Он был человеком со стержнем

 

Не стало Бориса Степановича Лапченко, поэта, писателя, публициста, общественного деятеля. Познакомился я с ним в начале 70-х, когда работал литературным сотрудником районной газеты «По пути Ильича». Наши журналистские дорожки пересеклись в деревне Торопаца, в то время центра совхоза «Глубокое». Это была поучительная встреча: я увидел, как дотошно, вдумчиво, основательно «брал материал» опытный мастер.

Судьба увела меня в Нелидово – редактор районной газеты,  затем в Калинин – редактор областной молодежки «Смена», редактор «Калининской правды». Борис Лапченко в то время уже был собственным корреспондентом «Литературной России». Изредка встречались в Калинине (Твери). А когда определились на вольные писательские хлеба, встречаться стали гораздо чаще. В Андреаполе, Торопце, на празднике фронтовой поэзии в Борках под Великими Луками. Там находится музей имени Ивана Афанасьевича Васильева, с которым долгие годы Б.С. Лапченко совместно «собкорил» в «Калининской правде». Однажды, на моем юбилее, я  был поражен, услышав, как замечательно он поет.  Не зря говорят: талантливый человек талантлив во всем.

За спиной у Бориса Степановича был солидный житейский и профессиональный опыт, не раз я выслушивал его полезные советы. Родился он 26 апреля 1933 года в Ленинграде. В эвакуации находился в Башкирии. Оттуда семья переехала в деревню Шейно Торопецкого района. Отслужив в армии, начинал профессиональный путь в Торопецкой районной газете Октябрь». Окончил заочно факультет журналистики Ленинградского госуниверситета имени А.А. Жданова. Статьи, корреспонденции, очерки молодого журналиста были замечены, его пригласили в собкоры «Калининской правды». В этом качестве проработал более двадцати лет, до 1984 года. А в 1985 году был принят в члены Союза писателей СССР.

 

Борис Лапченко. 1950-е гг.

 

Работал он неспешно, но продуктивно. Остро чувствуя нерв жизни, прекрасно владея словом, печатался в газетах и литературных журналах «Наш современник», «Волга». Вышли отдельными книгами повесть «Асановский поворот»  (1979), очерки «На дорогах Валдая» (1983) и «Сложение сил» (1985), повести и рассказы с сохранениям названия «Асановский поворот» (1986), экологические очерки и рассказы «Дорога на «Катин мох»  (1990). Появились сборники стихов «Возвращение к себе (2000), «Обретение» (2005), «Прозрение» (2009, «Любовь не слушает  зимы» (2017)…  «…Не признаю поэзии вычурной, игры слов ради игры словами. Истинная поэзия чиста и прозрачна, как родниковая вода. А её образы точны и зримы, как математические символы. И главное — поэт, писатель должен обращаться к душе, к чувствам человека, побуждать его становиться чище, человечнее. Иначе, зачем браться за перо!», - так кратно, но емко обозначит он свое понимание литературного творчества.

С начала 2000-х Борис Степанович уже не только поэт и писатель, публицист, но и сооучредитель и главный редактор издательства «РИТА» (русские издания талантливых авторов). Издал он и мою книгу «Поправку Джексона», в которой, помимо рассказов, была и пьеса-фарс «Затмение», явившаяся ранее одной из причин моего изгнания с должности редактора газеты «Тверская жизнь».  Мы  переписывались, вот два его письма (в сокращении):  

«Валера, дорогой, здравствуй!

Я сейчас далек от того, чтобы воскурить в твою честь фимиам. Пишу то, что легло на душу. Сужу по рукописям, которые у меня в папке. Прекрасная будет книга. Талантливая. Умная. Душевная. А главное - в ней сегодняшняя жизнь так, как она есть. Меня почему-то больше всего растрогал твой рассказ «Алюминька». Изумительная новелла. Она стоит большого романа, большого повествовательного полотна. На этих нескольких страницах  - судьба не одного этого мальчонки – целого сегодняшнего поколения таких Алюминек, выброшенных в новую, жестокую действительность волей пресловутой «поправки» к нашему государственному строю и к самому государству. Жестокой поправки в расчете на олигархическое меньшинство.

