Балканский Клуб «Русской Народной Линии» продолжает обсуждение черногорского церковно-государственного кризиса. Накануне Нового года сербское общественное мнение было взволновано выступлением одного политика прозападной ориентации в эфире ТК «Happy», в котором митрополит Амфилохий был обвинён чуть ли не в постановочности обстоятельств кризиса. На этот провокационный выпад можно было бы не обратить внимания, если бы и в среде части сербских патриотов не была также распространена идея того, что митрополит Амфилохий и президент Мило Джуканович, якобы, играют «договорные матчи». При этом, православно-патриотические конспирологи, в отличие от выступившего в эфире ТК либерального политика, представляют конкретные расклады по внутрицерковным группировкам в СПЦ. Мы не стали тиражировать эти слухи, однако, решили, что и оставлять данное явление в «зоне умолчания» неразумно. Ибо в среде русских православных патриотов и так до сих пор весьма туманное представление о балканских реалиях. А одной из наших задач как раз и является попытка выработки трезвого отношения к происходящему. Отношения, построенного на рационально сформированном контексте.
С сербским юристом, профессором Зораном Чворовичем беседует помощник главного редактора «Русской народной линии» Павел Вячеславович Тихомиров.
Павел Тихомиров: Уважаемый г-н Чворович, в России с тревогой наблюдают за процессами, происходящими в Черногории, всё чаще скептически именуемой у нас Республикой Montenegro. За церковно-государственным кризисом наблюдают не только православные верующие, но и политики, далёкие от церковности. Основной канвой, при посредстве которой осмысляются драматические события, является проведение аналогий с развитием «украинского кризиса». Причём речь идёт не только об аналогиях с ситуацией, сложившейся после последнего из имевших там место майданов, но с событиями, происходившими раньше – сразу после разрушения Союза ССР. Речь идёт о том, что, когда Горбачёв реабилитировал Украинскую Греко-Католическую Церковь, а также после активизации церковной структуры, объединявшей антирусскую часть украинской диаспоры за рубежом – УАПЦ, практически все «политические украинцы» покинули РПЦ и оказались в лоне вышеупомянутых раскольнических структур. В этой связи раздавались голоса о том, что раз уже «все, кто хотел уйти из Русской Церкви, ушли, то зачем дальше играть в опасные игры с формированием УПЦ? Не благоразумнее ли оставить всё, как и было: т.е. оставить на территории, ставшей независимой Украиной, Киевско-Галицкий Экзархат РПЦ?» Однако, УПЦ состоялась и там сразу же началось заигрывание с «мягкими» формами украинского национализма. В конечном итоге это привело к тому, что за последние 30 лет верующие из Украины привыкли к тому, что они – не русские.
В этой связи возникает вопрос:
Наряду с мировоззренческой позицией, базирующейся на безусловном сочувствии по отношению к митрополиту Амфилохию, существует позиция, которая основана – грубо говоря – на убеждении, что всё происходящее – просто фарс, «игры Деда с Мило», целью которых является формирование «канонической НЕСЕРБСКОЙ церкви в Черногории», патриархом которой был бы отнюдь не сектант Мираш…
Чем мотивированы люди, придерживающиеся такой позиции?
Я спрашиваю об этом не из праздного любопытства, не ради сенсаций в духе таблоидов «жёлтой прессы», а ради того, чтобы несколько прояснить ситуацию с НАСТРОЕНИЯМИ в сербском православном сообществе.
Зоран Чворович: Ответ на Ваш вопрос может быть объективным, трезвым и добронамеренным, поскольку мы занимаемся изучением феноменов, а не отдельных людей.
Я не думаю, что кто-либо в митрополии Черногорско-Приморской СПЦ, а особенно митрополит Амфилохий, который после десятилетий самого страшного коммунистического преследования сделал так много для восстановления Церкви в Черногории, тайно работает над тем, чтобы стереть сербскую идентичность и создать какую-то черногорскую автономную церковь. Поэтому сегодня обвинять митрополита Амфилохия — значит напрямую помогать Джукановичу в разгроме единого сербского и православного фронта в Черногории.
