Избитые стереотипы нужны политикам, особенно демагогам, стремящимся формировать общественное мнение. Однако им нет места в формировании внешней политики, где исключительно важно чувствовать нюансы в понимании партнёров по переговорам. Неверные шаги, которые могут быть сделаны исходя из ошибочного понимания партнёров, могут повлечь самые печальные последствия. Таков, как представляется, первый урок, вытекающий из ошибочной позиции Великобритании и Франции, которую они заняли в отношении предложений Советского Союза 70 лет назад.
Трезвая оценка фактов показывает, что именно Запад несёт ответственность за то, что Советский Союз подписал с Германией договор о ненападении, известный как пакт Молотова - Риббентропа, подготовивший почву для триумфальных побед фашистской Германии на первых этапах Второй мировой войны. Однако элиты и общественное мнение Запада не хотят и слышать об этой ответственности, предпочитая самообман и самооправдание. Как мы увидим, причины провала 1939 года намного пережили тот злосчастный год и сформировали антагонистическую позицию Запада в холодной войне, и эхо этих причин постоянно проявляется во внешней политике Запада до сих пор. Между те давно пора показать события 1939 года в истинном свете.
Стандартное западное описание пакта Молотова - Риббентропа весьма кратко: Сталин приветствовал войну, в которой Германия, Англия и Франция полностью обескровили бы друг друга, открыв, таким образом, дорогу в Европу Красной Армии и навязыванию коммунистического режима странам континента. В соответствии с этими взглядами, стремление СССР заключить соглашения о "коллективной безопасности" с Британией, Францией, Чехословакией и другими европейскими странами в течение ряда лет, предшествовавших началу войны, было не более чем вероломной дымовой завесой. Сталин просто затягивал переговоры и лгал демократическим государствам. На самом же деле он всегда желал иметь пакт о ненападении с Германией, который бы развязал руки Гитлеру, позволив ему вести войну, не опасаясь того, что СССР изменит соотношение сил не в пользу Германии. Таким образом, говорят на Западе, обеспечив подписание пакта Молотова - Риббентропа, Сталин всадил нож в спину Запада и начал экспансию в Европу (в Польшу, Финляндию, Прибалтику и Бессарабию - в соответствии с секретным протоколом к Пакту).
До недавнего времени известные западно- и восточноевропейские историки-эмигранты прилагали немалые усилия, чтобы реабилитировать западных лидеров, сняв с них вину за провал усилий, предпринимавшихся в конце 30-х годов ХХ века с целью заключить соглашения о мерах коллективной безопасности с СССР. В основе этих оправданий лежало типовое изображение СССР в образе алчной тиранической угрозы Европе1. Однако в последние 15 лет (отчасти благодаря открытию советских архивов) исследователи продемонстрировали то, на чём более добросовестные учёные настаивали всё время, а именно: СССР должен рассматриваться как сложное современное общество, почти полностью регулировавшееся между двумя мировыми войнами идеологической позицией Коминтерна. Сталин не хотел войны, не стремился к территориальной экспансии; он искренне желал альянса с Западом против Гитлера; и он послал бы Красную Армию в наступление против германских войск при наличии договорённости о скоординированном ответе на германскую агрессию в Европе2.
Ответственность за провал переговоров между Англией, Францией и СССР в предвоенные годы целиком лежит на Чемберлене, Даладье и их министерствах иностранных дел, которые не смогли преодолеть свои идеологические антипатии к Советскому Союзу даже летом 1939 года, когда общественное мнение и оппозиционные партии на Западе настоятельно требовали заключения трёхстороннего союза, чтобы воспрепятствовать агрессии Гитлера. Переписка между высшими руководителями западных держав не оставляет сомнений в том, что они испытывали ужас от перспективы альянса с СССР...3. Имеющиеся документы обнаруживают также их готовность мириться с экспансией фашистской Германии на восток и юго-восток, притом что сами они оставались бы в стороне4. Как только Франция и Англия прогнулись перед Гитлером в Мюнхене и заблокировали переговоры с СССР, Москве стало абсолютно ясно, что англичане и французы не сделают ничего, чтобы воспрепятствовать продвижению гитлеровских армий на восток.
Так как к 1939 году архитекторы Мюнхенского заговора находились у руля в Британии и Франции, Советскому Союзу не оставалось ничего иного, как потребовать от западных держав взаимных военных обязательств в качестве цены за любые будущие соглашения о коллективной безопасности. После того как Гитлер оккупировал Чехословакию в марте 1939 года и война с Польшей замаячила на горизонте, англо-французская военная делегация наконец-то приехала в Москву для обсуждения планов сопротивления Германии. Но, как Советы и ожидали, приезд английской и французской делегаций был чистой воды обманом. Ни один член делегаций не имел полномочий подписывать какие-либо соглашения; ни французы, ни британцы не привезли с собой оперативных планов на случай войны; и как Лондон, так и Париж проинструктировали своих делегатов в том плане, чтобы те сводили переговоры к туманной неопределённости5.
