Дед мой, Владислав Иринархович Скворцов (1879 - 1959), - врач, ученый, общественный деятель, академик Академии медицинских наук. В Москве с 1924 года он одновременно - профессор, заведующий кафедрой фармакологии 2-го медицинского института, директор и научный руководитель НИИ охраны материнства и младенчества, профессор фармакотерапии в Центральном институте усовершенствования врачей. Кроме того, в 1930 году он становится еще и профессором фармакологии в Московском областном клиническом институте-медвузе (ныне МОНИКИ), научным руководителем Химико-фармацевтического института; в 1953 году создает Институт фармакологии и химиотерапии Академии медицинских наук. К 60-м годам каждый второй московский врач был непосредственным учеником Владислава Иринарховича, а остальные - заочными, поскольку учились по его "Пособию к практическим занятиям по фармакологии" и "Курсу фармакологии", выдержавшему с 1922 по 1948 год восемь изданий на русском, азербайджанском, грузинском и румынском языках. Библиография Владислава Иринарховича насчитывает свыше ста научных работ. Он подготовил 11 докторов и 34 кандидата медицинских наук.
Вот отзыв его сотрудника и последователя А.К.Сангайло: "Блестящий лектор, эрудированный фармаколог, глубоко понимающий предмет, к тому же человек, обладавший прекрасным художественным чутьем, имевший ряд артистических черт, он своими лекциями доставлял подлинное наслаждение... Его лекции являлись эталоном совершенства лекторского мастерства". Тонкий знаток и ценитель живописи, музыки, литературы и театра, Владислав Иринархович сам прекрасно владел карандашом и кистью. Сохранились выполненные им портреты Шаляпина, Толстого, Мечникова.
Отец его (мой прадед), Иринарх Полихроньевич Скворцов (1847 - 1921), - тоже врач, эпидемиолог, гигиенист, приват-доцент Казанского (1875 - 1882), профессор Варшавского (1882 - 1885), Харьковского (1885 - 1906) и Киевского (1906 - 1921) университетов, автор более 150 научных работ, универсально мыслящий ученый, о чем говорят названия работ: "Динамическая теория", "Неурожай в народной жизни", "Климатическое лечение", "Курс практической гигиены", "Беседы о холере", "О воспитании и нравственности", "О чуме", "О медицинском образовании", "О народном просвещении и его организации", "О физико-химических условиях жизни", "Проект народного медицинского образования", "Силы Земли", "Очерк геодинамики", "Очерк геофизики", "Новая теория мироздания", "Военно-полевая гигиена" и так далее. Многие их положения актуальны и сегодня, спустя более чем 100 лет: "Не поразительно ли в самом деле, что цивилизация у нас (в России)... изменила своему коренному назначению и вместо здоровой и продолжительной жизни принесла... больную и короткую?" "Главная забота общественных управлений должна быть положена не на то, чтобы лечить больных, а на то, чтобы предохранить здоровых от болезни". "...Неизменно свежий воздух, чистая вода, опрятность и гигиенические меры всякого рода сопровождаются здоровьем и крепостью, а отсутствие их - смертью, болезнью и слабостью". Можно сказать, что Иринарх Полихроньевич был первым русским экологом, пусть понятия "экология" тогда и не существовало. Занимаясь изучением проблем гигиены и санитарии, он изъездил Закавказье и Туркестан, Урал и Белое море, Поволжье и Крым, а также почти всю Европу, Турцию, Египет, выступая с докладами на международных гигиенических конгрессах.
Иринарх Полихроньевич первым указал на важность изучения связи биосферы Земли с космическими явлениями; первым открыл благотворное влияние отрицательной ионизации воздуха на здоровье человека и вредоносное - положительной (он говорил, что техника в будущем "даст инструменты и аппараты для измерения электризации среды и образования ионизированного воздуха для лечения больных и сохранения здоровья", предвосхищая появление "люстры Чижевского"); первым отметил изменение электрических свойств воды при прохождении по металлическим трубам, советуя делать трубы из керамики и других диэлектриков; был одним из первых, кто обратил внимание на Мировой океан как на источник практически неиссякаемой энергии: "...Покрывающие Землю океаны и моря представляют [собой] громадный резервуар живой силы, то есть энергии, готовой при всякой возможности перейти в действие" (1911 год).
Питомец Самарской духовной семинарии, выпускник Казанского университета, Иринарх Полихроньевич Скворцов был заслуженным профессором, кавалером орденов Св.Станислава II степени (1891), Св.Анны II степени (1897), Св.Владимира III степени (1902), Св.Станислава I степени (1905), возможно, и других (пока не найдены документы последних лет его жизни). В 1899 году Иринарх Полихроньевич получил чин действительного статского советника, "дающий права дворянства".
Женой Иринарха Полихроньевича, матерью Владислава Иринарховича Скворцова и моей прабабушкой стала воспитанница композитора Александра Порфирьевича Бородина. Узнала я об этом, читая в 1998 году письма Бородина в "Ленинке". Вот что он пишет в Москву жене: "Временно у меня теперь еще сожитель - некто Иринарх Полихроньевич Скворцов. Это мой казанский знакомый... Он очень хороший господин; на съезде была у него очень хорошая речь по гигиене... Этот Скворцов очень мягкий, но несколько странный человек; очень неглупый, даже умный, очень простой, из "свободомыслящих", но не нигилист, очень порядочный, трудящийся и знающий".
