Как ранее сообщали СМИ, на днях прокуратура Белгородской области РФ высказалась по поводу введения в региональный закон об административных правонарушениях нормы, предусматривающей штрафные санкции за «проявления бесстыдства» (от 3 000 рублей для отдельных граждан до 5 000 рублей за групповые действия). По словам прокурора Белгородской области Николая Савруна, «формулировки слишком расплывчаты, и в правоприменении работать с этим законом будет тяжело».
Аналогичная ситуация сложилась в Северной столице России. Законодательное собрание Санкт-Петербурга 23 ноября отложило второе чтение законопроекта, вводящего штраф за пропаганду гомосексуализма и педофилии среди несовершеннолетних. По словам автора законопроекта, депутата от «Единой России» Виталия Милонова, Заксобрание решило отсрочить принятие закона, чтобы «уточнить все юридические дефиниции». Милонов заявил, что закону необходимы четкие формулировки, которые не позволят пропагандистам уйти от ответственности.
«С чем связаны трудности введения в законодательный оборот нравственных норм и норм православной этики? Связано ли это с объективными ограничениями или скорее с политической волей, нежеланием ставить законы в соответствии с нравственными нормами и нормами православной этики? Каким образом вводить в законодательный оборот нравственные нормы и нормы православной этики?» - на эти вопросы отвечает в интервью «Русской народной линии» кандидат юридических наук, член Общественной палаты Белгородской области, руководитель сектора «Антисектантская работа и духовная безопасность» Миссионерского отдела Московского Патриархата священник Андрей Хвыля-Олинтер:
«Прежде всего, необходимо отметить, что российское (и международное) право и христианство уже имеют много точек соприкосновения. Ведь христианство не только духовно-мистическая, но и нормативная система, имеющая свой канон норм и правил, являющаяся регулятором поведения, фактически действующая через механизм, подобный праву. Христианство есть метаправо, поскольку является прародителем многих основных современных правовых систем. Однако правоведы и политики почти не замечают тех связей, которые соединяют наше современное право с христианством. Потому что толком не знают с этой стороны ни права, ни христианства.
Важная их взаимосвязь проявляется в нормативности: и право и христианство определяют нормы обязательного поведения. Христианские нормы обязательны для тех, кто добровольно принял христианство, правовые - для всех, кто попал в сферу действия права. Нормативность предполагает возможность нарушения, которое в христианстве именуется грехом, а в светском обществе - правонарушением. Последствия нарушения - определенные искупления и прощения вины: в христианстве - это раскаяние и покаяние, в праве - ответственность. И то и другое есть форма примирения сообщества с нарушителем. Также в процедуре искупления вины и там и здесь действует суд: суд Божий - в христианстве и суд светский - в праве. Нравственные установки обязывают суд права оглядываться на суд правды. Реальное различие закона и права возникают в значительной мере из-за негативных нравственных факторов. А позитивная нравственность, нравственное богословие - одна из основ христианства. Тем более что правовыми средствами удается регулировать не более половины всех общественных процессов, остальное регулируется традициями, обычаями и привычками - а это сфера религий и нравственности.
Рассматривая общность многих черт христианства и права, нельзя игнорировать факт внутреннего единства охраняемых ими интересов. Российское право, наконец, в 1993 г. признало человека, его права и свободы главной социальной ценностью (ст. 2 Конституции). Факт конституционного поворота права от интересов государства к интересам личности указывает на сближение светского российского права с христианским вероучением. Отныне все должно измеряться интересами человека, как это утверждено в христианстве. Теперь все, что делается вопреки человеку, должно признаваться нелегитимным, или, по-христиански, греховным. Единство предмета права и христианства проявляется в том, что среди объектов правовой охраны на первом месте стоят права, свободы, жизнь и здоровье человека, собственность, т.е. все, что входит и в предмет христианства. Право совпадает с христианством в главном - в отношении к человеку. Так, основным требованием христианства является любовь к ближнему. Любовь - ничто, если она не содержит в себе элемент долженствования, ответственности за другого человека. Суть заповеди "возлюби ближнего своего" в том, чтобы отвечать за него, помогать ему, жертвовать собой, спасать.
