Митрополит Кирилл, глава Отдела внешних церковных сношений Московского патриархата, выступил с новым гневным заявлением в адрес братьев во Христе из Константинопольского патриархата. Конфликт на сей раз вспыхнул вокруг православных миссий дальнего зарубежья (в Японии, Китае, Корее, на Алеутских островах и Аляске) - на их "окормление" претендует Вселенский патриарх, РПЦ же, естественно, не собирается сдавать свои позиции в этих регионах. Спор идЈт на уровне подходов: в Константинополе считают, что юрисдикция Русской Православной церкви должна ограничиваться Россией и русскими, а в Москве считают иначе.
Такого рода споры и выступления в них видных иерархов сами по себе - готовое пособие для общества воинствующих безбожников (ныне, кажется, возрождЈнного в виде "Атома", если конкретнее - для раздела "расколы как следствие борьбы за доходы от церковной кружки". Видный катехизатор Кирилл в своЈ время немало поспособствовал прояснению связи между базисом и надстройкой в церковной жизни - и продолжает способствовать своими каждодневными трудами. Впрочем, шустрые диаспоральные греки из Стамбула даже и самого нашего Кирилла за пояс заткнут. По мере того, как режим в Турции становился окончательно светским, утрачивая всякие намЈки на религиозную дискриминацию, Константинопольский патриархат активно осуществлял внешнюю экспансию, отвоЈвывая всЈ новые территории у раскисших русских. Распад же СССР создал им принципиально новое "пространство экспансии" - и вот уже национал-автокефалисты на Украине и в Эстонии, отколовшиеся от РПЦ в порядке борьбы с русским империализмом, дружно побежали под омофор Вселенского патриарха - который, очевидно, подобным империализмом не страдает.
На всЈ это накладывается, как обычно, большая европейская политика. Вступление Турции в Евросоюз, где уже до этого была Греция, окончательно позволит говорить о феномене "европравославия" - восточноевропейского религиозного стандарта, соответствующего духу евроцентризма, никак не ассоциированного с тягостным русско-советским прошлым (которое олицетворяет РПЦ) и при этом вполне себе традиционного для народов Восточной Европы. Спрос на этот, если угодно, "религиозный формат" огромен, и со стороны наследников Византии было бы глупо им не воспользоваться.
А что же "наши"? А "наши" раз за разом оказываются во всЈ более слабой позиции. Их аргументация, слабо изменившаяся со времЈн Филофея - "два Рима пали, третий стоит, а четвЈртому не быти" - сегодня уже решительно никуда не годна: второй Рим, не без помощи первого (не столько Ватикана, сколько наследников Священной Римской Империи, окопавшихся в Брюсселе и Страсбурге), активно заявляет свои права на подведомственную вселенскому патриарху Вселенную, тем самым как бы сообщая русским, что их миссия единственного оплота православия в мире отныне утратила смысл. И никаких содержательных контраргументов в ведомстве митрополита Кирилла пока что не находится.
Проблема здесь, впрочем, отнюдь не в Кирилле, а именно в новом лозунге эпохи - больше Римов, хороших и разных. Три Рима одновременно ещЈ позволяют на что-то надеяться второму, но уже никак не оставляют шансов третьему. И в этой связи перед русской Церковью уже в ближайшее время встанет стратегический выбор: либо отказываться от извечного, почти генетического мессианизма, становясь второразрядной церковью под омофором "вселенского европравославия", либо идти на обострение, чреватое расколом и смертью единой Восточной Церкви. И никакой Путин, взявший моду в каждой своей зарубежной поездке встречаться с митрополитами и дарить какие-нибудь иконы, еЈ от этого не заслонит: тот случай, когда вопрос уже не в компетенции царей земных.
30 января 2004 г.
Такого рода споры и выступления в них видных иерархов сами по себе - готовое пособие для общества воинствующих безбожников (ныне, кажется, возрождЈнного в виде "Атома", если конкретнее - для раздела "расколы как следствие борьбы за доходы от церковной кружки". Видный катехизатор Кирилл в своЈ время немало поспособствовал прояснению связи между базисом и надстройкой в церковной жизни - и продолжает способствовать своими каждодневными трудами. Впрочем, шустрые диаспоральные греки из Стамбула даже и самого нашего Кирилла за пояс заткнут. По мере того, как режим в Турции становился окончательно светским, утрачивая всякие намЈки на религиозную дискриминацию, Константинопольский патриархат активно осуществлял внешнюю экспансию, отвоЈвывая всЈ новые территории у раскисших русских. Распад же СССР создал им принципиально новое "пространство экспансии" - и вот уже национал-автокефалисты на Украине и в Эстонии, отколовшиеся от РПЦ в порядке борьбы с русским империализмом, дружно побежали под омофор Вселенского патриарха - который, очевидно, подобным империализмом не страдает.
На всЈ это накладывается, как обычно, большая европейская политика. Вступление Турции в Евросоюз, где уже до этого была Греция, окончательно позволит говорить о феномене "европравославия" - восточноевропейского религиозного стандарта, соответствующего духу евроцентризма, никак не ассоциированного с тягостным русско-советским прошлым (которое олицетворяет РПЦ) и при этом вполне себе традиционного для народов Восточной Европы. Спрос на этот, если угодно, "религиозный формат" огромен, и со стороны наследников Византии было бы глупо им не воспользоваться.
А что же "наши"? А "наши" раз за разом оказываются во всЈ более слабой позиции. Их аргументация, слабо изменившаяся со времЈн Филофея - "два Рима пали, третий стоит, а четвЈртому не быти" - сегодня уже решительно никуда не годна: второй Рим, не без помощи первого (не столько Ватикана, сколько наследников Священной Римской Империи, окопавшихся в Брюсселе и Страсбурге), активно заявляет свои права на подведомственную вселенскому патриарху Вселенную, тем самым как бы сообщая русским, что их миссия единственного оплота православия в мире отныне утратила смысл. И никаких содержательных контраргументов в ведомстве митрополита Кирилла пока что не находится.
Проблема здесь, впрочем, отнюдь не в Кирилле, а именно в новом лозунге эпохи - больше Римов, хороших и разных. Три Рима одновременно ещЈ позволяют на что-то надеяться второму, но уже никак не оставляют шансов третьему. И в этой связи перед русской Церковью уже в ближайшее время встанет стратегический выбор: либо отказываться от извечного, почти генетического мессианизма, становясь второразрядной церковью под омофором "вселенского европравославия", либо идти на обострение, чреватое расколом и смертью единой Восточной Церкви. И никакой Путин, взявший моду в каждой своей зарубежной поездке встречаться с митрополитами и дарить какие-нибудь иконы, еЈ от этого не заслонит: тот случай, когда вопрос уже не в компетенции царей земных.
30 января 2004 г.
 СПЖ кв.jpg)
.jpg)
