Далёкий уже от нас 1994 год стал знаковым для белорусской и всей постсоветской истории. К власти в Белоруссии на волне настоящей народной бескровной революции пришёл А.Г.Лукашенко. Сейчас много говорят о том, что он удачно использовал антикоррупционную риторику, популизм, но на самом деле тогда всё было иначе. Белорусы были тогда, пожалуй, наиболее проимперски настроенной частью бывшего СССР и воспринимали А.Г.Лукашенко, прежде всего, как народного трибуна, как вождя, способного остановить процессы разрушения и в самой Белоруссии, и на постсоветском пространстве в целом...
Как и в остальных бывших советских республиках, в Белоруссии также разразился экономический кризис, однако особенностью белорусского склада ума всегда была неторопливость, осторожность в принятии решений. Во многом это сдерживало обвальную приватизацию. Фигура тогдашнего белорусского премьера В.Кебича вполне устраивала ельцинское руководство РФ - В.Черномырдин даже специально приезжал в Белоруссию, чтобы поддержать своего коллегу на президентских выборах и показательно пел с ним в два голоса песни о войне. Однако белорусы поддержали А.Г. Лукашенко.
В 1994 году стержнем, основой предвыборной программы Александра Григорьевича (и залогом его победы на президентских выборах) стало возвращение русскому языку статуса государственного и возвращение советской символики БССР в несколько изменённом варианте. Это, безусловно, отражало точку зрения большинства белорусов. Во-первых, польско-литовская символика не была воспринята белорусами как национальная, а во-вторых, Белоруссия была и фактически остаётся РУССКИМ ГОСУДАРСТВОМ, ибо вся жизнь белорусского общества проходит с использованием русского языка, которым владеют все без исключения жители республики. Носителей белорусского - ничтожное меньшинство. Это скорее даже определённая узкопрофессиональная каста - писатели, театралы, историки, белорусские филологи, студенты и учащиеся факультетов белорусского языка, некоторые другие малочисленные группы населения. При этом даже они в повседневной речи чаще используют русский язык. Только в Белоруссии, пожалуй, можно встретить поразительные примеры, когда в рядах русофобов большинство говорит по-русски, да ещё и при этом некоторые являются русскими (великороссами) по национальности. Сельское население говорит на «трасянке» (эквивалент украинского «суржика») - специфической диалектной смеси, причём разной в разных местах Белоруссии. Строго говоря, современный белорусский язык - некое «эсперанто» из местных говоров и заимствований из польского и некоторых других языков. Никакой массовой поддержкой населения белорусский язык никогда не пользовался. В 1992-1994 годах доходило до анекдотичных ситуаций - в связи с тем, что согласно законодательству делопроизводство должно было вестись в школах на белорусском языке, собирали целый совет из белорусских филологов и членов администрации и с трудом составляли документацию на «родном» языке. Всё это вызывало значительное недовольство населения, потому что ряд слов (например - рыдлёвка [лопата], гарбата [чай]) были для белорусов непривычными и непонятными. Фактически народ попытались погрузить в инородную для него языковую среду. В этом, кстати, и был основной просчёт националистов, потому что в 1994 году никаких «свядомых» (сознательных и правильных) белорусов не существовало в природе. Люди переживали распад СССР как личную трагедию.
Всё это прекрасно понимал А.Г.Лукашенко, поэтому уже в первый же год своего президентства 14 мая 1995 года был проведён референдум, по результатам которого была возвращена государственная символика советского периода (с некоторыми изменениями), а русскому языку был придан статус государственного наравне с белорусским. Референдум пытались сорвать. Так, ряд депутатов-русофобов, в том числе Зенон Позняк и Олег Трусов, начали голодовку в знак протеста. А.Г.Лукашенко действовал решительно, и «несогласных» выдворили из здания под предлогом того, что там находится бомба. (О Трусове поговорим чуть позже - запомните эту фамилию).
Результаты белорусского референдума 1995 года были просто оглушительными: за придание русскому языку статуса государственного проголосовало 83,3% (4 017 273 чел.), против - 12,7% (613 516 чел.), за принятие нового флага и герба высказались 75,1% (3 622 851 чел.), против проголосовали 9,39% (988 839 чел.), за интеграцию с Россией (по сути - за восстановление единого государства) проголосовали 83,3% (4 020 001 чел.), против - 12,5% (602 144 чел.).
О степени ненависти к белорусскому национализму и польско-литовской символике говорит тот факт, что уже вечером управделами президента И.Титенков собственноручно разорвал на крыше дома правительства бело-красно-белый флаг, хотя официально изменение символики, как и государственный статус русского языка, были приняты только 7 июня 1995 года.
