К чистоте Русской Идеи: о Русском Манифесте

7 декабря в Москве в актовом зале Синодального Военного отдела на Серпуховской прошло заседание Международной общественной организации «Русское Собрание». Один из главных вопросов - обсуждение идеологических документов. Сожалею, что мне не удалось донести в должной мере, что представляемый мною «Русский Манифест» является не проектом документа МОО «Русское Собрание», но проектом документа от имени русской патриотической общественности. Доклад читался «вживую», был ограничен регламентом, поэтому некоторые моменты, которые планировал, я не успел отметить. Прошу опубликовать мое выступление по «Русскому Манифесту» в полном варианте мыслей, которые хотел высказать. А.В.Сошенко.

Дорогие друзья! О теме необходимости принятия государственной идеологии заявляет иногда российская власть, как это было в Валдайской речи 2013 года Президента России В.В. Путина. Но дальше деклараций на государственном уровне дело не движется. Очень много разговоров со стороны патриотической общественности об изложении Национальной Идеи, которая должна подвигнуть государство к вопросу о государственной идеологии, изменению редакции Конституции. Но и эти идеи витают десятилетиями в режиме благих пожеланий и намерений, не находя практического своего выхода. Это - ненормально. Имеются, конечно, отдельные разработки. Но одни из них не покрывают всей глубины русского наследия, другие - содержат недопустимые спорные идеи, не соответствующие чистоте русской мысли, изложенной Отцами Церкви, славянофилами, почвенниками, идеологами русского консерватизма. Третьи - излишне растянуты в своем объеме, иногда составляют целые тома. А ведь такой документ должен быть понятен любому мало-мальски ответственному человеку или, скажем, высокопоставленному чиновнику.

Считаю, что мы «Русским Собранием» на несколько лет запоздали с изложением идеологических вопросов. Однако в этом можно увидеть и положительные моменты (хотя их много меньше отрицательных), за это время проводились мероприятия «Русского Собрания» в Москве, Калязине в режиме Калязинских чтений с соответствующими решениями и резолюциями по идеологии, а также выездное заседание в Обнинске по вопросам соборности и общинности русского народа. На этих мероприятиях, считаю, было сказано всё, и неоднократно, по основам русской идеологии.

Текст Русского Манифеста, за неимением времени, зачитывать нецелесообразно, тем более, что он рассылался на стадии разработки 20 октября этого года для замечаний и предложений многим членам Собрания и некоторым значимым деятелям русистики и еще раз - после некоторой доработки 10 ноября. Текст также опубликован на РНЛ и размещен на страницах газеты «Русский Вестник». Материал достаточно лаконичен, с ним без особых усилий можно ознакомиться.

В «предуведомлении» (пояснительной записке) к документу я писал, что по мере работы с проектом, всё глубже склонялся, что актуальнее разработать не просто «Манифест Русского Собрания», но «Русский Манифест», имеющий более широкую сферу распространения, проект программного документа от имени русской православной общественности, национально-патриотических сил.

Принятие Русского Манифеста не исключает принятия и внутреннего документа «Русского Собрания», объясняющего идеологические основы нашего объединения, (например, под называнием «Грамота Русского собрания» в редакции А.Ф. Чернавского), но Манифест не является, собственно, документом Русского Собрания. Это проект документа русской православной общественности.

Сами принципы - краткость и емкость изложения Манифеста, думаю, были верно определены общим собранием РуС. Объем документа можно для сравнения сопоставить с некоторыми иными. Так, предлагаемый текст Русского Манифеста более чем в 3 раза меньше объема известного «Манифеста просвещенного консерватизма» Никиты Михалкова. Однако по охвату мыслей и широте, на мой взгляд, - много шире и, кстати, конкретнее.

В проекте Русского Манифеста сведены к минимуму сегодняшние проблемы. Конечно, полностью их обойти не удалось. Думается, что не совсем правильно в Манифесте акцентироваться на оценке хоть и судьбоносных, но текущих политических и религиозных процессов. Например - ситуация на Украине, в частности - автокефалия. Или - порочная либеральная политика внутри страны. Данные вопросы - предмет рассмотрения иных документов. Поэтому конкретные и детальные предложения по действиям общества и государства предлагается мною изложить в ином документе - «Программа созидания великой России» (примерное название). «Проект проекта» данной программы также рассылался членам Собрания. Такой подход позволяет детализировать наши заявления в Манифесте. И самое главное - в программе будут изложены конкретные мероприятия и действия, которые мы можем предложить государству. Я бы предложил данную программу детально и не спеша доработать и рассмотреть, скажем, в марте-апреле 2019 года. При этом главный документ - Русский Манифест - всё равно будет считаться основным и самодостаточным, действующим без привязки к программе и иным материалам.

В Манифесте, думается, мы максимально должны говорить о сакральных, макроскопических и принципиальных вещах. Проблем, проистекающих из существующего положения дел в стране и мире - множество. Все их перечислить и включить в Манифест невозможно. Также невозможно учесть абсолютно любое мнение, любое замечание и предложение. Иначе получится не Манифест, а рафинированное, растянутое, противоречивое и «толерантное» изложение мыслей. Поэтому, излишняя компромиссность формулировок может привести к девальвации документа. А, с моей точки зрения, сила нашего документа зависит ещё и от стиля изложения Манифеста. Стиль именно Манифеста предполагает формулировки как констатацию. Фразы - как утверждение. Как - истины, которые мы не придумываем, а фиксируем, исходя из национальных интересов России, наследия нашей истории, русской мысли.

