Вчера мы торжественно отмечали тихое и кроткое (как дождь на руно) сошествие на землю Благой Вести, следствием чего стала страшная для немощного ума человеческого тайна Боговоплощения. Благая Весть ожидала более пяти тысячелетий явления Той, Которую теперь весь род христианский прославляет «спасения Главизной».
Вчера же мы вспоминали не менее страшное для падшего человеческого ума событие - воскрешение уже смердевшего тлением четверодневного мертвеца. Тогда Благая Весть достигла не только земли, но и самой преисподней, самой державы ада. Ибо Господь Своей всемогущей волей извлек душу праведного Лазаря из уже уготованной ему врагом рода человеческого темницы и повелел войти в уже разлагавшееся было, но теперь преображенное к жизни, тело.
И вот сегодня мы «яко отроцы, победы знамения носяще, Победителю смерти вопием: осанна в Вышних! Благословен Грядый во имя Господне!» Господь воздвиг Лазаря, приведя в трепет, казалось, всесильную преисподнюю, а сегодня грядет в Иерусалим для решительной битвы со смертью, с ее виновником, т.е. с «мiродерждителем тьмы века сего», ибо «завистию диавола (к роду человеческому) вошла в мiр смерть».
Сейчас мы постигаем сокровенный смысл Входа Господня во святой град. Тогда же люди, собравшиеся на праздник Пасхи, встречали Иисуса как земного царя, грядущего для освобождения города от власти язычников. Потому народные клики не были отрадою для Господа, ибо растворены были ложью и лестью. Напротив, восклицания незлобивых младенцев согревали Его душу – потому что дети радовались чуду воскрешения как таковому, потому что ощущали великую силу благодати Божией, потому что хотели воцарения над ними кроткого Царя-Бога, восседающего не на роскошной колеснице, но на ослице и молодом осле.
Книжники и фарисеи стали обвинять Иисуса в том, что он принимает приветствия как действительный царь. Тогда Он ответил им словами пророка Давида: «Из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу» (Пс. 8,3). А в ответ на укоризны в адрес Своих учеников добавил: «Если они умолкнут, то камни возопиют» (Лк. 19, 40). Ропот книжников и фарисеев был в полном смысле богопротивен, ибо противоречил слову Божию, изреченному через пророка Захарию: «Ликуй от радости дщерь Сионова, торжествуй дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и молодом осле, сыне подъяремной». (Зах. 9, 9).
Во время движения Господь полностью пересел на молодого осла, оставив ослицу праздной. Осленок, на которого прежде никто из людей не садился, обозначал будущий народ-богоносец, собранный в Церковь Христову из разных племен Земли, а шедшая теперь подле праздная ослица означала еврейский народ, который в основной массе во главе со своими вождями, переставал быть богоносцем.
Когда Господь в сопровождении учеников приблизился к городу, произошло нечто неожиданное (об этом повествует евангелист Лука): Он заплакал – как за несколько дней до того прослезился, скорбя о Лазаре. Никто не увидел слез Спасителя ни на допросе у Каиафы, ни на допросе у Пилата, ни на допросе у Ирода, ни когда Он был бичуем и увенчиваем терновым венцом, ни когда нес Крест, ни когда испытывал адские мучения на Кресте. Здесь же Он плачет о вечной погибели людей, потому что их души стали нечувствительны к воздействиям благодати, потому что устами своими они чтили Бога, а сердцами ненавидели Его. На них нашло древнее проклятие Царя и пророка Давида: «Да помрачатся глаза их, чтоб им не видеть, и хребет их да будет согбен навсегда; пролей на них гнев Твой, и ярость гнева Твоего да постигнет их; да будет двор их пуст, и в жилищах их да не будет живущего» (Пс. 68, 24-27; Рим. 11, 9-10).
Глядя на город, Господь заплакал о нем и сказал: «О, если бы и ты хотя в сей день твой узнал, что служит к миру твоему! Но это сокрыто ныне от глаз твоих. Ибо придут на тебя дни, когда враги обложат тебя окопами, и окружат тебя, и стеснят тебя отовсюду, и разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне, за то, что ты не узнал времени посещения твоего» (Лк. 19, 42-44).