Нам необходимо понимать, что, публично нападая на митрополита Амфилохия, мы позволяем Александру Вучичу поставить сербов в Черногории под полный контроль. А именно, общеизвестно, что митрополит Амфилохий является яростным противником Вучича - с тех пор, как были приняты антиконституционные Брюссельские соглашения.
П.Т.: Речь идёт о соглашениях, которые привели к ликвидации реального суверенитета Сербии на территориях «северных муниципалитетов Косова и Метохии». Государственные институты Сербии (объединение общин, суды, полиция) интегрируются в административную систему сепаратистской «Республики Косова». Сербы приобретают статус граждан «Республики Косова» и переходят на положение национального меньшинства.
З.Ч.: Вучич, как и все его предшественники, когда их Запад рассматривал как «гарантов мира и стабильности на Балканах» (например, таким был Слободан Милошевич в промежутке от Дейтонского мирного договора 1995 года до конца 1997 года), имеет задачу контролировать и умиротворять сербов в регионе. Поскольку к власти в Сербии можно прийти только при поддержке Запада, она и остаётся у власти до тех пор, пока успешно убеждает Запад в том, что сербы за пределами Республики Сербии фактически находятся под контролем прозападного Белграда, которому иностранными кураторами поручено предотвращать появление любого подлинного сербского национального движения.
Если Вучичу удастся поставить под полный контроль Церковь в Черногории и сербов в Черногории, то из-за большой близости и сотрудничества, которое существует между Мило Джукановичем и Вучичем, главным выгодополучателем от умиротворения Вучичем сербов в Черногории станет Мило Джуканович. Вучич намерен создать в Черногории, так же как и в Косове, отделение политической организации «Сербский Лист», коллаборационистов с антисербскими властями.
Вот почему анонсированный визит Вучича на север Черногории на «Бадни дан» (в канун Рождества. - прим. П.Т.) не следует истолковывать как оказание поддержки сербам в Черногории, но, скорее, как помощь Джукановичу в деле установления контроля над сербами.
В то же время следует отметить, что оппозиция в Сербии также заинтересована в том, чтобы показать Западу, что Вучич не контролирует сербов в регионе и, следовательно, не оправдывает того доверия, которое ему оказывают ЕС и НАТО. Все эти интересы присутствуют и переплетаются в церковном кризисе в Черногории. Лишённый прав сербский народ Черногории один на один с тиранией, которая пользуется сильной поддержкой со стороны НАТО.
И, в то же время, сербский народ Черногории по существу обезглавлен, поскольку его духовные и мировые лидеры не могут или не хотят ориентироваться в области, которая полностью «нашпигована» агентурой, с местными квазиэлитами, всегда готовыми работать на того, кто больше заплатит.
П.Т.: Итак, вбрасывание «сенсационных инсайдов» на тему того, что происходящее в Черногории – это, якобы, просто фарс, выгодно тем, кому выгодно лишить сербов воли к сопротивлению. Деморализовать.
Тогда вернёмся вот к какому вопросу: насколько реально то, что митрополия Черногорско-Приморская просто станет канонической Черногорской Православной Церковью?
З.Ч.: Прежде, чем подойти к этому вопросу, нужно вкратце отметить основные вехи церковно-государственных взаимоотношений в Черногории.
П.Т.: …Неразрывно связанных с взаимоотношениями между конкретными людьми: митрополитом Амфилохием и президентом Мило Джукановичем. На выборах 1997 года митрополит Амфилохий поддержал Джукановича, и это внесло существенный вклад в победу над социалистом Момиром Булатовичем. Митрополит Амфилохий пользовался огромным авторитетом в среде сербских патриотов и как раз сербские партии в Скупщине Черногории помогли Джукановичу сформировать большинство. В 2006 году Черногория вышла из союзного с Сербии государства и обрела полную независимость.
