Поучение на притчу о милосердном самарянине

«Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его,

сжалился и, подойдя, перевязал ему раны…» (Лк. 10, 33-34).

I.
   

В читанной на сегодняшнем богослужении притче нас удивляет поведение священника и левита: как они, священнослужители, призванные быть примером благочестия для других, не оказали милосердия ближнему своему? Удивительно и то, что книжник, вопросивший Спасителя: «И кто есть ближний мой?», не оспорил Его, будто бы описанный в притче случай не мог иметь места. Чтобы в какой-то мере объяснить поступок священнослужителей, нужно знать, что во времена земной жизни Спасителя являла собою дорога из Иерусалима в Иерихон. Собственно, это была горная тропа, которая местами шла по дну ущелья, и вокруг этой тропы столетиями гнездились разбойники. Путь был крайне опасен, и люди старались не ходить там в одиночку, т.к. в любой момент можно было ожидать нападения. Путники старались двигаться с поспешностью, потому что это увеличивало их шансы добраться до нужного места целыми и невредимыми. А всякая задержка в пути эти шансы, естественно, уменьшала. Вот идет путник, торопится, и видит до полусмерти избитого человека. Как быть: оказать помощь, рискуя своей жизнью, или скорей самому уносить ноги? Священник с левитом избрали второе, скорее всего не из ненависти к несчастному, а из страха. Самарянин же избрал первое - и на фоне поведения малодушных священнослужителей его поступок можно назвать просто героическим.

Такое поведение обнажило тяжкую болезнь тогдашнего общества: очень низкую ценность человеческой жизни. Можно привести массу примеров, доказывающих, что это было именно так. Царь Ирод, по прозванию Великий, приказывает убить всех младенцев младше двух лет в Вифлееме и его окрестностях. И никто не воспротивился безумию царя: ни старцы, члены синедриона, ни первосвященники. Они и сами в большинстве своем ненавидели пришедшего в мир Мессию, т.к. присвоили себе в союзе с Иродом Его власть: власть Первосвященника, Царя и Пророка. Отец Иоанна Крестителя, священник Захария, за то, что воспротивился детоубийцам, сам был убит в храме Божием. Ирод ненавидел собственных детей и за подозрение в том, что кто-то из них хочет похитить его власть, казнил их. После очередной такой казни император Август сказал с иронией: лучше быть свиньей Ирода, чем его сыном. Он был великим лицемером: не ел свинины, украшал храм Божий, и при этом, образно выражаясь, пил кровь человеческую.

Сын Ирода Антипа без суда и следствия обезглавил Иоанна Крестителя, отдав его голову в качестве платы за блудную пляску дочери своей наложницы. Другой сын Ирода Архелай «прославился» резней, которую устроил на Пасху в Иерусалиме (в ходе той резни погибли три тысячи человек). Во время проповеди Спасителя иудеи неоднократно хватались за каменья, чтобы убить Господа без суда и следствия. После его беседы в Назаретской синагоге, оскорбившей национальную гордость иудеев, последние повели Его наверх горы, чтобы низвергнуть отсюда, но Он, как сказано в Евангелии, прошед посреди них, удалился.

На фоне такой низкой цены человеческой жизни, что было следствием нарушения заповеди Божией: «не убий», нарушением заповеди: «возлюби ближнего как самого себя», иудеи, чтобы оправдаться в своих глазах стали сужать объем понятия «ближний». Первое такое сужение: ближний - это только еврей. Второе сужение: ближний - это только фарисей. Потом явились зилоты, или ревнители, которые еще более сузили объем понятия «ближний». Вершиной этого сужения явилась террористическая организация сикариев, которые, прикрываясь ревностию по Боге, специализировались на политических убийствах. Такова закономерность: чем уже объем понятия «ближний», тем шире объем понятия «дальний». Чем более любовь поглощается ненавистью, тем равнодушнее люди в своей массе относятся к страданиям своих ближних, стараясь при этом с помощью всевозможных словесных уловок оправдать себя в собственных глазах. Это недуг целого общества, и целое же общество наказывается за него Господом Богом.