Здесь Господь пророчествует о событиях 70-го года от Р.Х., о финале Иудейской войны, о временах осады и разрушения города. Господь взирал на сияющее великолепие и одновременно видел дымящиеся руины, заваленные грудами смердевших трупов. Он предвидел будущее, как Бог, и плакал, как Человек.
Кто-нибудь может спросить: если Господу Иисусу жаль этих людей, почему Он, как всемогущий Бог, не предотвратил будущего разрушения города? Дело в том, что Бог сотворил человека свободным и не может насильно изменить его образа мыслей и чувствований. Бог есть любовь, и всякое действие Божие, в том числе и промысел о судьбах мiра и отдельных людей, пронизано вечной и высочайшей любовью. Однако нужно понимать, что любовь Божия отлична от любви человеческой. Человек, любя человека вне Бога, любит и его недостатки и пороки, а иногда даже делает из предмета своей любви кумира, что уже и вовсе гибельно для обоих – как для обожающего, так и для обожаемого. Первый становится кумирослужителем, а второй начинает смотреть на себя как на идеал, как на воплощенное совершенство, будучи прахом земным, - и оба повреждаются умом. Нужно любить человека в Боге – любить его душу, желать ей спасения, но не любить недостатков этого человека, напротив – способствовать избавлению от них.
Также и ненавидеть мы должны – не человека, хотя бы и врага нашего, который нам много зла причинил, а его пороки, и желать этому нашему врагу, если таковое возможно, от пороков избавиться и спастись в жизнь вечную. Именно в таком смысле толкует учитель Церкви блаж. Августин слова 138-го псалма: «Совершенною ненавистию возненавидел их, ибо они были врагами мне». Совершенная ненависть есть ненависть ко греху, живущему в человеке и любовь к человеку как к жертве греха. Если мы ненавидим человека, не умея выделить в нем греховного начала, чтобы именно на этом начале сосредоточить свое негодование, наша ненависть ущербна, греховна.
Господь дал заповедь через Своего пророка: «Наказывай сына своего, доколе есть надежда, и не возмущайся криком его» (Притч. 19, 18). Конечно, и Сам Он поступает по смыслу этой заповеди, т.е. из любви наказывает нас. Цель жизни для человека, предначертанная Создателем, есть возвращение в первозданное состояние богообщения, потому что человек изначально создан как храм Божий и должен жить любовью к Богу. Если человек забывает об этом, Господь, не хотящий вечной погибели своему созданию, ибо вне Бога - смерть, вразумляет его сначала кротко; но по мере того, как человек становится все менее доступен для голоса своей совести, Господь зовет громче, как бы повышает голос. Если и на это человек не обращает внимания, Господь простирает руку для наказания. А если человек становится совершенно тупым к божественным внушениям из-за своей безумной гордыни - Господь бьет его, давая последний шанс одуматься.
Так что и наказание Божие, хотя мы его именуем божественным гневом, преисполнено любви. И для ободрения нашего сказано: «Наказания Господня, сын мой, не отвергай и не унывай, когда он обличает тебя, ибо кого любит Бог, того наказывает, бьет же всякого сына, которого принимает» (Притч. 3, 11-12).
Конечной целью Своего гнева, исполненного любви, Господь ставит не возмездие и не правосудие, ибо любовь выше того и другого, а возвращение грешников на путь истинный. Если грешник становится восприимчивым к божественному зову, Господь прелагает гнев на милость. Это имело место с покаявшимися жителями Ниневии. Уже был объявлен день казни, но люди изменились к лучшему, и смысл казни пропал.
Это имело место с благочестивым иудейским царем Езекией. Он тяжело заболел. Пророком Исаией была объявлена воля Божия: ты умрешь. Езекия, лежа на постели, отвернулся к стене и стал со слезами молиться, прося прощения грехов своих. Как изменилась его душа, так изменился и божественный приговор. Пророк возвестил, что Господь продлил жизнь Езекии еще на 15 лет.
Поэтому и мы, когда видим над собою гнев Божий, должны каяться, а не предаваться унынию, помня, что единственное и непременное условие изменения о нас Божия приговора – наше собственное изменение к лучшему.
