«Здесь очень много вопросов, которые пока остаются неразрешимыми. Первый вопрос связан с тем, что советская наука и научная инфраструктура в целом были построены на иных принципах, чем так называемая западная наука и соответствующая ей инфраструктура. У нас было три основных сектора инфраструктуры, причем они были тесно связаны между собой и одновременно изолированы. Это вузовская, академическая и отраслевая наука. Эта инфраструктура держалась на очень важных механизмах, которые обеспечивали конкурентоспособность каждого ее сектора, а, главное, конкурентоспособность творческих коллективов в рамках этих секторов. Огромное количество школ, особенно в области технических и естественных наук, обеспечивали поиск и реализацию современных технологий. Были созданы не просто маленькие и большие силиконовые долины, но целые научные города, некоторые из которых до сих пор существуют, хотя и влачат не самое завидное существование. Например, если говорить о Сарове, то это если и не «силиконовая долина», то один из чрезвычайно важных центров специальной службы для прорывных технологий», - заявил в интервью "Русской линии" известный политолог, д. филос. н., профессор МГУ Валерий Расторгуев, комментируя планы Президента по созданию в России современного центра исследований.
Как сообщает сайт Президента России, вчера Дмитрий Медведев провел совещание по вопросу создания в России современного центра исследований. Обсуждались организационные вопросы создания комплекса для развития исследований и научных разработок и коммерциализации их результатов. «Я не знаю, получится ли у нас создать российскую Силиконовую долину - тем более это, может быть, не совсем правильное сравнение, но идея заключается именно в том, чтобы создать подобного рода самостоятельный, отдельный центр для проведения исследований и их последующей коммерциализации», - заявил Президент.
«По моему поручению Правительство и Администрация Президента работу провели. Сегодня у нас с вами короткая, но важная повестка дня. Мы должны определиться с тем, где будет находиться соответствующий центр, где он будет расквартирован, что там должно быть. Мы должны определиться, естественно, с финансированием всех этих задач, на каких принципах оно будет осуществляться и в какой период нам это финансирование потребуется», - добавил глава государства.
«Ну и наконец, нам нужно подумать о том, какие собственно функции, какие задачи будет решать соответствующий комплекс, какие задачи будут решаться в этом новом «городе Солнца», в этом новом научном центре, как мы его сегодня называем. Это организационные задачи, но достаточно серьезные», - отметил Д.Медведев.
«Еще одна вещь, о которой я хотел бы в установочном плане сказать. Мне кажется очень важным, чтобы мы изначально взяли курс на приглашение самых передовых специалистов, самых известных ученых, если это будет получаться, для работы в этом центре. Это, конечно, должны быть наши ученые, но не менее важно приглашать и иностранных специалистов для того, чтобы происходил обмен мнениями, и для того, чтобы мы находились в основном потоке научных исследований по той или иной проблематике. Такого рода задач мы в нашей стране не решали, хотя другие страны подобного рода объекты создавали - и с достаточно неплохими результатами. Поэтому такая научная мобильность является, на мой взгляд, также исключительно важным фактором успеха нового начинания», - подчеркнул Дмитрий Медведев.
В свою очередь, профессор Расторгуев отметил, что «ранее на Западе такие проекты осуществлялись иначе, чем в СССР, непосредственно для этого создавались технологические центры при университетах, сама вузовская наука была ядром и центром реализации этих проектов». «А то, что касается военной тайны и закрытости, то она обеспечивалась на основании других механизмов. Была диверсификация проектов, т. е. разделение больших проектов на массу более мелких, когда сами участники творческих коллективов не знали того, где и как связываются эти элементы», - добавил ученый.
«Если бы мы сейчас сохранили эту инфраструктуру и соответственно важнейший статус Академии наук, если бы не было демонтажа отраслевой науки, то в принципе нам можно было бы модернизировать существующую инфраструктуру. Но сейчас мы видим заметное вырождение академической вертикали из-за того, что осуществляются очень болезненные и не вполне грамотные реформы в системе высшей школы, с непонятными экспериментами по укрупнению. Если бы не почти полный демонтаж отраслевой науки, то в принципе можно было бы на этой основе заложить совершенно уникальную систему. А теперь нам действительно приходится, более или менее механически, копировать западный опыт», - подчеркнул политолог.
«Первый пример такого копирования - Зеленоград - был довольно успешным. Сейчас, насколько можно судить со стороны, не участвуя в самом проекте, речь идет о поиске базовой территории, а вовсе не о принципах построения нашей Силиконовой долины. Если эта Силиконовая долина, по мнению организаторов, призвана заменить существующую академическую и отраслевую науку в исследовательской области, то это заведомо тупиковый вариант. Если же она встроится в систему медленно и с трудом возрождающейся научной инфраструктуры, то это совсем другой подход», - добавил В.Расторгуев.
«Трудно сейчас оценить, насколько конструктивны или деструктивны будут инвестиции в науку, которые пойдут по этому каналу, и что останется всем остальным. Что касается коммерциализации, то и здесь западный опыт всегда разительно отличался от нашего. Даже военные проекты на Западе всегда были направлены на достижение мультиэффекта, они были направлены не только на решение поставленных задач, но и на поиск их коммерческого применения. Этому, конечно, надо учиться. Безусловно, это правильная постановка задачи, если так понимать коммерциализацию. А если подходить к делу так, как мы подошли к коммерциализации отраслевой науки, то такого рода коммерциализация - просто гибель науки, поедание ее буржуазией», - подчеркнул Валерий Расторгуев.