Послушай, а может тебе назвать книгу по «имени» одного из рассказов «Поправка Джексона». Думаю, это будет отвечать и содержанию, и самому духу книги. Мы ведь все живем сейчас под поправкой, сотворенной беловежскими предателями Союза и теми, кто подготовил почву для их сговора. А ей, ты это лучше меня знаешь, готовили и «Джексоны» из-за рубежа. Так что…

…Если не секрет, где будешь встречать  новый год? Будет желание - приезжай ко мне с супругой. Закатимся на берег мой, на мою дачу. Или к моим друзьям ученым в Бубоницу, к Пажетновым. Интереснейшие люди! Отдохнем. Почитаем стихи. Попоем.

Еще раз твой Б.Лапченко.

19.12.02 г.

Валера, здравствуй!

Друзья, работа и остатки семьи – вот все, что меня сейчас поддерживает и держит в жизни. А еще то, что зовется нашими «корнями». Для меня – это два холмика на деревенском погосте, и еще один – на городском, куда я приезжаю, чтобы прикоснуться памятью к невозвратному, когда нестерпимо закричит душа. Там мое – изначальное.

Я рад и счастлив, что у меня есть друзья. Их очень немного. Но они – настоящие. А настоящих друзей много не бывает. Зато каждый из них – дороже всякого золота и ближе родных. Вот и тебе спасибо, что ты есть!

…Между делами (к сожалению, урывками) читаю твое «Не отрекаются…» Спасибо тебе за эту прекрасную книгу! У каждого из нас в жизни есть, конечно, то, о чем ты пишешь. Своя речка детства, своя малая Родина и ее люди, которые бесконечно дороги нам. То, самое близкое и родное, что нельзя забыть и предать. Но многие не ценят этого. И совсем немногие могут так искренне и душевно сказать об этом. Еще раз спасибо!

Очень хотел бы вновь послушать твои пенсии под баян. Запиши себя на диски. С удовольствием приму такой диск в свою фонотеку. Радио и телевизор почти не включаю. Надоел рекламный и прочий треп (особенно о голливудство-зарубежном) и попса. Трепачи и попсята лезут изо всех щелей, как тараканы. Но мы выживем. Будем жить. И останемся  людьми.

С Новым Годом тебя! Твою Веру. Ваших с ней детей и близких. Мир Вашему Дому. Творческих успехов и любви. Искренне Ваш – Борис Лапченко.

20.12. 06.»

По семейным обстоятельствам завершающий отрезок своей насыщенной жизни Борис Степанович провел в основном в Москве, где после кончины жены, которую я хорошо знал, обрел вновь семейное счастье. Но свою родину он не забывал. Хотя и нечасто, но приезжал в Торопец. И, конечно же, постоянно творил. Подготовил к печати роман «Черная трава». Вышел первый том двухтомника публицистики «Россия – Русь моя». Рождались стихи. На некоторые профессиональные композиторы сочинили песни. У Бориса Степановича были новые планы, но…

Он запомнится мне талантливым, мудрым, добрым человеком с крепким патриотическим стержнем. Многогранное творчество Б.С. Лапченко на тверской земле при «демократии» замалчивается. Причина понятна, патриотизм  «новой элитой» не приветствуется, а порой и вызывает у нее тихий зубовный скрежет. Но настоящее, искреннее, народное все равно пробивает себе дорогу.

 

 

***

Стихи Бориса Лапченко

 

Обретение

 

Я обретаю заново себя
И привыкаю жить с тобой в разлуке.
Учусь с другою забывать тебя,
Хотя и нету горестней науки.
Живу почти на грани бытия:
Что было — помню.
Будет что — не знаю.
Есть женщина.
Пока что, не моя.
Но, кажется, уже и не чужая.
Она ко мне приходит, как домой.
И я ей рад. Я жду её у двери.
И, если скажет мне: «Любимый мой»,
То, может быть, смогу тому поверить.
Поверить в искренность её души,
В объятья и взаимные порывы.
Но разум ещё шепчет: «Не спеши.
Влюблённые должны быть терпеливы.
Вот если снова станешь, как в бреду.
И встрепенётся в ожиданьи тело,
И убедишься сквозь свою беду:
Душа к любви ещё не охладела,
Тогда — и срок,
И сердце скажет: «Да»,
И назовёшь её своей женою.
А та, которую утратил навсегда,
Пребудет в памяти с тобою…»
— Но как мне жить с раздвоенностью той?
Любить одну, другую вспоминая?
Мне отвечает «собеседник» мой:
Не знаю…

 

Памяти защитников моей советской Родины в годы Великой Отечественной войны 1941-45 годов

Солдаты Родины

 

Уходят твои, Родина, солдаты.
Туда, где светит Вечная Звезда.
Уходят под восходы и закаты,
Для жизни оставляя города.
Уходят тихо от друзей, от женщин.
И не вернуться больше им назад.
Россия, у тебя всё меньше, меньше
Былых. спасавших Родину солдат.

