Зима
всё не решается войти в Петербург, а дни декабрьские черны и
промозглы. За окном сырая тьма, ледяной дождь и мокрый снег... Даже дома
неуютно и сумрачно...
Что ж, самое время теперь послушать рождественскую сказку.
Как-то раз в петербургскую ночлежку, что на Боровой улице, пришёл
крепкий седобородый старик и попросил помочь ему восстановить паспорт.
Назвался он Борисом Валентиновичем. Был он бодрым, весёлым, работящим, и
никто не понимал, почему этот симпатичный и не такой уж старый дедушка
стал бездомным. Бездомный, он ведь быстро теряет человеческий облик:
слишком велико потрясение, слишком силён удар; в один миг нужно
переменить все прежние привычки, приспособиться к новым - нечеловечески
тяжким! - условиям жизни, научиться уходить от опасностей, научиться
добывать хлеб, искать тёплый ночлег... Всё это тяжело даётся. А ведь душа
ещё не оправилась от страшной обиды на того, кто выгнал тебя из родного
дома, а сердце дрожит от старых и новых страхов... И очень быстро
забывает человек все свои прежние правила, всё, к чему стремился, всё,
чего желал, - забывает, как хотел быть не хуже прочих, как старался не
ударить в грязь лицом перед людьми... Старался, старался, - а теперь вот
ударил, да как ещё! И велик соблазн махнуть на всё рукой: и на себя
самого, и на весь этот хищный, неродной мир. И машут рукой люди, и тут
же бросается на них страшный бес бездомности - а из его лап мало кто
выбирался...
Но Борис Валентинович был не таков. Он, и оказавшись на улице, не
поддался унынию. Он не брезговал любой работой, лишь бы не слоняться по
городу без дела, ведь безделье - мать отчаяния. Он нашёл себе жильё -
сторожку на кладбище, а когда грянула зима и в сторожке стало
невозможно жить, он перебрался в ночлежку. И в ночлежке не стал
унывать: просыпался раньше всех, бодрый шагал на ближайшую
железнодорожную станцию, с утра до ночи разгружал и мыл вагоны... Работа
тяжёлая, но выгодная: всегда что-нибудь перепадёт. Он и домой
возвращался с подарками: каждый вечер угощал соседей то конфетами, то
другим каким деликатесом.
И как-то раз пришло ему известие из нашего мира, из мира людей,
имеющих крышу над головой: «Возвращайся, Борис. У тебя брат умер -
помоги матери похоронить его».
Вот оно как: оказывается, у него и брат был, и мать... Сходил Борис Валентинович на похороны... Вернулся - весёлый!
Брата он похоронил, - а этот брат его когда-то и выгнал из дому.
Смертельно обиделся тогда Борис Валентинович - и на него, и на мать... А
кто из нас - не дай Бог! - не обиделся бы? Пошёл, чуть живой от обиды,
на улицу, бросил работу, паспорт потерял... И чуть не съело его отчаяние.
Но Бог дал ему сил, чтобы выжить, дал сил и для того, чтобы простить
родню. Похоронил он обидчика-брата как положено, по-братски. Помирился
со старенькой матерью. И поселился с ней в её квартире. Тут, кстати,
работники ночлежки и паспорт новый ему выправили. Тут и сказке конец.
Счастливый конец.
Вот ещё одна сказка. Жила в Петербурге женщина по имени Виктория
Владимировна. Что сказать о ней? Натура непростая. С одной стороны,
женщина интеллигентная, умная, начитанная. Без книг жить не могла. Сама
стихи писала - говорят, очень даже неплохие. С другой стороны, не
сумела она воспротивиться душой соблазнам нового времени: мол, все
кругом живут не по закону, да как ещё живут! А я чем хуже? Тот, кто
никогда за эти годы ни в чём не нарушал закон, пусть бросает в неё
камни целыми пригоршнями... Но только это лишнее, потому что Виктория
Владимировна и без нашего суда расплатилась сполна за свои грехи:
сначала в тюрьму попала, а потом, выйдя на свободу, осталась без крыши
над головой. Пошла бродить по свету, кое-как удерживаясь на плаву,
всеми силами противясь жестокому бесу бездомности... В одиночку
непременно пропадёшь, но она нашла себе спутника, такого же бродягу
неприкаянного. Отгоняли друг от друга отчаяние, поддерживали друг
друга, ждали счастливого поворота судьбы...