После того как Москва несколько лет безуспешно обхаживала Лондон и Париж, справедливо опасаясь, что они отойдут в сторону, когда Гитлер начнёт экспансию на восток, оставалась ли у СССР альтернатива попыткам Гитлера к примирению с Москвой? Разумно ли было бы отклонить эти попытки? Конечно, сначала война пошла не так, как хотели бы Советы. Сталин не ожидал, что Германия так быстро оккупирует Францию6; у него не очень гладко прошла советизация Прибалтики7; но что гораздо более серьёзно, это то, что он просчитался со временем начала операции "Барбаросса". Однако ничто из перечисленного не ставит под сомнение обоснованность решения Сталина о заключении пакта о ненападении с Германией в августе 1939 года. Запад не оставил Советскому Союзу выбора.
Мысль о том, что британская и французская дипломатия в конце 30-х годов прошлого века стала неполноценной из-за идеологической предубеждённости, высказывается не впервые8. К сожалению, преобладающее общественное мнение на Западе всегда довольствовалось тем, что возлагало вину на гнусного Сталина и представлявший неизменную угрозу СССР, - позиция, которая идеально сочеталась с поддержкой политики конфронтации в годы холодной войны. Таким образом, какой бы убедительной не была серия последних исторических исследований, подробно освещающая ответственность Запада за подрыв системы коллективной безопасности против фашистской Германии, ей нелегко пробиться в массовое сознание. И вот, пожалуйста: не далее как в июле 2009 года ОБСЕ постановила считать 23 августа (день подписания пакт Молотова - Риббентропа) "днём памяти жертв сталинизма и фашизма".
Остаётся надеяться, что правда о роли Британии и Франции в заключении пакта Молотова - Риббентропа, в конце концов, пробьётся в широкое общественное сознание. Ибо уроки, которые она способна преподать, несомненно, актуальны. Элитные круги Запада в ряде случаев продолжают мыслить избитыми стереотипами. В последние 10 лет эти круги внесли существенный вклад в организацию в мире волны авантюризма под руководством США. И может ли кто-нибудь поручиться, что эта волна схлынула? Предоставляю другим возможность ответить на этот вопрос.
Дэвид Керанс (США)
1 Плодовитые историки, о которых идёт речь, это - Адам Улам, Игорь Лукес, R.C.Raack и Robert Tucker. Silvio Pons в своей книге "Сталин и неизбежная война" (2002) также утверждает, что Сталин предпочитал альянс с Гитлером по идеологическим соображениям.
2 Фундаментальным в этом плане является труд Michael Jabara Carley "1939: Альянс, которого не было и наступление Второй мировой войны" (1999), подкрепленный работой Gabriel Gorodetsky "Большой обман: Сталин и оккупация России Германией" (1999); работа Carley "По ту сторону сталинских усов: прагматизм советской внешней политики на раннем этапе, 1917-1943"; Дипломатия и Искусство Управления Государством, том 12 № 3 (сентябрь 2001) и его "Советская политика на Западе, 1936-1941: обзор", Евразийские Исследования, том 56 № 7 (Ноябрь 2004) весьма полезны. Книга Hugh Ragsdale Советы, Мюнхенский кризис и наступление Второй мировой войны (2004) детально описывает реальную подготовку СССР к войне с Германией в 1938 году, по крайней мере, совместно с Францией.
3 Несомненно, при анализе перспектив заключения альянса с СССР принимались во внимание и другие соображения. Прежде всего, Запад не хотел отталкивать бешено антисоветскую Польшу. Западной политикой руководил страх перед ожидаемым перерастанием войны в революцию. Книга Carley 1939 дает исключительно убедительную аргументацию в этом плане.
4 Carley приводит очевидные доказательства - (например, 1939, стр.32-33) французская и британская разведки считали, что Гитлер сначала нанесет удар на восток, а не на запад (там же).
5 Утверждения о том, что Советы пытались добиться нереальных договоренностей с Западом и в этот момент, и ранее, - абсолютно голословны, как это подробно показывает Carley (1939, e.g. стр. 173, 174, 196, 208).
6 См., например, статью Джонатана Хаслама о раннем периоде советской внешней политики в издании Рональда Г. Суни Cambridge History of Russia, том 3, 2005.
7 См., например, статью Альфреда Дж. Рибера о внешней политике Сталина в сборнике Сары Дэвис и Дж. Харриса Stalin: A New History, 2005.
