляет при таком расчете 7,24%.
Это одна из главнейших держав пула «неприсоединения», которая всегда шла в данном русле с момента объявления своей независимости. Индия в XXI веке добилась внушительных успехов в промышленной и высокотехнологичной сферах – она стала ведущим в мире поставщиком услуг в космической отрасли (в первую очередь выведение спутников на орбиту), вырывается на первые позиции в компьютерной отрасли, построила собственный авианосец и собственную атомную подводную лодку, не говоря уже о более традиционных высокоразвитых индийских фармацевтике и аграрном секторе.
И сейчас наступает переломный исторически момент, когда «неприсоединение» и традиционная многовекторность могут быть наполнены гораздо более существенным содержанием. Причина тому и значительно увеличившийся вес Индии в мире, и внешние обстоятельства. Китай претендует сегодня на место второго полюса мира, «второго мира», пришедшего на смену советскому блоку. Однако теперь значение потенциального третьего полюса, глобального юга, или, точнее говоря, The Rest, «всех остальных» по отношению к Западу и Китаю – качественно иное, чем это было у развивающихся стран в середине XX века.
Сегодня «неприсоединившиеся», если они создают более плотное и солидарное объединение между собой, могут образовать в ядре этого объединения реальный третий полюс, который станет центром притяжения для всего мира, и в силу специфики тройственной диалектики, сможет навязывать оппонентам выгодные для себя решения, выступая как арбитр в споре Запада и Востока. Об этом мы подробно писали в нашем большом докладе «Аркаим XXI век». Хочу подчеркнуть, что в данном случае речь идет не о таких рыхлых и аморфных структурах как БРИКС, ШОС, или примаковский треугольник Россия – Индия – Китай, а о более целеустремленной системе, создание которой так или иначе приведет к замене старых международных институтов на новые.
Для России в этом отношении открываются захватывающие перспективы. Ялтинский миропорядок сегодня разрушен, и восстановить его уже не удастся, однако, не проявляя амбиций СССР, Россия вполне может стать одним из столпов и главных идеологов третьего полюса, и тем самым она вырвется из постсоветской ловушки, и того «несчастного тридцатилетия», в которое нас загнала история.
В союзе одного государства с мировым полюсом это государство обречено быть младшим братом, зависимым и второстепенным. А в «окне возможностей», связанном с Третьим полюсом, интересы и задачи России и Индии во многом совпадают. Крайне комплиментарным и полезным участником этого сценария может быть Иран, поскольку он способен стать ключевым транспортным узлом и энергетическим хабом внутри инфраструктуры коридора развития «Север – Юг».
В индийской смене имен есть и более приземленные мотивы. Грядут всеобщие выборы, перед которыми 26 индийских оппозиционных партий сформировали альянс, известный как INDIA (или Индийский национальный альянс за инклюзивное развитие). Они намерены сместить Моди с поста премьер-министра и вытеснить правящую партию с первого места. Правящая «Индийская народная партия» считается националистической, в основе ее программы идеология «хиндутвы» («хиндутва» переводится как аутентичный индуизм, индуистскость).
Альянс за инклюзивное развитие очень пестрый – в нем состоят как левые, так и центристские партии. Однако само название – «за инклюзивное развитие» – дает довольно ясное представление, что его идеологи находятся в глубокой зависимости от транснациональных глобалистов с их новой мифологией «инклюзивного развития», «новой нормальностью» и т.п. Иными словами, в оппозиционном альянсе тон задают прогрессисты (так как их понимают в контексте современного Запада – а не так как понимали прогресс 100 или 50 лет назад). Сегодня прогрессисты – это те, кто за модные веяния, дискурс глобальных проблем, зеленую революцию, постгендеризм, цифровизацию, «инклюзивный капиталзм», «великое обнуление» и прочие прелести из арсенала Шваба, Гейтса, миллиардеров из Хорошего клуба и т.п.
В отличие от Альянса правящая партия – другие прогрессисты. Судя по социально-экономической динамике Индии за последние 10 лет – они действительно делают ставку на развитие, но развитие строго суверенное, независимое, опирающееся в том числе на древнейшую ведическую культуру, на те самые пресловутые «традиционные ценности» индийской цивилизации. Поэтому даже вызывает некоторое удивление, почему правящая партия и премьер Моди обратились к теме переименования своей страны только сейчас. Впрочем, как я уже сказал выше, это предложение было подстегнуто предвыборной борьбой. В то же время настоящий момент особенно удачен, поскольку теперь переименование может произойти на фоне действительно заметных и неоспоримых успехов нации.
