Святитель Димитрий Ростовский
Значительную
роль в процессе церковно-культурного строительства
России на рубеже XVII-XVIII веков сыграли
выходцы с Украины, из киевских академических кругов.
Самым, пожалуй, выдающимся ученым монахом из них
следует признать святителя
Ростовского Димитрия (Туптало; 1651-1709)
- мудрого богослова и прекрасного проповедника,
истинного интеллигента-бессребреника, фактического
основателя российской исторической науки и, что не
менее важно, смиреннейшего инока и добрейшего
пастыря[1].
Родился он в городке Макарове - сравнительно недалеко от Киева, в семье казачьего сотника; мирское имя его было Даниил. В Киеве будущий святитель прошел курс богословских наук и обучался иностранным языкам в «училищном» Богоявленском монастыре, где «явися довольно искусен в стихотворстве и витийстве и знающ добре все тое, чему учим бысть»[2]. В 1668 голу он принял монашество с именем Димитрий в киевском Троицком Кирилловском монастыре, не заботясь «о снискании имений и богатств временных»[3]. В 1675 году его рукоположили во иеромонаха и назначили проповедником в известную тогда Густынскую обитель; тогда же он стал и главным проповедником соборного храма в Чернигове. С большим успехом он затем некоторое время проповедовал в Литве - в Вильне (в Свято-Духовом монастыре) и в Слуцке.
По возвращении в Малороссию Димитрий жил в Батурине, где с 1682 года игуменствовал в Николаевской обители. Но не прошло и двух лет, как он, «любя безмолвное и безмятежное житие и желая наедине угождати Богу»[4], оставил игуменские обязанности, поселившись в Киево-Печерской Лавре. Здесь собор старцев обители во главе с архимандритом Варлаамом Ясинским (будущим митрополитом Киевским) поручил Димитрию «жития святых собирати и, совершенно исправив, списати»[5].
Четьи Минеи свт. Димитрия за декабрь. Кон. XVII в. (РНБ. F. I. 651. Л. 19)
В
июне 1684 года талантливый и трудолюбивый инок начал
этот подвиг всей своей последующей жизни: составление
истории святых, или корпуса исторических житийных
рассказов, расположенных по месяцам (в соответствии с
годовым кругом церковных «памятей»
прославленных святых Вселенской Православной Церкви),
- так называемых «Четьих-Миней».
Первый из четырех томов вышел из печати в январе 1689
года. В это время Димитрий вновь игуменствовал -
в уже упоминавшемся батуринском Николаевском монастыре.
Вскоре из Батурина в Москву отправился «ясновельможный Гетман», взявший в состав своего посольства и игумена Димитрия. В подмосковной Троице-Сергиевой обители Димитрий познакомился с царем Петром I, который, по-видимому, уже тогда обратил внимание на способного и образованного монаха-украинца.
Когда тот вернулся в Малороссию, то был назначен игуменом Петропавловского монастыря в Глухове; тогда же, в 1695 году, вышел из печати второй том «Четьих-Миней». С 1697 года Димитрий уже архимандрит Елецкой Черниговской обители, а с 1699 года - архимандрит Спасского монастыря в Новгороде-Северском. Несмотря на все эти частые перемещения его с места на место церковными властями, писатель-инок не оставлял привычного хода своих литературных трудов, и в 1700 году вышел третий том «житий».
В результате «особливое искусство в проповеди слова Божия, такожде и добродетельная его жизнь вскоре прозорливому монарху (то есть Петру I. - д. Г.М.) известны быть стали»[6], и по Императорскому Указу Димитрия в 1701 году перевели в Москву, назначив митрополитом Тобольским и Сибирским. Но для болезненного и уже немолодого тогда инока-южанина такое назначение в далекую, холодную Сибирь было непосильным бременем, а главное - там, вдали от библиотек и типографий, завершение им его литературно-исторического труда становилось практически невозможным. От всего этого святитель впал в «некоторую печаль», и только объяснившись в конце концов с Петром I, Димитрий получил разрешение остаться в Центральной России. В 1702 году его назначили правящим архиереем на Ростово-Ярославскую кафедру; митрополитом Ростовским он и являлся до самой своей кончины.
Этот святитель был одним из самых образованных людей своего времени, учеником и другом украинских духовных просветителей - Лазаря Барановича и Варлаама Ясинского, неизменно поддерживавших его литературную деятельность. В «житии» Димитрия, составленном около середины XVIII века (в связи с его церковной канонизацией в 1757 г.), особо подчеркивается, что «сей богобоязнивый муж был острого разума, великого просвещения, искусный в славянском, греческом, латинском, еврейском и польском языках, великую имел склонность к наукам»[7].
