Святитель Николай Сербский отмечает: «Слово сильно, как гром. Оно поражает грешника, оно бальзам для больного и скорбящего, оно исправляет развратного и предостерегает богатого. Хорошая проповедь - это рельефная картина душевного состояния праведника или грешника, наказания или награды Божией, или Его великих благодеяний роду человеческому», и далее: «В таких наглядных картинах христианин часто видит образ, наглядный образ своей души»[1]. Одним из способов воздействия на верующего с целью пробудить его совесть, утешить или поддержать, обличить или оправдать служат пословицы и поговорки. Как показал анализ проповедей владыки Виссариона, во многих его гомилетических произведениях они используются.
Вопрос разграничения пословиц и поговорок долгое время оставался открытым и вызывал дискуссии среди лингвистов. Некоторые языковеды XIX - начала XX века (Ф.И. Буслаев (1854), А.А. Потебня (1894), Е.А. Ляцкий (1897), И.И. Иллюстров (1915) рассматривали эти малые формы народного поэтического творчества как явления одного порядка. Так, например, Е.А. Ляцкий отмечал, что «провести вполне определенную границу между пословицей и поговоркой положительно невозможно»[2].
В.И. Даль указывал на необходимость разграничения пословицы и поговорки, признавая за первой поучительный характер, а за второй - «сказание, но не притчу». «Мысль о том, что пословица отличается от поговорки своим назидательным характером, подчеркивается в работах С.М. Киселевой (1974), Л.И. Селянином (1970). На особый характер обобщенности пословицы, в отличие от поговорки, и как следствие обобщенности - дидактичность указывали С.Г. Гаврин (1958), И.М. Оницканская (1962), З.К. Тарланов (1970), С.М. Берковская (1965), Л.Ф. Бондаренко (1976), Л.И. Швыдкая (1972), А.Н. Кожин (1967)»[3].
Поскольку
пословицы и поговорки обладают различной функцией в тексте, необходимо
разграничить их с филологической точки зрения. В данном исследовании мы
придерживаемся точки зрения Т.А. Наймушиной, которая указывает на
необходимость разграничивать пословицы и поговорки на семантических
основаниях. Как отмечает исследователь: «Пословица содержит обобщение по
содержанию и вследствие этого обладает дидактичностью, а поговорка
обобщает по функции и лишена дидактичности. Пословица формулирует
какую-либо жизненную закономерность, совет, данный на основе таких
обобщающих наблюдений, правило. Например, Нет дыма без огня; Готовь сани летом, а телегу зимой: Не все то золото, что блестит.
Поговорка не выражает такой жизненной закономерности или правила,
конкретна по содержанию, она - результат простого наблюдения и
сравнения. Например, Как собака на сене: Быть бычку на веревочке: Нашла коса на камень»[4].
Интересна
в этой связи мысль М.М. Негматовой: «В основе целостного смыслового
содержания пословицы лежит не понятие, а суждение. Пословица в
обобщенном виде показывает свойства людей или явлений (вот как бывает),
дает им оценку (то хорошо, а это плохо) или предписывает образ действий
(следует или не следует поступать так-то)»[5]. Как представляется, в данном высказывании также подчеркивается «притчевый» характер пословиц.
Владыка Виссарион выбирает для каждой проповеди определенный круг пословиц, соответствующих её общей тематике. Следует отметить широкий филологический кругозор владыки, поскольку в его проповедях одно и то же положение дел рассматривается с различных сторон (с положительной и отрицательной) с привлечением пословиц, отражающих общий ход мысли автора. Так, к примеру, в проповеди о вдовстве автор использует поговорки, содержащие указание на тяжелое положение вдов:
Вдовье - сиротское дело.
На вдовий плач глядя, и мужик убивается.
Нет причитанья супротив вдовьяго[6].