З.Ч.: Сразу после обретения независимости Черногории в 2006 году преследования Черногорско-приморской Митрополии со стороны власти Джукановича не было.
Отношения резко ухудшились в 2010 году.
С 2010 года началось открытое преследование митрополии режимом Джукановича, который желал иметь в Черногории Черногорскую церковь, а не епархии единой СПЦ. Конечно, участие Джукановича в церковном вопросе не имело религиозной подоплёки, потому что он - некрещёный атеист.
С 2010 года начался заключительный этап территориального дробления, кадрового ослабления и разрушения общественной репутации СПЦ, как единственного оставшегося национального института, объединяющего сербов во всех странах бывшей Югославии. И, как таковая, Сербская Православная Церковь была не только хранителем осознания общесербского национального единства, но и гарантией будущего обновления державного единства.
П.Т.: Почему именно с 2010? Что можно считать знаковым событием, которое воспринимается в качестве такой вехи?
З.Ч.: Запад решил приступить к окончательному уничтожению последнего единого сербского национального института, только после того, как Россия продемонстрировала непослушание владычеству однополярного мира в форме защиты Южной Осетии и Абхазии от интервенции Грузии/НАТО и знаменитой мюнхенской речи Путина. Балканы должны были быть срочно умиротворены разрушением сербского единства, чтобы не допустить будущего возвращения России в свободный сербский оазис посреди Европы. Новый этап в уничтожении СПЦ начался с преследований, по словам тогдашнего посла США, «некооперативного» епископа Артемия и монашества на территории так называемой «Республики Косова».
П.Т.: Преследование бывшего епископа Артемия стало началом нового этапа разрушения Сербской Церкви. А что собою представляла СПЦ к указанному времени?
З.Ч.: Уже после провозглашения независимости Черногорско-Приморская митрополия пыталась приспособить работу к условиям независимого государства Черногория, а в 2006 году Собор СПЦ сформировал Епископский совет православной церкви в Черногории, состоящий из четырех епископов, епархии которых находятся на территории этого государства. Обоснование того, что епископские советы были созданы не только в Черногории, но и в БиГ и Хорватии, с одной стороны, подтверждает тезис о всеобщей конфедерации СПЦ, под оправданием модернистского взгляда на систему митрополий, присущую ранней Церкви; с другой стороны, опасности, которые существуют в Черногории из-за ложной черногорской национальной идентичности и стремления к автокефалии, делают это церковное учреждение в Черногории гораздо более опасным, чем в БиГ и Хорватии.
В 2006 году митрополит Черногорско-Приморский присваивает себе титул Архиепископа Цетиньского.
П.Т.: Тут нужно сделать справку для наших читателей. В Сербской Церкви, в отличие от Русской, титул архиепископа имеет только первоиерарх Сербской Православной Церкви: Архиепископ Белградский и Карловацкий и Патриарх Сербский.
З.Ч.: Этот титул является еще одним выражением своеобразной конфедерализации в СПЦ. В официальных документах в Черногории используются печати, на которых не имеются названия СПЦ.
П.Т.: Так же, как и на Украине, где официально нет никакой УПЦ МП, а есть просто УПЦ.
З.Ч.: В условиях враждебности режима Джукановича к сербской идентичности епархий Сербской Православной Церкви в Черногории, - и в Митрополии пошли на компромисс относительно отношения к ложной черногорской национальной идентичности (например, о. Гойко Перович, настоятель Цетиньской Семинарии). Компромисс заключался в принятии некой формы двойной идентичности: черногорцы, вроде бы, и сербы, но - в то же самое время – отдельная нация. А ведь именно с такого тезиса коммунисты Броза начинали в 1944 году процесс формирования отдельной от остальных сербов черногорской нации. Результатом процесса стало утверждение того, что черногорцы – это вообще не сербы.
