Начнем с либерализма. Это термин латинского происхождения, он содержит в себе идею освобождения от чьей-либо власти, причем, власти безусловной, власти над жизнью и смертью. Древние римляне имели обычай манципации (от лат. manus – «рука») – наложения руки на голову будущего раба, который мог достаться свободному человеку в качестве военной добычи, договора купли-продажи, или же утрачивал свободу из-за невозможности рассчитаться с долгами. Действие, обратное порабощению, получило название эманципации. Дети, рожденные свободными, назывались liberi. Отсюда эманципированные рабы получили то же имя. Это означало, что они еще не граждане, что они по дееспособности приравнены к детям, что они нуждаются в опеке как люди незрелые. В книге Деяний святых апостолов упоминается синагога Либертинцев, т.е. вольноотпущенников (от лат. libertinus – «вольноотпущенник»): «Некоторые из так называемой синагоги Либертинцев… вступили в спор со Стефаном; но не могли противостоять мудрости и Духу, Которым он говорил. Тогда научили они некоторых сказать: мы слышали, как он говорил хульные слова на Моисея и на Бога. И возбудили народ и старейшин и книжников и, напав, схватили его и повели в синедрион» (Деян. 6, 9-12).
Так вчерашние рабы оказались повинными в пролитии крови Первомученика архидиакона Стефана. Вряд ли случайно люди, носившие в своем имени корень liber, отметились на заре христианской эры первомученической кровью. Видимо, и на закате человеческой истории последователям тех убийц – нынешним либералам – уготован сходный жребий.
О соотношении понятий «свобода» и «рабство» много рассуждает святой апостол Павел. Он говорит о Самом Господе Иисусе Христе следующее: «Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца» (Флп. 2, 6-10). Здесь апостол говорит о том, что весь человеческий род до крестного подвига Сына Божия пребывал в рабстве у диавола, и чтобы выйти из этого тяжкого и позорного рабства, нужно преклониться перед Христом, Который несравнимо более Сам Себя уничижил. Нужно назваться рабом Божиим, чтобы не оставаться рабом диавола, ибо третьего не дано. И лишь согласившись стать рабом Божиим, можно надеяться стать сыном Божиим по благодати.
Конечно, святые апостолы приняли достоинство сынов Божиих по благодати и были свободны в Боге, почему и могли споспешествовать освобождению мiра от власти диавола. Сам Господь сказал им на Тайной Вечери: «Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего» (Ин. 15, 15). Однако сами апостолы и по сошествии на них Святого Духа предпочитали называть себя рабами, дабы не величаться сыновством, ведь Тот же Господь сказал: всякий возвышающий себя унизится. Апостол Иаков начинает свое Соборное послание словами: «Иаков, раб Бога и Господа Иисуса Христа…» (Иак. 1, 1). Петр начинает Второе Соборное послание словами: «Симон Петр, раб и апостол Иисуса Христа…» (2 Петр. 1, 1). Святой апостол Иуда начинает Соборное послание: «Иуда, раб Иисуса Христа…» (Иуд. 1). Павел начинает послание к Римлянам: «Павел, раб Иисуса Христа…» (Рим. 1, 1). Наконец, Иоанн Богослов пишет в начале Апокалипсиса: «Откровение Иисуса Христа, которое... Он показал, послав оное через Ангела Своего рабу Своему Иоанну...» (Откр. 1, 1).
Апостол Павел говорит о сыновстве и о свободе в Боге в том случае, когда возникает опасность порабощения обветшавшему Моисееву закону. Обветшавшему не значит плохому, а значит – уже выполнившему свое предназначение. В послании к Галатам сказано: «…закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою; по пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя. Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса…» (Гал. 3, 23-26). Далее апостол наставляет: «Итак, стойте в свободе, которую даровал вам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства» (Гал. 5, 1). Также апостол Иоанн пишет: «Возлюбленные! Мы теперь дети Божии; но еще не открылось, что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть. И всякий, имеющий сию надежду на Него, очищает себя так, как Он чист» (1 Ин. 3, 2-3). Далее апостол говорит о присущем рабу чувстве страха: «В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви» (1 Ин. 4, 18).
