Святая прав.Иулиания Лазаревская

Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут

(Мф. 5,7).

История многочисленного сонма святых жен на Руси начинается с принятия христианства в Х веке и продолжается до настоящего времени. В этой истории особо выделяется жизнь замечательной подвижницы, святой праведной Иулиании Лазаревской (Муромской), прославившейся глубокой верой, удивительной добротой, аскетическим образом жизни, смиренным и добродетельным служением людям. «Житие» праведницы написано ее сыном Каллистратом-Дружиной Осорьиным (Осоргиным) и являет собой единственную биографию древнерусской женщины. Повесть о святой мирянке вошла в рукописные сборники и стала классическим памятником литературы XVII века¹. Проследим сюжетную канву «Жития».

В далеком ХVI веке при дворе Грозного царя Иоанна Васильевича служил благоверный ключник² Иустин Недюрев. Он был женат на Стефаниде, дочери Григория Лукина, проживавшего в Муроме. Недюревы жили преимущественно в Москве и были людьми зажиточными: «имели много богатства и слуг множество». В благочестивой дворянской семье Иустина и Стефаниды было много детей, из которых Иулиания была самая младшая.

Шести лет девочка осталась круглой сиротой, и ее увезла к себе в город Муром бабушка с материнской стороны – Анастасия Никифоровна Лукина. Шесть лет бабушка воспитывала Иулианию в вере и благочестии, научила внучку любить Господа и Его Пречистую Матерь, утвердила ее в делании добра, в сострадании к нищим и убогим. После смерти бабушки 12-летнюю Иулианию взяла к себе ее дочь Наталья, жена Путилы Арапова. Семья Араповых была многодетной: восемь дочерей и один сын. Нелегко пришлось сироте в доме родной тетушки. Она избегала детских игр, забав и шалостей, предпочитая строгий пост, непрестанную молитву и рукоделие. Таким поведением она вызывала насмешки домашних и даже слуг: «О безумная, зачем в столь ранней молодости плоть свою изнуряешь и красоту девственную губишь?» - укоряла ее тетка Наталья. Тихая, смиренная и молчаливая Иулиания терпеливо и безропотно сносила обиды и укоры родных, но продолжала свой подвиг и «в девическом возрасте все заповеди усердно исполняла».

Трудолюбивая Иулиания никогда не оставалась праздной. Ночи просиживала за пяльцами, искусно пряла, обшивала всех неимущих того селения, «и не угасал светильник ее всю ночь». Вселился в нее страх Божий, хотя «не случалось ей в девическом возрасте ни в церковь приходить» (не было поблизости храма), ни читать Священного Писания, ибо не была обучена грамоте; «ни учителя у нее не было, кто поучал бы во спасение, но смыслом благим наставляема была она нраву добродетельному», много молилась дома и помогала всем нуждающимся.

Слава о добродетельной и благочестивой девушке разнеслась по округе. Когда Иулиании исполнилось 16 лет - возраст, считавшийся в те времена подходящим для брака, - Бог послал сироте добродетельного и родовитого жениха: к ней посватался дворянин Георгий Васильевич Осорьин, богатый владелец села Лазарево, расположенного в четырех верстах от Мурома. Предложение было принято, и Георгий обвенчался со скромной и очень доброй девушкой Иулианией. Венчавший их священник о. Потапий по совершении Таинства венчания поучал новобрачных, что они должны жить в мире и согласии друг с другом, хранить верность, молиться, воспитывать детей в страхе Божием, творить милостыню. Слова священника глубоко запали в душу Иулиании, и она свято следовала им всю жизнь. Благонравная, кроткая, «невеличавая» и приветливая невестка, с почтением относившаяся ко всем родственникам мужа, приглянулась свекру и свекрови, и они доверили ей вести хозяйство всей многочисленной семьи.