Белорусские националисты и оппозиция были полностью деморализованы. А.Г.Лукашенко в Белоруссии и за её пределами объявили вождём славян и надеждой русского мира. Курс на построение Союзного государства с Россией был объявлен приоритетным.
Однако не всё было так просто...
Главной проблемой А.Г.Лукашенко и всей властной элиты было отсутствие в ней прорусской составляющей. Несмотря на авансы «защитника и объединителя всех славян», А.Г.Лукашенко, поддерживая на словах коммунистические и русские патриотические движения в России, дома стремился к укреплению вертикали власти и сосредоточился, прежде всего, на построении государственного капитализма с невнятной идеологией. Во главу угла, как и в брежневский период, была поставлена административно-хозяйственная деятельность при одновременном «закручивании гаек». В культурной и политической жизни республики продолжали играть значительную роль пропольские и прокатолические элементы. Деятели культуры, выказывая белорусскому президенту показную лояльность, постепенно проводили в жизнь мысль об уникальности белорусского этноса, который является очень «трудолюбивым, доброжелательным, хозяйственным, аккуратным», и это связано, прежде всего, с тем, что белорусы - народ европейский в противовес, конечно же, русским, чья «евразийскость» приводит к «воровству, пьянству, бесхозяйственности и лености».
В этой пропаганде использовались две примитивные идеологемы, к сожалению, достаточно популярные среди белорусов, молодёжи в особенности. Первая: чем дальше с запада на восток, тем всё «запущеннее, беднее и пьянее». Традиционно западные регионы Белоруссии несколько богаче восточных (хотя постепенно ситуация выравнивается), а развал крупнотоварного сельхозпроизводства в соседних с Белоруссией российских областях лишь усиливал эти ощущения на бытовом уровне. Вторая идеологема (хотя об этом на официальном уровне говорится меньше): в Белоруссии население в значительной степени моноэтнично (белорусы, русские и даже поляки практически не различимы в повседневной жизни), а вот в России наблюдается смесь русских, тюркских, финно-угорских народов с изрядной долей представителей иных этносов, что влияет и на самосознание российского гражданина, и на национальный состав. Межнациональные конфликты в крупных городах России и обилие выходцев из других территорий в исконно русских областях заставляет белорусов подозрительно смотреть на все эти процессы и опасаться, что иноплеменное нашествие накроет и Белоруссию в случае её более тесной интеграции с Россией. В итоге националисты и оппозиция постоянно и небезуспешно внедряют в массовое сознание мысль о том, что в случае объединения с Россией белорусов ожидает больше минусов, чем плюсов. В итоге даже в русских патриотических кругах Белоруссии иногда высказываются сомнения в необходимости слишком тесной интеграции. К сожалению, и в российской правящей элите нет сегодня единства в отношении того, надо ли строить именно русское в своей основе государство, и это тоже не находит понимания у основной массы белорусов.
Изрядно подпортили отношения двух народов и межгосударственные скандалы в виде торгово-экономических войн (нефтегазовых, сахарных, молочных и т.п.), а также сложности во взаимоотношениях А.Г.Лукашенко с В.В.Путиным и Д.А.Медведевым. 2010 год стал годом эскалации антироссийских настроений в Белоруссии. Любопытно, что известный своей ярой русофобией великоросс О.Трусов (тот самый, что протестовал против придания русскому языку статуса государственного в 1995 году) вошёл в Совет по делам культуры. Можно представить, как при таком составе этот Совет будет относиться к вопросам российско-белорусской интеграции. Многие активисты русского движения впервые испытали на себе неприкрытое давление - их увольняли с работы, травили в националистической, а порой и государственной прессе как «агентов Кремля». Ситуация с русскими активистами относительно успокоилась лишь к началу 2011 года.
За прошедшие после референдума 15 лет выросло новое поколение белорусов и (в результате где-то просчётов, а где-то целенаправленных усилий) это поколение настроено гораздо более прозападно и более критически по отношению к Российской Федерации и её официальной политике. Согласно многим опросам, сегодня примерно половина белорусов уже смотрит в сторону Евросоюза. Об абсолютных цифрах можно спорить, но совершенно очевидно, что Россия постепенно уступает Белоруссию Европе, прежде всего, в смысле культурно-исторической и социально-политической ориентации. Если РФ отказывается от строительства Русского мира и своей, русской, цивилизации, если она стремится в евроструктуры, то зачем Белоруссии интегрироваться вначале с Россией, если можно сразу повернуть в сторону Европы?
Отсутствие внятного ответа на этот вопрос со стороны, прежде всего, Москвы и порождает определённую двойственность белорусского общественно-политического сознания.
