Константинополь готовит новый «святой и великий собор»

Всеправославный процесс: продолжение. С 21 по 25 мая в греческих Фессалониках прошла восьмая международная конференция по православному богословию на тему «Святой и Великий Собор Православной Церкви: православное богословие в XXI веке». На ней обсуждались итоги Критского собора 2016 года и повестка будущего «святого и великого» (всеправославного) собора. Конференция стала восьмой в серии подобных форумов, начиная с 1936 года (предыдущий состоялся в 2006 году в финском городе Йенсуу). Эти конференции стали одной из важных составляющих так называемого «предсоборного процесса».

В мероприятии, организованном Аристотелевским университетом Фессалоник при одобрении Константинопольского Патриарха Варфоломея (отметим, что среди спонсоров конференции - Константинопольский Патриархат, Ватопедский монастырь и... Благотворительный фонд Ивана Саввиди, известного российского бизнесмена), приняли участие около 300 человек, представляющих 20 стран и 25 богословских факультетов и учебных заведений (в том числе, например, Свято-Сергиевский богословский институт в Париже). Присутствовали десять архиереев, включая архиепископа Албанского Анастасия, архиепископа Американского Димитрия (Константинопольский Патриархат), митрополита Черногорского и Приморского Амфилохия (Сербская Православная Церковь), Тырговиштского Нифонта (Румынская Православная Церковь), Мессинийского Хризостома (Элладская Православная Церковь) и других.

Приняли участие в мероприятии также представители монофизитов, римо-католиков, англикан, лютеран, «Всемирного совета церквей» (ВСЦ). В частности, директор комиссии «Вера и церковное устройство» ВСЦ Одэр Педросо Матеус (Odair Pedroso Mateus) поприветствовал «ясное подтверждение собором 2016 года православного участия в экуменическом движении» на основе Торонтской декларации 1950 г. А представитель Римо-католической церкви священник Франс Бувен (Frans Bouwen) назвал Критский собор «значимым моментом в поиске христианского единства, в частности между Римо-католической и Православной Церковью».

Архиепископ Албанский Анастасий на конференции отметил значение Критского собора для развития православной внешней миссии. По словам архипастыря, в XXI веке возникли новые условия для распространения евангельской вести: «будет необходимо создать межправославные структуры православного свидетельства во всём мире и сформировать авторитетное церковное руководство с духовной ясностью и смелостью, сочетающимися с богословскими исследованиями, миссионерским рвением и личной самоотверженностью». Полностью солидаризуясь с основной мыслью архиепископа Анастасия (о необходимости объединения усилий православных в деле внешней миссии), следует отметить, что его предложение о необходимости для этого «авторитетного церковного руководства» (разумеется, в лице константинопольского «папы») вряд ли будет приемлемо для всех Поместных Церквей, особенно Русской.

Патриарх Варфоломей как «Александр Великий». В приветствии участникам конференции, направленном Патриархом Константинопольским Варфоломеем, сказано: «Святой и Великий Собор не был замкнутым собранием, но он подчеркнул открытость Православной Церкви к её истории, её привязанность к человеку и непогрешимой своевременности Евангелия Любви». По мнению Патриарха, Критский собор стал «центральным событием в современной истории Православия» и якобы выразил подлинное православное самосознание.

При этом Патриарх Варфоломей заявил, что решение четырёх Поместных Церквей (включая Русскую) о неучастии в Критском соборе не повлияло на его значимость и, по его мнению, «было принято не на основе экклезиологических, канонических или богословских критериев, но скорее ради продвижения мотивов, чуждых подлинной традиции Церкви». Это утверждение звучит очень странно, поскольку наиболее значимыми причинами неучастия были как раз экклезиологические, богословские и канонические (об этом, в частности, свидетельствует позиция Священного Синода Болгарской Церкви).

