культура: «Бухгалтер Освенцима», обиравший узников,
спустя 70 лет после Второй мировой предстал перед судом. А насколько
реально возмездие в отношении «отцов-командиров» так называемой АТО за
все, что они натворили на юго-востоке Украины?
Царев: Для начала общество по обеим сторонам конфликта должно
дать единую оценку событиям прошлого года. Вот сейчас в Киеве и на
Западе любят говорить о политическом урегулировании на Украине - с тем,
чтобы Донбасс остался в ее составе. Но для людей, которые живут
в Донецке и Луганске, чрезвычайно важно, чтобы инициаторам войны,
смертей и разрушений была дана оценка. Именно украинским обществом. Если
бы она прозвучала, то примирить две части страны было бы гораздо проще.
Разумеется, потом понадобится и честный суд. Если мы все хотим, чтобы
кровавые события на этой земле больше не повторялись.
культура: Вы верите в примирение, хотя обстрелы городов усиливаются?
Царев: Примирение возможно, если будут соблюдаться Минские
договоренности. Верю - не верю... Мы ведь говорим не на религиозные темы,
а о вполне достижимых ориентирах реальной политики. Если не верить, что
войну можно остановить, тогда, наверное, и переговорами не стоит
заниматься. Но в то же время не могу отрицать и очевидных фактов:
украинская армия в зоне конфликта усиливается, мобилизация как на
Украине, так и в непризнанных республиках продолжается. То есть
мотивация для возобновления военных действий не исчерпана. Думаю, дело
в том, что все войны начинаются по одной причине, а продолжаются
и становятся особенно жестокими - по другой. Именно потому, что
у каждого бойца начинает складываться что-то личное. Слишком просто было
бы считать, что в бой идут по идеологическим мотивам, когда кто-то
хочет говорить на русском, а кто-то не согласен более чем на
федерализацию. Такое бывает в начале, но потом все меняется: люди уже
дерутся, чтобы отомстить за погибшего друга, разрушенный дом,
загубленную жизнь, раненых детей. Кстати, по этой причине, если война
разгорится вновь, юго-восток будет замотивирован на победу более сильно,
чем украинская армия.
культура: Вы планировали провести съезд непризнанных государств в Новороссии, пригласить многие зарубежные делегации. Отложили?
Царев: Согласно Минскому соглашению, Донецкая и Луганская
республики остаются частью Украины. А какой тогда может быть съезд
непризнанных образований? Мы провели консультации с руководителями ДНР
и ЛНР, депутатами объединенного парламента и «заморозили» проект
«Новороссия». Мы не собираемся, не принимаем законы, потому что подобная
деятельность пойдет вразрез с Минском-2. Сейчас депутаты занимаются
исключительно гуманитарными вопросами. Я, например, отправляю
в российские здравницы детей с осколочными, огнестрельными ранениями.
Только в Донецке таких насчитывается более ста.
культура: Федерация - это ведь совсем не то, за что боролись изначально...
Царев: Во-первых, повторюсь, скорее всего, война не закончена,
рано подводить итоги. И с военной точки зрения мы точно не проиграли
в Донбассе. Проиграли, если так можно сказать, все простые люди, живущие
на Украине. Как сторонники майдана, так и противники. Судя по текущей
ситуации, все бы выиграли, если бы в Киеве произошла смена власти, пусть
даже не на пророссийскую команду. Главное, чтобы без нацистов
и согласования с США. Уже это было бы победой.
культура: А год назад какие ставились цели?
Царев: Если вспомнить настроения людей, шедших на референдум, то
они хотели повторения крымского сценария. И сейчас, если разговор об
этом завести, то для большинства предпочтительнее вариант полного
присоединения к России. Вариант номер два - модель жизни в непризнанных
республиках. И только номер три - автономия в составе Украины.
культура: И при таком раскладе украинское правительство готово выплачивать пенсии, восстанавливать инфраструктуру?..