Господь плачет об Иерусалиме, как отец о погибших детях. Войдя в храм, Он будет обличать книжников и фарисеев-лицемеров в весьма резких выражениях – и опять из любви к ним. Даже вися на Кресте, насытившись хулами и проклятиями в свой адрес, Господь не отступит от Своей любви к заблудшим, ибо качество любви – в природе Божества, но будет взывать: «Отче, остави им, не ведят бо, что творят» (Лк. 23, 34). И ведь действительно не ведали: считали Христа волшебником, чудесную силу Которого они отняли, пригвоздив Тело Иисуса ко Кресту.
После сошествия Святого Духа в день Пятидесятницы апостол Петр взывал к иудеям: покайтесь в том, что вы распяли Христа! (Деян. 2, 22-36). Иудеи каялись и присоединялись к Церкви Нового Завета. Если бы основная масса покаялась, не явились бы в последующие годы лжехристы и лжепророки, не было бы восстания против римлян и не последовало бы разрушения Иерусалима. Но вместо покаяния была ненависть к Церкви Христовой. Вместо очистительных слез лилась кровь святых апостолов. Еврейский историк священник Иосиф Флавий, описавший ужасы Иудейской войны, считал, что Бог излил Свой гнев на иудеев за убийство Иакова Праведного, апостола и брата Господня, архиепископа Иерусалимского.
Даже не уверовавшие во Христа иудеи почитали его святым человеком. Когда в Церкви возникла распря по поводу обратившихся из язычников: нужно или нет соблюдать им обрядовый закон Моисеев, мнение Иакова оказалось решающим – таковым не нужно было соблюдать Моисеева закона. (Деян. 15, 13-21). Но сам он продолжал жить по этому закону, дабы лишний раз не озлоблять иудеев и привлечь их к Церкви Нового Завета. Каждый день апостол Иаков молился в Иерусалимском храме о заблудших соотечественниках. Когда его убили старейшины народа, сбросив с кровли храма, никто не был наказан. Если общество не казнит вышедших из его недр преступников, оно само бывает казнимо Богом. Так пришли ужасы войны с междоусобными мятежами, с внезапным возвышением самых негодных людей, с осадой городов, голодом, болезнями, грудами трупов – чтобы вразумить хотя бы некоторых из самых упорных. Итак, плач Господень о грешниках, т.е. усиленная о них молитва, и суровое наказание грешников нисколько друг другу не противоречат.
Господь учит, чтобы мы сами плакали о своих грехах и о грехах своих ближних и не вынуждали Его сурово нас наказывать. Поэтому, когда мы произносим молитвы об избавлении нас от глада, огня, меча, нашествия иноплеменников, междоусобной брани и тому подобного, должны подразумевать, что все эти прошения будут иметь силу при условии нашего исправления. Так что покаяние должно навсегда срастись с нашими мыслями и чувствами. И мы сами, если имеем власть над другими людьми, скажем, над своими детьми, обязаны их наказывать для спасения их души. Царь и пророк Давид в 100-м псалме исповедуется Богу и говорит как о деле похвальном: «Воутрия избивах вся грешныя земли, еже потребити от града Господня вся делающия беззаконие». Утро дня – время, посвященное молитве. Здесь казнь преступников пророк ставит в достоинство, близкое к молитве. И премудрый Соломон учит: «Не оставляй юноши без наказания: если накажешь его розгою, он не умрет, ты накажешь его розгою и спасешь душу его от преисподней» (Притч. 23, 13-14).
И мы должны избивать грешных своей земли, т.е. своего сердца, - уничтожать в себе греховные поползновения, исправлять мысли перед Богом, приветствовать начало всякого дня войной против живущего в нас греха. Если же имеем власть над другими людьми, то обязаны исправлять их нравы, при необходимости наказывая, - ибо всякая власть от Бога; и как Источник всякого блага, в том числе и власти, Бог взыщет с облеченного ею, как он исправлял нравы подчиненных ему людей. Если окажется, что он потакал их грехам - горе ему на Суде Божием. (Прем. 6, 1-8).
Будем же приветствовать нашего «сильного в милости и кроткого в крепости» Спасителя, знамениями победы над смертью. Пусть Господь войдет в нас – Царь кроткий и спасающий – как в возлюбленный и любящий – а не враждебный, дышащий смертью – Иерусалим. Очищенные постом, отбросив злобу, злопамятство, напрасные подозрения, будем, как незлобивые дети, держать в руках тела и души знамения победы над смертью, чтобы войти с Господом в небесный Иерусалим, город возлюбленный!