Не оставил без внимания предстоятель Константинопольской Церкви и традиционалистов, выступивших против Критского собора. «Свидетельство Собора даёт очень ясный ответ этим самоназначенным защитникам Православия, которые злословят соборные труды и разделяют народ Божий. Мы обязаны трудиться над рецепцией решений Святого и Великого Собора полнотой Церкви», - заявил Варфоломей, обвинив своих противников в раскольничестве и недвусмысленно намекнув, что решения Критского собора должны быть приняты и отсутствовавшими Церквами. Хотелось бы, однако, напомнить святейшему Патриарху Варфоломею, что все православные христиане должны быть защитниками Православия, и отнюдь не «самоназначенными», а по благодати Божией, приемлемой во святом Крещении и Миропомазании. В Окружном послании Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви ко всем православным христианам 6 мая 1848 г., подписанном в том числе Вселенским Патриархом Анфимом, сказано: «хранитель благочестия у нас есть самое тело Церкви, т.е. самый народ, который всегда желает сохранить веру свою неизменною и согласною с верою отцев его».

Любопытно, что митрополит Прусский Елпидифор, генеральный секретарь Священного Синода Константинопольского Патриархата (кстати, в 2014 г. он выступил с резкой критикой позиции Московского Патриархата по вопросу первенства в Православной Церкви, заявив, что «Вселенский Патриарх есть первый без равных»), на конференции следующим образом охарактеризовал Патриарха Варфоломея: «Господь показал милость к Своей Церкви, послав церковного Александра Великого, который, используя копьё своего духа, не просто развязал [Гордиев] узел, но отсёк сложности и открыл путь не только для этого Собора, но и для будущего всеправославной соборной традиции».

Хотелось бы напомнить, как языческие жрецы истолковали разрубание Александром Македонским Гордиева узла: «Он завоюет мир! Но мечом, а не дипломатией». Неужели подобными «подвигами» занимается и православный архипастырь? Вопрос риторический, судя по происходящему...

Навстречу новому «святому и великому» собору. Самым интересным, откровенным и значимым на фессалоникской конференции стал доклад митрополита Прусского Елпидифора (Ламбриниадиса).

Высокопреосвященнейший Елпидифор посетовал, что место проведения Критского собора было перенесено по инициативе Русской Церкви, чья делегация не приехала. Он повторил тезис Патриарха Варфоломея об отсутствии богословско-канонических причин неучастия четырёх Поместных Церквей, назвав при этом отсутствие Русской Церкви «наиболее необъяснимым».

Далее, митрополит Елпидифор стал возвеличивать авторитет Критского собора: «когда Церковь соборно собирается, призывая Всесвятого и Освящающего Духа, совещается и принимает решения либо единогласно, либо большинством голосов, это в конце концов приемлется полнотой церковного тела. Разве это не то, что действительно произошло на острове Крите?» (Так и хочется ответить: нет, не то!) То есть критские решения якобы должны быть утверждены рано или поздно всеми Поместными Церквами.

По словам митрополита Елпидифора, «авторитетность Собора не измеряется ни его повесткой, ни количеством участников и участвующих Церквей. Скорее, авторитетность проистекает из присутствия и дыхания Святого Духа, равно как из верности отеческой вере, святым канонам и Священному Преданию Церкви. Всё это относится к Святому и Великому Собору». Это утверждение, конечно, вопиюще не соответствует действительности. Как уже давно было показано в отзывах, составленных неравнодушными богословами, клириками и мирянами (см., в том числе, отзыв Аналитического центра свт. Василия Великого), решения Критского собора попирают догматы и каноны, Предание Церкви; весьма сомнительна сама процедура подготовки и проведения собора (в т. ч. принятия решений на нём).

Митрополит Елпидифор в своём докладе не забыл упомянуть про «канонические прерогативы Константинополя», которые «не могут стать предметом переговоров или разменов». Характерно в этом отношении упоминание и в докладе митрополита Елпидифора, и других участников конференции 28-го правила Халкидонского Собора, которое якобы даёт основания для первенства Константинополя в управлении православной диаспорой.