Живя в Ростове, святитель Димитрий открыл там первую в Московской Руси духовную семинарию, собрав для обучения в ней более 200 детей священнослужителей; «для лучшего порядка и успехов» он «разделил их на три училища... часто посещая оныя училища, сам учеников слушал и в успехах пробовал», «сам в свободные от дел церковных часы труждался, обучая их», «сам их исповедывал и Святых Таин приобщал; обучая же, определял оных к местам, истребляя невежество»[8]. Причем содержал эти семинарские училища Димитрий на свои собственные, в общем весьма скромные, средства.
Здесь же, при поддержке тогдашнего патриарха Адриана (святительствовал с 1690 по 1700 г.) Димитрий завершил и основной свой 20-летний труд - «Четьи-Минеи», которыми и поныне пользуется вся православная Россия как наиболее полным и точным источником церковной агиографии (подробных описаний жизни святых).
Кроме богословских работ и различных комментариев к святоотеческим писаниям, святитель сочинял также диалоги этического характера, вел полемику со старообрядцами («Розыск о раскольнической Брынской вере»), писал стихи и даже первые российские пьесы - на евангельские темы. Им составлены и две летописи: «О славянском народе» и «О поставлении архиереев».
Среди наиболее известных трудов Димитрия следует также назвать: «Алфавит духовный» (поучения и увещания к исполнению заповедей Господних, расположенные в алфавитном порядке), изданный в Киево-Печерской Лавре уже после смерти святителя; затем - «Руно орошенное» (о почитании Богородицы и Ее икон); «Апология» («Разговор утешающего со скорбящим») и «Краткий Катихисис» («с вопросами и ответами о вере зело полезный»)[10].
Судя по сохранившимся портретам, владыка Димитрий был небольшого роста, белокурый, с проседью, с небольшой бородкой клинышком, сгорбленный.
Его - как очень доброго и искреннего человека - всегда волновали человеческое зло и общественная несправедливость. В одной из проповедей он говорил:
«Егда богатый яст, убогих труды яст. А егда пиет, кровь людскую пиет, слезами людскими упивается. Кто в чести? - богатый! Кто безчестен? - убогий! Кто благороден? - богатый! Кто худороден? - убогий! Кто премудр? - богатый! Кто глуп? - убогий! Богатый, аще бы и весьма был глуп, обаче то самое, яко богат, умным его между простонародными человеки творит»[11].
Несмотря на святительский сан, Димитрию порой приходилось переносить в Ростове и немало притеснений со стороны представителей светской власти. Своему другу, святителю Рязанскому Стефану Яворскому (1658-1722), этот истинный духовный гражданин Святой Руси писал о ее «внутренних противниках»: «Толико беззаконий, толико обид, толико притеснений вопиют на небо и возбуждают гнев и отмщение Божие»[12]. Особенно непочтителен к святителю Димитрию был стольник Воейков, присланный в Ростов из государственного «монастырского приказа». Как-то раз святитель служил в соборе Литургию, а в это время по распоряжению стольника кого-то наказывали кнутом «на правеже». Святитель велел, чтобы истязание немедленно прекратили, но царский чиновник грубо отказал посланному. Тогда святитель, возмутившись духом, прервал службу и ушел в свое пригородное село Демьяны.
Незадолго до кончины Димитрий отослал в киевский Троицкий Кирилловский монастырь родовую икону, чтобы ее поставили над гробом отца, и тогда же написал следующее духовное завещание:
«От юности и до приближения моего ко гробу не стяжевал имения, кроме книг святых. Не собирал во архиерействе сый келейных доходов, яже не многи бяху. Но ово на мои потребы та иждивах, ово же на нужды нуждных. Верую бо, яко приятнее Богу будет, аще не едина цата (монета. - д. Г.М.) по мне не останет, неже егда бы многое собрание было раздаваемо. Если никто не восхощет меня тако нища обычному предати погребению, то пусть бросят в убогий дом (то есть, как говорили в старину, «на божедомье» - в общую безвестную могилу. - д. Г.М.). Если же по обычаю будут погребать, пусть схоронят в углу церкви монастыря св. Иакова, идеже место назнаменовах. Изволяй же безденежно помянути грешную мою душу в молитвах своих Бога ради, таковый сам да помяновен будет во Царствии Небесном. Требуяй же за поминовение мзды, молю, да не помянет мя нища, ничто же на поминовение оставивша. Бог же да будет всем милостив, и мне грешному во веки, аминь»[13].
