«Того же лета царь Токтамышь убил сам свою царицу, нарицаему Товлунъбека»

Выступление на научно-практической конференции «Татарская царица Сююмбике: от исторической реальности до исторической памяти», приуроченной к празднованию 500-летия со дня рождения Сююмбике (г. Казань, Институт истории им. Ш. Марджани Академии наук Республики Татарстан, 18 декабря 2019 г.).

От редакции. В наступившем, 2020 г., будет отмечаться 640 лет Куликовской битве, сыгравшей определяющую роль в последующем развитии Российской державы, русского народа и представителей других этносов, обитавших на территории Российской Империи и ныне проживающих в Российской Федерации.

Вместе с тем, события самой битвы, а также предшествовавших и последующих лет, по сей день остаются предметом жарких общественных, научных и публицистических споров, нередко обрастая разного рода спекуляциями и умозрительными «реконструкциями». При этом в постсоветский период нашей истории особым вниманием оказалась окружена фигура главного «антигероя» Куликовской битвы – всесильного золотоордынского правителя, эмира, беклярбека (темника) Мамая, биография которого постоянно обрастает новыми «подробностями». Между тем, о самом этом историческом персонаже, имя которого уже более шести веков является для нас нарицательным, а также о его ближнем окружении, сохранилось весьма мало достоверных сведений.

Постоянный автор РНЛ – казанский историк И.Е. Алексеев подходит к изучению данного вопроса с помощью анализа нумизматического материала, тесно сопряжённого с изучением письменных источников и научной литературы. Ранее была опубликована его статья «Загадки “тамги Мамая”», в которой, в частности, приводятся аргументы в пользу правомерности содержащихся в русских письменных «памятниках Куликовского цикла» утверждений о языческих воззрениях эмира Мамая, подвергнутых в последние десятилетия резкой критике. По мнению исследователя, «кият Мамай, как типичный представитель “степной аристократии”, даже являясь формально мусульманином, мог оставаться приверженцем и древних семейно-родовых культов (в духе религиозного синкретизма или “двоеверия”), одним из косвенных свидетельств чего является и “птицеобразная тамга”».

Публикуемая ниже статья И.Е. Алексеева о золотоордынской «ханше» Тулунбек-ханум, помимо прочего, даёт обоснованное представление о том, что эмир Мамай до самой Куликовской битвы опирался на вполне легитимных с точки зрения золотоордынского права правителей-чингизидов, провозглашаемых им ханами, и, кроме того, сам имел жену-чингизидку. В связи с этим активно насаждаемая некоторыми «национально ориентированными» историками «версия» о том, что Куликовская битва являлась всего лишь одним из незначительных «проходных» эпизодов «Великой замятни», где «верноподданный» «законного хана» Тохтамыша князь Дмитрий Донской одержал победу над «сепаратистом» Мамаем, представляется несостоятельной.

***

«По повелению Царицы Тулун-Бек Ханым, коей да продлится царствование»

«Ханша» Тулунбек (Толунбек) (известная по нумизматическим памятникам как «Тулунбек-ханум» или «Толунбек-ханум») входит в число наиболее загадочных исторических персонажей Золотой Орды (Улуса Джучи).

При этом основным источником сведений о ней до сих пор остаются медные монеты (пулы) и возводимые вокруг них гипотезы, большинство которых, к сожалению, не отличаются достоверностью.

Первое описание трёх монет 773 г. хиджры (1371/1372 гг.) чекана монетного двора «Сарай ал-Джадид» (Нового Сарая) с именем Тулунбек (в том числе, двух с «контр-маркою», то есть надчеканом, «Зафар» /«Зофар»/ – «Победа») и соответствующие прорисовки их лицевой и обратной сторон (аверса и реверса) (см.: рисунок 1) содержатся в классической работе по золотоордынской (джучидской) нумизматике Х.М. Френа (1782 – 1851) «Монеты Ханов Улуса Джучиева или Золотой Орды, с монетами разных иных Мухаммеданских Династий в прибавлении...» (1832 г.) под №№ 179, 180 и 181 (таблица V – № CXXXVI). При этом исследователь прочитал содержащуюся на означенных монетах арабографическую легенду двояко: «По повелению Царя Тулун-Бек Хана, коего да продл[ится] ц[арствование]. Но по некоторым экземплярам сей монеты, лучше было бы читать сию надпись таким образом: По повелению Царицы […] Тулун-Бек Ханым […], коей да продл[ится] царствование».[19, с. 22, таб. V (CXXXVI)]

