Валерий Расторгуев: «Для меня это полная неожиданность»

Не буду даже пытаться объяснить происходящее: серьезная аналитика предполагает наличие логики, пусть даже политической. То, что произошло на съезде партии власти, - не поддается логическому объяснению. Для меня, во всяком случае, это полная неожиданность. Разумеется, речь идет не о проделанной в один заход операции с кодовым названием «РФ» (Рокировка Фигур), которой может удивляться разве что ближайшее окружение, не сумевшее просчитать события на два хода, и не радость служивых по поводу полнейшего взаимопонимания внутри замкнутого тандемира. И то, и другое не удивляют: рокировка лидеров – решение, позволяющее удержать власть в период ожидаемой дестабилизации, когда нужна сильная рука (время нестабильности неизбежно наступит после 2012 года), а неразрывный «союз двоих» – просто политическая данность, суть проекта. Я и сам не раз говорил в интервью для РНЛ, что в самом тандеме нет и не может быть никаких противоречий, не для того его изобрели и склеили, чтобы развалить. А статусные роли и раньше определялись в зависимости от конъюнктуры: Путина всегда бросают на провальные участки, где нужны профессиональные навыки борьбы (политическое дзюдо), а Медведева – на более-менее стабильные, где не требуется агрессия.

При этом вся интрига, связанная с мнимыми идейными расхождениями, – отвлекающая игра на публику, нашу и зарубежную. Для внутреннего пользования лепился образ жесткого лидера-консерватора, готового в нужный момент шугануть «союзников», а при крайней необходимости даже разыграть русскую национальную карту. Кому нужен русский бунт? Для западных коллег демонстрировался образ мягкого и добродушного либерала без берегов, готового обниматься с Бжезинским. И никакой натяжки, никакого обмана – вот он, высший пилотаж. Просто мастерски использовался и вполне реальный человеческий материал, психологическая фактура этих двух людей, достойных во всех отношениях, но очень непохожих. С одной стороны, жесткий, полностью закрытый, даже когда фотографируется в неглиже, и защищенный броней непробиваемой иронии Владимир Путин, готовый на многое, а с другой – действительно незлобивый и открытый, а иногда излишне прямодушный из-за молодости Дмитрий Медведев. (Смотри об этом: «Дрейф к драйву и омоложение политической власти»). Все, кто раздувал выдуманные противоречия, делали это либо по заказу, создавая видимость хоть какой-то политической жизни и демократии в процессе ее заморозки в целях сохранности, либо ради самоуспокоения (пугливая либеральная общественность и слишком зарвавшиеся приватизаторы, не желающие повторить путь Ходорковского), либо по простительной ограниченности (прежде всего – ограниченности достоверной информации, конечно).

Полной неожиданностью стала не сама рокировка, а ее обоснование: «мы так решили в самом начале…». До сих пор не верю такому признанию, даже услышав его из уст Президента. Неужели он на самом деле верит в сказанное? Думать так, конечно, никому не запрещено: многие особо циничные и «отвязные» критики режима с самого начала утверждали, что отказ Путина от участия в выборах – всего лишь маневр, временная передача власти «местоблюстителю», не совместимая с либеральными нормами и требованием честных выборов. Но самим-то «договорщикам» зачем надо было об этом говорить? Разве этот «маленький обман» – предмет гордости? И к чему тогда овации едровцев на съезде и лукавые похвалы едроведов в СМИ – чтобы усилить эффект роковой ошибки, способной оттолкнуть многих избирателей, верящих в народное волеизъявление? Слово не воробей, реноме – не носовой платок. Если быть честным, не столько рокировка, сколько само это признание и особо его тупая, как по заказу, реклама плодят проблемы, которые никаким образом не укрепляют вертикаль.

Первую проблему можно сформулировать в форме риторического вопроса, идущего от Козьмы Пруткова: «единожды солгавши, кто тебе поверит?» Зачем надо было, зная заранее, что все предрешено тайным соглашением между двумя лицами в узком кругу, так часто делать заявления в РФ и за ее рубежами о модернизации политической системы, о расширении демократии? К чему все многочисленные намеки и прямые заявления о том, что вопрос о выборе кандидата на президентство будет предметом серьезного анализа с учетом мнения общественности – представителей бизнеса, например? Невольно вспоминаются притча о неразменном рубле из «Клима Самгина»: «У вас на земле все так запуталось, что разобрать ничего невозможно, и, пожалуй, верно вы говорите. Сатане в руку, что доброта да простота хуже воровства». Но особо остро звучит вывод одного из героев (дьякона), говорившего о смешных случаях, что случаются на похоронах: «Мы ведь и на самой горькой дороге о смешное спотыкаемся, такой народ!»