Царев: Украина не хочет ничего восстанавливать. Но я считаю, что
это могла бы взять на себя Россия. Война на юго-востоке шла за нее.
Наши семьи и соотечественники оказались, по сути, заложниками конфликта.
Было бы правильно, чтобы Россия помогла восстановить инфраструктуру для
людей, которые пострадали за то, что ощущают себя русскими и захотели
присоединиться к великой стране, где жили их предки. К тому же третий
вариант - закрепиться де-факто в составе Украины - при действующей
украинской власти маловероятен.
Жизнь юго-востока в составе нынешней Украины я представляю себе очень смутно. Исходя из того, что сегодня власть сосредоточена в руках партии войны и людей преследуют просто за иную точку зрения. Как я, например, могу приехать в Киев? Меня там убьют в течение часа... Ладно, если бы речь шла только о репрессиях в отношении лидеров ДНР и ЛНР, но ведь при обратном присоединении к Украине будут массовые посадки и расстрелы. В организации референдумов можно так или иначе обвинить тысячи простых людей.
культура: Действительно, ощущение такое, что
никакие Минские соглашения не могут остудить «горячие головы»
в Верховной раде - на днях она признала Россию агрессором, а радикалы
предложили провести национализацию российской собственности...
Царев: Только криками о российской агрессии и можно оправдывать
усиление и модернизацию регулярных украинских частей в Донбассе. Но эта
позиция прямо-таки соткана из противоречий. Скажем, если Россия воюет на
юго-востоке, то почему Украина не пытается освободить Крым?.. Жесткая
риторика в данном случае служит прикрытием. В Киеве понимают, что
реальное столкновение с Россией закончится полным поражением и в большей
мере рассчитывают на эффективность западных санкций, на то, что Россия
сама отступит из-за экономических проблем. А конфискация российской
собственности невозможна, пока идет торговля энергоресурсами. В общем,
получается такая странная война. Хотя я думаю, что попытки развязать
полноценную войну будут предприниматься Киевом, но так, чтобы втянуть
в нее НАТО. Какие-то еще провокации мы увидим, это несомненно.
культура: Сейчас, спустя год, Вы не жалеете, что стали одним из лидеров сопротивления?
Царев: Организовывать поставки гуманитарных грузов я начал,
когда обе республики еще даже не сформировались. С тех пор потерял
множество друзей: одни погибли страшной смертью, другие находятся
в тюрьмах. Я видел достаточно соотечественников, у которых были
разрушены дома, замучены родные, погибли или ранены дети. И на фоне
всего этого горя, которое меня окружало, мои личные проблемы - то, что
семья была вынуждена уехать из Днепропетровска и сейчас в Москве мы
начинаем жить заново, - кажутся мне очень незначительными. А вот о чем я
действительно жалею - так это о том, что мы не удержали Украину от
гражданской войны. Хотя моя совесть чиста: я делал все, что мог.
Практически с первых дней противостояния в Киеве находился в эпицентре
событий, обращался к людям, в том числе к активистам майдана напрямую,
объяснял на пальцах, что нас ведут прямиком по югославскому сценарию
к настоящей гражданской войне. Жизнью своей рисковал, как вы, наверное,
слышали. Приходилось в буквальном смысле отбиваться от толпы кулаками.
культура: А возможно ли развитие событий, на
которое недавно намекал глава ДНР Александр Захарченко, пообещавший
принять в состав непризнанной республики любые другие области Украины?
Царев: Вполне. Ворота открыты. Но, думаю, не в самое ближайшее время.
культура: За океаном стартовала президентская
кампания. Как Вы думаете, изменится ли отношение США - как главного
патрона киевского режима - к юго-востоку Украины с приходом в Белый дом,
допустим, Хиллари Клинтон?
Царев: Мне кажется, события на Украине - часть долговременной
шахматной стратегии. Причем настолько глобальной, что смена президента
США вряд ли что-то изменит. Тем более, что политика мирового гегемона не
столь сильно зависит от роли личности, как если речь идет о России.