В дальнейшем в нумизматической литературе фиксировались монеты данного типа ново-сарайского чекана только 773 г. хиджры (1371/1372 гг.), за исключением работы А.А. Кроткова «Два собрания джучидских монет» (1930 г.), где исследователь описал единственную имевшуюся в его распоряжении аналогичного типа монету (под № 75), прочитав на ней дату 772 г. хиджры (1370/1371 гг.) и имя «хана»: «Av. По приказу повелителя Тулун бик хана да длится ц[арствование] е[го]. Rv. Чекан Сарая Нов (кафимский узел) ого 772 года».[8, с. 27]

Вместе с тем, на приведённой здесь же достаточно грубой прорисовке реверса монеты («Таблица II. Селитренное» – № 45/75) видно, что легенда на реверсе монеты смещена вправо, и предполагаемая дата «٧۷٢» («772») прижата к краю (см.: рисунок 2)[8, таблица II (Селитренное) – № 45/75], вследствие чего однозначно прочитать её не представляется возможным из-за предполагаемого отсечения части цифры «٣» («3»), превращающего её в «٢».

Подобные искажения, возникшие по причине смещения штемпеля или коррозии металла, можно обнаружить, например, на снимках монет, приведённых в размещённой в Интернете англоязычной «Базе данных восточных монет» («Oriental Coins Database») «ZENO.RU».[21]

Вместе с тем, большинство выявленных монет имеют хорошую сохранность, что даёт возможность чётко идентифицировать и дату (см.: рисунок 3: снимок лицевой и обратной сторон монеты из моего собрания), и легенду (см.: рисунок 4: снимок лицевой и обратной сторон монеты из моего собрания).

Учитывая, что других монет этого типа с датой 772 г. хиджры (1370/1371 гг.) не выявлено, указание на таковые, перекочевавшее впоследствии во многие исследования, необходимо признать ошибочным.

Описания и прорисовки монет данного типа – чекана 773 г. хиджры (1371/1372 гг.) – содержатся в работах многих известных нумизматов, в том числе, в статьях: С.А. Яниной «Джучидские монеты из раскопок и сборов Куйбышевской экспедиции в Болгарах в 1946–1954 гг.» (1954 г.) (под № 106)[20, с. 446], В.Б. Клокова и В.П. Лебедева «Монетный комплекс с Селитренного городища (Золотая Орда, г. Сарай)» (2002 г.) (под № 52/25 а, б – в разделе «Пулы монетного двора Сарай ал-Джадид»)[7, с. 103, 131] и Г.А. Фёдоров-Давыдов «Денежное дело Золотой Орды» (2003 г.) (под № 216)[18, с. 191: таблица XV – № 216]. Снимки монет данного типа в значительном количестве имеются в вышеозначенной «Базе данных восточных монет» («Oriental Coins Database») «ZENO.RU».[22; 23]

Следуя описанию Х.М. Френа, исследователи перевели арабографические легенды, помещённые на лицевых и обратных сторонах монет данного типа как: С.А. Янина – «Л[ицевая] с[торона]: По повелению царицы Тулунбек-ханум, да продлится её правление» («О[братная] с[торона]: Чекан Сарая ал-Джедид 773 (года)»)[20, с. 446], Г.А. Фёдоров-Давыдов – «Л[ицевая] с[торона]. В тройной круглой рамке: “По повелению царицы / Тулунбек ханум / да продлится её царствие”» («О[братная] с[торона]. В такой же рамке: “Чекан ас-Сарая / ал-Джедид / 773”. Над словом “Джедид” решётка»)[18, с. 191].