Российское право охраняет и другие освященные христианством ценности: семью, детство, собственность, свободу, оплачиваемый труд, равенство людей и т.д.
Отмеченные связи права с христианством не случайны, они указывают на глубокие духовные и исторические корни, соединяющие эти явления. Более того, характер рассмотренных форм соприкосновения права с христианством свидетельствует о решительном влиянии христианства на формирование коренных принципов российского права.
Поэтому открытое игнорирование воздействия христианства на российское право даже теоретически невозможно. Но противники православия и русского духа изобретают благовидные и псевдонаучные предлоги отделения христианских норм от российского права. Христианство максималистски призывает «возлюбить ближнего как самого себя», а российское право пытаются строить на неопределенных «общепризнанных принципах права, равноправия и самоопределения» (преамбула и те статьи Конституции РФ, где присутствует слово «общепризнанные»).
Однако имеется и «другая сторона медали». Некоторые либеральные теоретики верят, что право якобы само по себе способно регулировать все общественные процессы. Это - некая разновидность фантастического и поэтому очень опасного сциентизма. Так называемое «правовое государство» такая же утопия, как, к примеру, «Город солнца» Кампанеллы. Право является одной из форм (отнюдь не единственной) общественного сознания. Все они во взаимодействии между собой в той или иной мере регулируют деятельность общественного организма. Среди них присутствует и религия. И каждая из этих форм жизненно необходима.
Таким образом трудности введения в законодательный оборот нравственных норм и норм православной этики возникают вовсе не из-за объективной специфики права, а из косных штампов посткоммунистического наследия, из антихристианских вероучений, из равнодушия и невежества значительной части наших граждан в религиозных и духовных вопросах.
Отсюда вытекают и три направления деятельности по вводу в законодательный оборот нравственных норм и норм православной этики. Но все они начинаются с просвещения в сфере духовной безопасности и духовного здоровья человека, семьи, общества. Они также необходимы, как обеспечение безопасности на дорогах».
Аналогичная ситуация сложилась в Северной столице России. Законодательное собрание Санкт-Петербурга 23 ноября отложило второе чтение законопроекта, вводящего штраф за пропаганду гомосексуализма и педофилии среди несовершеннолетних. По словам автора законопроекта, депутата от «Единой России» Виталия Милонова, Заксобрание решило отсрочить принятие закона, чтобы «уточнить все юридические дефиниции». Милонов заявил, что закону необходимы четкие формулировки, которые не позволят пропагандистам уйти от ответственности.
«С чем связаны трудности введения в законодательный оборот нравственных норм и норм православной этики? Связано ли это с объективными ограничениями или скорее с политической волей, нежеланием ставить законы в соответствии с нравственными нормами и нормами православной этики? Каким образом вводить в законодательный оборот нравственные нормы и нормы православной этики?» - на эти вопросы отвечает в интервью «Русской народной линии» кандидат юридических наук, член Общественной палаты Белгородской области, руководитель сектора «Антисектантская работа и духовная безопасность» Миссионерского отдела Московского Патриархата священник Андрей Хвыля-Олинтер:
«Прежде всего, необходимо отметить, что российское (и международное) право и христианство уже имеют много точек соприкосновения. Ведь христианство не только духовно-мистическая, но и нормативная система, имеющая свой канон норм и правил, являющаяся регулятором поведения, фактически действующая через механизм, подобный праву. Христианство есть метаправо, поскольку является прародителем многих основных современных правовых систем. Однако правоведы и политики почти не замечают тех связей, которые соединяют наше современное право с христианством. Потому что толком не знают с этой стороны ни права, ни христианства.