Итак, единственный путь к освобождению и сыновству – деятельная любовь к Богу и ближним, причем, такая степень любви, при которой человек не способен грешить: «Всякий, пребывающий в Нем, не согрешает; всякий согрешающий не видел Его и не познал Его» (1 Ин. 3, 6). Но тот же апостол чуть ранее в том же послании пишет: «Если говорим, что не имеем греха, - обманываем самих себя, и истины нет в нас. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды. Если говорим, что мы не согрешили, то представляем Его лживым, и слова Его нет в нас» (1 Ин. 1, 8-10). Казалось бы, между первой и второй цитатами существует противоречие. Однако оно кажущееся, мы имеем дело с так называемой антиномией. Блаженный Феофилакт Болгарский для объяснения первой цитаты приводит мнение свт. Иоанна Златоуста: «Всякий раз, когда мы грешим, мы рождаемся от диавола, а всякий раз, когда совершаем добродетель, рождаемся «от Бога… потому что семя Его пребывает» в нас. Семенем называет Духа, Которого мы получаем через крещение и Который, пребывая в нас, делает ум наш не допускающим греха». Следовательно, пока мы на земле, постоянно колеблемся между добром и злом, между Богом и диаволом, поэтому обе из цитат справедливы применительно к различным душевным состояниям.
Нынешние либералы, тяготясь именованием «рабов Божиих», возомнили получить свободу без Бога и вопреки Богу. На место деятельной любви они поставили силу собственного мнения и, повторяя, точно заклинание - «Мы свободны, мы свободны...» - думают, что от этого повторения действительно делаются свободными. Не о их ли предшественниках апостол Петр сказал: «обещают... свободу, будучи сами рабы тления» (2 Петр. 2, 19)?
Нынешние либералы – те же беглые рабы, уставшие работать Господу Богу. Не дожидаясь законного освобождения и возносясь в своих помыслах превыше святых апостолов и самих ангельских сил, ибо и ангелы (вестники) иногда именуются в Св. Писании рабами Божиими, они величаются и красуются своей вымышленной свободой – точно павлин разноцветными перьями.
В обычае у беглых рабов ненавидеть прежнего господина, порочить его и заведенные им порядки, при возможности его обкрадывать и желать ему всякого зла. Чтобы избегнуть справедливого возмездия, они любят повсюду рассказывать о своих правах. Но сколько бы они эти «права» не превозносили, всем ясно, что при разлучении души с телом все права заканчиваются – остается печальная участь беглеца, настигнутого правосудием. Остается страх и трепет – там, где «червь их не умирает и огонь не угасает».
Вы спросите: где и когда либералы ненавидели Бога, где и когда они порочили заведенные Им порядки, где и когда Его обкрадывали и желали Ему всякого зла? Отвечаю: везде и всегда. Поскольку либерал абсолютизирует свободу, причем, не законную, предусмотренную Самим Богом как высокий дар, а краденую, он становится идолослужителем. У древних римлян было божество Liber, которое в позднейшую эпоху получило название Вакха. В честь него устраивались в марте праздненства - либералии, или, как позднее они стали именоваться, - вакханалии. Это был праздник необузданной свободы, т.е. распутства, праздник свободы во грехе. Нынешние либералы, тяготящиеся Божиим законом и всякими твердыми установлениями, - те же самые вакханты, а нынешние, устраиваемые ими, или при их поддержке, парады содомитов – некое подобие древних вакханалий. Либерал украл призрак свободы, превратил его в кумир, пляшет вокруг него и, по временам оборачиваясь назад – в сторону Создателя, гнусным голосом пищит о своих якобы неотъемлемых правах. Можно ли представить большую степень подлости и злобы?