* * *
Наиболее серьёзной опорой общерусского единства в Белоруссии является Белорусский Экзархат Русской Православной Церкви (или, как его чаще именуют официально, - Белорусская Православная Церковь). Являясь составной частью Русской Православной Церкви, БПЦ обречена быть проводником общерусского церковного и, как следствие, культурно-политического единства. Впрочем, и здесь не всё так просто - годы независимости Белоруссии наложили свой отпечаток и на специфику БПЦ. Белорусское государство уже в 1991-1994 годы заняло позицию оказания максимальной помощи в восстановлении разрушенных православных (и католических) храмов. Особенно значительную помощь православная Церковь стала получать после прихода к власти А.Г.Лукашенко - по всей Белоруссии за счёт государственного бюджета возрождались сотни храмов. Естественно, всё это ставило БПЦ в некоторую зависимость как от верховной власти, так и от местных властей. Поначалу, когда А.Г.Лукашенко двигался строго в фарватере российско-белорусской интеграции, это не составляло большой проблемы. Однако после ряда российско-белорусских скандалов и антироссийской риторики 2010 года БПЦ оказалась в сложном положении - демонстрация полной поддержки курса властей ставило Церковь в ситуацию, при которой она должна была разделить ответственность за отход от общерусского единства, что противоречило самой сути БПЦ как органической части РПЦ. Конфликт же с властями мог привести к сокращению финансирования строительства храмов и другим проблемам. Масла в огонь подливали и те, кто внутри БПЦ пытался «реформировать» церковную структуру в духе белорусской независимости - появились попытки богослужения на белорусском языке, составление отдельного списка белорусских святых, переводы церковных текстов на белорусский, кулуарные разговоры о том, что БПЦ, чтобы не идти в фарватере РПЦ с учётом реалий существования в независимом государстве, может подумать и об автокефалии. В этих условиях руководство БПЦ проявляет значительную осторожность, скорее выжидая, как будут развиваться события в дальнейшем, не желая вмешиваться в конфликт Москвы и Минска, но одновременно учитывая мнение Московского Патриархата.
Интеграционная роль БПЦ во многом уравновешивается, а зачастую и перевешивается влиянием пропольского и прокатолического сектора белорусского общества. Ещё в 1990 году Совет по делам религий при Совете Министров СССР (!) принял постановление о разрешении приглашения из Польши 50 ксендзов для работы в Белоруссии. Тогда же, в 1990 году, в Гродно открылась Высшая духовная католическая семинария, где обучение осуществляется на польском языке. Право на религиозную деятельность на территории Белоруссии получили также католические священнослужители из Литвы, Германии, США, Австрии. И сегодня многие ксендзы Белоруссии - граждане Польши. Особенную активность католики проявляют в восточных областях Белоруссии, где во многих районных центрах построены новые костёлы, хотя количество прихожан там порой не превышает десятка. Сама паства формируется в том числе и за счёт бывших православных, привлечённых гуманитарной помощью и возможностью наладить культурные, образовательные и иные связи с Польшей. Это приносит свои плоды: начиная с 1993 года по инициативе Ватикана в ранее полностью православном Могилёве проводится масштабный фестиваль духовной музыки «Магутны Божа» (уступающий по масштабу только знаменитому «Славянскому базару» в Витебске), в орбиту польско-католического мира активно вовлекается местная творческая интеллигенция. В 1994-1997 годах был восстановлен кафедральный костёл в Минске возле дома правительства, что сразу же придало новый статус католицизму в республике.
В последнее время наблюдается новая тенденция в действиях католиков - самовольная установка памятников в пределах территории костёлов (начиная от памятников папе Иоанну Павлу II и заканчивая памятником такой одиозной фигуре, как епископ Иосафат Кунцевич, убитый восставшими православными города Витебска в XVII веке). Власти смотрят на эти действия сквозь пальцы, опасаясь негативной реакции католиков в случае демонтажа незаконных памятников. Несмотря на активное использование католиками белорусского языка в богослужениях, активно пропагандируется концепция, согласно которой католики - это поляки. Данная концепция связывает воедино усилия служителей Ватикана и определённого рода неправительственных организаций, наиболее массовой и разветвлённой из которых является Союз поляков Беларуси, насчитывающий более 50 000 человек (при общей численности поляков в составе белорусского населения менее 400 000). В настоящий момент между Варшавой и Минском ведётся активная борьба за влияние на эту организацию. Белорусские власти используют административные и юридические рычаги, поддерживая тех, кто лоялен белорусской «вертикали». Польша объявила невъездными лидеров Союза поляков Беларуси, лояльных А.Г.Лукашенко, и активно манипулирует выдачей «карты поляка» - документа, позволяющего полякам-иностранцам активно пользоваться на территории Польши различными льготами и преференциями (в отличие от карты российского соотечественника поляки давно и успешно осуществляют этот проект). Несмотря на внутреннюю борьбу в польских общественных организациях, очевидно, что проблема заключается лишь в лояльности А.Г.Лукашенко, так как последний не хочет получить оппозицию, основанную на религиозно-национальном противостоянии. Между тем проевропейская и прокатолическая ориентация Союза поляков Беларуси, независимо от его внутриполитической позиции, совершенно очевидна. В Белоруссии также действует более 50 «польских домов» - культурно-просветительных польских организаций. Министром культуры Белоруссии является националистически настроенный П.Латушко, долгое время находившийся на дипломатической службе в той же Польше. На этом фоне присутствие России, представленной филиалом Росзарубежсотрудничества и Домом Москвы в Минске, попросту незаметно. Итог - постепенный дрейф белорусского общества прочь от России в направлении европоцентричной идеологии.
