Почетная отставка Муртазы Рахимова, как и отставка Минтимера Шаймиева, безусловно, является результатом целенаправленной политики Кремля по «зачистке» старых «удельных князей», сидящих в своих «княжествах» со времен «перестройки».
Уже при Ельцине Российская Федерация напоминала Киевскую Русь перед монгольским нашествием с кучей удельных княжеств. Тот же Рахимов, как и Шаймиев, управляли своими «вотчинами» масштабно. Рахимов, как известно, вносил в российские паспорта в Башкирии отдельные вкладыши, - серьезная заявка на «самостийность», - при том, что сами башкиры составляют в республике меньшинство и являются третьей по численности этнической группой после русских и татар.
Пришедший к власти в России Владимир Путин посредством создания федеральных округов несколько обуздал губернаторскую вольницу. Далее последовала отмена прямых выборов губернаторов и глав регионов. Наверно это несколько недемократично, но для сохранения и укрепления единства страны было необходимо.
Надо понимать, что если удалось достаточно легко приструнить многих губернаторов, то с такими, как Шаймиев, Рахимов (на очереди, видимо, Лужков) справиться сложнее. Они держали под контролем весьма крупные промышленные ресурсы. Например, Башкирия в промышленном плане стоит гораздо больше, чем все прибалтийские республики. Здесь есть и нефть, и нефтехимия, и военное производство. Поскольку весь управленческий аппарат был практически полностью в руках всецело обязанных Рахимову представителей конкретного этноса в Башкирии (который, напомним, является здесь меньшинством) - это тоже о многом говорит.
Похоже, Кремль зачищает последние «удельные» образования. Затянулось это предприятие потому, что местные бабаи поняли: полностью стать самостоятельными им не удастся, поэтому, без демонстрирования каких-либо «самостийнических» настроений во внешней политике и при полной внешней лояльности Москве, они старались как можно более полно контролировать свою республику. Не секрет, что у Рахимова были замыслы стать кем-то типа Туркмен-баши, в Башкирии существовал самый настоящий культ личности своего президента. К тому же он намеревался передать пост президента своему сыну, который является в республике крупным бизнесменом. Нет нужды упоминать и об огромной коррумпированности местной власти. Хотя я не стал бы в первую очередь обвинять в этом старых губернаторов и президентов республик, которых интересует, прежде всего, власть. Но, в общем-то, для востока это дело естественное и традиционное.
А поскольку эти «удельные князья» не шибко самостийничали и не выпендривались, «скинуть» их было довольно сложно, и Москва достаточно долго с этим тянула. Сейчас же совпало два момента. Во-первых - это естественное физическое старение этих региональных вождей, сидящих на своих постах уже два десятка лет. Во-вторых - экономический кризис, который стал требовать мер по централизации в московских руках промышленных ресурсов и финансовых потоков в стране.
На мой взгляд, отставка Рахимова, так же как ранние и предстоящие устранения деятелей «старой гвардии», можно рассматривать как положительный момент, как окончательную ликвидацию, если говорить суконным языком, «феодальной раздробленности» России 1990-х годов.
Сергей Лебедев, политолог, доктор философских наук, специально для «Русской народной линии»
Уже при Ельцине Российская Федерация напоминала Киевскую Русь перед монгольским нашествием с кучей удельных княжеств. Тот же Рахимов, как и Шаймиев, управляли своими «вотчинами» масштабно. Рахимов, как известно, вносил в российские паспорта в Башкирии отдельные вкладыши, - серьезная заявка на «самостийность», - при том, что сами башкиры составляют в республике меньшинство и являются третьей по численности этнической группой после русских и татар.
Пришедший к власти в России Владимир Путин посредством создания федеральных округов несколько обуздал губернаторскую вольницу. Далее последовала отмена прямых выборов губернаторов и глав регионов. Наверно это несколько недемократично, но для сохранения и укрепления единства страны было необходимо.
Надо понимать, что если удалось достаточно легко приструнить многих губернаторов, то с такими, как Шаймиев, Рахимов (на очереди, видимо, Лужков) справиться сложнее. Они держали под контролем весьма крупные промышленные ресурсы. Например, Башкирия в промышленном плане стоит гораздо больше, чем все прибалтийские республики. Здесь есть и нефть, и нефтехимия, и военное производство. Поскольку весь управленческий аппарат был практически полностью в руках всецело обязанных Рахимову представителей конкретного этноса в Башкирии (который, напомним, является здесь меньшинством) - это тоже о многом говорит.
Похоже, Кремль зачищает последние «удельные» образования. Затянулось это предприятие потому, что местные бабаи поняли: полностью стать самостоятельными им не удастся, поэтому, без демонстрирования каких-либо «самостийнических» настроений во внешней политике и при полной внешней лояльности Москве, они старались как можно более полно контролировать свою республику. Не секрет, что у Рахимова были замыслы стать кем-то типа Туркмен-баши, в Башкирии существовал самый настоящий культ личности своего президента. К тому же он намеревался передать пост президента своему сыну, который является в республике крупным бизнесменом. Нет нужды упоминать и об огромной коррумпированности местной власти. Хотя я не стал бы в первую очередь обвинять в этом старых губернаторов и президентов республик, которых интересует, прежде всего, власть. Но, в общем-то, для востока это дело естественное и традиционное.
А поскольку эти «удельные князья» не шибко самостийничали и не выпендривались, «скинуть» их было довольно сложно, и Москва достаточно долго с этим тянула. Сейчас же совпало два момента. Во-первых - это естественное физическое старение этих региональных вождей, сидящих на своих постах уже два десятка лет. Во-вторых - экономический кризис, который стал требовать мер по централизации в московских руках промышленных ресурсов и финансовых потоков в стране.
На мой взгляд, отставка Рахимова, так же как ранние и предстоящие устранения деятелей «старой гвардии», можно рассматривать как положительный момент, как окончательную ликвидацию, если говорить суконным языком, «феодальной раздробленности» России 1990-х годов.
Сергей Лебедев, политолог, доктор философских наук, специально для «Русской народной линии»