Поворот случился, но страшный поворот. Помните жуткие морозы недавней
зимы? В один из таких морозов Виктория Владимировна с другом заночевали
в каком-то сарайчике под Царским Селом. Утром просыпаются, хотят
подняться на ноги - и не могут. Ноги отмёрзли.
Кое-как с посторонней помощью добрались до больницы. А в больнице им
говорят: «Паспорта нет? Прописки нет? Полиса нет? Извините, мы не
богадельня. Идите, родимые, - Бог подаст!»
Они тогда ещё могли кое-как ходить. Пошли опять в тот же самый
сарайчик. Опять этот страшный ночлег на морозе... Слава Богу, нашлись
добрые люди - вызвали им утром «скорую», - да всё без толку. «Скорая»
их в больницу, а в больнице им: «Идите, откуда пришли! Без полиса не
лечим!»
Работники ночлежки нашли их на одном из своих пунктов обогрева. Кто их
туда доставил, неизвестно, только они в ту пору уже еле шевелились.
Ребята всё-таки пробили для них госпитализацию, но... Сами понимаете,
время упущено. Ноги им пришлось ампутировать: мужчине по колено, а
женщине только до половины стопы. И мужчина больше не смог
сопротивляться бесу - запил и сгинул где-то. А Виктория Владимировна
поселилась в ночлежке. Когда её туда везли, она всё просила, чтобы
книги её не забыли. Да, представьте себе: она повсюду книги с собой
таскала, и много - целую библиотеку! Помирала от обморожения, а книги
бросить не хотела. Разумеется, ребята ей помогли.
В ночлежке Викторию Владимировну до сих пор вспоминают с почтительным
удивлением: она и с учёными - всякими психологами-социологами -
беседовала на равных... Вскоре вышло такое дело: в ночлежку обратилась
некая петербурженка - одинокий инвалид: «Не найдёте ли вы человека,
который согласился бы за мной ухаживать? Я бы за это его прописала к
себе и платы бы с него не брала». Ей порекомендовали Викторию
Владимировну. Та, хоть сама инвалид, но согласилась с радостью. И
начался переезд. Целую машину заказали для её книг - и, между прочим,
для всякого иного скарба - посуды и прочего: Виктория Владимировна
боялась потерять ощущение дома и поэтому на всяком месте спешила
обзавестись вещами, чтобы оставалась хотя бы видимость собственного
хозяйства. Очень верная тактика...
Переезд состоялся, и два инвалида зажили вместе. Сказать, чтобы всё у
них шло совершенно гладко? Ну, это преувеличение. Случается дамам порой
и поссориться. И всё-таки они друг за друга держатся, друг друга ценят
и расставаться не хотят.
И у этой сказки счастливый конец.
А бывают сказки с печальным концом? Ох, бывают, и чаще, чем хотелось
бы. Жил в ночлежке мужчина-инвалид - без ног, на коляске ездил. Очень
положительный мужчина, все его уважали... Как он оказался на улице -
никто так и не понял. Он жил в Эстонии, имел там собственный домик... А
что потом?.. Знающие люди рассказывают, что эстонские власти одно время
собирали у себя бездомных (не всех, а только русских), грузили на
автобус и везли в Россию. Дальше Ивангорода не везут: тут же выгрузят -
и привет! Разбирайтесь, русские, со своими бомжами. Видимо, и наш
герой попал по ошибке в число этих «репатриантов». Так или иначе, но
работники ночлежки занялись его судьбой, звонили в Эстонию, пытались
восстановить паспорт... Лечили его: он мучался сильными желудочными
болями. И вот, когда всё было почти готово и наш герой уже ждал
возвращения в свой дом, болезнь резко обострилась. За день до получения
паспорта старик умер.