Вторая проблема касается аналитического обеспечения верховной власти: неужели на самом деле полностью атрофирована способность хотя бы оперативно реагировать на внутри- и внешнеполитическую конъюнктуру? Многие полагали, и я в том числе, что решение о возможной рокировке зависит от многих факторов, в том числе от геополитической ситуации. Сверхлиберальное поведение Президента и его отзывчивость на просьбы поддержать Большого Брата даже в ущерб собственным интересам (наша доля ответственности за ливийскую трагедию или за отказ от поставок вооружений в страны, объявленные изгоями) по логике вещей должно было встретить хотя бы элементарную благодарность со стороны «партнеров». Но этого, как известно, не произошло, да и не происходило со времен Горби, которому заплатили не обещанной технологической поддержкой и не гарантированной безопасностью (нераспространение НАТО), а нобелевской медалью на память о сдаче СССР.

Накат на Россию не только усилился, но принял гротескную, оскорбительную и крайне опасную для всех нас форму: по сути, именно русских, Россию, раздавившую гитлеризм, Штаты обвинили, теперь уже официально, в развязывании Второй мировой войны… Куда же дальше? Дальше – новая война или откровенный коллаборационизм? И такова плата за все уступки? В этой ситуации возможный приход к власти лидера-либерала был бы просто немыслимым: либо нынешнему Президенту пришлось бы вновь и кардинально изменять сразу и тактику, и риторику (как это он сделал в конфликте с Грузией), либо применять рокировку. В первом случае мы бы обрубили шансы на продолжение «либерального романа» с Западом, а во втором оставили ворота открытыми (либеральный премьер), т.е. поступили по уму и по совести: не желаете вести себя как партнеры, получите твердый и явно не проамериканский курс. Такой подход был бы похож на альтернативное политическое планирование и вызывал бы понимание даже у противников, оставляя шанс на взаимовыгодное сотрудничество. Был бы и вызывал бы, если бы не сказка (неужели быль?) о достартовой договоренности двух человек, в тайне даже от ближайших советников, если последние не врут… Нет, не верю словам, чтобы верить делам. Остаюсь в убеждении, что хотя бы зачатки альтернативного планирования и прогнозирования еще остаются на вооружении России. В противном случае и самые совершенные вооружения бесполезны.

Третья проблема не менее актуальна: речь идет об информационном освещении российской политики и о социальной платформе режима, весьма ненадежной. Либералы обмануты в своих надеждах и ставках, государственники просто обмануты, как и все, впрочем. Хорошо еще, что Рогозин вовремя плечо подставил «партии-победительнице», которой не с кем праздновать будущую победу. То, что политика далека от идеалов демократии – не запредельно большая беда, поскольку, как не раз говорил Путин, «учителя демократии» и ее «поставщики» сами не без греха. Если они чему-то и учат тех, кто вступает в эту большую игру по имитации народовластия, то разве что политическому искусству управление массами, которое сродни мастерству фокусника. Фокусничали всегда, когда передавали власть из одной руки в другую под носом у одураченной публики. Трудно не согласиться с оценкой того же Путина о некоторых особенностях американской двухпартийной системы, где побеждает вовсе не тот, у кого большинство голосов. Мастера должны уметь творить демократию профессионально, т.е. делать «это» незаметно, вызывая не озлобленность, а восторг, преходящий в общенациональное ликование. Толпа – не дура, как ее рисуют теоретики. Она всегда понимает, что происходит, но восхищается чудом, как зрители в цирке, как дети на празднике! А наши политики, выходит, обошлись без шоу, без праздника, попользовались и бросили? Согласитесь, занудные телерепортажи о шариках на съездах и сытых чиновниках, славословящих начальство – дешевка, не способная воодушевить даже пьяного оптимиста. Наши вожди решили обойтись без фокусов и без всякого надувательства: разве это фокус, когда некий предмет (в данном случае власть) перекладывают из одной руки в другую на глазах ошеломленной публики? Толпа алкала чуда, а получила… то, что получила. Поэтому самый простой совет тем, кто хотел бы честно победить на честных выборах: или откажитесь от липовой демократии, или учитесь, господа. Учиться, учиться и еще раз… Но это, кажется, уже кто-то говорил в адрес одной партии, тоже, кстати, правящей.

В заключение несколько слов о том, что нам обещают перед выборами единороссы. С программной позиции ничего. Вообще ничего! Даже снижения платы за коммунальные услуги вдвое, как это делали прежде, уже не сулят. Как высказался председатель Государственной Думы, основа программы правящих – два доклада лидеров на прошедшем съезде… Но без сюрприза нельзя, и такой главный сюрприз, если верить главе кремлевской администрации Сергею Нарышкину, - это «правительство народного большинства» (придумают же наши идеологи!), в которое в случае победы «войдут новые лица». А дальше еще таинственней: «это будет новая молодая команда с полной свободой действий»… Когда журналисты спросили у прямолинейного Сергея Шойгу, как это понимать, он подумал и ответил: «я не буду возражать, но мне сложно отвечать»…

Ох, не надо бы нам новой молодой команды – мальчиков в розовых штанишках, как назвали первую волну младореформаторов, которая смыла всю экономическую мощь, целостность и престиж великой державы. Эта розовая волна была куда разрушительней для России, чем цунами для Японии…

Валерий Расторгуев, д. филос. н., профессор МГУ, заместитель главного редактора журнала «Трибуна русской мысли», специально для «Русской народной линии»