Спаситель сказал иудеям: «если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8, 31-32). Древние либералы ответили: «мы семя Авраамово и не были рабами никому никогда; как же Ты говоришь: сделаетесь свободными? Иисус отвечал им: всякий, делающий грех, есть раб греха. Но раб не пребывает в доме вечно; сын пребывает вечно» (Ин. 8, 33-35). Итак, мы видим: самочинно назвавших себя свободными оспорил Сам Сын Божий.
Степень подлинной свободы достигается лишь величайшим подвигом; в этом случае свобода в Боге становится синонимом святости. Об аскезе ли помышляют либералы? Об утеснении ли своего чрева – или же напротив – о его расширении? Об обуздании страстей – или же об их разнуздании? О небесном ли пекутся? Не о них ли изрек великий Павел?: «...многие, о которых я часто говорил вам, а теперь даже со слезами говорю, поступают как враги креста Христова. Их конец – погибель, их бог – чрево, и слава их – в сраме, они мыслят о земном. Наше же жительство – на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа...» (Флп. 3, 18-20).
Что значит быть врагом креста Господня? Блаженный Феофилакт Болгарский растолковывает: «Некоторые лицемерно исповедовали христианство, жили в утехе и спокойствии, их-то и называет апостол врагами креста. Потому что крест ищет души, готовой на смерть, жаждущей опасности. А они свободны от этого и живут совершенно противоположно сему. Если бы они любили крест, то любили бы жизнь крестоносную, т.е. горькую. Неужели после этого мы не будем страшиться перед мыслию, что тот, кто друг роскоши, земного спокойствия и безопасности – «враг креста Христова»?»
Святые отцы древности оградили Православную Церковь, точно крепкими стенами, догматами и канонами, песнописцы наполнили ее торжественными гимнами, живописцы украсили ее священными изображениями, народ Божий привнес в нее благочестивые обычаи. Либералы же подрывают догматы, расшатывают канонический строй, наполняют божественный храм какофонией просторечия, ломают обычаи, опошляют все, чего ни коснется их развращенный взор. Все вокруг них приобретает черты ущербности и запустения. Что закономерно – ибо они проповедуют свободу беглых рабов.
Еще в XIX веке государства заболели своеобразной болезнью – разложением крови. Сейчас с полной ответственностью можно сказать: этой болезнью заразились не только государства, но и религиозные организации. На Западе много десятилетий религиозная жизнь подвержена постоянным и все нарастающим, как снежный ком, искажениям. Она, точно дерево, снедаемое жуками, все еще кажется деревом, хотя в действительности почти полностью уже состоит из трухи. Либералы, изображая из себя христианских священников, «венчают» педерастов; либералы, слишком вольно понимая закон Божий, молятся совместно с идолослужителями; либералы всей своей жизнью утверждают, что так называемые общечеловеческие ценности для них выше Божиих заповедей. Эта зараза разложения постепенно проникает и в тело Русской Православной Церкви. Нежели мы должны спокойно наблюдать, как волки в овечьих одеждах терзают стадо Христово?
Наиболее выдающийся во всех отношениях из деятелей современного российского либерализма, его, так сказать, честь и совесть, Б.А.Березовский в своем «Манифесте российского либерализма» (опубликован в «Независимой газете» 04.11.2002.) пишет: «Я еще раз подчеркиваю, что с нашей точки зрения, Иисуса Христа, пророка Магомета и пророка Моисея следует трактовать как основателей идеологии либерализма, идеологии раскрепощения человека... Только когда нынешние патриоты России из государственников «перекрестятся», как и подобает истинно верующим людям, в либералов, Россия начнет стабильно развиваться как эффективное современное государство». БАБ, как «истинно верующий» либерал призывает нас «перекреститься» - чтобы мы, утратив подобие Христово, стали подобны Борису Абрамовичу – тогда наступит «либеральный рай» - почти как в сказках дедушки Маркса.