Супруги жили в любви, «во всяческой добродетели и чистоте по закону Божию». Блаженная Иулиания, привыкшая с детства вечером и утром подолгу молиться Богу и творить по сто земных поклонов, любовью и кротостью и мужа приучила к частой и теплой молитве. Когда Георгий находился на царской службе, отсутствуя по 2-3 года, она каждую ночь вставала на молитву, и потому каждый день был для нее приближением к Создателю.

Внутренним ее побуждением было служение ближним. Не имея права распоряжаться семейным имуществом, в ночные часы она, как и в девичестве, занималась рукоделием. Будучи умелой мастерицей в вышивании, Иулиания искусно вышитые пелены³ отдавала в храмы; собирала она средства и на постройку храма. Часть своего рукоделия продавала, а на вырученные деньги творила дела милосердия. Благодеяния совершала втайне от родных: с преданной служанкой по ночам посылала милостыню бедным, не ожидая от них похвал и благодарностей. Целые семьи кормила и одевала Иулиания трудами рук своих.

Иулиания принадлежала к имущественному сословию, была богата, ни в чем не испытывала недостатка. Но она не окружила себя роскошью, а умела довольствоваться малым. Богатство она воспринимала как данное ей Богом средство для совершения добрых дел. Имея много дворовых крепостных, она не требовала от них услуг: не позволяла им подавать себе воду для умывания, помогать одеваться, обувать себя, как это было принято в то время в дворянских семьях; с многочисленными слугами была всегда приветлива, каждого из них не называла кличками, но полным христианским именем. Обладая благодатным даром прощения, никогда не жаловалась мужу на проступки слуг, а их вину часто брала на себя. Нередко говаривала: «Я сама пред Богом всегда согрешаю, и Бог меня терпит, а их мне что испытывать, они такие же суть человецы, как и я. А если во служение их нам Бог поручил, то души их более наших цветут». Если при гостях ей приходилось пользоваться услугами рабов, то с уходом гостей она каялась и говорила про себя: «Кто я, убогая, что предстоят передо мной такие же человецы, создания Божии?» «Слугам же своим была как ревностная мать, а не госпожа», - пишет о ней сын-агиограф.

Всю надежду Иулиания возлагала на Господа, на Пречистую Богородицу и Николая Чудотворца, который защищал ее от бесовских страхований. Встав однажды ночью по обычаю на молитву, она увидела жуткие образы, которые напустили на нее темные силы. В страхе легла она на постель и вскоре уснула. Во сне ей привиделись многие бесы, которые пригрозили ей, что погубят ее, если она не перестанет молиться. Иулиания, пребывая в сильном страхе, возвела очи к иконам и призвала на помощь святителя Николая. Он тотчас явился, держа в руках Великую Книгу, и стал ею бить бесов, которые тут же исчезли, как дым. Иулианию же благословил: «О дочь моя, мужайся, и крепись, и не ужасайся бесовского запрещения, ибо Христос повелел мне хранить тебя от бесов и злых людей». Она же, тотчас пробудившись от сна, увидела светлого мужа, стремительно, подобно молнии, выходившего из дверей покоя, и, встав с постели, быстро пошла вслед за ним, но он внезапно стал невидим, засовы же опочивальни оказались крепко заперты. Она возблагодарила Бога за чудо и с тех пор еще прилежнее стала молиться.

Хлопоты по дому не были для молодой хозяйки целью земного существования. Пребывая среди мирской суеты, главное она видела в непрестанной молитве и угождении Богу добрыми делами. Так внутреннее делание сочеталось в ней с внешней созидательной деятельностью.