Мы можем рассмотреть эти выражения с точки зрения описания денотативной ситуации (тяжелое положение дел), а также с точки зрения лексического состава: слова плач, убиваться, сиротский, причитанье имеют семы негативной направленности. Так, например, в определении слова убиваться - «тратить все силы, доводить себя до изнеможения, изнуряя чем-либо; чрезмерно предаваться отчаянию, горю, страданию» (Большой толковый словарь) подчеркивается усиленный, чрезмерный характер проявления человеческого горя. С житейской точки зрения или с точки зрения соотнесенности с денотативной ситуацией, такого рода проявления являются опасными для человека, однако владыка только констатирует этот факт, не ставя перед собой цели предупредить или удержать человека от горя. Здесь подчеркивается глубина сострадания одного человека другому. Поскольку мужчины скупы в проявлении чувств, то тем более ярко и необычно звучит поговорка о том, что мужик убивается, глядя на вдовий плач.
В слове сиротский также содержится компонент негативной семантики, однако содержится он, как и в случае со словом убиваться, вне семантики слова. Сирота - это плохо с точки зрения житейской: «Об одиноком человеке, оставшемся без родных, близких». В словаре это помечается как «оттенок значения слова».
В этих поговорках подчеркивается тяжелое положение вдовы - женщины, оставшейся без мужа-кормильца. Представляется целесообразным рассматривать их именно как поговорки, поскольку они только указывают на определенное положение дел, не предписывая никаких действий.
Далее проповедник переходит от констатации факта тяжести положения к утешению вдов, используя при этом поговорки следующего плана:
За вдовою, за сиротою Сам Бог с калитою.
Вдовицу Бог бережет, а люди не берегут[7].
Жалко положение вдовы, но она не должна предаваться унынию и отчаянию. С помощью первой поговорки проповедник утешает вдову, вселяет надежду. Во второй поговорке прослеживается противопоставление: Бог бережет, люди не берегут. На наш взгляд, здесь содержится определенный призыв: вдова должна уповать на Господа, при этом помня, что люди не всегда могут проявлять порядочность.
К циклу пословиц и поговорок о вдовстве примыкают поговорки об отчимах и мачехах, пасынках и падчерицах. Епископ Виссарион подчеркивает, что имя мачехи в истории является в виде более мрачном, чем имя отчима. Так, например, выражение жаловаться мачехе означало у римлян то же, что жаловаться без успеха[8].
В
древних немецких сказаниях (сагах) мачеха изображена как злая
гонительница пасынка и падчерицы: она выпроваживает их из родительского
дома, пускает по миру или даже умерщвляет. В русских пословицах она
также является в непривлекательном виде:
Мачеха добра, да не мать родна.
В лесу медведь, а в дому мачеха.
Во всех поговорках прослеживается негативное отношение мачехи к приемным детям. Вероятно, подобные поговорки в проповедях используются для воздействовия на слушательниц или читательниц проповедей, а именно мачех, чтобы они через поговорки смогли проанализировать собственное отношение к неродным детям. В Большом толковом словаре русского языка слово мачеха определяется как «жена отца по отношению к его детям от предыдущего брака; неродная мать». То есть в семантике самого слова заложена отрицательная оценка, которая содержится в определении неродная мать. Кроме этого, закрепившееся в узусе русского языка словосочетание злая мачеха подчеркивает отношение к мачехе в русской лингвокультуре. Это проявилось и в выражениях, в которых слово мачеха употребляется в значении «то, что жестоко, враждебно по отношению к кому-либо»: «природа для меня родная мать».
Владыка подчеркивает отрицательный характер взаимоотношений и между такими родственниками, как невестки и их свекрови. В этой связи приводится целый спектр пословиц и поговорок в проповеди «Нечто о свекровях и невестках»:
Свекровь кошку сечет, а невестке наветки дает.
Свекор - гроза, а свекровь выест глаза.
Свекровь на печи, что собака на цепи.
Свекровь змея скорпея, шипит - не укусит, а к себе не припустит[9].
Автор проповеди призывает слушателей и читателей обратить внимание на такие аспекты, как образ действий свекрови по отношению к невестке: дает наветки (говорит намеками), не допускает к себе близко, может выесть глаза. В Толковом словаре русского языка под редакцией Д.Н. Ушакова глагол выесть определяется через болезненное ощущение, которое вызывает едкое вещество при попадании в глаза. В переносном значении прилагательного едкий содержится указание на горе, страдание. Таким образом, свекровь сравнивается с едким веществом, которое вызывает болезненные чувства; свекровь причиняет своей невестке страдания.