Иерей Сергий Карамышев, настоятель храма Св. Троицы пос. Каменники Рыбинской епархии
Вчера же мы вспоминали не менее страшное для падшего человеческого ума событие - воскрешение уже смердевшего тлением четверодневного мертвеца. Тогда Благая Весть достигла не только земли, но и самой преисподней, самой державы ада. Ибо Господь Своей всемогущей волей извлек душу праведного Лазаря из уже уготованной ему врагом рода человеческого темницы и повелел войти в уже разлагавшееся было, но теперь преображенное к жизни, тело.
И вот сегодня мы «яко отроцы, победы знамения носяще, Победителю смерти вопием: осанна в Вышних! Благословен Грядый во имя Господне!» Господь воздвиг Лазаря, приведя в трепет, казалось, всесильную преисподнюю, а сегодня грядет в Иерусалим для решительной битвы со смертью, с ее виновником, т.е. с «мiродерждителем тьмы века сего», ибо «завистию диавола (к роду человеческому) вошла в мiр смерть».
Сейчас мы постигаем сокровенный смысл Входа Господня во святой град. Тогда же люди, собравшиеся на праздник Пасхи, встречали Иисуса как земного царя, грядущего для освобождения города от власти язычников. Потому народные клики не были отрадою для Господа, ибо растворены были ложью и лестью. Напротив, восклицания незлобивых младенцев согревали Его душу – потому что дети радовались чуду воскрешения как таковому, потому что ощущали великую силу благодати Божией, потому что хотели воцарения над ними кроткого Царя-Бога, восседающего не на роскошной колеснице, но на ослице и молодом осле.
Книжники и фарисеи стали обвинять Иисуса в том, что он принимает приветствия как действительный царь. Тогда Он ответил им словами пророка Давида: «Из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу» (Пс. 8,3). А в ответ на укоризны в адрес Своих учеников добавил: «Если они умолкнут, то камни возопиют» (Лк. 19, 40). Ропот книжников и фарисеев был в полном смысле богопротивен, ибо противоречил слову Божию, изреченному через пророка Захарию: «Ликуй от радости дщерь Сионова, торжествуй дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и молодом осле, сыне подъяремной». (Зах. 9, 9).
Во время движения Господь полностью пересел на молодого осла, оставив ослицу праздной. Осленок, на которого прежде никто из людей не садился, обозначал будущий народ-богоносец, собранный в Церковь Христову из разных племен Земли, а шедшая теперь подле праздная ослица означала еврейский народ, который в основной массе во главе со своими вождями, переставал быть богоносцем.
Когда Господь в сопровождении учеников приблизился к городу, произошло нечто неожиданное (об этом повествует евангелист Лука): Он заплакал – как за несколько дней до того прослезился, скорбя о Лазаре. Никто не увидел слез Спасителя ни на допросе у Каиафы, ни на допросе у Пилата, ни на допросе у Ирода, ни когда Он был бичуем и увенчиваем терновым венцом, ни когда нес Крест, ни когда испытывал адские мучения на Кресте. Здесь же Он плачет о вечной погибели людей, потому что их души стали нечувствительны к воздействиям благодати, потому что устами своими они чтили Бога, а сердцами ненавидели Его. На них нашло древнее проклятие Царя и пророка Давида: «Да помрачатся глаза их, чтоб им не видеть, и хребет их да будет согбен навсегда; пролей на них гнев Твой, и ярость гнева Твоего да постигнет их; да будет двор их пуст, и в жилищах их да не будет живущего» (Пс. 68, 24-27; Рим. 11, 9-10).
Глядя на город, Господь заплакал о нем и сказал: «О, если бы и ты хотя в сей день твой узнал, что служит к миру твоему! Но это сокрыто ныне от глаз твоих. Ибо придут на тебя дни, когда враги обложат тебя окопами, и окружат тебя, и стеснят тебя отовсюду, и разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне, за то, что ты не узнал времени посещения твоего» (Лк. 19, 42-44).
Здесь Господь пророчествует о событиях 70-го года от Р.Х., о финале Иудейской войны, о временах осады и разрушения города. Господь взирал на сияющее великолепие и одновременно видел дымящиеся руины, заваленные грудами смердевших трупов. Он предвидел будущее, как Бог, и плакал, как Человек.
