Минфин сформулировал свои предложения по стратегии развития пенсионной системы, и с 2015-го предлагает начать постепенное повышение пенсионного возраста: 63 года. И для мужчин, и для женщин. Двигаться к нему министерство предлагает поступательно и разными темпами: прибавляя по 3 месяца в год для мужчин и по 6 - для женщин.
Это как в старом анекдоте, когда есть две новости: одна хорошая, другая плохая. Хорошая состоит в том, что чиновники фактически признали провал пенсионной реформы в результате пассивного саботажа со стороны населения. Плохая - что, признав провал своего начинания, они не только не образумились, а наоборот, приступили к реализации нового, ничем не лучшего проекта.
Современные пенсионные системы появились в конце XIX века, когда правящие классы вынуждены были пойти на уступки трудящимся, то и дело бастовавшим. Объединяя Германию в 1860-е, правительство Отто фон Бисмарка одновременно реформировало социальную систему страны. После того, как для всех пенсии были введены по возрасту, люди получили возможность не работать до последнего, чтобы выжить, а уходить на заслуженный отдых. На идеологическом уровне очень важно, что труд, на кого бы человек ни работал, был признан делом общественным, за которое общество в целом ему обязано. Была создана пенсионная система.
Реформа канцлера была построена на принципе солидарности поколений. Сегодняшние работники платят деньги в пенсионный фонд, чтобы поддерживать пенсионеров. Когда они сами состарятся, им будут платить из средств, заработанных людьми помоложе.
На протяжении почти полутора столетий эта система превратилась в одну из основ современного общества. Возраст выхода на пенсию постепенно снижали, пока он не достиг в большинстве стран стандартного уровня - 60 лет для мужчин и 55 лет для женщин. Однако с начала 1990-х ситуация резко меняется.
Про нищенские пенсии в России можно и не говорить. Подобное положение дел стало прямым следствием ухода экономики «в тень», когда нет никакой возможности собрать с «черного нала» взносы в Пенсионный фонд.
Пенсии, правда, повышают, но в минфине уже обеспокоены тем, что происходит это слишком быстро, и разрабатывают новую нормативную базу: дабы сдержать «чрезмерный рост».
Однако идея о необходимости пенсионной реформы появилась не у нас, а на Западе. Основных аргументов два, и оба они относятся к сфере демографической. С одной стороны, говорят нам, рождаемость повсюду в мире упала, а с другой стороны, выросла продолжительность жизни. Соотношение между числом работников и пенсионеров изменилось, а потому поддерживать старшее поколение молодым уже не под силу. Нужно, во-первых, перейти от системы, построенной на солидарности, к накоплению индивидуальных пенсионных счетов, чтобы каждый себе сам откладывал деньги на старость, а во-вторых, повысить возраст выхода на пенсию.
Звучит убедительно. Беда лишь в том, что это не учитывает главного. Производительность труда со времен канцлера Бисмарка тоже увеличилась. Причем - во много раз больше, чем число пенсионеров по отношению к молодежи. Если раньше требовалось несколько молодых людей, чтобы поддержать одного пенсионера, то теперь - наоборот, один работник может содержать нескольких стариков. Разумеется, ради этого государству и частному капиталу надо пожертвовать небольшой частью доходов, которые этот работник сейчас доставляет им. Кризис во Франции разразился, когда выяснилось: правительство потратило средства пенсионного фонда на поддержку частного бизнеса, а потом повысило пенсионный возраст, чтобы французы отработали потерянные таким образом деньги.
С пенсионным возрастом ситуация несколько сложнее. В Европе люди и в самом деле сейчас не только живут дольше, но также дольше сохраняют молодость и работоспособность. Тем более что многие виды работ в современной экономике и даже на производстве совсем не связаны с тяжелыми физическими нагрузками. Когда ради продвижения молодежи в государственном секторе некоторых западных стран были приняты меры по выталкиванию на пенсию сотрудников старших возрастов, это оказывалось нередко трагедией и для самих работников, и для теряющих их организаций.
Перенос выхода на пенсию на более поздний срок в принципе многие поддерживают - хотя для молодежи, появляющейся на рынке труда, это плохая новость.
Однако тут возникает проблема уже морально-политического характера: повышение пенсионного возраста это беспрецедентный случай отъема у людей прав и возможностей, завоеванных в ХХ веке.