Что есть Православие (Орфодоксиа) с точки зрения этимологии? То же самое в отношении веры, что орфография в отношении письма или орфоэпия в отношении произношения. Орфография с орфоэпией немыслимы без стройной системы правил. Человека, которому они кажутся слишком стеснительными, принято называть невеждой. Но в его невежестве еще полбеды, если он с агрессивностью не настаивает на своей подлой свободе писания и говорения без правил, или же по правилам, которые ему почему-то больше нравятся. То же самое в области веры: человек, которого стесняют церковные уставы, - воинствующий невежда, дикарь, слон в посудной лавке, свинья под дубом из прославленной басни И.А.Крылова.
Кстати, на днях рядом с моим домом после ветреной погоды рухнул огромный дуб – но не от того, что был такой уж сильный ветер, а от того, что основание дуба оказалось подъеденным – даже если и не свиньями и кабанами (потому что ни тех, ни других я там ни разу не наблюдал) – все равно какими-то неприятными тварями. То же самое угрожает нашему Православию, если доморощенные либералы получат в Церкви свободу действий. Сегодня они проповедуют пацифизм в отношении воинствующих безбожников, кощунников и богохульников, в чем их недавно обличил прот. Всеволод Чаплин. Завтра же они в интересах «мира и безопасности» (1 Фес. 5, 3), а попутно (соединяя приятное с полезным) и в интересах «христианской миссии», станут ратовать за проведение в стенах храмов выставок «концептуального искусства» и рок-концертов.
Нынешние либералы пустили в ход новое наименование для ревнителей Православия – «фундаменталисты». Оно столь же нелепо, как и все их фантазии. Конечно, православный христианин строит здание своего спасения на камне (фундаменте) деятельной веры и не только слушает слово Божие, но и стремится его исполнить. В основании же здания либерала – песок человеческих мнений и пошленькая свобода исполнять или не исполнять Божии заповеди в зависимости от настроения, идеологической моды и т.д. и т.п. Разумеется, во время напасти последнее здание рухнет – точно наш дуб с подъеденным основанием. Слово «Православие» исчерпывающе и достаточно выразительно, поэтому ревнители выражаемого им понятия не нуждаются ни в каких дополнительных наименованиях. Пусть их ищут для самоидентификации представители различных течений либерализма, ибо в них никогда не было, нет, и не будет единства.
В день пренесения святых мощей святителя Петра, митрополита Московского и всея Руси, Святейший, по совершении литургии в Успенском соборе Кремля, где все веет традицией, произнес важные слова: «Церковь в своем пастырском служении людям ничего не делает в отрыве от прошлого, потому что Церковь является хранительницей Предания, а Предание содержит в себе норму веры и норму жизни. Сегодня люди не желают иметь никаких норм — ни нравственных, ни духовных, ни культурных. Многие полагают, что началом и концом для всего является человеческая личность: человек сам определяет для себя и норму веры, и норму жизни, и нет никаких высших сил, которые бы их санкционировали. Люди, которые так живут, являются людьми не верующими в Бога, даже если они себя таковыми называют, потому что вера связана с принятием той нормы, которую Бог передал нам через Свое откровение. Это Божественные заповеди, это образ жизни, ведущий человека ко спасению. Что бы ни происходило в истории, Церковь призвана ограждать эти нормы — не людьми выдуманные, но Богом переданные роду человеческому». Вот приговор Патриарха Московского и всея Руси тем, что самочинно себя освобождают и самочинно сочиняют веру и уставы: «Люди, которые так живут, являются людьми не верующими в Бога, даже если они себя таковыми называют».
