Экс-президент Республики Сербской (РС) Радован Караджич 8 июня в Гааге вновь подчеркнул, что накануне распада бывшей Югославии он выступал за переговоры и миролюбивое решение, в то время, как мусульманская сторона выступала за войну, сообщает из Гааги агентство Срна. Доказывая свой тезис, Караджич зачитал часть своего выступления в Парламенте (Скупщине) Боснии и Герцеговины (БиГ) 14-15 октября 1991 года: «Сербы не угрожают войной, они только показывают, что не согласятся с решением, принимаемым путем переголосования им в ущерб. Если случится катастрофа, это будет катастрофа мусульманского народа, в частности, катастрофа мусульман и сербов, так как они перемешаны».
Свидетель обвинения Роберт Донья указал, что Караджич и тогда и сейчас выступал с той же страстью, что «речь в целом была страстной». На вопрос судьи, было ли то выступление Караджича «воинственным» (Вероятно, имеется в виду, призывающим к войне. - М.Я.), Донья ответил: «Только в конце».
Кроме того, в зале суда были оглашены записи разговоров Караджича с рядом видных деятелей сербской общественно-политической жизни. По словам Караджича, и они доказывают то, что мусульмане «готовились к войне, а сербы выступали за политическое решение».
Караджич предъявил свидетелю обвинения заявление Алии Изетбеговича, сделанное им в конце марта 1992 года в Сплите: «Декларация о суверенитете уже представлена Скупщине БиГ и, вероятнее всего, будет принята. Если она не будет принята под давлением СДП (Сербская демократическая партия во главе в Караджичем. - М.Я.), то будет принята без нее». Караджич прокомментировал: «Это он нам сообщил из Сплита, что мы для него не имеем значения, и что декларация будет принята, несмотря на мнение сербов».
Ранее Караджич также подчеркнул ответственность Изетбеговича за начала войны в БиГ, процитировав отрывок из его выступления в Парламенте, где тот сказал, что «пожертвовал бы миром за суверенную и самостоятельную БиГ, но за мир не пожертвовал бы суверенной и самостоятельной БиГ».
Еще 7 мая Караджич заявил в суде, что причиной напряженности в БиГ стала перемена в позиции Алии Изетбеговича, который сначала выступал за сохранение Югославии, а потом стал рьяным сторонником выхода БиГ из общего государства. Донья же оперировал избитыми клише о «стремлении сербов создать Великую Сербию», на что Караджич ответил, что сербы считали Югославию своим домом. Донья отказался отвечать на вопрос Караджича, захотели бы сербы выйти из БиГ, если бы Югославия была сохранена.
Караджич напомнил свидетелю, что Изетбегович поддерживал Гитлера. Это свидетелю совсем не понравилось, и он сказал, что это «что-то совсем новое и очень отвратительное». Экс-президент РС поинтересовался, почему научный факт отвратителен, Донья ответил, что «научные факты не отвратительны, но контекст, в котором они упоминаются, может быть таким».
Караджич подчеркнул, что идея о Югославии возникла не в результате объединения народов, но в результате решения Сербии отказаться от своего имени во имя общего государства сербов, хорватов, словенцев и других народов, и поэтому в 1990-е годы Югославия не могла и прекратить свое существование через разъединение народов.
Караджич спросил у свидетеля-историка, согласен ли тот, что в ходе Второй мировой войны из народов бывшей Югославии более всего пострадали сербы, и что в отношении сербов был осуществлен геноцид. Донья ответил достаточно двусмысленно: «Я не согласен с первой частью вашего вопроса - то, что сербы больше всего страдали».
Ранее, 4 июня, Караджич потребовал от суда разрешить ему задать вопрос Донье о сумме гонораров, которые тот получает от гаагского трибунала за свои «исторические экспертизы». Это требование он объявил еще в начале перекрестного допроса Доньи 1 июня, но председательствующий судья снял этот вопрос, как не относящийся к делу. Но Караджич утверждал, что сумма выплат может указать на пристрастность свидетеля и на мотивы его выступления. До этого Донья уже 15 раз выступал экспертом обвинения на разных процессах. По словам Караджича, гонорар, который Доньи выплачивает сторона обвинения, может быть мотивом для написания экспертиз, удовлетворяющих обвинение. Так, что прямого вопроса Караджич так и не задал.
В итоге, 9 июня, как сообщает агентство Танюг, Караджич обвинил свидетелей обвинения в неискренности и пристрастности, в частности, и, особенно, Роберта Донью. По мнению экс-президента РС, выступление университетского профессора из Мичигана значительно отличается от того, что он же писал в своих книгах о БиГ, которые, по словам Караджича, «точнее и полнее».
Относительность оценок произошедшего, и то, что виновных объявляет сильнейший, фактически подтвердил и сам Роберт Донья, заявив: «Вопрос о том, что было законно, а что незаконно, зависит от того, кто занимается вопросом».
Вопросом вины Караджича в гаагском судилище занимаются судьи и эксперты, как назначенные НАТО, так и оплаченные мусульманским мировым сообществом. Поэтому судьба Радована Караджича, как, впрочем, и всех сербов прошедших через гаагскую инквизицию была известна изначально.
Михаил Ямбаев, к.и.н., н.с. Института славяноведения РАН, специально для «Русской народной линии»
