Как не построить памятник себе

Андрей Анисимов, церковный архитектор, заслуженный архитектор России, член-корреспондент Академии архитектурного наследия, руководитель архитектурно-строительной мастерской:

Недавно я в очередной раз был во Пскове, снова видел эти храмы... И когда вернулся, было четкое ощущение: «Я никогда не смогу построить ничего подобного...» Раньше я возвращался из Пскова с восторгом, а в этот раз - вот с такими размышлениями. Псков - пожалуй, мой идеал церковной архитектуры. Внешняя простота, аскетизм - но при этом максимум всего того, что требуется от храма для богослужения. Ведь посмотрите, например, на балканскую архитектуру (она похожа на псковскую): в любом сербском, черногорском, румынском или греческом поселке есть маленький храм: четыре белых стены, двухскатная кровля, звонница на один колокол, алтарь - и всё. Но любая из этих церквей - потрясающе красива. Почему? Пропорции выверены веками, и люди хранят традицию. А главное, эти двое-трое христиан, которые своими руками построили этот храм, не хотели показать себя. Они хотели построить дом для молитвы. И построили - в меру своих материальных и физических возможностей - маленький шедевр. И таких шедевров тысячи по всем Балканам. Это честнее, чем строить памятник себе. Архитектору не надо выпендриваться. Лично я построил некоторое количество очень разных храмов, но при этом не выработал собственного стиля, не сказал в архитектуре нового слова... И это, наверное, правильно. Чем меньше меня, тем больше традиции. Но если храм будет выполнен хорошо и будет у людей вызывать чувство восторга, а не мысли о том, «сколько губернатор потратил на это из городского бюджета», значит, наша работа удалась. И бывает, идешь по храму, глаз цепляется за какой-то угол - и думаешь: «Какую же красоту сумели создать наши предки!» И тут же понимаешь: эту красоту нужно передать другим...

Помню, мы строили очередной храм, я настоял, чтобы дорогу к нему сделали не по прямой, а по кривой линии. Все удивились: «Да зачем это нужно?» Но я убежден, что нужно. Чтобы человек, когда идет к этому храму, делал бы петлю и храм перед ним как будто бы разворачивался. Чтобы у человека был долгий путь к храму. Пусть он за это время перестроится, забудет о тех страшных архитектурных формах, которые он видит всюду в обычной жизни. Такая дорога к храму может помочь человеку прийти в молитвенное состояние. Ведь для чего еще нужна церковная архитектура, как не для того, чтобы располагать человека к молитве?


Конечно, молиться можно в любом храме. Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф 18:20). Сейчас вот, например, активно обсуждают строительство так называемых «типовых храмов» - их в Москве планируется построить около двухсот. И наша мастерская тоже участвует в подобном строительстве. Но мы попытались найти свой путь. Ведь когда говорят: «типовой храм», имеется в виду храм максимально дешево и быстро возводимый. И, как правило, подразумевается модульное строительство - то есть храм собирается из отдельных блоков, как «конструктор». Понятно, что таких храмов можно собрать много, делается это быстро, и все они будут одинаковыми. Но ведь те самые балканские базилики - тоже в определенном смысле «типовые»: очень простые, быстро возводимые и одинаковые. Но ведь это сказочная красота! И вот мы в нашей мастерской занимаемся разработкой проектов именно таких церквей, то есть очень аскетичных, очень лаконичных - но ориентированных на древние аналоги. В результате получаются как раз малобюджетные храмы. И строить их достаточно просто. Мы не ставим задачи за три копейки соорудить кафедральный собор. Ведь сразу становится видна подделка и дешевка. Дешево - это хорошо. Дешёвка - это плохо. Поэтому мы стараемся сделать храм, по которому сразу видно: да, он простой и дешевый, но в то же время - красивый. И достигается это только одним - ориентацией на древние традиции. Одну такую церковь на двести человек мы построили в Москве за четыре с половиной миллиона рублей - для храма это очень дешево. И строилась она примерно полтора месяца.





Кто-то скажет: «Такой лапидарный храм - не имеет отношения к церковному искусству». Тогда возникает вопрос: а зачем вообще оно нужно? Я убежден, что церковное искусство - начиная от архитектуры и заканчивая последней пуговицей на облачении священника - является составной частью Литургии. И рассматривать строительство храма просто так, в отрыве от бого­служения - невозможно. Поэтому, кстати, мне кажется очень странным, когда Церковь упрекают: «Где ваша современная архитектура? Где новаторство?» Но почему церковная архитектура - пусть даже сегодня - должна быть новаторской? Храм как здание должен соответствовать тому, что происходит внутри него, а канон, по которому совершают богослужение, в основе своей оставался неизменным много веков. То же самое касается и православного обряда. Сохранять и беречь их - задача в том числе и церковных архитекторов. И поэтому ни я, ни мои коллеги по архитектурной мастерской, когда строим или реставрируем храмы, не расцениваем себя как каких-то независимых художников и жутко талантливых мастеров. Ведь, скажем, священника как такового нельзя рассматривать как отдельную от бого­служения единицу. Он - именно служитель. И мы - такие же служители. При этом я знаю, что у каждого из наших художников есть свой талант. Без этого они не смогли бы работать. Но это - Божий дар. И он должен быть использован не для прославления в камне себя замечательного. Он должен быть вкладом каждого в Литургию как общее дело.




Честно говоря, иногда приходит мысль: «В церковном искусстве, которым я занимаюсь, все самое великое уже сделано. Как же так...» Но начинаешь об этом размышлять, и внутренняя работа над собой дает понять, что задача церковного художника - стремиться к этому великому приблизиться. Стараться себя поднять до этого уровня и ему соответствовать. И это задача достойная, потому что чрезвычайно сложная. По объективным причинам: мы не живем так, как жили монахи, которые строили псковские храмы. Мы люди мирские и по-мирскому грешные. А строителей этих храмов вдохновлял сам уклад жизни. А мы с нашими страстями, привязанностями к вещам и комфорту вряд ли повторим псковское чудо. Но для меня как для художника достаточно уже того, что я наследник этой великой архитектуры, я ее храню, стремлюсь к ней и пытаюсь понять и воспроизвести. А значит, надеюсь, и мой труд - в каком-то смысле
ее часть.




http://www.foma.ru/article/index.php?news=6368