О задаче, поставленной перед либералами, хорошо сказано митрополитом С.-Петербургским и Ладожским Иоанном (Снычевым): «Либерально-демократическая идея для того, собственно говоря, и предназначена, чтобы подточить, ослабить устои крепкого, традиционного общественного устройства, разрушить его духовные, религиозные опоры, разложить национальные государства и – постепенно, незаметно, неощутимо для одурманенного демократическим хаосом общества – передать бразды правления над ними транснациональной «мiровой закулисе»...» («Самодержавие Духа»). Именно поэтому Православие несовместимо с либерализмом.
Иерей Сергий Карамышев, настоятель храма Св. Троицы пос. Каменники Рыбинской епархии
Так вчерашние рабы оказались повинными в пролитии крови Первомученика архидиакона Стефана. Вряд ли случайно люди, носившие в своем имени корень liber, отметились на заре христианской эры первомученической кровью. Видимо, и на закате человеческой истории последователям тех убийц – нынешним либералам – уготован сходный жребий.
О соотношении понятий «свобода» и «рабство» много рассуждает святой апостол Павел. Он говорит о Самом Господе Иисусе Христе следующее: «Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца» (Флп. 2, 6-10). Здесь апостол говорит о том, что весь человеческий род до крестного подвига Сына Божия пребывал в рабстве у диавола, и чтобы выйти из этого тяжкого и позорного рабства, нужно преклониться перед Христом, Который несравнимо более Сам Себя уничижил. Нужно назваться рабом Божиим, чтобы не оставаться рабом диавола, ибо третьего не дано. И лишь согласившись стать рабом Божиим, можно надеяться стать сыном Божиим по благодати.
Конечно, святые апостолы приняли достоинство сынов Божиих по благодати и были свободны в Боге, почему и могли споспешествовать освобождению мiра от власти диавола. Сам Господь сказал им на Тайной Вечери: «Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего» (Ин. 15, 15). Однако сами апостолы и по сошествии на них Святого Духа предпочитали называть себя рабами, дабы не величаться сыновством, ведь Тот же Господь сказал: всякий возвышающий себя унизится. Апостол Иаков начинает свое Соборное послание словами: «Иаков, раб Бога и Господа Иисуса Христа…» (Иак. 1, 1). Петр начинает Второе Соборное послание словами: «Симон Петр, раб и апостол Иисуса Христа…» (2 Петр. 1, 1). Святой апостол Иуда начинает Соборное послание: «Иуда, раб Иисуса Христа…» (Иуд. 1). Павел начинает послание к Римлянам: «Павел, раб Иисуса Христа…» (Рим. 1, 1). Наконец, Иоанн Богослов пишет в начале Апокалипсиса: «Откровение Иисуса Христа, которое... Он показал, послав оное через Ангела Своего рабу Своему Иоанну...» (Откр. 1, 1).
Апостол Павел говорит о сыновстве и о свободе в Боге в том случае, когда возникает опасность порабощения обветшавшему Моисееву закону. Обветшавшему не значит плохому, а значит – уже выполнившему свое предназначение. В послании к Галатам сказано: «…закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою; по пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя. Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса…» (Гал. 3, 23-26). Далее апостол наставляет: «Итак, стойте в свободе, которую даровал вам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства» (Гал. 5, 1). Также апостол Иоанн пишет: «Возлюбленные! Мы теперь дети Божии; но еще не открылось, что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть. И всякий, имеющий сию надежду на Него, очищает себя так, как Он чист» (1 Ин. 3, 2-3). Далее апостол говорит о присущем рабу чувстве страха: «В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви» (1 Ин. 4, 18).