Еще один, вероятно, главный принцип при разработке проекта - чистота Русской Идеи. Никаких «инноваций» и спорных теорий. Только - наследие традиционной консервативной мысли.

Кроме общего смысла наследия русской мысли и наших великих предков (духовно-исторические истоки указаны в начале Манифеста) при разработке проекта манифеста учитывались отдельные положения некоторых современных документов: Программы русских консерваторов (Национально-консервативная партия России (2002-2007 гг.)), Манифеста просвещенного консерватизма (Н.С. Михалков), проекта Кодекса Чести деятелей культуры союзного государства Беларуси и России (Н.П. Бурляев), суждений современных русских мыслителей из книги «Вера. Держава. Народ: русская мысль конца XX, начала XXI века» (Институт русской цивилизации), материалов МСОО «Всеславянский Союз» (О.А. Платонов), МОО «Русское Собрание», материалов XХII Всемирного Русского Народного Собора, иных документов.

Нет сомнения, что «Русский Манифест» и «Программа созидания великой России» органами власти и государством в целом восприниматься сразу не будут. Но! Мы всегда сможем говорить о конкретных действиях верховной власти в русле соответствия или несоответствия Русскому Манифесту. В отдельных вопросах поддерживать действия власти, в других (не соответствующих исторической миссии России) - критиковать, предупреждать и т.д., ссылаясь на соборный документ. А, значит, подвигать конкретную политику государства в русле традиционных ценностей России. Такой подход, с моей точки зрения, полностью отвечает консервативным принципам и делу действенного взаимодействия с властью, в отличие от революционных и иных агрессивных методов.

Дело за малым - за стремлением принятия таких документов, а не ориентированием на бесконечные дискуссии по отдельным идеологическим вопросам, которые уже давно определены классической русской мыслью.

Повторюсь, что проект манифеста после его разработки направлялся в адрес членов Собрания и иных заинтересованных лиц для замечаний и предложений с их стороны. Манифест по ряду позиций доработан по замечаниям С.И.Халина, Л.С.Гребнева, В.Н.Новоскольцева, С.Д.Баранова, С.В.Скатова, других.

Некоторые в своих замечаниях и предложениях говорили о повторениях в Манифесте, о возможности сокращения. Считаю, что в целом повторений, практически, нет. Пожалуй, в самом начале можно чуть сократить текст, где идет речь о Православии. Хотя повторения в данном случае, думается, оправданы, потому как в одном случае речь идет о Православии, как духовной основе величия нашей страны, в другом - как основании к пониманию истории, политики, наконец, самой Русской Идеи.

В части структуры документа были предложения по разбивке Манифеста на главы. Во-первых, - такое изложение с градацией на разделы неправомерно увеличивает объем документа, потому что каждая глава требует вводных мыслей. Во-вторых, - насыщенность подзаголовками небольшого и концентрированного документа снижает его восприятие, уменьшает ощущение целостности документа. Поэтому проект Русского Манифеста осознанно предлагается единым блоком, с соответствующей последовательностью изложения, без деления на главы и/или разделы.

Были также предложения уйти от однозначности формулировок «Православие. Самодержавие. Народность» и «Москва - Третий Рим». Мол, народ наш еще не готов, например, к восприятию монархии. Или, имперскими устремлениями, по мыслям отдельных респондентов, мы может напугать элиты Беларуси, Казахстана, иных государств, бывших республик СССР. Некоторые рецензенты советовали быть гибче и мягче в этих вопросах.

Так в том-то и дело, считаю, что «гибкость» и недосказанность и являются первоосновой, что Россия до сих пор находится в неблагоприятном положении по вопросам внутренней и внешней политики. Как говорится в Манифесте об имперских устремлениях: «От всемерной и всемирной констатации намерений России станет легче всем, враги России поумерят свой пыл, а сторонники Русского мира (за рубежом) - получат долгожданную моральную поддержку». А по вопросу монархии, за последние годы граждане страны стали более серьезно относиться к самодержавной форме правления, мы можем смело об этом заявлять.

Чем прямее мы заявим об истинных и неизменных во времени национальных интересах России - тем скорее сладится дело.

Некоторыми участниками обсуждения проект Манифеста был в целом одобрен. Положительное заключение на Манифест имеется со стороны одного из столпов современной мысли В.Н. Осипова (Союз «Христианское Возрождение»), без замечаний Русский Манифест одобрен Атаманом Обнинской городской казачьей общины «Спас» И.К. Лизуновым.

По процедуре. Я бы предложил принять Русский Манифест за основу. Конечно, замечания и предложения, например, по линии газеты «Русский Вестник», наверное, еще будут поступать. Поэтому, если и создавать комиссию по Манифесту, то межобщественную, по согласованию с иными общественными объединениями, не только из представителей Русского Собрания, но и из признанных авторитетов русской мысли современности, а также из состава иных, близких по духу, патриотических общественных институтов. Подчеркиваю, я сейчас говорю именно о проекте Русского Манифеста. Смысл этого документа не стоит смешивать с иными проектами. Внутренние документы «Русского Собрания» по идеологии, конечно, могут дорабатываться редакционной комиссией, составленной исключительно из членов организации.