Также, к его неудовольствию, многие вызывавшие споры темы были исключены из повестки Критского собора, а документы по другим темам были смягчены (например, это касается вопроса о посте). Среди отложенных вопросов, которые митрополит Елпидифор считает нужным вынести на следующий «святой и великий собор», следующие: общий церковный календарь (понятное дело, имеется в виду так называемый «новоюлианский», т.е. западный), возможность вступления в брак после рукоположения, второй брак вдовых священников, разность в способах приёма инославных у различных Поместных Церквей, изменение норм поста в соответствии с современными условиями, более широкое участие мирян в богослужении, способ провозглашения автокефалии, диптихи, вопросы биоэтики, рукоположения женщин в диакониссы и др. Притом, что некоторые из этих вопросов действительно актуальны и объективно требуют решения, сам исторический контекст и содержание соответствующих богословских дискуссий позволяют предположить, что рассмотрение этих вопросов (на некоторые из которых давно уже даны однозначные ответы в православном Предании) на возможном «всеправославном соборе» будет происходить в модернистско-секулярном духе.

Говоря как раз о будущем «святом и великом соборе», митрополит Елпидифор сказал, что хотел бы видеть на нём более живое обсуждение, без обязательного полного выверения принимаемых текстов загодя (кстати, это можно только поддержать!). Также, по его мнению, «мы должны провести собор, держа в уме, что он будет Вселенским Собором Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви. И это будет так несмотря на взгляды, выраженные некоторыми богословами (даже порой почтенными), о том, что после схизмы с Римской церковью Вселенский Собор быть не может. Церковь всегда имела дело с расколами, тем не менее, они никогда не умаляли её вселенского характера». Такой будто бы антикатолический пассаж, однако, должен рассматриваться с учётом того, что для митрополита Елпидифора римо-католики лишь раскольники, а не еретики, а также в контексте фактически восстановленной (пусть и антиканонической) молитвенной связи Константинополя и Рима. Владыка Елпидифор призвал «переосмыслить употребление термина «еретик» и отделить его от инославных христиан или от единоверных раскольников», что якобы «поможет нам достичь лучшего понимания не только буквы, но и духа святых канонов». (Спрашивается, кто же тогда еретики, если таковыми не являются так называемые «инославные»? Все выходящие за пределы «торонтского» минимума? И не в русле ли этой же псевдоканонической линии давние инициативы митрополита Волоколамского Илариона о прекращении именования папистов еретиками?)

В будущем соборе, по мнению архиерея, должны участвовать также автономные Церкви, а решения необходимо принимать по принципу большинства (несогласные при этом обязаны подписать принятое решение).

Из весьма жёсткого и откровенного выступления митрополита Елпидифора, одного из ближайших соратников и возможного преемника Патриарха Варфоломея, напрашивается вывод о том, что очередной псевдовеликий собор (да ещё и якобы «Вселенский»!) может стать гораздо более радикальным по своей повестке и механизмам проведения - следовательно, ещё более разрушительным для православного самосознания и единства Поместных Православных Церквей.

Традиция и её противники. Одним из немногих (если не единственным) традиционалистом, участвовавшим в конференции, стал митрополит Черногорский и Приморский Амфилохий, который рассказал про обстоятельства присутствия Сербской Православной Церкви на Критском соборе.

В заголовке своего доклада владыка Амфилохий подчёркнуто наименовал Православную Церковь кафолической. Он рассказал, что на Критском соборе Сербская Церковь предложила признать Вселенскими Соборами Софийский Собор, проведённый при Патриархе Фотии в 879-880 годах и среди прочего осудивший латинское учение о «филиокве», а также исихастские (паламитские) соборы 1341, 1351, 1368 годов. Также предложено осудить Флорентийскую унию. К сожалению, подробности доклада митрополита Амфилохия неизвестны, но можно предположить, что он был выдержан в духе церковного Предания (учитывая весьма консервативную позицию сербских архиереев на Критском соборе). Кстати, поездкой на конференцию в Грецию владыка Амфилохий воспользовался в том числе чтобы почтить мощи свт. Григория Паламы и прп. Паисия Святогорца, а также пообщаться с известным подвижником благочестия старцем Эмилианом (Вафидисом).