Важная их взаимосвязь проявляется в нормативности: и право и христианство определяют нормы обязательного поведения. Христианские нормы обязательны для тех, кто добровольно принял христианство, правовые - для всех, кто попал в сферу действия права. Нормативность предполагает возможность нарушения, которое в христианстве именуется грехом, а в светском обществе - правонарушением. Последствия нарушения - определенные искупления и прощения вины: в христианстве - это раскаяние и покаяние, в праве - ответственность. И то и другое есть форма примирения сообщества с нарушителем. Также в процедуре искупления вины и там и здесь действует суд: суд Божий - в христианстве и суд светский - в праве. Нравственные установки обязывают суд права оглядываться на суд правды. Реальное различие закона и права возникают в значительной мере из-за негативных нравственных факторов. А позитивная нравственность, нравственное богословие - одна из основ христианства. Тем более что правовыми средствами удается регулировать не более половины всех общественных процессов, остальное регулируется традициями, обычаями и привычками - а это сфера религий и нравственности.
Рассматривая общность многих черт христианства и права, нельзя игнорировать факт внутреннего единства охраняемых ими интересов. Российское право, наконец, в 1993 г. признало человека, его права и свободы главной социальной ценностью (ст. 2 Конституции). Факт конституционного поворота права от интересов государства к интересам личности указывает на сближение светского российского права с христианским вероучением. Отныне все должно измеряться интересами человека, как это утверждено в христианстве. Теперь все, что делается вопреки человеку, должно признаваться нелегитимным, или, по-христиански, греховным. Единство предмета права и христианства проявляется в том, что среди объектов правовой охраны на первом месте стоят права, свободы, жизнь и здоровье человека, собственность, т.е. все, что входит и в предмет христианства. Право совпадает с христианством в главном - в отношении к человеку. Так, основным требованием христианства является любовь к ближнему. Любовь - ничто, если она не содержит в себе элемент долженствования, ответственности за другого человека. Суть заповеди "возлюби ближнего своего" в том, чтобы отвечать за него, помогать ему, жертвовать собой, спасать.
Российское право охраняет и другие освященные христианством ценности: семью, детство, собственность, свободу, оплачиваемый труд, равенство людей и т.д.
Отмеченные связи права с христианством не случайны, они указывают на глубокие духовные и исторические корни, соединяющие эти явления. Более того, характер рассмотренных форм соприкосновения права с христианством свидетельствует о решительном влиянии христианства на формирование коренных принципов российского права.
Поэтому открытое игнорирование воздействия христианства на российское право даже теоретически невозможно. Но противники православия и русского духа изобретают благовидные и псевдонаучные предлоги отделения христианских норм от российского права. Христианство максималистски призывает «возлюбить ближнего как самого себя», а российское право пытаются строить на неопределенных «общепризнанных принципах права, равноправия и самоопределения» (преамбула и те статьи Конституции РФ, где присутствует слово «общепризнанные»).
Однако имеется и «другая сторона медали». Некоторые либеральные теоретики верят, что право якобы само по себе способно регулировать все общественные процессы. Это - некая разновидность фантастического и поэтому очень опасного сциентизма. Так называемое «правовое государство» такая же утопия, как, к примеру, «Город солнца» Кампанеллы. Право является одной из форм (отнюдь не единственной) общественного сознания. Все они во взаимодействии между собой в той или иной мере регулируют деятельность общественного организма. Среди них присутствует и религия. И каждая из этих форм жизненно необходима.
Таким образом трудности введения в законодательный оборот нравственных норм и норм православной этики возникают вовсе не из-за объективной специфики права, а из косных штампов посткоммунистического наследия, из антихристианских вероучений, из равнодушия и невежества значительной части наших граждан в религиозных и духовных вопросах.
Отсюда вытекают и три направления деятельности по вводу в законодательный оборот нравственных норм и норм православной этики. Но все они начинаются с просвещения в сфере духовной безопасности и духовного здоровья человека, семьи, общества. Они также необходимы, как обеспечение безопасности на дорогах».