Тяжелой и страшной была эпоха, в которую пришлось жить Иулиании. В течение ее жизни дважды случался на Русской земле голод. Историк Н.М. Карамзин так описал ужасное время небывалого трехлетнего голода 1750-1752 годов: «Казалось, земля утратила силу плодородия, сеяли, но не собирали хлеба, и холод и засуха губили жатву… Люди скитались, как тени, умирали на улицах и на дорогах… Были страшные злодейства: голодные тайно убивали и ели друг друга. От изнурения сил, от пищи неестественной родилась прилипчивая смертоносная болезнь в разных местах. Бедствие продолжалось до 1572 года». С чистым сердцем и верою обратилась милостивая Иулиания к Господу помочь в народной беде и накормить народ русский. Сама же стала выпрашивать у свекрови больше пищи, якобы для себя, и тайно раздавала ее голодным и нищим. Свекровь удивлялась ее аппетиту и говорила: «О невестка, как я радуюсь твоему частому ядению. Но дивлюсь, как нрав твой переменился. Когда хлеба обилие было, тогда не могла я к утреннему и полуденному ядению принудить тебя, а ныне в мире оскудение пищи, ты же утреннее и полуденное ядение берешь». Скрывая свой подвиг, блаженная Иулиания отвечала на это свекрови: «Пока не родились дети, не хотелось мне есть, а когда стала рожать детей, тогда обессилела и теперь вот не могу насытиться. Не только днем, но и ночью постоянно хочется мне есть, но стесняюсь у тебя просить». Это была ложь, но «ложь во спасение» жизни многих людей. Тех же, кто из нищих умирал, Иулиания хоронила на свои деньги. Затем на почве голода начала свирепствовать эпидемия моровой язвы. Пораженные ужасом, жители запирались в своих домах, куда не впускали зараженных. Блаженная же, не страшась смерти, тайно от свекра и свекрови своими руками мыла их в бане, лечила, молилась об их исцелении. Умерших она омывала, облачала в саван, нанимала людей для погребения, молилась об упокоении каждого умершего, заказывала сорокоуст.

Много лет прожила Иулиания в доме родителей мужа, которых окружила заботой и лаской, а когда закончилась их земная жизнь, похоронила со всеми почестями. (Георгий в это время находился в Астрахани). Во многих церквах заказала служить по ним панихиды, раздавала имущество во спасение их душ, до сорокового дня посылала в темницы милостыню.

Днем она занималась воспитанием детей и хозяйством, а ночами вставала на молитву с множеством поклонов. Как и прежде, всякую свободную минуту занималась рукоделием, чтобы полученные от продажи деньги раздать нищим, в каждом из которых видела образ Божий. Усердно служила людям, отдавая всю себя заботам о них.

Иулиания Устиновна была образцовой женой и матерью. Она родила мужу 13 детей: десять сыновей и трех дочерей. Четыре сына и две дочери умерли еще в младенчестве. Трагически погиб старший сын: был убит слугой «по наваждению диавола», хотевшего «ввести Иуалинию в отчаяние и отлучить от Бога». Через два года на царской службе погиб второй сын. Преодолевая скорбь, Иулиания говорила о смерти детей: «Бог дал, Бог и взял,… и души их с ангелами славят Бога и о родителях своих Бога молят». Многие ночи провела Иулиания без сна, моля Бога об отпущении грехов своим почившим чадам. Потеря двух сыновей потрясла ее, и она хотела уйти в монастырь, но муж уговорил её остаться в миру: ведь у нее на руках были несовершеннолетние дети, о которых следовало заботиться. Она согласилась остаться в миру, проявив послушание мужу и христианское смирение, но упросила Георгия жить им как брат с сестрой, не имея плотского общения. После этого уговора Иулиания стала еще ревностней соблюдать пост и вести монашеский образ жизни; постоянно, даже во сне творила Иисусову молитву.

Вставала с зарей, спать ложилась последней. Подражая в своем подвижничестве монахам-аскетам, спала только два-три часа в сутки на печи, подложив дрова острыми углами к телу, а под ребра - железные ключи. Дрова также служили ей изголовьем. Встав ото сна, шла в церковь на заутреню и на литургию. Несмотря на малый сон и хлопоты по управлению большим хозяйством, по милости Божией она имела и здоровье, и житейскую мудрость, и душевный покой.