В.Б. Клоков и В.П. Лебедев в своей статье выделили две несущественные разновидности монет данного типа – варианты «а» и «б»: «Л[ицевая] с[торона]. В линейно-точечном ободке – легенда: […] По повелению царицы / Тулунбек ханум / да продлится её правление. О[братная] с[торона]. В таком же ободке: Чекан ас-Сарая / ал-Джадид / год 773». В варианте “б” ошибочно поставлена последняя буква (ба) слова чекан на место первой, а над самим словом – звёздочка».[7, с. 103] Там же приведены качественные прорисовки обеих сторон монет данного типа (с двумя вариантами штемпельных оттисков обратных сторон) (см.: рисунок 5).[7, с. 131: рис. 23 – № 25 а, б]

При этом многие монеты данного типа имеют описанные ещё тем же Х.М. Френом надчеканы со словом «Зафар» («Победа») в арабографическом исполнении (см.: рисунок 6: снимок лицевой и обратной сторон монеты из моего собрания), которые встречаются, помимо монет с именем «Тулунбек-ханум», на медных золотоордынских (джучидских) монетах других типов: в частности, на анонимных монетах чекана монетного двора «Сарай ал-Джадид» (Нового Сарая) 768 г. хиджры (1366/1367 гг.), относящихся ко времени правления хана Золотой Орды (Улуса Джучи) Азиз-шейха (годы правления: 1365 – 1367).

По чьему распоряжению и по какому случаю производились данные надчеканы, неизвестно. При этом некоторые исследователи полагают, что они наносились в Булгаре,[10] так как многие монеты с таковыми найдены именно там (как, например, все три описанные С.А. Яниной экземпляры)[20, с. 446]. Кроме этого, на монетах рассматриваемого типа зафиксированы и другие надчеканы, в том числе – не прояснённого пока содержания (см.: рисунок 7: снимок лицевой и обратной сторон монеты из моего собрания).

Версия первая: дочь «князя» Хаджибека, жена хана Тохтамыша, мать хана Джелал ад-дина

Одним из первых учёных, обративших внимание на «ханшу» Тулунбек, являлся известный тюрколог, специалист по источниковедению истории Золотой Орды (Улуса Джучи) А.П. Григорьев (1931 – 2011), который, однако, счёл ошибкой резчика монетного штемпеля даты 772 и 773 гг. хиджры (1370/1371 и 1371/1372 гг.) и выдвинул предположение, что монеты с этими датами на самом деле были отчеканены в 782 и 783 гг. хиджры (1380/1381 – 1381/1382 гг.) с именем жены хана Тохтамыша (Токтамыша) (годы правления: 1380 – 1395).

«Под 772 – 773 гг. х., – писал А.П. Григорьев в статье “Золотоордынские ханы 60 – 70-х годов XIV в.: хронология правленийˮ (1983 г.), – известны новосарайские медные монеты Толунбек-ханум. Сохранилась ещё её медная монета, чекана Мохши от 773 г. х. Это беспрецедентный, единственный из известных в золотоордынской нумизматике случаев чеканки монеты с именем женщины. Названное имя расчленяется на три компонента: “толун + бек + ханумˮ. Первый компонент читается по-арабски “тулунˮ, а по-тюркски – “толунˮ, что означает “полный, наполненныйˮ и “полнаяˮ (применительно к луне). В целом женское имя Толунбек можно трактовать как “совершенная правительницаˮ. “Ханумˮ, или “ханымˮ, значит “ханша, госпожаˮ.

Кто же такая эта Толунбек-ханум? Трудно допустить, чтобы восточные или русские источники ничего не сообщали об этой, несомненно, выдающейся женщине. Тем не менее за все 70-е годы XIV в. в источниках нет ни одного упоминания о Толунбек-ханум. Обращаемся к материалам 80-х годов XVI в., и в Тверской летописи под 1386 годом читаем: “Того же лета царь Тахтамышь убил сам свою царицу, нарицаемую Товлумбекуˮ (в Рогожском летописце то же имя читается “Товлунъбекаˮ). Итак, женское имя, зафиксированное на легендах медных золотоордынских монет, чеканенных в Новом Сарае и Мохше, совпадает с именем жены Токтамыша. Остаётся совместить эти имена во времени. Оказывается, что и на это у нас имеются некоторые формальные основания. Ордынские, новосарайские, гюлистанские и сарайские монеты Токтамыша, отмеченные в табл. 3 под 770, 778 и 779 гг. х., мы относим соответственно к 780, 788 и 789 гг. х., о чём ещё будет речь ниже. Во всех этих случаях резчик монетного штемпеля перевернул вверх ногами арабскую цифру десятков – 8. Перевернутая восьмёрка читается как арабская цифра 7. То же, видимо, произошло и с датой на монетах супруги Тохтамыша. На самом деле её монеты были чеканены не в 1370 – 1372 гг., а на десять лет позже – в 782 – 783 гг. х., т.е. в 1380 – 1382 гг. Следовательно, ко времени правления Бюлека монеты Толунбек-ханум никакого отношения не имеют. У нас нет также оснований и для включения Толунбек-ханум в список имён золотоордынских ханов 60 – 70-х годов XIV в.».[1, с. 43]