Кто-нибудь может спросить: если Господу Иисусу жаль этих людей, почему Он, как всемогущий Бог, не предотвратил будущего разрушения города? Дело в том, что Бог сотворил человека свободным и не может насильно изменить его образа мыслей и чувствований. Бог есть любовь, и всякое действие Божие, в том числе и промысел о судьбах мiра и отдельных людей, пронизано вечной и высочайшей любовью. Однако нужно понимать, что любовь Божия отлична от любви человеческой. Человек, любя человека вне Бога, любит и его недостатки и пороки, а иногда даже делает из предмета своей любви кумира, что уже и вовсе гибельно для обоих – как для обожающего, так и для обожаемого. Первый становится кумирослужителем, а второй начинает смотреть на себя как на идеал, как на воплощенное совершенство, будучи прахом земным, - и оба повреждаются умом. Нужно любить человека в Боге – любить его душу, желать ей спасения, но не любить недостатков этого человека, напротив – способствовать избавлению от них.
Также и ненавидеть мы должны – не человека, хотя бы и врага нашего, который нам много зла причинил, а его пороки, и желать этому нашему врагу, если таковое возможно, от пороков избавиться и спастись в жизнь вечную. Именно в таком смысле толкует учитель Церкви блаж. Августин слова 138-го псалма: «Совершенною ненавистию возненавидел их, ибо они были врагами мне». Совершенная ненависть есть ненависть ко греху, живущему в человеке и любовь к человеку как к жертве греха. Если мы ненавидим человека, не умея выделить в нем греховного начала, чтобы именно на этом начале сосредоточить свое негодование, наша ненависть ущербна, греховна.
Господь дал заповедь через Своего пророка: «Наказывай сына своего, доколе есть надежда, и не возмущайся криком его» (Притч. 19, 18). Конечно, и Сам Он поступает по смыслу этой заповеди, т.е. из любви наказывает нас. Цель жизни для человека, предначертанная Создателем, есть возвращение в первозданное состояние богообщения, потому что человек изначально создан как храм Божий и должен жить любовью к Богу. Если человек забывает об этом, Господь, не хотящий вечной погибели своему созданию, ибо вне Бога - смерть, вразумляет его сначала кротко; но по мере того, как человек становится все менее доступен для голоса своей совести, Господь зовет громче, как бы повышает голос. Если и на это человек не обращает внимания, Господь простирает руку для наказания. А если человек становится совершенно тупым к божественным внушениям из-за своей безумной гордыни - Господь бьет его, давая последний шанс одуматься.
Так что и наказание Божие, хотя мы его именуем божественным гневом, преисполнено любви. И для ободрения нашего сказано: «Наказания Господня, сын мой, не отвергай и не унывай, когда он обличает тебя, ибо кого любит Бог, того наказывает, бьет же всякого сына, которого принимает» (Притч. 3, 11-12).
Конечной целью Своего гнева, исполненного любви, Господь ставит не возмездие и не правосудие, ибо любовь выше того и другого, а возвращение грешников на путь истинный. Если грешник становится восприимчивым к божественному зову, Господь прелагает гнев на милость. Это имело место с покаявшимися жителями Ниневии. Уже был объявлен день казни, но люди изменились к лучшему, и смысл казни пропал.
Это имело место с благочестивым иудейским царем Езекией. Он тяжело заболел. Пророком Исаией была объявлена воля Божия: ты умрешь. Езекия, лежа на постели, отвернулся к стене и стал со слезами молиться, прося прощения грехов своих. Как изменилась его душа, так изменился и божественный приговор. Пророк возвестил, что Господь продлил жизнь Езекии еще на 15 лет.
Поэтому и мы, когда видим над собою гнев Божий, должны каяться, а не предаваться унынию, помня, что единственное и непременное условие изменения о нас Божия приговора – наше собственное изменение к лучшему.
Господь плачет об Иерусалиме, как отец о погибших детях. Войдя в храм, Он будет обличать книжников и фарисеев-лицемеров в весьма резких выражениях – и опять из любви к ним. Даже вися на Кресте, насытившись хулами и проклятиями в свой адрес, Господь не отступит от Своей любви к заблудшим, ибо качество любви – в природе Божества, но будет взывать: «Отче, остави им, не ведят бо, что творят» (Лк. 23, 34). И ведь действительно не ведали: считали Христа волшебником, чудесную силу Которого они отняли, пригвоздив Тело Иисуса ко Кресту.