Позволю себе небольшой экскурс в истории лингвистики. Слово «Индия» очень древнее, встречается в очень многих языках, в том числе мы можем найти его и в древнерусских литературных источниках. Вообще же оно никогда не было самоназванием хиндиязычного населения, а было так называемым «экзонимом», то есть названием, данным иноземцами. Произошло оно из персидского языка. Древние персы переиначили на свой лад слово «синдху», обозначавшее реку Инд и одно племя, проживавшее в долине этой реки. После персов этот этноним употребляли в своих географических работах греки, откуда он попал в европейские языки и укоренился в международной лексике. А в самой Индии его употребляли мусульмане, в том числе в империи Великих Моголов, обозначая этим понятием всех аборигенов не-мусульман. Сегодня индийские политики предпочитают не углубляться в историческую лингвистику, констатируя, что понятие «Индия» является наследием английского колониализма.
Огрубляя, можно сказать, что называть коренное население Индостана «хинди», «индийцы» – это примерно то же, что называть русских «московитами». Причем в случае с «Индией» это даже менее оправданно, поскольку в термине «Московия» было хотя бы указание на столицу Русского государства. Проживающие за границей индийцы нередко воспринимают обращения «хинди» или «хинду» как оскорбительные и поддразнивающие.
Дружба и сотрудничество России с Индией, а может быть и союз с ней – стали бы гарантом суверенного развития обеих государств-цивилизаций, а также и чрезвычайно важным фактором, способствующим расширению зоны «третьей сферы влияния». Подтянутся к данному коридору развития с его выгодной торгово-финансовой конъюнктурой не только Иран, но также и страны Средней Азии и Кавказа, а в среднесрочной перспективе – и арабские страны, и страны Юго-восточной Азии, и страны Африки. Что очень важно, Третий полюс будет говорить с другими не с позиции высокомерного гиганта, а на принципах равноправия. А это весьма привлекательно для всех, ибо в мире очень устали от этой смеси диктаторства, шантажа и благотворительности, к которой привыкли «сверхдержавы».
Переименование Индии в Бхарат – подтверждение того, что индийская политическая элита привержена курсу на самостоятельное развитие, что они не свернут с этого пути и не станут поддерживать какой-то один из сильных полюсов ради подавления и ущемления более слабых стран, поскольку это так или иначе обернется против самого индийского народа. Для России это особенно важно в условиях идущей войны, не только СВО, но и размежевания с Западом, всей «гибридной войны» в целом.
В действительности за последние полтора года произошла сама настоящая геоэкономическая революция. Россия развернулась не только на китайский Дальний восток, но и на Юго-восток. РФ вошла в тройку крупнейших торговых партнеров Индии и, несмотря на малый удельный вес российской экономики в целом, Россия стала в этом отношении сопоставимой с США: оборот двусторонней торговли за период с января по май текущего года достиг 27 млрд. (оборот торговли Индии с США за этот же период – 30 млрд.). По сравнению с 2021 годом это мощный рывок, более чем в 4 раза. При этом основной вклад в этот рывок вносит, конечно же, покупаемая индийцами российская сырая нефть.
Происходящая революция так или иначе должна привести к тому, что главная ставка будет сделана нашими державами на Транскаспийский коридор развития. На Западе это понимают и очень опасаются этого сценария, поэтому активность США, Британии и транснациональных структур на индийском направлении кратно возросла. Также увеличиваются и усилия Запада и Израиля по деструкции отношений России и Индии с Ираном.
Многие СМИ, аналитики на Западе или ангажированные западными центрами, спекулируют на теме шероховатостей и пробуксовок в российско-индийских отношениях, зачастую раздувая из мухи слона. Так в прошлом году они муссировали тему того, что Моди отказался от встречи с Путиным, затем тему страха каких-то индийских банков перед западными санкциями и т.п. Сегодня они особенно злорадствуют по поводу зависших в Индии миллиардов рупий, вырученных российскими компаниями за проданные энергоносители. Дескать, отказываясь от свободно конвертируемого доллара, выбирая рупию, вы сами загнали себя в угол. Однако, эта позиция лукава и подобные паникерские материалы, создаваемые наиболее «заботливыми» радетелями о российских интересах, шиты белыми нитками. Ведь доллар, зарабатываемый Россией, не шел на реальное развитие. Конечно, с конвертируемыми валютами до санкций у нас не было никаких проблем. Но мы почему-то мало инвестировали их в выгодные проекты в других странах и очень мало инвестировали в самих себя.