Свекровь сравнивается с собакой, змеей-скорпеей, то есть с животными, образ которых в русской лингвокультуре носит негативный характер. Примечательно, что свекор сравнивается с грозой, которая, в сущности, не приносит вреда человеку, в то время как «выеденные глаза» гораздо опаснее для духовного и телесного здоровья.
Пословица Свекровь кошку сечет, а невестке наветки дает требует отдельного рассмотрения, так как в ней отражен сложный механизм взаимодействия свекрови с окружающим миром. Если кошку она сечет физически, то невестка, получающая от свекрови наветки, испытывает духовные страдания, поскольку это «слова или выражения, содержащие скрытый смысл, который может быть понят только по догадке». Как правило, о хорошем люди говорят друг другу без намеков, прямо, а отрицательный скрытый смысл предпочитают выражать намеками. Со словом наветки коррелирует и навет - «ложное обвинение, клевета».
Блестящее образование и широта кругозора позволяют владыке Виссариону обращаться к кладовой мудрости других народов. Так, например, отношение свекрови к невестке видно в следующей немецкой пословице: мать мужа есть демон для жены[10]. Этими и другими пословицами владыка призывает свекровь быть мягче по отношению к невестке, а ту в свою очередь - быть внимательнее и осторожнее в отношениях со свекровью.
Отдельного рассмотрения требуют поговорки, которые используются в проповеди про гордость. С семантической точки зрения, все эти пословицы содержат отрицательную оценку человека, которого поразила гордость. С их помощью вырисовываются образы возгордившегося человека, например, образ водного пузыря или шара:
Водяной пузырь долго не стоит.
Не надувайся, лопнешь[11].
Владыка Виссарион подчеркивает таким образом кратковременность славы гордого человека. Важно отметить, что первая пословица свидетельствует о нелепости гордого человека, а с помощью второй проповедник дает совет и предупреждает гордреца о печальных последствиях этой страсти.
К следующей семантической группе отнесем пословицы, в которых содержится указание на опасность самопревозношения:
Не подымай носа, споткнешся.
Себя жалеючи, кверху не плюй[12].
В данных пословицах содержится сема «верх». Превозносящийся человек попадает в опасные для духовного и телесного здоровья ситуации, автор текста указывает на это как на нечто неотвратимое. Вторая пословица так же содержит сему «верх», однако в ней актуализируется другая ситуация: человек, который занимается саможалением, начинает роптать на Бога, тем самым считая себя невиновным в происходящих с ним бедах. И именно в этом проявляется человеческая гордыня, отсутствие смирения и веры.
Мы посчитали возможным выделить еще одну группу пословиц, в которых актуализируется сема «превозношение»:
Был рог, да сбил Бог.
Мужик богатый, как бык рогатый[13].
В Большом толково-фразеологическом словаре Михельсона выражение сбить рога интерпретируется как «смирить, сбить силу, спесь». С помощью пословицы, в которой метафоризируется образ богатого человека (как бык рогатый), гордый человек предстает как спесивый, сокрушающий все на своем пути. На наш взгляд, в данном случае актуализируется сема неудержимости (бык, охваченный яростью).
Следующую группу составляют пословицы, указывающие на характер взаимоотношений между горделивыми людьми с их ближними:
Залез в богатство, позабыл о братстве[14].
Кому повезло, тот и зазнался.
Чванится, как холоп на воеводном стуле[15].
В первой пословице раскрывается отношение богатого человека к родственникам. Проповедник предупреждает, что неразумное отношение к богатству может спровоцировать жадность, стремление сохранить полученное и, как следствие, неприятие ближних, надменное отношение к ним. С помощью второй пословицы описывается состояние человека: «зазнаться - возомнить о себе, стать высокомерным, хвастливым; важничать»[16]. И, наконец, третья пословица более наглядно представляет перед слушателями и читателями проповеди нелепость возгордившегося человека. Имплицитно здесь подразумевается, что холопу рано или поздно придется уступить место воеводе.