Итак, единственный путь к освобождению и сыновству – деятельная любовь к Богу и ближним, причем, такая степень любви, при которой человек не способен грешить: «Всякий, пребывающий в Нем, не согрешает; всякий согрешающий не видел Его и не познал Его» (1 Ин. 3, 6). Но тот же апостол чуть ранее в том же послании пишет: «Если говорим, что не имеем греха, - обманываем самих себя, и истины нет в нас. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды. Если говорим, что мы не согрешили, то представляем Его лживым, и слова Его нет в нас» (1 Ин. 1, 8-10). Казалось бы, между первой и второй цитатами существует противоречие. Однако оно кажущееся, мы имеем дело с так называемой антиномией. Блаженный Феофилакт Болгарский для объяснения первой цитаты приводит мнение свт. Иоанна Златоуста: «Всякий раз, когда мы грешим, мы рождаемся от диавола, а всякий раз, когда совершаем добродетель, рождаемся «от Бога… потому что семя Его пребывает» в нас. Семенем называет Духа, Которого мы получаем через крещение и Который, пребывая в нас, делает ум наш не допускающим греха». Следовательно, пока мы на земле, постоянно колеблемся между добром и злом, между Богом и диаволом, поэтому обе из цитат справедливы применительно к различным душевным состояниям.
Нынешние либералы, тяготясь именованием «рабов Божиих», возомнили получить свободу без Бога и вопреки Богу. На место деятельной любви они поставили силу собственного мнения и, повторяя, точно заклинание - «Мы свободны, мы свободны...» - думают, что от этого повторения действительно делаются свободными. Не о их ли предшественниках апостол Петр сказал: «обещают... свободу, будучи сами рабы тления» (2 Петр. 2, 19)?
Нынешние либералы – те же беглые рабы, уставшие работать Господу Богу. Не дожидаясь законного освобождения и возносясь в своих помыслах превыше святых апостолов и самих ангельских сил, ибо и ангелы (вестники) иногда именуются в Св. Писании рабами Божиими, они величаются и красуются своей вымышленной свободой – точно павлин разноцветными перьями.
В обычае у беглых рабов ненавидеть прежнего господина, порочить его и заведенные им порядки, при возможности его обкрадывать и желать ему всякого зла. Чтобы избегнуть справедливого возмездия, они любят повсюду рассказывать о своих правах. Но сколько бы они эти «права» не превозносили, всем ясно, что при разлучении души с телом все права заканчиваются – остается печальная участь беглеца, настигнутого правосудием. Остается страх и трепет – там, где «червь их не умирает и огонь не угасает».
Вы спросите: где и когда либералы ненавидели Бога, где и когда они порочили заведенные Им порядки, где и когда Его обкрадывали и желали Ему всякого зла? Отвечаю: везде и всегда. Поскольку либерал абсолютизирует свободу, причем, не законную, предусмотренную Самим Богом как высокий дар, а краденую, он становится идолослужителем. У древних римлян было божество Liber, которое в позднейшую эпоху получило название Вакха. В честь него устраивались в марте праздненства - либералии, или, как позднее они стали именоваться, - вакханалии. Это был праздник необузданной свободы, т.е. распутства, праздник свободы во грехе. Нынешние либералы, тяготящиеся Божиим законом и всякими твердыми установлениями, - те же самые вакханты, а нынешние, устраиваемые ими, или при их поддержке, парады содомитов – некое подобие древних вакханалий. Либерал украл призрак свободы, превратил его в кумир, пляшет вокруг него и, по временам оборачиваясь назад – в сторону Создателя, гнусным голосом пищит о своих якобы неотъемлемых правах. Можно ли представить большую степень подлости и злобы?
Спаситель сказал иудеям: «если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8, 31-32). Древние либералы ответили: «мы семя Авраамово и не были рабами никому никогда; как же Ты говоришь: сделаетесь свободными? Иисус отвечал им: всякий, делающий грех, есть раб греха. Но раб не пребывает в доме вечно; сын пребывает вечно» (Ин. 8, 33-35). Итак, мы видим: самочинно назвавших себя свободными оспорил Сам Сын Божий.