Прожила Иулиания с мужем еще 10 лет после прекращения супружеской жизни. Когда же Георгий преставился, она, утешая детей, говорила: «Не скорбите, чада мои! Сия смерть отца вашего нам, грешным, для вразумления и наказания, дабы то каждый видя, за себя боялся». Похоронила мужа с псалмами и божественными песнями, много милостыни раздала нищим, сорокоустами по монастырям и по многим церквам почтила, не жалея о расточении тленного богатства, которое никогда не владело ее сердцем. Сама же все ночи пребывала без сна, моля Бога даровать её мужу отпущение грехов.

Имея милующее сердце, преисполненное благодатной любви, Иулиания «плакала, видя человека в беде, и не уходил из дома ее никто нищим и с пустыми руками». После смерти супруга имущество перешло к детям, свою же долю вдова, отличавшаяся нестяжательством, почти целиком раздала бедным. Занимала у сыновей деньги, на которые шила зимнюю одежду для нищих, сама же в лютую зиму ходила без шубы, в сапогах на босу ногу, да еще ореховые скорлупки в них для умерщвления плоти подкладывала, говоря: «Какая польза тело тучнить, а душу губить… Да убью тело мое и порабощу его, да спасется дух мой в день Господа нашего Иисуса Христа». Одна же зима была столь сурова, что земля трескалась от мороза. Иулиания, будучи прихожанкой церкви святого Лазаря, по причине сильного холода в церковь некоторое время не ходила, а молилась дома. Однажды священник этой церкви, придя на службу, услышал голос от иконы Пресвятой Богородицы: «Иди, скажи милостивой вдове Иулиании, чего ради в церковь на молитву не идет? И домашняя молитва Богу приятна, но не так, как церковная. Вы же почитайте ее, ибо ей уже не менее шестидесяти лет, и Дух Святой на ней почивает». В великом страхе священник тотчас пришел к блаженной Иулиании, упал к ногам ее и, прося прощения, рассказал ей о видении. Она же ответила: «Соблазнился ты, видно, когда так о себе говоришь. Кто я, Господа моего грешница, чтобы быть достойной такого обращения?» Потом взяла клятву со всех, слышавших это, не рассказывать никому ни при жизни ее, ни после смерти. Пошла в храм и, облобызав икону Пресвятой Богородицы, отслужила пред ней молебен. «И внезапно было в тот час велие благоухание в церкви и по всему селу тому, дабы все дивились и славили Бога», - пишет ее сын. С тех пор праведная Иулияния регулярно посещала храм.

Иулиания обладала духовной мудростью, ниспосланной ей свыше: она толковала Божественные книги, не уступая в мудрости философам и книжникам: «Хотя и не училась, но любила слушать чтение Божественных книг и толковала непонятные словеса, как премудрый философ или книжник», - читаем мы в «Житии». Истинны слова: «Свет Христов просвещает всех!» (Возглас священника на литургии Преждеосвященных Даров).

И снова бесы не оставляли блаженную в покое, и снова Николай Чудотворец спасал ее. С его помощью, пережив бесовские искушения, она вышла победительницей в вечном противостоянии добра и зла.

В начале XVII века случился на Руси великий голод. Лето 1601 года было очень дождливым, а в августе ударил мороз, и урожай погиб; то же самое случилось и на следующий год. Государство во главе с Борисом Годуновым предпринимало всё возможное, чтобы накормить народ, но усилия властей оказались тщетными – голод унес жизни многих тысяч людей. По свидетельству летописи, только в одной Москве за голодные годы умерло 127 тысяч. Иулиания мужественно переносила страшный голод, хотя она сама дошла до крайней нищеты. С полей своих не собрала зерна, запасы кончились, скот пал от бескормицы. Иулиания не дрогнула, но принялась спасать детей и челядь. Распродала оставшийся скот и всё ценное в доме и на вырученные деньги покупала хлеб, который раздавала голодным. Милостивая Иулиания, живя в крайней нужде, ни одного нищего из приходящих не отпустила в дорогу с пустыми руками.