Однако версия А.П. Григорьева об ошибке резчика выглядит весьма сомнительной. Кроме того, в золотоордынской (джучидской) нумизматике не известны монеты столичного чекана Сарая ал-Джадид 772 г. хиджры (1370/1371 гг.) и чекана Мохши 773 г. хиджры (1371/1372 гг.) с именем «Толунбек-ханум».

В дальнейшем А.П. Григорьев, вновь ссылаясь на вышеозначенные неподтверждённые данные и умозрительные предположения об «ошибке резчика», развил свою версию в статье «“Му'изз ал-ансабˮ о потомках Токтамыша» (2004 г.), дополнив её додуманными «подробностями».

При этом, опираясь на извлечения из Парижской рукописи средневекового анонимного сочинения «Му'изз ал-ансаб», где в качестве матери будущего хана «царевича Джелаледдина» (Джелал ад-дина) – сына хана Тохтамыша – фигурирует «Тогайбек, дочь Хаджибека», А.П. Григорьев, на основании сложных филологических рассуждений, «переименовал» «Толунбек» и «Тогайбек» в «Тоглунбек».[2, с. 110]

Признав, что «о личности Тогайбек, кроме того, что отца её звали Хаджибек, материалы “Му'изз ал-ансабˮ ничего не сообщают», исследователь вновь обратился к «медным пулам» «чекана Сарая 772 – 773 гг. х. (1370 – 1372 гг.) и Мокши 773 г. х. (1371/72 г.)», добавив к ранее написанному про фрагмент арабографической легенды с именем «Толунбек-ханум», что: «Слово “ханумˮ в этом сложном имени понималось как “ханшаˮ, т.е. его вполне можно заменить русским термином “царицаˮ».[2, с. 109]

А.П. Григорьев считал, что отцом Тоглунбек (Тулунбек) являлся «родовой князь тюркского племени яшлау Хаджибек, бывший правителем Кырк-ерского тюмена, отобранного у аланов ещё в начале правления Джанибека (1342 – 1357)», бывший одним из ближайших сподвижников могущественного золотоордынского эмира, беклярбека (темника) Мамая (годы жизни: ок. 1330 – 1380), а затем оставивший его после поражения в Куликовской битве, вместе с другими «князьями», перешедший к хану Тохтамышу и сохранивший свои привилегии.[2, с. 110 – 115]

Продолжая «цепь предположений», А.П. Григорьев в результате перешёл на откровенную «беллетристику». «В состав делегации крымских вельмож, – писал он, – которая отправлялась в Сарай в январе 1381 г., Хаджибек предусмотрительно включил и собственную дочь Тоглунбек, внешние данные которой поражали воображение современников. Ведь Токтамыш был тогда ещё совсем молодым человеком, и Хаджибек рассчитывал подкрепить воздействие на хана их совместных с Ильясом (по версии А.П. Григорьева – “другого сынаˮ Кутлугбуги – отца уже покойного к тому времени эмира Мамая. – И.А.) дипломатических ухищрений предоставлением Токтамышу возможности полюбоваться прелестью юной княжны. И этот расчёт Хаджибека полностью оправдался. После того, как Ильяс в сопровождении придворных ханских дипломатов и усиленной охраны был спешно направлен на переговоры с генуэзцами в Крым, Токтамыш пышно отпраздновал своё бракосочетание с дочерью Хаджибека Тоглунбек. Затем состоялись торжественные проводы Хаджибека в Крым. Сам хан вместе с молодой супругой сопровождал гостя от Сарая до среднего течения Дона. Там, в ханской ставке, 19 февраля 1381 г. на имя Хаджибека (Бекхаджи) была оформлена иммунитетная грамота – ярлык Токтамыша, сохранившийся до наших дней в подлиннике.

