Как сообщалось, 22 января состоялось очередное заседание Клуба национальной прессы, посвященное церковно-государственным отношениям. В докладе на заседании Клуба главного редактора «Русской народной линии» А.Д.Степанова, основные положения которого он повторил на круглом столе в рамках Рождественских чтений на социологическом факультете, прозвучал призыв серьезно изучить Синодальный опыт взаимодействия Церкви и государства, как возможный образец выстраивания таких отношений в будущем. Возрождение синодальной системы в нынешних условиях, подчеркнул А.Степанов, потребует и восстановление в каком-то виде института обер-прокуратуры. Последняя идея вызвала оживленную дискуссию. Одни участники круглого стола с одобрением отнеслись к ней, другие же участники встретили эту идею в штыки. С критической репликой в частности выступил протоиерей Максим Первозванский, который заявил о нежелательности восстановления института обер-прокуратуры, поскольку этот институт, по его мнению, успешно может существовать только в условиях монархии.
Своим мнением по поднятой проблеме делится в интервью «Русской народной линии» известный церковный историк, кандидат богословия, кандидат филологических наук, доцент исторического факультета СПбГУ диакон Владимир Василик.
В последнее время поднялся вопрос относительно необходимости восстановления обер-прокуратуры. Немедленно против него был выдвинут целый ряд возражений, в частности, относительно того, что Синод и обер-прокурорство привели к духовному оскудению России, рабскому, приниженному положению духовенства и, в конечном счете, к катастрофе 1917 года. Но если мы внимательно рассмотрим историю начала ХХ века, то мы с удивлением увидим, что духовенство вовсе не было столь забито, унижено и молчаливо. Напротив, оно было весьма пассионарно, деятельно, революционно. Уже то, что оно выдвинуло из своей среды не только известного грузинского семинариста, ставшего вождем советского государства, но и отца Георгия Гапона, ставшего вождем революционных рабочих, вовсе о приниженности и забитости не говорит.
Говорят о том, что синодальная система будто бы привела к духовному и культурному упадку России. Но, опять-таки, если мы посмотрим на реальную историю Русской Православной Церкви, то с изумлением увидим, что наибольшие, культурные успехи становления церковного, а позднее, и народного просвещения, и высокой русской святости, достигнутые в ликах Серафима Саровского, оптинских старцев, Иоанна Кронштадтского, связаны с синодальной эпохой. Заметим, что отец Иоанн Кронштадтский ни в своих проповедях, ни в дневниках эту систему под сомнение не ставил.
Особенно обрушиваются на Константина Петровича Победоносцева, вспоминая блоковские строки: «...Победоносцев над Россией / Простер совиные крыла...». Но вспомним, кто критиковал Победоносцева, не либеральная ли обслуга и не ненавидевшие ли его люто революционеры? Не забудем, что К.П.Победоносцев был ближайшим советником Императора Александра III, которого по справедливости назвали «миротворцем». Это был человек, который вложил немало сил в народное просвещение, в защиту Православия и в обличение великой лжи нашего времени - демократической химеры.
Допустим, что у обер-прокурорской системы были в свое время немалые заслуги перед Церковью и Россией, но нужна ли она сейчас? Реализуема ли она в данный момент, насколько вообще возможно такое сочетание: обер-прокурор и Патриарх? Понятно, что само наименование «обер-прокурор» не возродится никогда, слишком оно чуждо нашему уху и слишком необычно сочетание двух терминов из двух разных систем. Однако существование известного надзорного и вспомогательного государственного органа по делам Православной Церкви, на мой взгляд, безусловно, необходимо.
Могут возразить, что в нашей стране существует конституция, по которой Церковь отделена от государства, и, соответственно, государство не имеет права вмешиваться в дела Церкви. Это и так, и не так, потому что Церковь до конца от государства отделена быть не может. Это мечта известного кремлевского мечтателя-утописта. Церковь не может жить в вакууме, жить без народа. А народ не может жить без государственности и без государства. В настоящее время Церковь связана с государством сотнями нитей, целым рядом вопросов. Эти вопросы связаны с образованием и воспитанием, с вооруженными силами и здравоохранением, культурой и искусством, местами исправлений.
Говорить о том, что Церковь и государство у нас совершенно отделены друг от друга, - смешно. Доброй традицией стало благословение Святейшим Патриархом Президентов при их вступлении на служение, присутствие священников при принятии воинами присяги. То есть, важнейшие государственные акты так или иначе связаны с Церковью и благословляются ею. Другое дело, а нужны ли Церкви государственные контролеры-ревизоры? Контролеры и ревизоры - пожалуй, нет. Вспоминается кинокомедия с участием Чарли Чаплина, где перед его героем чуть ли ни на каждом углу вырастал полицейский, который не помогал, а только мешал.