В голодные годы Иулиания переселилась в свою нижегородскую вотчину, думая, что там легче найти пропитание. И еще большая скудость умножилась в доме ее. Когда слуг стало нечем кормить, она сказала им: «Этот глад обступает нас. Видите сами. Так что если кто из вас хочет оставаться со мною, терпите, а кто не может, да ступает себе на свободу и не изнуряет себя меня ради». Тем, кто решил уйти от нее, дала вольные грамоты, а оставшимся с ней верным слугам велела собирать лебеду и древесную кору и, добавив к ним остатки зерна, пекла хлеб, коим сама питалась, своих детей и слуг кормила. Молитвою хлеб этот был сладок, и никто в доме не умер от голода. Тем же хлебом питала бесчисленное количество нищих. Окрестные помещики с упреком говорили нищим: «Чего ради в Иулианин дом входите? Она и сама гладом измирает», - на что нищие отвечали: «Многие села обошли мы и чистые хлебы принимали, а так всладость не наедались, как сладок хлеб у вдовы сей». Тысячи людей спасла милостивая Иулиания этим хлебом.

В голодные годы Иулиания боролась не только за жизнь вверенных ей Богом людей, но и за спасение их душ. Ни один из них не совершил преступления в это страшное время разгула людской злобы, вызванной голодом. Живя в нищете, Иулиания, тем не менее, не унывала от жизненных невзгод, всегда была жизнерадостна, приветлива и за всё благодарила Господа. «Не опечалилась, не смутилась, не пороптала и не согрешила устами своими в безумии на Бога, и не изнемогла от нищеты, но более прежнего была весела», - свидетельствует ее агиограф. Тяжелый жизненный крест ей по ее молитвам помогал нести Господь.

Когда же праведная Иулиания, вступив в преклонные годы, почувствовала, что дни ее сочтены, она у всех попросила прощения, благословила детей, призвала отца своего духовного иерея Афанасия и причастилась Животворящих Тайн Тела и Крови Христа Бога нашего, сказав: «Желанием возжелала великого ангельского образа еще с юности моей, но не сподобилась из-за грехов моих и нищеты, ибо недостойна была, грешница и убогая. Бог так изволил, но слава праведному суду Его». И умирала святая со славословием Богу на устах: «Слава Богу всех ради. В руце Твои, Господи, предаю дух мой. Аминь». В тот час все присутствовавшие при кончине видели вокруг головы ее сияние в виде золотого венца, «яко же на иконах пишется». 2-го января 1604 года душа ее мирно отрешилась от тела. «Омыв, положили ее в клеть и в ту ночь видели там свечу горящую, и наполнился весь дом благоуханием». Одной из служанок было видение, которое повелевало отвезти тело усопшей в муромские пределы и положить у церкви святого Лазаря возле ее мужа. Родственники исполнили последнюю волю праведницы: 10 января 1604 года дубовый гроб с ее телом погребли в селе Лазаревском, у церкви святого Лазаря.

Через 10 лет, в 1614 году, когда рядом с её захоронением рыли могилу для ее умершего сына Георгия, обрели нетленные мощи святой, источавшие сильнейший аромат. Благовонное миро и многие исцеления от него являются, согласно учению Церкви, свидетельством благочестивой и подвижнической жизни почившей, а потому в том же году Иулиания была прославлена Русской Православной Церковью как святая праведница. И после смерти святая оказывает благодатную помощь всем, кто к ней обращается с молитвой. Ее муж и дочь, монахиня-схимница Феодосия, причислены к лику местночтимых святых. «Самый подвиг праведной Юлиании в его смиренной красоте дает понятие о том, как глубоко Евангелие могло войти в совесть и преобразить жизнь древнерусского человека», - писал Г.П. Федотов, выдающийся знаток древнерусской житийной литературы.