Или вот ещё: жили две бабушки со своим двадцатилетним внуком. Ни у
кого из троих не было паспорта. Внук работать не мог: сильно болел, а
лечить его никто не брался. Тут схема всё та же: «Нет паспорта - нет
полиса - нет лечения!» Старушки обратились в ночлежку. Много пришлось
потрудиться её работникам: не так-то просто пробить современную
медицину. Установили, кстати, что у молодого человека рак. И последней
степени. Таких уже не лечат, таких только в хоспис - но и туда не берут
безпаспортного. Наконец с великими хлопотами пробили ему место в
хосписе. Положили туда парня - а на другой же день его и Бог прибрал.
А бывает, что не болезнь уносит человека, а бес бездомности, бес
отчаяния. Был такой случай: в ночлежку из пункта обогрева привели
молодого человека. Видно было, что он болен, и, судя по всему, - ДЦП:
движения не контролируются, речь затруднена... Стали думать, куда его
пристроить. Перебрали несколько вариантов: всё ему не нравится, всё не
подходит. После долгих расспросов выяснили, что парень не прочь
устроиться в православный монастырь. Хорошо, стали искать подходящую
обитель. К слову сказать: не такая это простая задача. Монастыри
неохотно берут бездомных - слишком печальный опыт... В нашей епархии
ничего найти не удалось, но отыскали в Архангелогородской епархии
обитель, которая вроде бы согласилась взять калеку. Начали списываться с
игуменом... Парень вечерами мечтал: буду молиться, буду Божьим
человеком... Вдруг новый поворот: однажды в ночлежку звонит из Норильска
человек и называется отцом этого парня. Он, отец, давно ушёл из семьи, а
сейчас узнал о том, что его единственный сын живёт в ночлежке, и
захотел искупить свою вину. Дали им побеседовать по телефону - и
услышали такой разговор. Отец спрашивает: «Сынок, ты почему так
невнятно говоришь? Что у тебя с языком?» Сын отвечает: «Папа, это у
меня началось после того, как я нюхал клей и сильно отравился!» Вот
тебе и ДЦП!.. Тем не менее договорились, что отец заберёт сына к себе.
Тут и из монастыря пришёл положительный ответ. Вот удача-то! - выбирай
любой путь. Но парень вдруг скис: о монастыре не вспоминает, к отцу не
спешит... Всё чаще стал уходить из ночлежки на сутки, а то и больше... И в
конце концов пропал. Говорят, что теперь он живёт в электричке
«Петербург-Новгород»: мотается туда-сюда, отсыпается в вагоне...
Бес бездомности - страшный бес. Стоит только махнуть рукой на весь мир
- и он тут как тут. Как с ним бороться? Только надеждой. Надежда -
великая сила, она может горы свернуть, но легко нам со стороны
советовать несчастным... Нам не советовать надо, а помогать. Помощь
людская, она-то и рождает надежду. И ведь помочь нетрудно! 150 рублей
стоит размещение одного бездомного на одну ночь на пункте обогрева - и в
эту ночь он точно не умрёт от холода. А сдать в ночлежку старую одежду
- разве это трудно? (Только такую одежду, чтобы в ней удобно было
бездомному, - что-то такое, что надевают люди, отправляясь зимой на
прогулку за город.) А купить еды нищему попрошайке? Денег ему давать не
стоит - деньги он, скорее всего, пропьёт, а еда его согреет лучше
водки и, может быть, хотя бы частично приведёт в разум. Только еду тоже
нужно с умом выбирать: отдайте то, что не нужно готовить, что можно
сразу съесть.
Они оказались на улице потому, что современный мир безчеловечен. Они
гибнут потому, что не верят этому миру и не хотят в него возвращаться.
Не будьте для них частью этого мира. Будьте немножко не от мира сего -
совсем чуть-чуть, ровно настолько, чтобы верить: все мы для Бога равны,
все - Божии дети.
Напишите счастливый конец для этой рождественской сказки.
Те, кто хочет оказать помощь обитателям петербургской ночлежки,
пожертвовать одежду, пищу, лекарства или деньги на содержание пунктов
обогрева, могут обратиться по адресу: Санкт-Петербург, Боровая ул., 112 Б (во дворе). Телефон+7 (812) 319-37-94.