8 В то время некоторые оппозиционные политики в Лондоне и Париже выступили с обвинениями. Что же касается научных исследований, то первое, что приходит на ум, это труд E.H. Carr German-Soviet Relations Between the Two World Wars (1951).
http://www.fondsk.ru/article.php?id=2441
Трезвая оценка фактов показывает, что именно Запад несёт ответственность за то, что Советский Союз подписал с Германией договор о ненападении, известный как пакт Молотова - Риббентропа, подготовивший почву для триумфальных побед фашистской Германии на первых этапах Второй мировой войны. Однако элиты и общественное мнение Запада не хотят и слышать об этой ответственности, предпочитая самообман и самооправдание. Как мы увидим, причины провала 1939 года намного пережили тот злосчастный год и сформировали антагонистическую позицию Запада в холодной войне, и эхо этих причин постоянно проявляется во внешней политике Запада до сих пор. Между те давно пора показать события 1939 года в истинном свете.
Стандартное западное описание пакта Молотова - Риббентропа весьма кратко: Сталин приветствовал войну, в которой Германия, Англия и Франция полностью обескровили бы друг друга, открыв, таким образом, дорогу в Европу Красной Армии и навязыванию коммунистического режима странам континента. В соответствии с этими взглядами, стремление СССР заключить соглашения о "коллективной безопасности" с Британией, Францией, Чехословакией и другими европейскими странами в течение ряда лет, предшествовавших началу войны, было не более чем вероломной дымовой завесой. Сталин просто затягивал переговоры и лгал демократическим государствам. На самом же деле он всегда желал иметь пакт о ненападении с Германией, который бы развязал руки Гитлеру, позволив ему вести войну, не опасаясь того, что СССР изменит соотношение сил не в пользу Германии. Таким образом, говорят на Западе, обеспечив подписание пакта Молотова - Риббентропа, Сталин всадил нож в спину Запада и начал экспансию в Европу (в Польшу, Финляндию, Прибалтику и Бессарабию - в соответствии с секретным протоколом к Пакту).
До недавнего времени известные западно- и восточноевропейские историки-эмигранты прилагали немалые усилия, чтобы реабилитировать западных лидеров, сняв с них вину за провал усилий, предпринимавшихся в конце 30-х годов ХХ века с целью заключить соглашения о мерах коллективной безопасности с СССР. В основе этих оправданий лежало типовое изображение СССР в образе алчной тиранической угрозы Европе1. Однако в последние 15 лет (отчасти благодаря открытию советских архивов) исследователи продемонстрировали то, на чём более добросовестные учёные настаивали всё время, а именно: СССР должен рассматриваться как сложное современное общество, почти полностью регулировавшееся между двумя мировыми войнами идеологической позицией Коминтерна. Сталин не хотел войны, не стремился к территориальной экспансии; он искренне желал альянса с Западом против Гитлера; и он послал бы Красную Армию в наступление против германских войск при наличии договорённости о скоординированном ответе на германскую агрессию в Европе2.
Ответственность за провал переговоров между Англией, Францией и СССР в предвоенные годы целиком лежит на Чемберлене, Даладье и их министерствах иностранных дел, которые не смогли преодолеть свои идеологические антипатии к Советскому Союзу даже летом 1939 года, когда общественное мнение и оппозиционные партии на Западе настоятельно требовали заключения трёхстороннего союза, чтобы воспрепятствовать агрессии Гитлера. Переписка между высшими руководителями западных держав не оставляет сомнений в том, что они испытывали ужас от перспективы альянса с СССР...3. Имеющиеся документы обнаруживают также их готовность мириться с экспансией фашистской Германии на восток и юго-восток, притом что сами они оставались бы в стороне4. Как только Франция и Англия прогнулись перед Гитлером в Мюнхене и заблокировали переговоры с СССР, Москве стало абсолютно ясно, что англичане и французы не сделают ничего, чтобы воспрепятствовать продвижению гитлеровских армий на восток.
Так как к 1939 году архитекторы Мюнхенского заговора находились у руля в Британии и Франции, Советскому Союзу не оставалось ничего иного, как потребовать от западных держав взаимных военных обязательств в качестве цены за любые будущие соглашения о коллективной безопасности. После того как Гитлер оккупировал Чехословакию в марте 1939 года и война с Польшей замаячила на горизонте, англо-французская военная делегация наконец-то приехала в Москву для обсуждения планов сопротивления Германии. Но, как Советы и ожидали, приезд английской и французской делегаций был чистой воды обманом. Ни один член делегаций не имел полномочий подписывать какие-либо соглашения; ни французы, ни британцы не привезли с собой оперативных планов на случай войны; и как Лондон, так и Париж проинструктировали своих делегатов в том плане, чтобы те сводили переговоры к туманной неопределённости5.