Ответом могло бы стать создание дифференцированной системы, предоставляющей людям возможность свободного и добровольного выбора вариантов, когда есть несколько «пенсионных порогов», и только от самого человека зависит решение о том, когда их переступать. К этому, скорее всего, и придут в большинстве европейских стран. Теоретически российская реформа построена по такому же принципу. Только вместо реальной свободы выбора в нее встроен механизм принуждения, заставляющий людей «совершенно добровольно» - под угрозой голодной смерти - выбирать худший вариант.
Кроме того, система получается крайне сложной и запутанной. Любой инженер знает, что при таких показателях механизм будет непременно сбоить. Плюс он потребует дорогостоящего и многоуровневого бюрократического управления. Но в действительности вопрос лишь кажется техническим. За дебатами о наполнении пенсионного фонда, его структуре и методах управления скрывается борьба классовых интересов.
Большинством правительств в качестве образца для «реформированной» пенсионной системы предлагается порядок, существующий в США. Американская система тоже существует много десятилетий, и всегда считалась крайне отсталой, дорогой и неэффективной. В стране постоянно заводили речь о том, чтобы ее переделать по европейскому образцу. Почему же вдруг сейчас призывают поступить с точностью до наоборот?
Ключ к ответу - в понимании сущности накопительной системы. Строго говоря, никто не запрещает нам накапливать деньги на старость самостоятельно, без принудительного посредника в лице пенсионного фонда. Теоретически, конечно, эти организации нашими деньгами распорядятся более эффективно. Но на практике, увы, именно пенсионные фонды являются одними из наименее прибыльных инвестиционных механизмов, а на протяжении последних десятилетий они еще и теряют деньги. В этом и состоит главный секрет либеральной пенсионной реформы. Система крайне невыгодная и неэффективная для трудящихся, зато крайне выгодная и эффективная для финансового капитала.
Дело вот в чем. Пенсионные фонды под крайне низкие проценты отдают свои деньги инвестиционным банкам и финансовым спекулянтам, те их «прокручивают» и делают на этом свой бизнес. Фактически трудящихся заставляют кредитовать капиталистов, причем на условиях во много раз хуже, чем если бы люди вкладывали свои средства напрямую. Тут не нужно работать с каждым отдельным клиентом, заботиться о его интересах - средства населения банки получают сразу, оптом, дешево, без лишних забот и затрат. И чем хуже положение дел на финансовых рынках, тем сильнее давление в пользу пенсионной реформы. Повышение пенсионного возраста имеет ту же цель - чем позднее выход на пенсию, тем больше денег останется в пенсионных фондах и будет передано банкам.
Но это - в Западной Европе.
В России же есть своя специфика - люди у нас живут не так долго. Если же пенсионный возраст еще повысить, тогда счастье банкиров будет окончательно гарантировано: клиенты, простите, перемрут, и деньги можно будет вообще не отдавать.
А проблема нищенских пенсий для выживших из государственной превратится в личную. Если маленькая пенсия - значит, сам виноват, не накопил.
Население России вообще-то доверчивое и добродушное, на сей раз догадалось о подвохе. Когда государственный пенсионный фонд попытался передать деньги граждан частным инвесторам, население ответило стихийным бойкотом - бумажки о согласии на передачу средств просто не подписывали. Большинство граждан были объявлены, согласно бюрократической терминологии, «молчунами». Громко - в отличие от европейцев - не протестовали, но и с реформаторами не сотрудничали, а просто все их усилия тихо игнорировали. Эффект получился куда более впечатляющий, чем в Европе после всех митингов и забастовок. Уже к 2007-му реформа захлебывалась, а власти, почувствовав, что вступают на зыбкую почву - как показал опыт, наши пожилые люди и на улицу выходят активнее европейских студентов - предпочли вопрос отложить.
На сей раз министерство здравоохранения и социального развития совместно с Пенсионным фондом и министерством финансов подготовили рабочий вариант Концепции развития пенсионной системы до 2050-го. Заместитель министра Юрий Воронин пообещал до начала октября дать нам окончательную версию реформы, но суть ее и так уже хорошо понятна.