Традиционно считается, что в Белоруссии около 75% населения относятся к православным и лишь около 15% - католики. Эти цифры (или приблизительно такие) часто фигурируют в разного рода докладах и материалах, содержащих данные о структуре вероисповеданий в Белоруссии. Между тем беспристрастный анализ позволяет говорить о том, что влияние католиков в Белоруссии уже сегодня гораздо больше, чем это принято считать, а в отдельных регионах (Гродненская область) оно уже так сильно, что ведущая роль православия вызывает как минимум сомнения.
Обратимся к статистическим данным на 1 января 2010 года. В Белоруссии на этот период было зарегистрировано 1509 православных религиозных общин и 470 католических, при этом в Гродненской области - 186 православных общин и 170 католических, а в столице Белоруссии Минске - 36 православных и 19 католических общин. Та же картина наблюдается и при анализе количества священнослужителей и храмов. На тот же период в Белоруссии служило 1564 православных священника (7 иностранцев) и 414 католических ксендзов (164 иностранца(!), в Гродненской области соответственно - 209 священников и 188 ксендзов (50 иностранцев), в Минске на 125 священников (1 иностранец) приходится 22 ксендза. При 1315 православных храмах в Белоруссии действует 462 католических костёла, в Гродненской области - 227 православных храмов и 226 костёлов, в Минске - 15 православных храмов и 6 костёлов. То есть католики даже формально имеют гораздо большее влияние и распространение, чем это принято считать, а с учётом сети польских домов и структур Союза поляков Беларуси практически сравнялось по негласному влиянию в Белоруссии.
В Белоруссии сейчас всерьёз рассматривают возможность подписания рамочного договора с Ватиканом - конкордата, который придаст католической церкви особый статус и уравняет её с православием. В результате Белоруссия будет превращена в «спорную» каноническую территорию между Московским Патриархатом и Римским престолом (об этом - следующая наша статья).
Немаловажную роль в этом процессе играют и греко-католики (униаты), служащие опорой белорусским националистам. Несмотря на малочисленность белорусских униатов, именно в недрах этой церковной структуры (сохраняющей православную обрядность, но признавшей главенство римского папы) вырабатываются многие националистические идеи, имеющие, прежде всего, антиправославный и антирусский характер.
Напрашивается неутешительный вывод. В условиях ползучей католизации Белоруссии, пассивности Белорусского Экзархата Русской Православной Церкви, засилья католического и униатского элемента в гуманитарной сфере, активизации белорусского вектора в политике Варшавы после визита в Польшу Барака Обамы и организационной слабости прорусских сил Белоруссия дрейфует от России в сторону Евросоюза тем же путём, по которому движется сейчас Украина... Нет нужды объяснять, что это означает для России и Русского мира.
Выход - в появлении новых интеграционных проектов, дополняющих и развивающих уже существующие. Вместо бесконечных, политически бессодержательных разговоров о расплывчатых «интеграционных устремлениях» России в лице её ответственно мыслящих государственно-политических деятелей Белоруссия (или её прорусские силы), а также прорусские силы Украины должны, чётко расставив приоритеты, заявить о своей главной стратегической цели.
Стратегической целью может и должно стать построение конфедеративного государства России, Украины, Белоруссии (и, возможно, Казахстана). Модель конфедерации обеспечит определённый суверенитет Украины и Белоруссии (большинство жителей в этих республиках не хотят полного объединения с Россией и с этим надо считаться) и одновременно станет залогом сохранения единства Русского мира в том понимании, в каком говорит о нём Святейший Патриарх Кирилл. Народы трёх стран примут идею конфедерации - сомнения нет. Однако без политической воли, проявленной Москвой, ничего не будет.
Любая иная стратегия, кроме стратегии конфедеративного объединения трёх восточнославянских государств, будет означать постепенную сдачу суверенитета каждого из них.
http://www.fondsk.ru/news/2011/06/13/russkij-mir-mozhet-poterjat-belorussiju.html