                                                                     II.

Поглядим же на себя самих. В последние годы жизнь человека стремительно дешевеет, приближаясь к той опасной грани, за которой последует казнь целого законопреступного общества - как это в свое время имело место с иудеями. Сколько сейчас стоит заказать убийство ближнего? Мы говорим не о всевозможных авторитетах - их жизнь, понятно, стоит очень дорого, а о простом смертном. Столько же, сколько стоит свинья живым весом, а зачастую  и того меньше.

Нынешние «светила» либеральной пропаганды постоянно доказывают, сколь благодетелен свободный рынок. Но на свободном рынке все является товаром, в том числе и жизнь, и честь человека. Убийства, проституция - разве не отрасли сферы услуг свободного рынка? Чем меньше издержки, чем меньше риск, тем услуги дешевле. А чем сейчас рискует наемный убийца или сутенер? Да почти ничем. Смертную казнь упразднили. Здесь опять невольно напрашивается аналогия с Израилем времен земной жизни Спасителя. Иудеям было запрещено выносить смертные приговоры и приводить их в исполнение, что было постоянным напоминанием: они - народ с ограниченным суверенитетом. Нынешние РФ, Евросоюз - тоже территории с ограниченным суверенитетом, в отличие от таких государств, как Штаты или Китай. Но продолжим мысль. Наемный убийца всегда в выигрышной позиции в сравнении со своими жертвами. Он убить может, а его законным способом - не могут. Даже если и попадется работникам правоохранительных органов, он может заключить с ними соглашение (да здравствует коммерческая тайна!) и, в соответствии с законами свободного рынка (а они превыше всего) часть своей прибыли отдаст им, а они продадут ему соответствующие услуги, так сказать, предоставят крышу. Даже если дело дойдет до суда, то и судья может оказаться прогрессивным рыночником, продавцом судейской чести. Исходя из выше сказанного, можно сделать вывод: при сохранении и дальнейшем развитии существующих рыночных механизмов, цена жизни будет стремиться к абсолютному нулю, а общество, соответственно, - к точке распада и вечной смерти. Продажные же правоохранители и судьи, а также их покровители из высшего чиновничества, - торговцы человеческими жизнями, род, проклятый Богом, какие бы высокие церковные награды они ни носили. Стремительное снижение стоимости человеческой жизни побуждает наших чиновников постепенно сводить к нулю расходы на образование, здравоохранение и все прочие сферы жизнедеятельности. Ради этой же цели - получения быстрой прибыли - миллионами завозят безправных иностранных рабочих, присутствие которых понижает рыночную стоимость труда полноправных граждан России.

Во времена «Русской Правды», так назывался свод законов, который начал действовать в правление благоверного князя Ярослава Мудрого, цена человеческой жизни была совсем иной. В людях тогда видели главное богатство государства. Земли, слава Богу, хватало, а вот люди всегда были в недостатке. За убийство, хотя бы и невольное, свободного человека полагался штраф, большая часть которого шла в пользу семьи пострадавшего, в размере сорока гривен. Это около 8 килограммов серебра, на эти деньги можно было безбедно жить на протяжении нескольких лет. А сейчас семья убитого не получит ни копейки. Убийцу, иногда невольного, скажем, водителя, сбившего пешехода, могут посадить в тюрьму. Вот только семье пострадавшего какая от этого польза? Хорошо, если невольный убийца окажется человеком совестливым и сам поможет семье пострадавшего. А если нет - будет тратить деньги на подкуп правоохрнителей да судей, и опять последние оказываются торговцами чужими человеческими жизнями. Осознавая, что жизнь человека стоит очень дорого, а не столько, сколько жизнь свиньи, люди древней Руси вели себя осторожней, культурней, и хотя каждый свободный человек имел право ношения оружия, убийства в мирное время были редкостью. И если видели кого-то в беде, скорее приходили на помощь, потому что в сознании каждого крепко засела мысль: жизнь человека в нашем государстве дороже любых сокровищ.