Свт. Димитрий Ростовский. Портрет-парсуна. Нач. XVIII в. (?) (МПИ)
Сохранилось
довольно подробное описание благодатной кончины
святителя. В последний вечер жизни владыка велел
позвать певчих и, сидя у натопленной печки, слушал
пение составленных им самим кантов: «Иисусе мой
Прелюбезный, надежду мою в Бозе полагаю, Ты мой Бог
Иисусе, Ты моя радость». Потом он отпустил
всех, задержав лишь любимого певчего, ближайшего
своего помощника в трудах и переписчика своих
сочинений Савву Яковлева. Ему он стал рассказывать о
своей юности, годах учебы, о жизни на Украине, об
иноческой жизни и молитве, прибавив: «И вы,
дети, такожде молитеся». По завершении беседы
святитель сказал: «Время и тебе, чадо, отбыти в
дом твой». Благословив юношу, владыка
поклонился ему почти до земли, благодаря за помощь в
переписке сочинений. Тот смутился и заплакал, а
святитель еще раз кротко повторил: «Благодарю
тя, чадо». Певчий ушел, став последним
человеком, видевшим святителя живым. Митрополит же
удалился в особую келью, где он обычно совершал
молитву. Там на следующее утро, 28 октября (ст. ст.)
1709 года, святителя и нашли бездыханным: он
скончался во время молитвы, стоя на коленях.
Отпел Димитрия Ростовского его друг - митрополит Стефан Яворский, обещавший ему это.
Погребен святитель в его любимом ростовском Спасо-Яковлевском монастыре, значительно перестроенном в XVIII-XIX столетиях, но и поныне остающемся одним из самых благодатных уголков древнего Ростова Ярославского; здесь и сейчас почивают святые мощи этого выдающегося иерарха Русской Православной Церкви. Их обрели нетленными в 1752 году, а вскоре состоялась и общероссийская канонизация святителя.
В эпитафии на серебряной раке с мощами, составленной тогда же М. Ломоносовым, были помещены, в частности, такие слова: «Написав жития святых, сам в лике оных вписан быть удостоился в лето 1754, апреля 9 дня». И ниже - ломоносовские стихи в несколько тяжеловесно-возвышенном назидательном стиле, характерном для той эпохи, но, пожалуй, не утратившие своей жизненной актуальности и в наше время:
О вы! что Божество в пределах чтите тесных,
Подобие Его мня быть в частях телесных!
Вперите в мысль, чему святитель сей учил,
Что ныне вам гласит от лика горних сил:
На милость Вышняго, на истину склонитесь,
И матери своей вы Церкви примиритесь.
Шапочка, платок, посох и диплом свт. Димитрия Ростовского. Спасо-Яковлевский монастырь. Фото: С.М. Прокудин-Горский, 1911 год
После
митрополита Димитрия осталось богатейшее по тому
времени (около 300 томов) собрание книг, перешедшее
впоследствии в Московскую синодальную библиотеку.
Как заметил о замечательном ростовском владыке один из церковных наших писателей, в век наступивших тогда Петровских «реформ, иногда глубоко антинациональных и противоцерковных, этот великий человек показал, как можно быть просвещеннейшим и передовым деятелем, не изменяя прошлому своего народа и оставаясь безусловно верным православно русскому настроению»[14].
Отрывок из готовящейся к изданию книги «Русь во Христе: Очерк истории Православия в России»
[1] См., например, весьма полную библиографию - за последние почти три десятилетия - в кн.: Стрижев А.Н. Святитель Димитрий, митрополит Ростовский // Богословские труды. Вып. 39. М., 2004. С. 378-391.
[2] Житие, иже во святых отца нашего Димитрия, митрополита Ростовского, чудотворца // Димитрий, митрополит Ростовский, святитель. Сочинения. Т. 1. М., 1839. С. 2.
[3] Там же. С. 3.
[4] Там же. С. 7.
[5] Там же. С. 8.
[6] Там же. С. 16.
[7] Там же. С. 32.
[8] Там же. С. 22-23.
[9] Там же. С. 26.
[10] Там же. С. 27.
[11] Цит. по: Поселянин Е.[Погожев Е.Н.] Русская Церковь и русские подвижники XVIII века. СПб., 1905. С. 42.
[12] Там же. С. 43.
[13] Там же. С. 44-45.
[14] Там же. С. 46.
