Образ будущего: идеократия

Рынок охватил весь мир, а культ прав и свобод изнежил человечество. Западная культура доживает последний век, вскоре живые ее носители потонут в среде инородцев.

Восток противопоставил культу демократии авторитарные режимы, расцветающие на исламском и конфуцианском мироощущении. Россия как евразийский великан распростерлась между континентов, но все сильнее проникается веяниями Запада.

Монгольская прививка ощутима в русских державных традициях. Но и восторженность петровских реформ разделила народ на исполненных почитанием родного и презирающих его. И если сто лет назад чужими среди своих были дворяне и разночинные образованцы, то ныне таковыми стали многие обитатели городов.

С 1991 года народное достояние начало рушиться, с нулевых годов наступило время тактической консолидации. Власть в оперативном режиме вытеснила олигархов из политики, создала современную армию, приступила к отстаиванию интересов на внешней арене.

Многое делается, но в главном система 1991–1993 годов движется по заведенному ходу. Экономика стагнирует, рождаемость колеблется на уровне смертности, общество наполняется космополитическими идеалами.

Пружины демократии. Опыт 90-х показал, что включение открытого доступа к демократическим процедурам приводит к власти группы интересов. Причем, если в Европе и США интересы бизнеса совпадают с общественными, то в развивающейся стране, где главный источник богатства – продажа природных ресурсов, они идут вразрез с народными.

Устойчивая демократия возникает при балансе сил, заинтересованных в развитии отечества, которым важно поддерживать равные условия доступа к власти. Одни из первых республик появились в Греции и Риме, где влиятельные семейства, стремясь не допустить тирании, объявляли священными выборные институты.

В новейшей истории равновесие возникает при развитой рыночной экономике, когда крупные собственники, влияющие на СМИ, чиновников, народных избранников, вступают в противодействие. Они сдерживают друг друга, что делает политическую арену соревновательной.

В ресурсодобывающей стране богатство сосредоточено в руках ограниченного числа лиц. Более того, их интересы солидарны в нежелании поддерживать развитие производства за счёт отчислений от экспорта. Они выступают за минимизацию государственного вмешательства.

Если в США противоборство нуждающегося в опеке промышленного Севера и продающего хлопок Юга вылилось в гражданскую войну, то в России линия противостояния очерчена итогами приватизации. Сдерживать бизнес, вписанный в мировой рынок в роли поставщиков сырья для промышленной метрополии, способна авторитарная власть.

Много полномочий – мало рычагов. Политический режим в России часто называют «управляемой» демократией. При формальном сохранении демократических институтов административные и информационные нити влияния сосредоточены в одних руках, что дает их обладателю возможность беспрепятственно утверждать господство.

С одной стороны, это компромисс между авторитаризмом и демократией, где выборы сохраняют интригу на периферии политического процесса. С другой, это ситуативный сплав, где глава государства имеет ограниченные рычаги претворения решений в жизнь. Армия чиновников крайне инертна для проведения решительных действий.

Ставшая притчей во языцех «вертикаль власти» — отнюдь не система отлаженного управления. Так назвали затянувшуюся процедуру ликвидации независимых губернаторов. Покорив администрации регионов и Совет Федерации, Президент де-факто стал источником всей верховной власти в стране.

Теперь глава государства окружен армией чиновников, зависимых депутатов, встроенных в систему предпринимателей, которых координирует через Администрацию Президента и Правительство. Проблема заключается в отсутствии надежных проводников, доносящих адекватно и эффективно импульсы центра до воплощения в жизнь.

Одним из приемов удержания власти стала система противовесов, когда ключевые должности распределены между «силовиками» и «либералами». Придворные «партии», вступая в противоборство, вынуждены обращаться к первому лицу как арбитру.

Баланс в окружении позволяет уберечь трон от дворцовых переворотов, но при попытке брать новые высоты система трещит. Присоединение Крыма ударило по обеим придворным группировкам, заставив шепотом обсуждать крамольное.

Идеократия. Обилие полномочий ставит Владимира Путина в ряд с Константинопольскими цезарями. На сходство указывает и частая практика передачи власти в Царьграде не по наследству, а в результате выбора правителем достойнейшего в окружении.

Увы, но монархия не пережила XX-ый век, еще полвека назад управление было на порядок проще. Существует легенда, что Иосиф Сталин знал имя директора каждого крупного завода. Сегодня командная цепь усложнилась настолько, что уже не суть важно, кто царствует. Важно, кто способен сохранить контроль за паутиной управления.

Действенно опекать органы власти может сила, объединенная общими ценностями. Особенно, если она является коллективным органом, участвующем в рекруте правителей.

В истории нашей страны подобный опыт показал высокую эффективность. Партийное правление мобилизовало народ, страна смогла в период двух пятилеток стать промышленной державой, победить объединенную нацистами мощь Европы, шагнуть в космос.

К сожалению, догматичность идеологии и отсутствие механизмов ротации не позволили «направляющей и организующей силе» идти в ногу со временем. Если при Сталине ВКП(б) обновлялась сверху, при Никите Хрущеве проводились ротационные эксперименты, то с приходом Леонида Брежнева КПСС превратилась в стареющего коллективного феодала.

В отличие от СССР коммунистическая партия Китая сумела сдержать в руках управление и возвести страну в ранг мировых лидеров, но помимо советских образцов есть и другие примеры.

Близкую структуру имеет Русская Православная Церковь, где ключевые решения принимаются собором из числа монахов, заслуживших высшую степень священства – архиерейство.

Кстати, первый земский собор, созванный Иваном IV для обсуждения реформ, включал в числе верховных бояр представителей высшего духовенства. А роль Церкви как представителей народа, принимающих соборные решения, сохранялась вплоть до петровских преобразований.

Почитатели православной традиции знают, что изначально богоданной формой правления является теократия судей. Монархия по примеру язычников была благословлена по снисхождению к просьбам богоизбранного народа.

***

Мобилизовать государство для построения сильной экономики, сберечь и преумножить народонаселение, сплотить людей во благо Великой цели – под силу государству, пронизанному Великой идеей и преданного ей аппарата управления.

Внедрение подобной системы возможно при развенчивании «морока» либеральных ценностей как конституционных принципов. Здоровое государство может существовать в условии верховенства интересов народа над личными.

На Руси важность служения Государству опиралась на Христианское предание. В Советском Союзе первенство общественного над личным провозглашала идеология. Можно сколь угодно в ручном режиме латать бреши, но, если в основе государства лежит принцип распада, будущее у страны призрачно.