Таким образом, владыка последовательно сравнивает возгордившегося человека с пузырем, быком, холопом (сравнение идет по нарастающей: неодушевленные предметы - животные - люди). Помимо этого, с помощью пословиц раскрывается состояние души гордеца: зазнаться, чваниться. Наконец, преосвященный проповедник предупреждает о последствиях: гордость может привести к тому, что человек «споткнется», а спесь и ретивость смирит Господь.
Важно подчеркнуть, что пословицы в проповедях владыки Виссариона носят системный характер: они объединены тематически и участвуют в выстраивании канвы гомилетического произведения. Так, например, в проповеди о вдовстве преосвященный автор сначала констатирует бедственное положение вдовы: «На вдовий плач глядя, и мужик убивается» и др. поговорки. Далее развивает мысль о том, что вдове нельзя отчаиваться: «За вдовою, за сиротою Сам Бог с калитою». Наконец, владыка наставляет: молодая вдова поступит весьма благоразумно и по-христиански, если вместо праздной жизни вступит во второй брак и примет на себя обязанности жены и матери: «Шей, вдова, широки рукава, было бы, во что класть небылыя слова»[17]. В данной пословице прослеживается предупреждение вдове: дабы избежать напрасной клеветы, которая может быть вызвана новым положением молодой женщины, необходимо связать себя супружескими узами. Таким образом, автор проповеди говорит о различных сторонах вдовства, утешая и поддерживая верующих, столкнувшихся с утратой супруга.
Воздействующая
функция пословицы и поговорки многократно усиливается благодаря
оценочным замечаниям, которые епископ использует в тексте проповеди.
Кроме этого, пословицы приобретают двойную актуализацию, поскольку
воспринимаются в контексте гомилетического произведения, а не
изолированно, над ними довлеет весь ход проповеди.
Как
представляется, пословицы умножают литературную ценность проповедей
владыки Виссариона. О необходимости создавать проповеди, которые
отличает художественность, писал, например, святитель Николай Сербский,
упоминая, что «французские проповедники XVII века украсили своими
проповедями художественную литературу, прославили гибкость, богатство и
силу французского языка»[18].
Именно через пословицы епископ Виссарион (Нечаев) ярко и образно
обличает страсти и пороки людей, указывает на негативные аспекты их
взаимоотношений и предлагает пути решения проблем, вытекающих из
различного рода ситуаций, спровоцированных греховными пристрастиями.
Системный характер пословиц и поговорок в проповедях владыки Виссариона позволяет утверждать, что они являются одной из отличительных характеристик его индивидуально-авторского стиля.
[1] Николай Сербский (Велимирович), свт. Творите дела правды: Проповеди. М., Сибирская благозвонница, 2010. с. 18-19.
[2] Наймушина Т.А. Пословицы и поговорки в художественном тексте. Дис. канд. филол. наук: 10.02.01/ Татьяна Алексеевна Наймушина. Л., 1984. 230 с.
[3] Там же.
[4] Там же.
[5] Негматова М.М. О пословицах и поговорках. Вестник Таджикского государственного университета права, бизнеса и политики. Серия гуманитарных наук. Выпуск № 4. 2010. С. 157.
[6] Нечаев Василий, свящ. Вдовство. // Душеполезное чтение. 1863. № 1. С. 425.
[7] Там же. С. 429.
[8] Нечаев Василий, свящ. Об отчимах и мачехах, о пасынках и падчерицах. // Душеполезное чтение. 1862. № 1. С. 70.
[9] Нечаев Василий, свящ. Нечто о свекровях и невестках. // Душеполезное чтение. 1861. №3. С. 486.
[10] Там же. С. 486.
[11] Нечаев Василий, свящ. Гордость. // Душеполезное чтение. 1870. № 1. С. 60.
[12] Там же.
[13] Там же.
[14] Там же.
[15] Там же. С. 61.
[16] Большой толковый словарь русского языка / Гл. ред. С.А. Кузнецов. Спб. : «Норинт», 2008. 1536 с.
[17] Нечаев Василий, свящ. Вдовство. // Душеполезное чтение. 1863. № 1. С. 444.
[18] Николай Сербский (Велимирович), свт. Творите дела правды: Проповеди. М.: Сибирская благозвонница, 2010. с. 23