Степень подлинной свободы достигается лишь величайшим подвигом; в этом случае свобода в Боге становится синонимом святости. Об аскезе ли помышляют либералы? Об утеснении ли своего чрева – или же напротив – о его расширении? Об обуздании страстей – или же об их разнуздании? О небесном ли пекутся? Не о них ли изрек великий Павел?: «...многие, о которых я часто говорил вам, а теперь даже со слезами говорю, поступают как враги креста Христова. Их конец – погибель, их бог – чрево, и слава их – в сраме, они мыслят о земном. Наше же жительство – на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа...» (Флп. 3, 18-20).
Что значит быть врагом креста Господня? Блаженный Феофилакт Болгарский растолковывает: «Некоторые лицемерно исповедовали христианство, жили в утехе и спокойствии, их-то и называет апостол врагами креста. Потому что крест ищет души, готовой на смерть, жаждущей опасности. А они свободны от этого и живут совершенно противоположно сему. Если бы они любили крест, то любили бы жизнь крестоносную, т.е. горькую. Неужели после этого мы не будем страшиться перед мыслию, что тот, кто друг роскоши, земного спокойствия и безопасности – «враг креста Христова»?»
Святые отцы древности оградили Православную Церковь, точно крепкими стенами, догматами и канонами, песнописцы наполнили ее торжественными гимнами, живописцы украсили ее священными изображениями, народ Божий привнес в нее благочестивые обычаи. Либералы же подрывают догматы, расшатывают канонический строй, наполняют божественный храм какофонией просторечия, ломают обычаи, опошляют все, чего ни коснется их развращенный взор. Все вокруг них приобретает черты ущербности и запустения. Что закономерно – ибо они проповедуют свободу беглых рабов.
Еще в XIX веке государства заболели своеобразной болезнью – разложением крови. Сейчас с полной ответственностью можно сказать: этой болезнью заразились не только государства, но и религиозные организации. На Западе много десятилетий религиозная жизнь подвержена постоянным и все нарастающим, как снежный ком, искажениям. Она, точно дерево, снедаемое жуками, все еще кажется деревом, хотя в действительности почти полностью уже состоит из трухи. Либералы, изображая из себя христианских священников, «венчают» педерастов; либералы, слишком вольно понимая закон Божий, молятся совместно с идолослужителями; либералы всей своей жизнью утверждают, что так называемые общечеловеческие ценности для них выше Божиих заповедей. Эта зараза разложения постепенно проникает и в тело Русской Православной Церкви. Нежели мы должны спокойно наблюдать, как волки в овечьих одеждах терзают стадо Христово?
Наиболее выдающийся во всех отношениях из деятелей современного российского либерализма, его, так сказать, честь и совесть, Б.А.Березовский в своем «Манифесте российского либерализма» (опубликован в «Независимой газете» 04.11.2002.) пишет: «Я еще раз подчеркиваю, что с нашей точки зрения, Иисуса Христа, пророка Магомета и пророка Моисея следует трактовать как основателей идеологии либерализма, идеологии раскрепощения человека... Только когда нынешние патриоты России из государственников «перекрестятся», как и подобает истинно верующим людям, в либералов, Россия начнет стабильно развиваться как эффективное современное государство». БАБ, как «истинно верующий» либерал призывает нас «перекреститься» - чтобы мы, утратив подобие Христово, стали подобны Борису Абрамовичу – тогда наступит «либеральный рай» - почти как в сказках дедушки Маркса.
Что есть Православие (Орфодоксиа) с точки зрения этимологии? То же самое в отношении веры, что орфография в отношении письма или орфоэпия в отношении произношения. Орфография с орфоэпией немыслимы без стройной системы правил. Человека, которому они кажутся слишком стеснительными, принято называть невеждой. Но в его невежестве еще полбеды, если он с агрессивностью не настаивает на своей подлой свободе писания и говорения без правил, или же по правилам, которые ему почему-то больше нравятся. То же самое в области веры: человек, которого стесняют церковные уставы, - воинствующий невежда, дикарь, слон в посудной лавке, свинья под дубом из прославленной басни И.А.Крылова.