Отметим, что конференцию в Фессалониках посетили в том числе члены Поместных Церквей, не принявших участия в Критском соборе (в том числе Антиохийской и Грузинской). Среди них: известная своими модернистскими взлядами инокиня Васса (Ларина) из Русской Православной Церкви Заграницей (между прочим, инокиня Васса - член Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви); представитель модернистской Свято-Владимирской семинарии священник Антоний Рёбер (Anthony Roeber; Православная Церковь в Америке); Смилен Марков и Мариан Стоядинов (Болгарская Церковь). Марков, кстати, - известный апологет Критского собора, назвавший позицию своей Церкви «политикой самостоятельно выбранной маргинализации», а Мариан Стоядинов - участник с болгарской стороны церковной комиссии по канонизации свт. Серафима (Соболева).

То есть фессалоникская конференция собрала в том числе модернистски и экуменически настроенных богословов Церквей, отсутствовавших на Крите, - своеобразную «пятую колонну» фанариотов в России, Болгарии и других странах.

Контуры иного будущего. Сегодня, пожалуй, пора окончательно похоронить иллюзии, связанные с легкомысленным отношением к Критскому собору: мол, ничего особенного на Крите не произошло, лишь удовлетворение амбиций Константинопольского Патриарха и не более того. Прежде всего, совсем не так на это смотрят идеологи и устроители Крита - надо признать, очень деятельные, напористые и достаточно успешные. В частности, на конференции митрополит Сасимский Геннадий (Константинопольский Патриархат) отметил, что Критский собор стал лишь началом большого пути.

На наш взгляд, долгий «предсоборный процесс» завершён: в 2016 году он перешёл в исторически новую «соборную» фазу разрушения Православия, что, пожалуй, до сих пор недостаточно нами осознаётся. Может, поэтому деятельность наша (имею в виду традиционалистски настроенных православных христиан) разрозненна, а также недостаточно масштабна и плодоносна?

Знамя и инициатива православной соборности во Вселенском Православии, к сожалению, сегодня находится в руках Фанара, который уже почти открыто ставит целью собрать православных под своим контролем в одной «лодке» и привести её в гавань еретического Рима.

Представляется, что в сложившихся условиях мы подошли к этапу, когда всё менее возможно будет решать соответствующие проблемы дипломатией (хотя её средства следует использовать непременно); когда потребуется открытое, приправленное евангельской солью слово доброго обличения («не враждуй на брата твоего в сердце твоём; обличи ближнего твоего и не понесёшь за него греха» (Лев. 19: 17)); когда будет нужна гораздо более настойчивая защита Священного Предания в межправославной и внешнецерковной повестке; когда потребуется принимать и жёсткие решения - как это, например, сделала Русская Церковь после Флорентийской унии, невзирая ни на какие «канонические прерогативы» кого бы то ни было.

При этом повестка и действия православных, верных Преданию, не должна ограничиваться только «обороной» и критикой: надо не только «уклониться от зла», но и «сотворить благо» (см. Пс. 33:15), должна быть предложена и реализована созидательная повестка. Возможные соображения о том, что следует заниматься исключительно внутренними делами Русской Православной Церкви, несостоятельны: обстоятельства таковы, что если не заниматься должным образом внешней средой, она станет для нашей Матери-Церкви и Её единства исключительно враждебной и опасной. Изоляционизм опасен тем, что ведёт к незнанию и непониманию происходящего во вселенском Православии, к недостаточному осознанию кафоличности Церкви.