Под влиянием Митрополии сербские партии в Черногории не подают запрос на необходимость формирования особой сербской персональной и территориальной автономии в соответствии с конституционной моделью Бельгии, которая могла быть реализована в Черногории, поскольку ни одно национальное сообщество не имеет абсолютного большинства.
Они оправдывают эту позицию, с одной стороны, тем, что не желают иметь статус национального меньшинства в собственной стране, а с другой стороны, ожидая, что в будущем число сербов увеличится, если они не будут в буквальном смысле отделяться национальными границами от братьев.
П.Т.: Практика показывают, что такая стратегия неверна, так как, согласно сравнению данных по переписи населения 2003 и 2011 годов, число тех, кто объявляет себя сербами, уменьшается. С катастрофической украинской дерусификацией это, конечно, не сравнить, поскольку сербы в несравненно большей степени, нежели мы, русские, сохранили свою идентичность.
На Украине в результате как «самостiйной», так и «примирительно-братской» нашей собственной пропаганды, а также из-за отсутствия национальной политики в самой РФ оказалось, что Русских на Украине не 25%, как было 25 лет назад, а какие-то жалкие проценты национального меньшинства – через запятую после болгар, румын, венгров и татар.
З.Ч.: В условиях экономического кризиса и существования партийно-экономической монополии режим Джукановича успешно шантажирует население маленькой Черногории.
П.Т.: Понятно. Работать на госслужбе могут только те, кто запишет себя в «монтенегры». Кроме того, в «монтенегры» соглашались записываться во время переписи, продавая своё сербское имя за пресловутых 20 евро.
Какие ещё аналогии с процессами, имеющими место в нашем Отечестве, можно провести, наблюдая за ситуацией в Черногории?
З.Ч.: В поисках модели существования в новом независимом и, при этом, антисербском государстве Черногории, духовенство митрополии, а также ряд епископов в СПЦ изучают опыт устройства РПЦ. Такое предложение было, в частности, внесено в Цетинье в 2011 году митрополитом Иларионом (Алфеевым), и для его реализации были созданы правовые основы в новом проекте Устава СПЦ, которое увеличило число епископов в бывших югославских республиках, повышало независимость епархий и удаляло в названии церквей указание на СПЦ. С Божьей помощью и благодаря открытому сопротивлению мирян, это предложение не было рассмотрено на Соборе СПЦ в 2018 году.
Но это было всего лишь временной тактической передышкой главных пропагандистов принятия нового Устава СПЦ.
П.Т.: Владыка Амфилохий является членом Комиссии СПЦ по подготовке этого Устава.
З.Ч.: Можно обоснованно предположить, что сегодня вместо митрополита Илариона, главного инициатора предложения о конфедерализации Сербской Православной Церкви в Черногории, таковым стал Фанар.
П.Т.: Вопрос ориентации различных групп внутри Черногорско-Приморской митрополии, а также внутри СПЦ в целом – это тема нашего следующего разговора. А сейчас хотелось бы подвести итог сказанному.
З.Ч.: При анализе текущей ситуации в Черногории необходимо учитывать все те «вводные», которые указывают на то, что процесс компромиссного принятия ложной черногорской идентичности и в епархиях Сербской Православной Церкви в Черногории зашёл слишком далеко.
Никакие компромиссы с «монтенеграми», никакая конфедеративная модель устройства СПЦ, ни Константинопольский патриарх, ни папа Римский не смогут помочь православным сербам сохранить Церковь.
Везде и всюду, в том числе и в сегодняшней Черногории, Церковь может сохранить только сильная бескомпромиссная вера в Св.Троицу, упование на Угодников Божиих, на сонм святых Сербии Небесной. И распад видимого земного тела национальных Поместных Церквей является проявлением нашего внутреннего предательства Господа нашего Иисуса Христа.