Страховые взносы, из которых начисляются пенсии, будут снижены. Постоянными станут временная на 2012-2013 годы ставка взносов в ПФР в 22 процента и дополнительные взносы в 10 процентов для высоких зарплат. Затем планируется ввести несколько категорий стажа. Минимальный, 15 лет - для получения социальной пенсии. Стаж в 30 лет - для пенсии в 40 процентов от утраченного заработка, для граждан, родившихся до 1967-го. Стаж в 40 лет для пенсии женщин и 45 для мужчин - не менее 45 процентов от зарплаты, но только для лиц, появившихся на свет после 1967-го. «Выработать такую продолжительность стажа к 60 годам практически невозможно»,- признается министр Татьяна Голикова. Это должно стимулировать более поздний выход на пенсию - без формального повышения пенсионного возраста.
Понятное дело, социальная пенсия будет нищенской. Если человек, достигнув 63 лет, имеет стаж меньше 15 лет, то ему придется отработать несколько лишних лет - возраст выхода на пенсию для него сдвигается даже в том случае, если он претендует на минимальные выплаты.
Заметим, в 1990-е изрядная часть населения трудилась у нас без оформления официальных документов, никакой стаж им, естественно, не засчитывался. Людям, желающим получить нормальную пенсию и выходящим на рынок труда после получения высшего образования в 21-22 года, нужно будет работать до 62-65 лет - при том, что по данным минздравсоцразвития, ожидаемая продолжительность жизни в 2011-м достигла 64,3 года среди мужчин и 76,1 года среди женщин. Зато для тех, кто захочет работать после выхода на пенсию, появляются ограничения и запреты: минфин предлагает лишить их выплат даже базовой части пенсий.
Еще наши финансисты предлагают пересмотреть списки тех, кто будет выходить на пенсию досрочно «по условиям труда», ссылаясь на то, что производства у нас стали менее вредными, а труд менее тяжелым. А работники бюджетной сферы, включая пожарных, спасателей и летчиков, права на досрочную пенсию не получат.
По плану финансистов, основным источником средств станут «добровольные накопления при стимулировании и поддержании государства». Иными словами, если повезет дожить до пенсии, вам, так уж и быть, вернут ваши собственные деньги. Показательно, что инициатором повышения пенсионного возраста оказывается не минздравсоцразвития, а министерство финансов. Причем вопрос о том, как сэкономить на пенсионерах, волнует его сотрудников настолько, что оно даже проигнорировало указание Владимира Путина, заявившего о недопустимости повышения пенсионного возраста.
Дело в том, что в 2002-м была установлена «норма дожития на пенсии»: в 2015-м она должна составить 19 лет. Если же продолжительность жизни граждан, назло Минфину, как предполагается, повысится, то к середине следующего десятилетия они смогут на пенсии протянуть аж 25 лет!
С точки зрения чиновников это, безусловно, новость не радостная. И тут надо хотя бы отложить срок выхода людей на пенсию. Чтобы не превышали «норму дожития».
Однако, и здесь есть проблема: женщины живут у нас намного дольше мужчин. Поэтому реформа начинается с выравнивания пенсионного возраста для мужчин и женщин. Министерство не скрывает, что его целью является «увеличение пенсионного возраста в долгосрочной перспективе». С 2030-го пенсионный возраст будут поднимать по три месяца за год, с 2036-го - по шесть месяцев.
Для того чтобы окончательно разделаться с солидарностью поколений, граждан делят на три категории: тех, кто родился до 1967-го, тех, кто родился позже, и нынешнюю молодежь, которая только еще выходит на рынок труда. Для каждой категории создается отдельная пенсионная система! А для нынешней молодежи пенсии будут почти полностью накопительными. Предлагают ввести дополнительные тарифы страховых взносов, избегая ответа на вопрос о том, кто их будет платить: работодатель, как сейчас, или сам работник. Такая забывчивость и неопределенность не сулят ничего хорошего. Молчат, скорее всего, потому, что не решаются сказать правду. Деньги на пенсию будут, в основном, брать у самих же трудящихся...
Разгром пенсионной системы запланирован, как мы видим, поэтапный, но от этого, пожалуй, даже более мучительный. Хвост кошке будут рубить по кусочкам. И нет никакой гарантии, что по завершении этой процедуры выжившие получат хоть что-нибудь, ведь деньги могут запросто потеряться в накопительных фондах.
Борис Кагарлицкий - директор Института глобализации и социальных движений.