После сошествия Святого Духа в день Пятидесятницы апостол Петр взывал к иудеям: покайтесь в том, что вы распяли Христа! (Деян. 2, 22-36). Иудеи каялись и присоединялись к Церкви Нового Завета. Если бы основная масса покаялась, не явились бы в последующие годы лжехристы и лжепророки, не было бы восстания против римлян и не последовало бы разрушения Иерусалима. Но вместо покаяния была ненависть к Церкви Христовой. Вместо очистительных слез лилась кровь святых апостолов. Еврейский историк священник Иосиф Флавий, описавший ужасы Иудейской войны, считал, что Бог излил Свой гнев на иудеев за убийство Иакова Праведного, апостола и брата Господня, архиепископа Иерусалимского.
Даже не уверовавшие во Христа иудеи почитали его святым человеком. Когда в Церкви возникла распря по поводу обратившихся из язычников: нужно или нет соблюдать им обрядовый закон Моисеев, мнение Иакова оказалось решающим – таковым не нужно было соблюдать Моисеева закона. (Деян. 15, 13-21). Но сам он продолжал жить по этому закону, дабы лишний раз не озлоблять иудеев и привлечь их к Церкви Нового Завета. Каждый день апостол Иаков молился в Иерусалимском храме о заблудших соотечественниках. Когда его убили старейшины народа, сбросив с кровли храма, никто не был наказан. Если общество не казнит вышедших из его недр преступников, оно само бывает казнимо Богом. Так пришли ужасы войны с междоусобными мятежами, с внезапным возвышением самых негодных людей, с осадой городов, голодом, болезнями, грудами трупов – чтобы вразумить хотя бы некоторых из самых упорных. Итак, плач Господень о грешниках, т.е. усиленная о них молитва, и суровое наказание грешников нисколько друг другу не противоречат.
Господь учит, чтобы мы сами плакали о своих грехах и о грехах своих ближних и не вынуждали Его сурово нас наказывать. Поэтому, когда мы произносим молитвы об избавлении нас от глада, огня, меча, нашествия иноплеменников, междоусобной брани и тому подобного, должны подразумевать, что все эти прошения будут иметь силу при условии нашего исправления. Так что покаяние должно навсегда срастись с нашими мыслями и чувствами. И мы сами, если имеем власть над другими людьми, скажем, над своими детьми, обязаны их наказывать для спасения их души. Царь и пророк Давид в 100-м псалме исповедуется Богу и говорит как о деле похвальном: «Воутрия избивах вся грешныя земли, еже потребити от града Господня вся делающия беззаконие». Утро дня – время, посвященное молитве. Здесь казнь преступников пророк ставит в достоинство, близкое к молитве. И премудрый Соломон учит: «Не оставляй юноши без наказания: если накажешь его розгою, он не умрет, ты накажешь его розгою и спасешь душу его от преисподней» (Притч. 23, 13-14).
И мы должны избивать грешных своей земли, т.е. своего сердца, - уничтожать в себе греховные поползновения, исправлять мысли перед Богом, приветствовать начало всякого дня войной против живущего в нас греха. Если же имеем власть над другими людьми, то обязаны исправлять их нравы, при необходимости наказывая, - ибо всякая власть от Бога; и как Источник всякого блага, в том числе и власти, Бог взыщет с облеченного ею, как он исправлял нравы подчиненных ему людей. Если окажется, что он потакал их грехам - горе ему на Суде Божием. (Прем. 6, 1-8).
Будем же приветствовать нашего «сильного в милости и кроткого в крепости» Спасителя, знамениями победы над смертью. Пусть Господь войдет в нас – Царь кроткий и спасающий – как в возлюбленный и любящий – а не враждебный, дышащий смертью – Иерусалим. Очищенные постом, отбросив злобу, злопамятство, напрасные подозрения, будем, как незлобивые дети, держать в руках тела и души знамения победы над смертью, чтобы войти с Господом в небесный Иерусалим, город возлюбленный!
Иерей Сергий Карамышев, настоятель храма Св. Троицы пос. Каменники Рыбинской епархии
3. Поучение на праздник Входа Господня в Иерусалим.
2. Понял.
1. разве четверодневного?