[…] Таким образом Токтамыш осуществил передачу отцу невесты традиционного выкупа – калыма за счёт правителя Крымского тюмена. После этого Хаджибек возвратился в Крым, а молодожёны – в свою резиденцию на Волге.

Вернувшись в Сарай, Токтамыш, души не чаявший в юной супруге, осыпал Тоглунбек щедрыми подарками. Если верен наш расчёт и прекрасная княжна впервые явилась пред очи Токтамыша в конце января 1381 г., то уже в середине февраля того же года она стала женой Токтамыша. После пышных проводов Хаджибека супруги вернулись в Сарай в конце февраля 1381 г. По мусульманскому летоисчислению – хиджре тогда шёл 782 г. По христианскому летоисчислению тот год должен был завершиться 27 марта 1381 г. Токтамыш не стал дожидаться начала следующего года хиджры и уже в марте 1381 г. отдал распоряжение отчеканить в столице медные пулы с именем Тоглунбек-царицы. Приказ хана был исполнен. В следующем 783 г. х. (28 марта 1381 г. – 16 марта 1382 г.), приблизительно в середине ноября 1381 г. для царицы пришло время родов. Первенцем оказался, скорее всего, мальчик, которого счастливый отец нарёк арабским именем Джелаледдин (Джаллалуддин – Величие веры). Ликованию Токтамыша не было предела. Эмиссия сарайских пулов с именем Тоглунбек была повторена. Кроме того, царице-матери была выделена личная ставка-резиденция со всем, положенным по закону, придворным штатом, охраной и угодьями. На роль ставки был избран город Мокша (Наровчат, Пензенской обл. РФ). Это событие было ознаменовано в том же 783 г. х. чеканкой мокшанских пулов с именем Тоглунбек. В золотоордынской нумизматике, как и в дальнейшей истории Золотой Орды, это был единственный случай чеканки монет с женским именем на лицевой стороне каждой из них.

Как явствует из материалов русских летописей, царица Тоглунбек безвременно скончалась в конце 1386 г. Получается, что за шесть лет супружеской жизни она родила семерых детей. Если за указанный срок у неё хоть раз рождались близнецы, то ничего необычного в такой многодетной семье не было. Нам известны имена и последовательность рождения четверых сыновей Тоглунбек и трёх её дочерей. Правда, о точном времени рождения каждого потомка Токтамыша от Тоглунбек приходится только гадать».[2, с. 115 – 117]

Однако все художественно оформленные «логические построения» А.П. Григорьева относительно «переездов» в Сарай и Мохшу разбиваются о то же самое решающее обстоятельство – отсутствие в нумизматической литературе сведений о монетах чекана Сарая ал-Джадид 772 г. хиджры (1370/1371 гг.) и чекана Мохши 773 г. хиджры (1371/1372 гг.) с именем «Толунбек-ханум».

Вместе с тем, из всего этого повествования становится понятным, какие «мохшанские пулы» имелись в виду в данном случае. Очевидно, что под ними подразумевались выпуски медных монет золотоордынского монетного двора Мохши с арабографической легендой, содержащей имя «Тагай бек» («Тегай бик»), которые описаны во многих научных исследованиях.

На то, что это два разных эмитента указал ещё А.А. Кротков, описавший в вышеупомянутой работе данный тип (под № 57) по имевшимся в его распоряжении одиннадцати монетам следующим образом: «Av. “Печать Тулун бик” (?) Rv. “Чекан Мохши”. Дата на Av. Неясно. По нескольким монетам можно восстановить 7 (٧) сотен? 6 или 7 десятков, единицы везде срезаны. Все монеты плохой сохранности и грубой чеканки. Av. читан по Р.Р. Фасмеру. Не могу не высказать здесь своего чтения аверса этой монеты. Слово […] читаю как имя “Тегай”. Тогда легенда Av. будет читаться “Печать Тегай бика”. Некоего царевича Тегая знают наши летописи. Он пришёл в 1360 годах в гор. “Наручадь” и “Наручадту страну отняв себе, ту пребывающе”. Ханом он себя не провозглашал и потому на монетах не ставил обычных титулов “султан” и “хан”, а поставил лишь своё имя и слово “печать”. Это единственный вид джучидских монет, на которых мы встречаем слово “печать”. […] У Френа описаны монеты Тулун бика под № 179, 180 и 181, битая в Сарае Новом, но начертание имени Тулун бик совсем иное и с титулом хан и князь».[8, с. 39]

