Но тут моя память независимо от меня начинает свою подспудную работу и вскоре приводит мне на ум историю, которую я слышал некогда в одном паломничестве... Вот эта история.
В десяти верстах от Великого Новгорода, в Хутынской пустыни, жил святой старец, монах Варлаам. Он славился своей праведной жизнью, прозорливостью и чудотворениями. Говорили даже, что он не раз воскрешал мёртвых, и разговорам этим можно было верить, ибо все воскрешения совершались на глазах у многих людей. Понятно, что люди шли к Варлааму за благодатной помощью не только из Новгорода, но со всей Северной Руси, а то из южных княжеств... Дело было в XII веке, ещё до татарского нашествия.
Как-то раз старца Варлаама вызвал к себе новгородский архиепископ Григорий: владыка весьма почитал хутынского молитвенника и любил побеседовать с ним о духовном. Вот и в этот раз, насладившись мудрой беседою, архиепископ сказал:
- Не смогу я, отче Варлааме, долго без тебя жить! Не приедешь ли ко мне ещё раз через недельку?
Старец смиренно поклонился:
- Если Богу будет угодно, приеду, владыко. На санях к тебе подлечу!
- На санях?! - удивился Григорий. - Да ведь сейчас лето!
Но Варлаам, ничего не поясняя, вышел за дверь и был таков.
А накануне назначенного дня весь Новгород продуло морозными ветрами, налетели тёмные снежные тучи, и среди лета повалил снег, да такой обильный, что засыпал все поля толстым слоем. За ночь этот снег не растаял, и утром Новгород утопал в июньских сугробах. По этому-то снежку старец Варлаам подкатил на санях к владычним хоромам.
Владыка был так огорчён столь несообразной переменой погоды, что не обрадовался даже приезду своего друга духовного.
- Что ж ты печалишься? - спросил архиепископа старец. - Всякая погода от Бога, а всё, что от Бога, - то и благо.
- Какое уж тут благо! - возопил владыка. - Ведь вся рожь на полях помёрзнет! Голод начнётся! Пойдут по Новгороду сотни нищих из разорённых деревень, станут хлеба просить, - а где его взять?..
Варлаам покачал головой:
- Голод, говоришь? Верно: хотел Господь наказать Новгород голодом, - хотел, да смилостивился. Сперва по грехам нашим послал он на поля вредоносного червя, чтобы тот все корни у молодой ржи выгрыз; а потом, по милости Своей, послал этот небывалый снегопад. Снег завтра сойдёт, рожь помёрзнуть не успеет, а вот червь от внезапных холодов уже весь погиб - миновала беда! Так-то, владыка, мы на Божии дела смотрим: гнева Его не замечаем, а милость Его принимаем за гнев! И во всём так, не только с этим снегопадом: где бы радоваться надо, мы печалимся, а настоящей печали и не видим до поры...
Вот и вся история. О преподобном Варлааме Хутынском можно много таких историй рассказать - одна удивительнее другой, - но сегодня этот рассказ нам более всего по погоде. Тут есть над чем подумать: и о том, как мы слепы на милость Божию; и о том, кстати, что погода и в былые времена порою чудила... В XII веке ни научно-технического прогресса не было, ни экологических бедствий, ни, тем более, климатического оружия, - а вот летний снегопад иногда случался!
...Но если вернуться к разговору о милости Божией, скрытой от ума грешных людей, но ясной для ума праведников, то вот ещё одна поразительная история из жития прп.Варлаама.
Вы знаете, конечно, что древние новгородцы были скоры на расправу: если народ считал человека виновным, то его тут же, без всякой судебной волокиты и крючкотворства, тащили на высокий мост и швыряли в быстрые воды Волхова. Как-то раз собрались они таким образом наказать пойманного воришку, но тут по мосту проезжал старец Варлаам. Преподобный глянул на вора, глянул на его судей и сказал: «Оставьте мне этого раба Божия! Он у меня в пустыни перевоспитается». Народ не посмел перечить, и святой увёз вора к себе в монастырь. Через некоторое время вновь новгородцы собрались казнить некоего бедолагу - и снова на мосту они повстречали старца Варлаама. Тот человек, жертва скорого суда, на колени перед ним упал: «Отче! Я не виноват ни в чём! Спаси! Без вины меня казнить хотят!» Но святой проехал мимо, даже не повернув головы в его сторону. Беднягу тут же и казнили... А потом узнали, что ошибочка вышла: человек тот и вправду был не виновен! Вот тогда-то и спросил некто у Варлаама: «Что же ты, отче, заведомого вора спас, а невинного человека даже выслушать не захотел?» На это отец Варлаам ответил так: «Если бы вора казнили, он умер бы нераскаянным и душа его погибла бы. А в пустыни у меня он поработал, помолился, пришёл в разум, - а там и покаялся в своих грехах и повернул на честный путь. Спасая ему жизнь, я ему душу спасти помог. А тот, невинный, тоже не зря свою участь принял: ему, как пострадавшему без вины, славный венец на небесах достался! Останься он жив - не видать бы ему этого венца».
Теперь кто-то, может быть, спросит: «Что же получается? Что каждого вора нужно миловать, чтобы он исправился, а каждого праведника казнить, чтобы венцы ему стяжать небесные? Что-то странно это, не по-людски...»
Да нет, конечно, всё не так... Не каждому вору милость впрок; не каждому праведнику мучение во славу. Но именно тот вор мог исправиться! Именно тот праведник нуждался в мученическом венце! А кто это сумеет определить? Лишь святой. Нельзя прямолинейно рассуждать о действиях святого, и нельзя превращать их в своё повседневное правило. Бездумно подражая святым, мы только дров наломаем и зло приумножим.
Милость Божия от нас сокрыта; для нас летний снег - только повод для печали, мы не видим злого червя, убитого этим снегом...
П.ПЕТРОВ