Однако помощь государства Церкви, безусловно, требуется. Требуется некий вспомогательный орган, который помогал бы Церкви и государству разрешать сложные проблемы, возникающие в церковной и государственной деятельности. Например, проблема передачи Церкви тех или иных объектов, проблема присутствия священников в вооруженных силах, проблема присутствия православного компонента в образовании. Для разрешения всех этих проблем требуется единый орган и единая политика.
Понятно, что помощь подразумевает и известное участие, и право голоса, потому что мы - христиане, и не можем говорить так: «Я наелась, напилась, на что и маменька сдалась?» Мы не можем сказать государственным чинам: «Давайте ваши деньги и убирайтесь вон!» Это было бы бесчестно, и, поэтому, на мой взгляд, государство, активно помогающее Церкви и стремящееся устраивать свою жизнь по христианским образцам, может и должно иметь свой голос в делах церковного устроения, прежде всего. Конечно, не касательно догматов и священнодействий. Мы этого не видим в Византии. Во время Вселенских Соборов императорские чиновники не вмешивались в сложные богословские дискуссии, они лишь обеспечивали порядок во время проведения Собора, а Император своим указом обеспечивал выполнение этих указов.
Соответственно, государство может и должно помочь Церкви в разрешении сложных межгосударственных проблем, а временами и внутрицерковных дел, где они касаются государства. Возьмем ситуацию, сложившуюся со скандалом и богохульным выступлением в Храме Христа Спасителя, когда, к сожалению, некоторые священнослужители выступили на стороне кощунниц, совершивших антицерковную и антигосударственную акцию. У священноначалия в силу самого его положения не нашлось достаточно рычагов, чтобы поставить таких забывшихся священнослужителей на место. Это понятно, ведь архиерей - это, прежде всего, отец. Поэтому, на наш взгляд, создание такого надзорно-вспомогательного органа весьма необходимо, чтобы уберечь Церковь от появления новых гапонов, а государство - от новых потрясений и либеральных революций, которых, боюсь, наше общество и государство уже не выдержит.
В свое время Император Константин назвал себя «епископом внешних дел», имея в виду надзор над делами внешними, делами церковно-государственными, но самых глубин церковной жизни, догматов и таинств не касающихся. Думаю, что приспело время и для такого «епископа внешних дел», потому что либеральная модель церковно-государственных отношений, либеральная модель общества себя изживает. Понятно, что государство и общество без идеологии жить не могут, и печально известная 13-я статья Конституции была на самом деле блефом, потому что за последние годы негласно водворилась идеология монетаризма, воинствующего экономического материализма, бездуховности и безнравственности. Пора с этой идеологией кончать, если мы не хотим погибнуть. Понятно, что альтернативой является Православие и православный правитель России, каковой и может, и, по сути дела, должен стать «епископом внешних дел», если угодно, новым Константином.
Своим мнением по поднятой проблеме делится в интервью «Русской народной линии» известный церковный историк, кандидат богословия, кандидат филологических наук, доцент исторического факультета СПбГУ диакон Владимир Василик.
В последнее время поднялся вопрос относительно необходимости восстановления обер-прокуратуры. Немедленно против него был выдвинут целый ряд возражений, в частности, относительно того, что Синод и обер-прокурорство привели к духовному оскудению России, рабскому, приниженному положению духовенства и, в конечном счете, к катастрофе 1917 года. Но если мы внимательно рассмотрим историю начала ХХ века, то мы с удивлением увидим, что духовенство вовсе не было столь забито, унижено и молчаливо. Напротив, оно было весьма пассионарно, деятельно, революционно. Уже то, что оно выдвинуло из своей среды не только известного грузинского семинариста, ставшего вождем советского государства, но и отца Георгия Гапона, ставшего вождем революционных рабочих, вовсе о приниженности и забитости не говорит.
Говорят о том, что синодальная система будто бы привела к духовному и культурному упадку России. Но, опять-таки, если мы посмотрим на реальную историю Русской Православной Церкви, то с изумлением увидим, что наибольшие, культурные успехи становления церковного, а позднее, и народного просвещения, и высокой русской святости, достигнутые в ликах Серафима Саровского, оптинских старцев, Иоанна Кронштадтского, связаны с синодальной эпохой. Заметим, что отец Иоанн Кронштадтский ни в своих проповедях, ни в дневниках эту систему под сомнение не ставил.
Особенно обрушиваются на Константина Петровича Победоносцева, вспоминая блоковские строки: «...Победоносцев над Россией / Простер совиные крыла...». Но вспомним, кто критиковал Победоносцева, не либеральная ли обслуга и не ненавидевшие ли его люто революционеры? Не забудем, что К.П.Победоносцев был ближайшим советником Императора Александра III, которого по справедливости назвали «миротворцем». Это был человек, который вложил немало сил в народное просвещение, в защиту Православия и в обличение великой лжи нашего времени - демократической химеры.
