Почти все сегодня говорят, что для Сербии наступили тяжелые времена. Говорят, что из-за переговоров по Косову, которые, по мнению многих, и переговорами-то не являлись, тяжелее этих времен не было. В этом контексте свобода слова в любой форме - это лучший безопасный способ выхода накопившегося цинизма и недовольства в связи со сложившейся ситуацией. Потому что принятие решений на высшем уровне, решений, которые повлияют на нашу жизнь, должно быть подвергнуто открытому, честному и мужественному анализу. Суть любого правительства, претендующего называться компетентным, в том, чтобы разговаривать с гражданами искренне и разумно.
Итак, положение дел предельно понятно: пока мы отчаянно кричим «Дайте нам хотя бы что-то», Запад решил, что ни одна модель европейской автономии не может быть решением для косовских сербов. Так, сербы в Косове из нации и граждан сведены до уровня синтагмы «хотя бы что-то». Они могли бы в ходе следующей переписи населения в графе национальность указать: «хотя бы что-то». Может быть, не случайно предшествующая власть контробвинение против Хорватии назвала «техническим контробвинением», что на самом деле низвело сербов из Хорватии до уровня «технической проблемы». В итоге, свои голоса на выборах они отдали не Тадичу, а Николичу.
Получается, что для сербских переговорщиков в Брюсселе стало неожиданностью, что нам не предложили «хотя бы что-то». А это автоматически вызывает вопрос, зачем нам разведслужбы, зачем мы их содержим? Только для решения внутренних проблем? В основе всех успешных переговоров и нашего уверенного положения на них - своевременная и точная информация и анализ позиции другой стороны. Теперь не помогут жалобы, что у нас нет настоящих союзников. Вопрос - а мы их когда-нибудь искали? Почему мы не стремились к тому, чтобы в Брюсселе кроме американского дипломата Рикера был и какой-нибудь дипломат из России, который был бы нашим «суфлером»? В каком году мы, наконец, допустили российский капитал в Сербию? Кто запретил открывать первый российский банк в Сербии? Как мы всего несколько лет назад уничижительно отзывались о России и Китае? А теперь те же самые, кто так высказывался о России, твердят, что Сербия из-за своего несогласия на условия ЕС по Косову останется в «изоляции». Я вспоминаю, как накануне прошлогодних выборов некоторые представители Демократической партии Тадича утверждали, что «приход к власти Сербской прогрессивной партии Николича означал бы войну и возвращение в девяностые годы». Нас постоянно пугают каким-то катастрофическим днем «Д», экономическим коллапсом и изоляцией Сербии. Всем чем угодно, если Белград не согласится на «большое ничто». Потому что «хотя бы что-то» сейчас не дают.
Господа! Белоруссия это та самая страна, политическая верхушка которой не может ездить в ЕС. Но эта самая Белоруссия имеет ежегодный экономический обмен с Германией на сумму более двух миллиардов евро. С Польшей - почти два миллиарда евро. Средняя заработная плата в Белоруссии – 500 евро. Там всего лишь чуть больше населения, чем в Сербии, но армия намного сильнее нашей. А они не начинали переговоров с ЕС и не получают помощи от МВФ. Хорошо, они имеют помощь от России через специальные цены на нефть и газ. Разве нам кто-то запрещал договариваться с русскими? Если чисто гипотетически задуматься о сдаче им в аренду авиабазы в Поникве или Сенице? Кто-то скажет - «Вот ненормальный! Вот русофил!» Но вы видите, что албанцы предоставили американцам Бондстил. И американцы их союзники, они их во всем поддерживают. Ты должен что-то дать, чтобы у тебя был союзник. Опять кто-то скажет: «У русских нет интересов на Балканах, и мы их не интересуем». Где это написано? В журналах на английском языке, которые выходят в Москве при поддержке Сороса.
Если мы хотим сдать Косово американцам, чтобы они были нам дорогими союзниками, давайте скажем об этом народу открыто. Что касается инвестиций, то нет таких чиновников в ЕС, которые помешали бы западным частным лицам вложить свой капитал в Сербию при условии гарантий юридической надежности и прибыли. Предоставление иностранных кредитов, или помощи, конечно, совсем другая история, которая имеет свои собственные вопросы. До каких пор мы будем так жить? Когда наступит «судный день» и лопнет такая экономика? Что делать в таком случае? Всем дружно бросаться с Бранкова моста? Или кто нас довел до него? Или пусть все идет, как идет?
Вопрос в том, почему наша страна на грани банкротства, и мы вынуждены принимать «большое ничто»? Кто позакрывал отечественные банки, кто и почему распродал отечественные компании, кто украл все то, что народ создавал на протяжении 45 лет? Кто и почему довел армию до нынешнего состояния? Кто и почему по указанию определенных иностранных послов уничтожал отечественное вооружение? Кто создал этот раздутой государственной административный аппарат, который подошел бы Китаю? Почему в парламенте продолжают находиться 250 депутатов? К чему такой автопарк у госадминистрации? МИД Великобритании имел в своем ведении в 1982 году только три служебных автомобиля. В той империи - от Гонконга до Гибралтара.