Сейчас же что мы зачастую видим? Сбил водитель пешехода, и скрылся с места происшествия. Или другой пример: едет водитель, видит сбитого человека и проезжает мимо, потому что и времени терять не хочется, и боится, что потом по судам затаскают. Еще пример: идем мы в темное время суток по городу, лежит человек, ограбленный, избитый до полусмерти, а может быть, на наших глазах кого-то грабят или насилуют. Как мы поступим? Может быть, как те священник и левит, постараемся скорей уносить ноги, и будем оправдывать себя: если позвоню в полицию, полиция может только  к утру приехать. Позвоню в скорую помощь - и ее можно ждать часами. Что говорить! Низка у нас цена человеческой жизни, оттого и участились малодушные поступки. О нашем времени и Господь говорил: «По причине умножения беззаконий иссякнет любовь многих». Но Божии законы неизменны, и у Бога цена человеческой жизни высока. Поэтому ради Бога нужно помогать человеку, попавшему в беду. И Господь обещает за это щедрую награду. Пусть на земле мы будем оклеветаны и осмеяны за то, что оказали кому-то помощь. Обратимся мыслями к будущему Страшному Суду Божию, ибо Господь тогда скажет: «Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! Когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? Или жаждущим, и напоили? Когда мы видели Тебя странником, и приняли? Или нагим, и одели? Когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе? И Царь скажет  им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали одному из братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Мф. 25, 34-40). Истинно, не лишится награды тот, кто, рискуя жизнью или спокойствием (а это не напрасная трата сил и времени - это жертва, благоухание, приятное Господу, это исполнение заповеди о любви к ближнему), спасает жизнь другого! А кто пройдет или проедет мимо, оправдывая себя недосугом или боязнью неизбежных неприятностей, может услышать на Страшном Суде ужасные слова: «Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его: ибо алкал я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня. Тогда и они скажут в ответ: Господи! Когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице, и не послужили Тебе? Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне. И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную» (Мф. 25, 41-46). Даже если в нас оскудела любовь к ближним, убоимся хотя бы неизбежного суда Божия!

Теперь перейдем от частного к общему. Вот лежит на распутье мира избитый до полусмерти Русский народ. И также равнодушно, как в сегодняшней евангельской притче, идем мимо него с поспешностью мы, священнослужители, надев маску спокойствия и благодушия, делая вид, что все в порядке, что в век толерантности никаких разбойников в природе не существует, а если справедлива названная посылка, то справедливым будет являться и суждение: нет никого избитого до полусмерти: наверное, привиделось.  Как иудейские первосвященники не заметили убитых 14-ти тысяч Вифлеемских младенцев, так и мы ничего не замечаем вокруг - это безопасней. Не хотим мы подражать ни великим пророкам древности: Моисею, Илии, Исаии, Иеремии; ни великим святителям христианской эры, которые безбоязненно обличали пороки общества и беззакония властителей. Как правило, слышится от нас в лучшем случае какое-то невнятное бормотанье, когда надо громко кричать, чтобы разбудить уснувшую совесть общества. Мы превратились в требоисправителей, наемников, и, завидев волка, расхищающего Христово стадо, пускаемся наутек. Не будем укорять евангельских священника и левита - потому что сами ничуть не лучше. Горе нам будет на Страшном Суде Божием. Напрасно тогда станем себя оправдывать: мы столько-то молились да столько-то постились… А видя целенаправленно уничтожаемый народ Божий, спаиваемый, сажаемый на иглу, развращаемый, обманываемый, убиваемый, продаваемый в рабство оптом и в розницу, - не сделали ничего. Кто мы после этого, как не сообщники убийц и татей? Даже самое богатство храмов может послужить нашему осуждению.

Так что пора просыпаться, пора будить народ от убийственного уныния, пора обвязывать неисцельные струпы общества, а, может быть, и начинать противоборствовать нынешним разбойникам, расхищающим стадо Христово. Помоги нам, Господи.

Иерей Сергий Карамышев, настоятель храма Св. Троицы пос. Каменники Рыбинского благочиния Ярославской епархии, специально для «Русской народной линии»