Поэтому злорадство и показная озабоченность, если они и имеют под собой основания, должны быть направлены не на народ России, не на интересы государства, а на интересы узкой прослойки оффшорной олигархии и финансовых спекулянтов. Да, они проиграли. Поскольку, будь это доллары, они всеми правдами и неправдами вывели бы их львиную долю в оффшоры и прокручивали бы их на рынке акций, играли бы на колебаниях рубля, чтобы получить мгновенные сверхприбыли.
Теперь же вопрос стоит иначе: как и во что инвестировать полученные деньги. Речь идет о революции самого целеполагания. Не сверхприбыль паразитов, а инвестиции в реальный сектор – вот что ждет теперь российские нефтяные деньги. А инвестировать есть куда.
Здесь просматриваются два фундаментальных варианта. Либо это будут инвестиции в бешеными темпами развивающуюся индийскую экономику. (Недавно министр Лавров высказался о том, что индийцы предложат наиболее выгодные варианты таких инвестиций.) Либо – второй вариант – привлечение индийского производителя, например, строительный бизнес в Россию с тем, чтобы он здесь строил для нас инфраструктуру, развивал нашу экономику за те рупии, которые Россия уже заработала. Лучше всего действовать одновременно по первому и второму сценарию, увеличивая тем самым взаимосвязь двух экономик. Чтобы наладить такого рода решения, необходим мощный инвестиционный фонд, который аккумулировал бы эти средства и рассматривал бы инвестиционные проекты.
Звучат и другие предложения, которые трудно назвать умными. Не так давно лидер партии «Новые люди» Даванков продемонстрировал поистине примитивный популизм, о чем я уже имел случай писать в Телеграм. Он обратился в правительство Мишустина с предложением потратить накопленные российские рупии на бесплатный отдых россиян в Индии. Ставленники власти все об отдыхе думают, а не о развитии, в голове у них сплошной курорт.
Между тем, почему бы не инвестировать в местные НПЗ, не выкупить доли в уже существующих заводах или построить новые? Чтобы продавать уже не сырую нефть, а бензин и мазут, став полноценным участником индийского рынка. Не хотите НПЗ, хотите развивать русский туризм в Индии – ну так инвестируйте в отели. Нужно быть творцами будущего, а не тупыми потребителями денег! Однако, «новым» люди, если они действительно «новые», похоже, творить будущее явно не по плечу.
Сегодня, вместо того чтобы на доллары развивать Запад и Китай, вкладываясь в их рынки и в их банки, Россия и Индия получают невиданную возможность – наконец-то, реально развивать друг друга. Это и есть объективная логика обстоятельств – когда к союзу и открытию «коридора развития» нас подталкивают сами условия нашего существования.
Новая мощная Индия – Индия-Бхарат – действительно заинтересована в России не только экономически или благодаря наличию у нас привлекательных технологических разработок, но и по более фундаментальной причине. Не создавая транскаспийской оси, не создавая прочного союза с Россией и Ираном, Индия будет вынуждена отказаться от своей многовекторности и делать жесткий выбор между Западом и Китаем. С большой долей вероятности Запад при таком раскладе столкнет Индию и Китай в военном противостоянии.
А при создании новой Оси Индия сможет сохранить многовекторность, лавировать между Западом и Китаем и добиваться более выгодных условий для своего развития и прокладывания собственных путей в будущее. Именно поэтому союз с Россией так важен для Индии. Но и Индия крайне важна сегодня для России. Здесь заложена возможность самой настоящей синергии. Это тот довольно редкий случай в истории, когда две цивилизации, сближаясь, не получат обострения конкуренции а, напротив, получат кумулятивный эффект от сложения своих потенциалов.
Виталий Владимирович Аверьянов, постоянный член и заместитель председателя Изборского клуба, русский философ, общественный деятель, директор Института динамического консерватизма (ИДК), доктор философских наук
Впервые опубликовано на сайте автора.