Кстати, на днях рядом с моим домом после ветреной погоды рухнул огромный дуб – но не от того, что был такой уж сильный ветер, а от того, что основание дуба оказалось подъеденным – даже если и не свиньями и кабанами (потому что ни тех, ни других я там ни разу не наблюдал) – все равно какими-то неприятными тварями. То же самое угрожает нашему Православию, если доморощенные либералы получат в Церкви свободу действий. Сегодня они проповедуют пацифизм в отношении воинствующих безбожников, кощунников и богохульников, в чем их недавно обличил прот. Всеволод Чаплин. Завтра же они в интересах «мира и безопасности» (1 Фес. 5, 3), а попутно (соединяя приятное с полезным) и в интересах «христианской миссии», станут ратовать за проведение в стенах храмов выставок «концептуального искусства» и рок-концертов.
Нынешние либералы пустили в ход новое наименование для ревнителей Православия – «фундаменталисты». Оно столь же нелепо, как и все их фантазии. Конечно, православный христианин строит здание своего спасения на камне (фундаменте) деятельной веры и не только слушает слово Божие, но и стремится его исполнить. В основании же здания либерала – песок человеческих мнений и пошленькая свобода исполнять или не исполнять Божии заповеди в зависимости от настроения, идеологической моды и т.д. и т.п. Разумеется, во время напасти последнее здание рухнет – точно наш дуб с подъеденным основанием. Слово «Православие» исчерпывающе и достаточно выразительно, поэтому ревнители выражаемого им понятия не нуждаются ни в каких дополнительных наименованиях. Пусть их ищут для самоидентификации представители различных течений либерализма, ибо в них никогда не было, нет, и не будет единства.
В день пренесения святых мощей святителя Петра, митрополита Московского и всея Руси, Святейший, по совершении литургии в Успенском соборе Кремля, где все веет традицией, произнес важные слова: «Церковь в своем пастырском служении людям ничего не делает в отрыве от прошлого, потому что Церковь является хранительницей Предания, а Предание содержит в себе норму веры и норму жизни. Сегодня люди не желают иметь никаких норм — ни нравственных, ни духовных, ни культурных. Многие полагают, что началом и концом для всего является человеческая личность: человек сам определяет для себя и норму веры, и норму жизни, и нет никаких высших сил, которые бы их санкционировали. Люди, которые так живут, являются людьми не верующими в Бога, даже если они себя таковыми называют, потому что вера связана с принятием той нормы, которую Бог передал нам через Свое откровение. Это Божественные заповеди, это образ жизни, ведущий человека ко спасению. Что бы ни происходило в истории, Церковь призвана ограждать эти нормы — не людьми выдуманные, но Богом переданные роду человеческому». Вот приговор Патриарха Московского и всея Руси тем, что самочинно себя освобождают и самочинно сочиняют веру и уставы: «Люди, которые так живут, являются людьми не верующими в Бога, даже если они себя таковыми называют».
О задаче, поставленной перед либералами, хорошо сказано митрополитом С.-Петербургским и Ладожским Иоанном (Снычевым): «Либерально-демократическая идея для того, собственно говоря, и предназначена, чтобы подточить, ослабить устои крепкого, традиционного общественного устройства, разрушить его духовные, религиозные опоры, разложить национальные государства и – постепенно, незаметно, неощутимо для одурманенного демократическим хаосом общества – передать бразды правления над ними транснациональной «мiровой закулисе»...» («Самодержавие Духа»). Именно поэтому Православие несовместимо с либерализмом.
Иерей Сергий Карамышев, настоятель храма Св. Троицы пос. Каменники Рыбинской епархии
4. Ответ на 3., рудовский:
3. Re: Почему Православие несовместимо с либерализмом
2. Re: Почему Православие несовместимо с либерализмом
1. Ни добавить, ни прибавить.