Если кто-то знает точные ответы на все эти вопросы, тот может быть и знает ответ на вопрос, почему нам предлагают «большое ничто».
Мирослав Лазанский, «Политика», 6 апреля 2013 года (перевод Михаила Ямбаева)
Итак, положение дел предельно понятно: пока мы отчаянно кричим «Дайте нам хотя бы что-то», Запад решил, что ни одна модель европейской автономии не может быть решением для косовских сербов. Так, сербы в Косове из нации и граждан сведены до уровня синтагмы «хотя бы что-то». Они могли бы в ходе следующей переписи населения в графе национальность указать: «хотя бы что-то». Может быть, не случайно предшествующая власть контробвинение против Хорватии назвала «техническим контробвинением», что на самом деле низвело сербов из Хорватии до уровня «технической проблемы». В итоге, свои голоса на выборах они отдали не Тадичу, а Николичу.
Получается, что для сербских переговорщиков в Брюсселе стало неожиданностью, что нам не предложили «хотя бы что-то». А это автоматически вызывает вопрос, зачем нам разведслужбы, зачем мы их содержим? Только для решения внутренних проблем? В основе всех успешных переговоров и нашего уверенного положения на них - своевременная и точная информация и анализ позиции другой стороны. Теперь не помогут жалобы, что у нас нет настоящих союзников. Вопрос - а мы их когда-нибудь искали? Почему мы не стремились к тому, чтобы в Брюсселе кроме американского дипломата Рикера был и какой-нибудь дипломат из России, который был бы нашим «суфлером»? В каком году мы, наконец, допустили российский капитал в Сербию? Кто запретил открывать первый российский банк в Сербии? Как мы всего несколько лет назад уничижительно отзывались о России и Китае? А теперь те же самые, кто так высказывался о России, твердят, что Сербия из-за своего несогласия на условия ЕС по Косову останется в «изоляции». Я вспоминаю, как накануне прошлогодних выборов некоторые представители Демократической партии Тадича утверждали, что «приход к власти Сербской прогрессивной партии Николича означал бы войну и возвращение в девяностые годы». Нас постоянно пугают каким-то катастрофическим днем «Д», экономическим коллапсом и изоляцией Сербии. Всем чем угодно, если Белград не согласится на «большое ничто». Потому что «хотя бы что-то» сейчас не дают.
Господа! Белоруссия это та самая страна, политическая верхушка которой не может ездить в ЕС. Но эта самая Белоруссия имеет ежегодный экономический обмен с Германией на сумму более двух миллиардов евро. С Польшей - почти два миллиарда евро. Средняя заработная плата в Белоруссии – 500 евро. Там всего лишь чуть больше населения, чем в Сербии, но армия намного сильнее нашей. А они не начинали переговоров с ЕС и не получают помощи от МВФ. Хорошо, они имеют помощь от России через специальные цены на нефть и газ. Разве нам кто-то запрещал договариваться с русскими? Если чисто гипотетически задуматься о сдаче им в аренду авиабазы в Поникве или Сенице? Кто-то скажет - «Вот ненормальный! Вот русофил!» Но вы видите, что албанцы предоставили американцам Бондстил. И американцы их союзники, они их во всем поддерживают. Ты должен что-то дать, чтобы у тебя был союзник. Опять кто-то скажет: «У русских нет интересов на Балканах, и мы их не интересуем». Где это написано? В журналах на английском языке, которые выходят в Москве при поддержке Сороса.
Если мы хотим сдать Косово американцам, чтобы они были нам дорогими союзниками, давайте скажем об этом народу открыто. Что касается инвестиций, то нет таких чиновников в ЕС, которые помешали бы западным частным лицам вложить свой капитал в Сербию при условии гарантий юридической надежности и прибыли. Предоставление иностранных кредитов, или помощи, конечно, совсем другая история, которая имеет свои собственные вопросы. До каких пор мы будем так жить? Когда наступит «судный день» и лопнет такая экономика? Что делать в таком случае? Всем дружно бросаться с Бранкова моста? Или кто нас довел до него? Или пусть все идет, как идет?
Вопрос в том, почему наша страна на грани банкротства, и мы вынуждены принимать «большое ничто»? Кто позакрывал отечественные банки, кто и почему распродал отечественные компании, кто украл все то, что народ создавал на протяжении 45 лет? Кто и почему довел армию до нынешнего состояния? Кто и почему по указанию определенных иностранных послов уничтожал отечественное вооружение? Кто создал этот раздутой государственной административный аппарат, который подошел бы Китаю? Почему в парламенте продолжают находиться 250 депутатов? К чему такой автопарк у госадминистрации? МИД Великобритании имел в своем ведении в 1982 году только три служебных автомобиля. В той империи - от Гонконга до Гибралтара.
Если кто-то знает точные ответы на все эти вопросы, тот может быть и знает ответ на вопрос, почему нам предлагают «большое ничто».
Мирослав Лазанский, «Политика», 6 апреля 2013 года (перевод Михаила Ямбаева)