В 1930 году храм Архангела Михаила в селе Лазарево, где находились мощи святой Иулиании, закрыли, а раку с мощами поместили в Муромский краеведческий музей. 20 января 1989 г. святыня была возвращена Церкви и перенесена в храм Благовещения Пресвятой Богородицы города Мурома. С 23 августа 2014 года святые чудодейственные мощи Иулиании находятся на месте их первоначального упокоения – в храме Архангела Михаила села Лазарево. В Лазареве существует святой колодец, который, по преданию, образовался на месте убийства сына Иулиании. Святая вода в нем обладает чудодейственными свойствами. Другой святой колодец – около с. Дуброво на берегу Святого озера. Здесь в старину крестьянка, полоскавшая белье, обрела чудотворную икону праведной Иулиании; в настоящее время местонахождение иконы неизвестно. Оба источника живы и привлекают к себе тысячи паломников, многие из которых получают здесь исцеление, особенно дети.

Более 400 лет прошло со времени кончины праведной Иулиании, но православный русский народ любит и чтит святую, ибо самоотверженная любовь, верность Богу, супругу и родной земле всегда были идеалом русской души на протяжении многовековой истории России. Образ муромской праведницы Иулиании Устиновны Осорьиной несет в себе высокую духовность. «Предание нашего прошлого не сохранило нам более возвышенного и более трогательного образа благотворительной любви к ближним», - писал об Иулиании Лазаревской историк В.О. Ключевский. Она является примером для всех тех, кто видит свое предназначение в служении людям. Ее имя стало также синонимом православного семейного уклада. Святая милостивая Иулиания учит нас всем сердцем любить Творца, служить ближним и «дальним», творить добрые дела, исполняя заповедь Господа: «Будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд» (Лк.,6,36).

Многие православные христиане XXI столетия считают, что угодить Богу можно только в ангельском образе, будучи монахом, посвятившим свою жизнь непрестанным молитвам и строгому посту. Но подвиг святой праведной Иулиании совершался в миру. «Житие» праведницы так и гласит: «Сия блаженная Иулиания с мужем жила и чад имела, и слугами владела, а Богу угодила, и Бог прославил ее и причислил к прежним святым». Значит, и в миру можно угодить Богу, если жить по Евангельским заповедям.

23 августа 2004 года в России впервые отмечался День благотворительности и милосердия. Этот новый для нашей страны праздник был установлен именно 23 августа - в день обретения мощей Иулиании Милостивой 10/23 августа 1614 года. Нам надо помнить, что богатство дается Богом не для удовлетворения похотей ненасытной плоти, но для добрых дел, иначе безудержная погоня за деньгами приносит людям одни страдания и несчастия. К сожалению, среди современных богатых людей благотворительность, меценатство встречаются крайне редко.

Потомки Ульянии Устиновны Осорьиной (Осоргиной) в конце XVII века переселились из Муромской земли в Симбирскую губернию и Звенигородский уезд Московской губернии, где царь пожаловал им земли. С 1840 года поселились под Калугой, став владельцами имения Сергиевское Калужского уезда Калужской губернии. Михаил Михайлович Осоргин (1861-1930), последний владелец Сергиевского, так писал о своих предках: «Род Осоргиных был старинный дворянский; среди моих предков не было известных в истории имен, так что, по-видимому, выдающихся личностей в государственном значении не было. Во вкладной книге Троице-Сергиевской лавры за XIV, XV и XVI века имеется очень много записей вкладов, пожертвований от разных Осоргиных (тогда писали Осорьин), так что предки мои были, по-видимому, богомольные. Благочестие рода еще более укрепилось, когда при царе Федоре Иоанновиче (XVI век) путем брака в него вошла новая личность из семьи Недюревых – Иулиания; она была жена Георгия Осорьина. Эта Иулиания впоследствии, в прошлом веке, была прославлена церковью как святая праведница под именем Иулиании Лазаревской – по месту, где почивают ее мощи (память 2-го января)…»⁴