Уйдя, они уже не скажут слова.
Не станут бить, когда пожар, в набат.
Свои шинели не наденут снова,
Ни честное перо, ни автомат
Не вскинут больше в праведных атаках,
Когда ударить надо по врагу.
И не сгорят в своих подбитых танках
Под Курском, на днепровском берегу.

Своей страны. своей эпохи дети,
Пройдя свой путь к Победе от беды,
На нашей сиротеющей Планете
Они свои оставили следы.
Мы будем помнить их, родных и близких,
К ним приходить со скорбью на челе,
Чтоб положить цветы у обелисков
И их дела продолжить на Земле.

 

                      

*  *  *

Россия! Русь!

Моё пристанище.

Моя Отчизна и судьба.

Ты вечно,

Словно – на ристалище.

Опора Мира.

И раба.

Раба идей,

Рождённых пришлыми,

Чужих

Народу и тебе.

Что затаила ты

Под крышами

Твоих домов,

В своей судьбе?

Воспрянешь вновь?

Иль, побеждённая,

Склонишься долу головой?

Или восстанешь,

Возрождённая,

Из пепла битвы вековой?

Дашь россиянам

Жить в Отечестве,

Которое

Нельзя взломать?

Иль растворишься

В Человечестве.

Как в детях

Умершая мать?

 

Моей России

Признание в любви

 

Я ныряю, как в небо

В озёр твоих сини,

Словно в море плыву

На большом корабле.

Я иду по дорогам

Необъятной России,

Там, где деды мои

Шли по этой земле.

Наши прадеды в ней

Свои кости сложили.

Здесь праматери наши

Рожали детей.

Ей отцы наши, братья

Своей кровью служили.

Наши юные внуки

Теперь служат ей.

Их дороги  уводят

В грядущие дали,

Где сполохи зарниц

Прорастают во мгле.

Я хочу, чтобы грозы

Мою Русь миновали,

Чтобы вечно Россия

Жила на земле.

                      

Опальному другу

В. Кириллову

 

Мой друг,

Тебя я понимаю.

Ты выбрал сам судьбу свою,

Не согласившись в волчьей стае

Своим пером служить жулью.

Они расправились с тобою,

Им, бесталанным, не понять,

Что дар писателя с тобою,

И с этой должности не снять

Тебя.

И ты теперь свободен

Творить, и жить, и говорить.

Ну что с того, что неугоден

Тому, кто может одарить?

Пусть думают, что ты несчастен,

Живешь с раскаяньем в душе,

Что ты им больше не опасен,

Но слово сказано уже.

Они жестоко обманулись,

От правды им не спрятать ложь.

Ведь слово пострашнее пули -

Его не купишь, не убьешь.

 

Гимн хлебу

 

Хлеб наш, насущный,

Дай нам, Боже, днесь.

Он на столе –

Святой подарок неба.

Как вкусен хлеб!

Когда хотим мы есть,

Нет ничего тогда

Вкуснее хлеба.

Он соками земли моей

Налит.

И нет на свете

Ничего полезней.

Он силу даст,

Он голод утолит

И охранит тебя

От всех болезней.

Как вкусен хлеб!

Святой наш

Русский хлеб.

                                  

Звёздная пыль

 

Да,

Все мы станем звёздной пылью.

И не нова такая весть.

Скажи мне, скольких позабыли,

Что не успели и расцвесть?

И сколько, прежде знаменитых,

Закончив бренное житьё,

Земными лаврами увитых,

Ушло навеки в забытьё.

С собою ни богатств, ни славы

Они не взяли со двора.

Там все равны:

И зверь кровавый,

И гений света и добра.

Там все равны:

И царь, и воин,

И тот, кто мал, и кто велик.

И каждый будет удостоен

Её руки в последний миг.

И даже тот,

Кто в гроб хрустальный

Сойдёт, над миром вознесён,

Там – узник тьмы первоначальной,

Что ждёт любого из персон.

Мы все, отпеты, не отпеты,

Сойдём одной дорогой в прах.

И лишь Великие Поэты

В своих останутся стихах.