После того как Москва несколько лет безуспешно обхаживала Лондон и Париж, справедливо опасаясь, что они отойдут в сторону, когда Гитлер начнёт экспансию на восток, оставалась ли у СССР альтернатива попыткам Гитлера к примирению с Москвой? Разумно ли было бы отклонить эти попытки? Конечно, сначала война пошла не так, как хотели бы Советы. Сталин не ожидал, что Германия так быстро оккупирует Францию6; у него не очень гладко прошла советизация Прибалтики7; но что гораздо более серьёзно, это то, что он просчитался со временем начала операции "Барбаросса". Однако ничто из перечисленного не ставит под сомнение обоснованность решения Сталина о заключении пакта о ненападении с Германией в августе 1939 года. Запад не оставил Советскому Союзу выбора.
Мысль о том, что британская и французская дипломатия в конце 30-х годов прошлого века стала неполноценной из-за идеологической предубеждённости, высказывается не впервые8. К сожалению, преобладающее общественное мнение на Западе всегда довольствовалось тем, что возлагало вину на гнусного Сталина и представлявший неизменную угрозу СССР, - позиция, которая идеально сочеталась с поддержкой политики конфронтации в годы холодной войны. Таким образом, какой бы убедительной не была серия последних исторических исследований, подробно освещающая ответственность Запада за подрыв системы коллективной безопасности против фашистской Германии, ей нелегко пробиться в массовое сознание. И вот, пожалуйста: не далее как в июле 2009 года ОБСЕ постановила считать 23 августа (день подписания пакт Молотова - Риббентропа) "днём памяти жертв сталинизма и фашизма".
Остаётся надеяться, что правда о роли Британии и Франции в заключении пакта Молотова - Риббентропа, в конце концов, пробьётся в широкое общественное сознание. Ибо уроки, которые она способна преподать, несомненно, актуальны. Элитные круги Запада в ряде случаев продолжают мыслить избитыми стереотипами. В последние 10 лет эти круги внесли существенный вклад в организацию в мире волны авантюризма под руководством США. И может ли кто-нибудь поручиться, что эта волна схлынула? Предоставляю другим возможность ответить на этот вопрос.
Дэвид Керанс (США)
1 Плодовитые историки, о которых идёт речь, это - Адам Улам, Игорь Лукес, R.C.Raack и Robert Tucker. Silvio Pons в своей книге "Сталин и неизбежная война" (2002) также утверждает, что Сталин предпочитал альянс с Гитлером по идеологическим соображениям.
2 Фундаментальным в этом плане является труд Michael Jabara Carley "1939: Альянс, которого не было и наступление Второй мировой войны" (1999), подкрепленный работой Gabriel Gorodetsky "Большой обман: Сталин и оккупация России Германией" (1999); работа Carley "По ту сторону сталинских усов: прагматизм советской внешней политики на раннем этапе, 1917-1943"; Дипломатия и Искусство Управления Государством, том 12 № 3 (сентябрь 2001) и его "Советская политика на Западе, 1936-1941: обзор", Евразийские Исследования, том 56 № 7 (Ноябрь 2004) весьма полезны. Книга Hugh Ragsdale Советы, Мюнхенский кризис и наступление Второй мировой войны (2004) детально описывает реальную подготовку СССР к войне с Германией в 1938 году, по крайней мере, совместно с Францией.
3 Несомненно, при анализе перспектив заключения альянса с СССР принимались во внимание и другие соображения. Прежде всего, Запад не хотел отталкивать бешено антисоветскую Польшу. Западной политикой руководил страх перед ожидаемым перерастанием войны в революцию. Книга Carley 1939 дает исключительно убедительную аргументацию в этом плане.
4 Carley приводит очевидные доказательства - (например, 1939, стр.32-33) французская и британская разведки считали, что Гитлер сначала нанесет удар на восток, а не на запад (там же).
5 Утверждения о том, что Советы пытались добиться нереальных договоренностей с Западом и в этот момент, и ранее, - абсолютно голословны, как это подробно показывает Carley (1939, e.g. стр. 173, 174, 196, 208).
6 См., например, статью Джонатана Хаслама о раннем периоде советской внешней политики в издании Рональда Г. Суни Cambridge History of Russia, том 3, 2005.
7 См., например, статью Альфреда Дж. Рибера о внешней политике Сталина в сборнике Сары Дэвис и Дж. Харриса Stalin: A New History, 2005.
8 В то время некоторые оппозиционные политики в Лондоне и Париже выступили с обвинениями. Что же касается научных исследований, то первое, что приходит на ум, это труд E.H. Carr German-Soviet Relations Between the Two World Wars (1951).
http://www.fondsk.ru/article.php?id=2441