В практической плоскости сегодня представляются уместными следующие шаги:

1. Выдвижение и реализация инициативы по альтернативному «всеправославному процессу», поскольку текущий дискредитирован и разрушителен для Православия. Нужна в том числе подготовка межправославного (потенциально - всеправославного) совещания или собора с традиционалистской повесткой (с участием, прежде всего, Церквей, не поддержавших Крит), разработка самой этой повестки. В этом плане уместна актуализация московского Всеправославного Совещания 1948 года, которое своей верностью святоотеческому Преданию разительно отличается от критского собрания. Нужно серьёзное межправославное обсуждение итогов московского совещания, научное издание его деяний, популяризация его итогов на основных языках православного мира.

2. Создание международного (межправославного) союза православных богословов-традиционалистов с целью защиты святоотеческого Предания. В этом отношении Фанар сработал на опережение. Ещё в январе 2016 года Патриарх Варфоломей встретился в Константинополе с международной группой богословов, инициировав дополнительную академическую поддержку для разработки тем «всеправославного собора». Далее по итогам Критского собора была создана Международная православная богословская ассоциация (International Orthodox Theological Association, см.:), объединяющая многих клириков и учёных модернистского направления, включая ярого сторонника украинской автокефалии Пола Гаврилюка. Ассоциация действует на системной основе и оказывает достаточно мощное влияние. Альтернативной, традиционалистской богословской площадки схожего масштаба не существует.

3. Проведение регулярных богословских конференций (первая из них может пройти, например, в Москве или Ново-Иерусалимском монастыре) традиционалистской направленности с количеством, представительностью и уровнем участников не ниже, чем на фессалоникском собрании. Такая конференция вполне может быть совмещена с Международными Рождественскими чтениями, традиционно проводимыми каждый год Русской Православной Церковью.

4. Создание и развитие межправославных мультиязычных информационных ресурсов традиционалистской направленности, в том числе специализирующихся на теме альтернативного всеправославного процесса. Схожие ресурсы, кстати, уже давно действуют у сторонников Константинопольского Патриархата (см., напр.:).

Безусловно, это не все из возможных мер. Другие могут быть связаны с корректировкой подхода к внешнецерковным связям, а также значительным усилением зарубежной миссионерской деятельности Русской Церкви (это отдельные вопросы, требующие серьёзного рассмотрения). При этом сама динамика событий и методичная, целенаправленная работа православных модернистов и экуменистов лишает ревнителей святоотеческого Предания права на бездействие, отлагательство и занятие исключительно третьестепенными предметами.

«Блажен раб, егоже обрящет бдяща». События и тенденции во Вселенском Православии, концентрированно проявившиеся в фессалоникской конференции, побуждают нас быть ещё более бдительными. При этом не стоит предаваться печали и тревожным настроениям в духе «всё пропало»: надо радостно трудиться на благо Матери-Церкви, невзирая на трудности. Как говорит Невеста Христова в своих молитвах, «блажен раб, егоже обрящет бдяща; недостоин же паки, егоже обрящет унывающа».

Заботясь о спасении своей души и помня прежде всего о своих грехах, не следует забывать об ответственности каждого верующего за Церковь в целом. Надо обличать «бесплодные дела тьмы» (Еф. 5:11), отклонения от Истины-Христа, Истины Православия, в то же время не впадая в лжеревнительство, лишь вредящее Церкви, а не помогающее Ей. Покуда народ Божий хранит благочестие, апостасия не сможет охватить Русскую Церковь и весь православный мир.

Представленный здесь анализ не претендует на абсолютную полноту и правильность. Предложенные меры, конечно, могут быть реализованы только при надлежащем обсуждении и одобрении священноначалия, которое, напомню, приняло весьма значимые и правильные решения по Критскому собору и нуждается в нашей поддержке и молитве. Исключительно важно нерушимое литургическое, евхаристическое единство иерархов, клириков и мирян. Ведь, по замечательному выражению митрополита Гортинского Иеремии, «Божественная Литургия и есть настоящий Святой и Великий Собор».

Иванов Евгений Олегович, научный руководитель Аналитического центра святителя Василия Великого