Лондонский бунт и судьба Европы

Громили Лондон - грабили магазины, жгли машины, нападали на полицию. Года три назад точно так же громили Париж. Занимаются этим молодежные банды, состоящие главным образом из мигрантов - «азио-афро-англичан», хотя есть и белые. Все они отнюдь не дети. Это вполне организованные толпы, использующие новейшие компьютерные технологии (Facebook, Twitter) для координации своих преступных действий. Они хорошо знают, куда и когда они в очередной раз пойдут.

Совершенно очевидно, что погромы эти не случайны. В их основании - социальные, национальные и религиозные причины, удачно характеризуемые формулой «война цивилизаций». Либеральные СМИ делают вид, что все это не имеет отношения к политике. На самом деле это будущее стучится в западные окна.

В 60-е годы прошлого века Англия, Германия, Франция и другие страны «старой» Европы начали приглашать к себе тысячи «гастарбайтеров» (не правда ли, знакомое слово), чтобы сделать из этих послушных и неприхотливых смуглых людей дешевую рабочую силу. В результате они получили сотни тысяч, а позже и миллионы униженных, бедных и малообразованных сограждан, наделенных, тем не менее, всеми юридическими правами «открытого общества». А поскольку это самое «открытое общество» сегодня не в состоянии предложить этим людям (да и своей собственной, белой молодежи) почти ничего, кроме инфернальной рок-культуры и денег в качестве реального «бога» - результат налицо. Комплекс завистливого маргинала двинул «свободные» толпы на «добрую старую Англию». Марксисты могут торжествовать: мировой пролетариат - в связке с культурным андеграундом - показал свою силу. И «коктейль Молотова пригодился»...

Второй уровень противостояния - национально-расовый. Большинство нападавших - представители неевропейских рас, а, следовательно, они носители другого темперамента, другого менталитета, других понятий о человеческом (мужском и женском) достоинстве. Я видел на экране, как один здоровенный «шоколадный» парень встал в боевую позу против трех белых полисменов в шикарных форменных шапках, и те просто боялись к нему подойти. Шерлок Холмс, и тем более инспектор Лестрейд, безнадежно устарели для этого нового Вавилона с его химерической человеческой (и не только человеческой) биомассой, собранной со всех материков и островов земного шара. Физические столкновения южной афро-азиатской природы с «атлантическим» расслабленным позитивизмом заканчиваются обычно не в пользу последнего. Как говорится, «овсянка, сэр». Люди, живущие по формальным рассудочным законам, на улице занимают заведомо более слабую позицию, чем люди, живущие по коллективным страстям (в том числе дурным).

Наконец, третье измерение проблемы - религиозное. Лондонские (и парижские) молодые боевики большей частью не христиане, а мусульмане. Именно Лондон является ныне признанным центром европейского радикального исламизма, и как раз там вербовались кадры для участия в чеченской войне. Можно спорить, насколько ковбои лондонских предместий олицетворяют собой аутентичную религию Мохаммада, но бесспорно то, что радикальный ислам дает им искомую идеологическую базу. Когда все «три источника и составные части» британских событий замкнулись, произошел взрыв.

Так или иначе, мы стоим перед лицом полномасштабного цивилизационного кризиса. Европа долго - по меньшей мере, три столетия - готовила его своей абсолютизацией свободы и прав человека, не наполняя вместе с тем эту ключевую сферу человеческого существования достойным духовным содержанием. Еще полтораста лет назад Ф.М.Достоевский увидел Лондон как главное европейское место поклонения Ваалу. Таким он и остался до нашего времени, добавив к этому антихристианскому культу государственную регистрацию однополых браков, «голубое» священство и бомбежки тех стран, которые королевское правительство (вслед за США) сочтет недостаточно демократическими. Развитие модернистской (и постмодернистской) культуры и общественной практики стремилось прежде всего к «удовлетворению растущих материальных потребностей человека», как выражались при советской власти. Однако природа не терпит пустоты - и прежде всего пустоты духовной. К началу ХХI века вакуум оказался заполнен гремучей смесью этнической, классовой и религиозной агрессии. Век мультикультурализма, как единогласно признали недавно политические руководители Европы, кончился. Настало время «танцующих в темноте» и противостоящих им «белокурых бестий» вроде Брейвика. Впрочем, все это уже было в 30-х-40-х годах прошлого столетия, и известно, чем кончилось.

Остается один вопрос - насколько нечто подобное угрожает России? К сожалению, угрожает. В последние два десятилетия нашей истории мы тоже пытались идти по европейскому пути, правда, без особых успехов. Ни формальной демократии, ни товарного изобилия у нас не получается. И, может быть, это к лучшему. В России сохранилось давно утраченное в Европе ощущение метафизической незавершенности истории, не пройденного до конца христианского пути. Мы еще не сказали своего последнего слова, еще можем пригласить с собой спутников в историческую дорогу. Опыт Российской Империи, как и опыт Советского Союза, тут может очень пригодиться. И это дает надежду, что мы, вместе с другими, близкими народами русского мира, не перессоримся из-за того или иного рекламного (вещественного или знакового) симулякра-фетиша, а поддержим друг друга в общем деле.

Александр Казин, доктор философских наук, профессор (Санкт-Петербург), специально для «Русской народной линии»