Допустим, что у обер-прокурорской системы были в свое время немалые заслуги перед Церковью и Россией, но нужна ли она сейчас? Реализуема ли она в данный момент, насколько вообще возможно такое сочетание: обер-прокурор и Патриарх? Понятно, что само наименование «обер-прокурор» не возродится никогда, слишком оно чуждо нашему уху и слишком необычно сочетание двух терминов из двух разных систем. Однако существование известного надзорного и вспомогательного государственного органа по делам Православной Церкви, на мой взгляд, безусловно, необходимо.
Могут возразить, что в нашей стране существует конституция, по которой Церковь отделена от государства, и, соответственно, государство не имеет права вмешиваться в дела Церкви. Это и так, и не так, потому что Церковь до конца от государства отделена быть не может. Это мечта известного кремлевского мечтателя-утописта. Церковь не может жить в вакууме, жить без народа. А народ не может жить без государственности и без государства. В настоящее время Церковь связана с государством сотнями нитей, целым рядом вопросов. Эти вопросы связаны с образованием и воспитанием, с вооруженными силами и здравоохранением, культурой и искусством, местами исправлений.
Говорить о том, что Церковь и государство у нас совершенно отделены друг от друга, - смешно. Доброй традицией стало благословение Святейшим Патриархом Президентов при их вступлении на служение, присутствие священников при принятии воинами присяги. То есть, важнейшие государственные акты так или иначе связаны с Церковью и благословляются ею. Другое дело, а нужны ли Церкви государственные контролеры-ревизоры? Контролеры и ревизоры - пожалуй, нет. Вспоминается кинокомедия с участием Чарли Чаплина, где перед его героем чуть ли ни на каждом углу вырастал полицейский, который не помогал, а только мешал.
Однако помощь государства Церкви, безусловно, требуется. Требуется некий вспомогательный орган, который помогал бы Церкви и государству разрешать сложные проблемы, возникающие в церковной и государственной деятельности. Например, проблема передачи Церкви тех или иных объектов, проблема присутствия священников в вооруженных силах, проблема присутствия православного компонента в образовании. Для разрешения всех этих проблем требуется единый орган и единая политика.
Понятно, что помощь подразумевает и известное участие, и право голоса, потому что мы - христиане, и не можем говорить так: «Я наелась, напилась, на что и маменька сдалась?» Мы не можем сказать государственным чинам: «Давайте ваши деньги и убирайтесь вон!» Это было бы бесчестно, и, поэтому, на мой взгляд, государство, активно помогающее Церкви и стремящееся устраивать свою жизнь по христианским образцам, может и должно иметь свой голос в делах церковного устроения, прежде всего. Конечно, не касательно догматов и священнодействий. Мы этого не видим в Византии. Во время Вселенских Соборов императорские чиновники не вмешивались в сложные богословские дискуссии, они лишь обеспечивали порядок во время проведения Собора, а Император своим указом обеспечивал выполнение этих указов.
Соответственно, государство может и должно помочь Церкви в разрешении сложных межгосударственных проблем, а временами и внутрицерковных дел, где они касаются государства. Возьмем ситуацию, сложившуюся со скандалом и богохульным выступлением в Храме Христа Спасителя, когда, к сожалению, некоторые священнослужители выступили на стороне кощунниц, совершивших антицерковную и антигосударственную акцию. У священноначалия в силу самого его положения не нашлось достаточно рычагов, чтобы поставить таких забывшихся священнослужителей на место. Это понятно, ведь архиерей - это, прежде всего, отец. Поэтому, на наш взгляд, создание такого надзорно-вспомогательного органа весьма необходимо, чтобы уберечь Церковь от появления новых гапонов, а государство - от новых потрясений и либеральных революций, которых, боюсь, наше общество и государство уже не выдержит.
В свое время Император Константин назвал себя «епископом внешних дел», имея в виду надзор над делами внешними, делами церковно-государственными, но самых глубин церковной жизни, догматов и таинств не касающихся. Думаю, что приспело время и для такого «епископа внешних дел», потому что либеральная модель церковно-государственных отношений, либеральная модель общества себя изживает. Понятно, что государство и общество без идеологии жить не могут, и печально известная 13-я статья Конституции была на самом деле блефом, потому что за последние годы негласно водворилась идеология монетаризма, воинствующего экономического материализма, бездуховности и безнравственности. Пора с этой идеологией кончать, если мы не хотим погибнуть. Понятно, что альтернативой является Православие и православный правитель России, каковой и может, и, по сути дела, должен стать «епископом внешних дел», если угодно, новым Константином.