В именном указателе дано следующее примечание: "Иринарх Полихроньевич Скворцов (1847 - 1921) - гигиенист. В 1873 - 1874 годах жил в Петербурге, где защищал при Медико-хирургической академии диссертацию на степень доктора медицины. В эти же годы сблизился с Бородиным и весной (1874) женился на воспитаннице Бородиных Раиде Александровне Сютеевой..." "Раида Александровна Сутеева или Сютеева (1856 - 1919), по мужу Скворцова - была одно время... воспитанницей Бородиных (около 1873) и из их же дома вышла замуж. Р.А. была способной и довольно разносторонне одаренной натурой". Была она сестрой жены брата Бородина - Евгения Федоровича Федорова, жившего в семье Бородина и позднее.
Через год, когда Иринарх Полихроньевич и Раида - уже молодожены, Бородин называет их "Ирами" (Иринарх и Ираида): "Иры живут пока очень ладно: он работает много; она много спит; друг с другом любезны, нежны... Со мной она необыкновенно любезна и предупредительна... Когда иду на экзамен - озаботится, чтобы мне поесть; наливает чай и пр." А вот еще одно письмо: "Наша питомица Раида, вышедшая замуж и остававшаяся зимой у нас, подарила меня здоровенным внуком, при рождении которого я исполнял отчасти должность повитухи... Не ограничиваясь этой ролью по отношению к младенцу, я действовал в качестве крестного отца, и столь же успешно, как и в первом случае". Читаю примечание к этому письму: "Ныне (1929) этот "внук" (крестник Ал.Порф.) - директор Института охраны материнства и младенчества в Москве Владислав Иринархович Скворцов". "Мой дед, мамин отец!" - не верю собственным глазам, вновь и вновь перечитывая письмо умиленного Бородина.
Всю жизнь Владислав Иринархович Скворцов любил и помнил А.П.Бородина. Как и Бородин, он с отличием окончил Медико-хирургическую академию (1902) и стал биохимиком. Как и Бородин, создавший Высшие женские курсы при МХА (1872) и читавший там курс химии, Владислав Иринархович - среди организаторов и преподавателей медицинского факультета Высших женских курсов в Москве (1906).
Из горячей любви к Бородину родилась и ошибка составителя сборника писем и биографа Бородина С.А.Дианина. Владислав Иринархович, мой дед, не был тем "здоровенным внуком" - "крестником" Бородина. Впервые прочитав его письмо 1875 года, я немедленно отметила неточность: ведь год рождения Владислава Иринарховича - 1879. Увы! Я не была внучкой крестника великого композитора и сама впоследствии печатно опровергала свое первоначальное заблуждение. В 1929 году С.А.Дианин, собирая и комментируя письма Бородина, обратился к Скворцовым и Федоровым за разъяснением, кого тот подразумевал под "внуком"? Они не решились огорчать Дианина известием, что мальчик, первенец Скворцовых, умер, не дожив до года, и назвали имя Владислава Иринарховича...
В метриках детей Скворцовых, которые мне с большим трудом удалось разыскать, говорится, что крестным отцом Владислава был Николай Осипович Ковалевский - сын ректора и будущий ректор Казанского университета; впрочем, и крестным отцом "здоровенного внука" являлся не Бородин, хотя и участвовавший в крестинах, а Полихроний Скворцов, отец Иринарха Полихроньевича, - сын священника и сам священник, 37 лет служивший в селах Бузулукского уезда Самарской губернии, награжденный набедренником, скуфьей, Евангелием, наперсным крестом в честь Крымской войны 1853 - 1856 годов и другими знаками отличия. В клировых ведомостях Полихрония написано: "3 декабря 1854 года. За доставленную в Императорскую Академию наук статью "О местных русских наречиях" получил от Академии наук благодарность". Во время эпидемии летом 1883 года Полихроний на шестидесятом году жизни умер в селе Каменке в полном одиночестве: жена и младший сын Николай умерли раньше, дочери Клавдия и Александра - жены священников - жили далеко, сын Иринарх был в Варшаве, так что "в селе Каменке жалованье за смертью священника Полихрония Скворцова в количестве 28 руб. 22 коп. оставлено в казне".
Во всех дореволюционных справочных изданиях - от Словаря Брокгауза и Ефрона до Православного богословского словаря - говорится об Иринархе Полихроньевиче Скворцове. В изданиях же советских - ни слова. "Выдающийся отечественный гигиенист" И.П.Скворцов оказался "забыт", а в Москве вдруг начал царствовать другой гигиенист - Эрисман Федор Федорович. В Большой Советской Энциклопедии (БСЭ), Малой Советской Энциклопедии (МСЭ), во всех Советских энциклопедических словарях он присутствует - окладистая борода, твердый взор...
Что же, оценим - без гнева и пристрастия заслуги Эрисмана. При его портрете громадная (для БСЭ) статья: "Эрисман Фед.Фед., настоящее имя Фридрих Гульдрейх, по происхождению - швейцарец, род. 24.11.1842 (даны город и страна), умер 13.11.1915 г., Цюрих, русский врач. В 1882 - 1896 годах профессор кафедры гигиены Московского университета, преобразованной (1890) в Гигиенический институт (с 1927 - Московский НИИ гигиены им. Эрисмана)". Одно из главных достоинств: "Член социал-демократической партии Швейцарии с 1897 года", уволен из Университета в 1896 году "за поддержание революционных настроений студентов" и тогда же переехал в Цюрих. То есть был выслан из России за деятельность, несовместимую со служебной, успев проработать здесь ученым-теоретиком всего 14 лет.
А Иринарх Полихроньевич Скворцов 50 лет был профессором гигиены, неизменно участвовал в борьбе с эпидемиями холеры и чумы с 1871 по 1921 год, спас при этом тысячи людей...
Я глубоко убеждена: пришло время восстановить справедливость и воздать должное людям, всю свою жизнь посвятившим служению Отечеству.