«В 764 – 767 гг. [хиджры], – сообщается также в статье В.П. Лебедева и С.В. Гумаюнова “Обзор чекана золотоордынского монетного двора Мохшиˮ (2011 г.), – Мохшей владел бездежский князь Тагай бек, чеканивший здесь пулы от своего имени без титулов Султан и хан с легендой “Печать Тагай бека, 767ˮ […] и с опущенной датой […]. С этой же легендой, но без даты, при нём чеканятся пулы, на которых вместо имени города помещён зверь с длинным хвостом […].

В 768 г. х. Тагай бека сменяет булгарский князь Пулад-Тимур».[11, с. 13]

Известно, что Тагай (Тагай-бек) являлся самостоятельным историческим персонажем, известным, в частности, по русским летописям, однако «созвучность» его имени с «Тогайбек» («Толунбек», «Тоглунбек»), судя по всему, сыграла в данном случае «злую шутку», и мокшанский правитель был ошибочно «идентифицирован» как сарайская «ханша». О том, откуда же взялась упомянутая А.П. Григорьевым «подходящая» (при условии допущения «ошибки резчика» штемпелей) дата чеканки этих монет – 773 г. хиджры (1371/1372 гг.) – остаётся только догадываться.

Версия вторая: «хан Тулунбек» – последний ставленник и племянник эмира Мамая

В отличие от большинства исследователей, другой известный российский историк – один из ведущих исследователей Золотой Орды (Улуса Джучи) и русско-ордынских отношений XIII – XV вв., доктор исторических наук В.Л. Егоров фактически проигнорировал приведённый на рассмотренном типе монет «эпитет» «ханум» и выдвинул предположение о том, что Тулунбек – это последний ставленник эмира Мамая.

Как известно, не имея возможности лично утвердиться на золотоордынском ханском престоле, занимать который имели право только чингизиды (джучиды), эмир Мамай, принадлежавший к тюрско-монгольскому роду (племени) кият (кыйят), провозглашал ханами на подконтрольных ему территориях – в т.н. «Мамаевой Орде» – своих ставленников, имена двух из которых доподлинно известны: хан Абдаллах (Абдуллах) (годы правления: в качестве хана «Мамаевой Орды» – с 1361 г. или 1362 г., в качестве хана Золотой Орды, на сарайском престоле, – с 1367 по 1369 или 1370 гг.) и хан Мухаммад Булак (Мухаммед-Булак, Булак-хан /Буляк-хан/ или Гияс ал-дин Мухаммад) (годы правления: в качестве хана «Мамаевой Орды» – с 1370 г. или 1371 г. до 1376 г. или 1377 г., в качестве хана Золотой Орды, на сарайском престоле, – с 1370 г. или 1371 г. до 1372 г. и в 1375 г.).

По поводу же личности и даже имени третьего («последнего») хана «Мамаевой Орды» уже долгое время ведутся споры.

Причём, наиболее вероятным претендентом на эту роль считается «Тюляк» («Теляк»), фигурирующий в выданном Михаилу (Митяю) подтвердительном ярлыке на митрополичью кафедру, текст которой помещён в Львовской летописи под 6886 (1368) г. («Тюляково слово, Момаевою дяденою мыслью»)[14, с. 198], а также в некоторых других русских летописях (Софийской I летописи и Новгородской IV летописи, где «поганый царь Теляк» выведен как участник Куликовской битвы 1380 г.).

В.Л. Егоров в своей статье «Золотая Орда перед Куликовской битвой» (1980 г.) фактически отождествил «Тюляка» с «Тулунбек», немало не смутившись очевидными расхождениями в написании имён, присутствующих в вышеозначенных ярлыке («Тюляк») и на типе монет («Тулунбек-ханум»), а также значительными хронологическими «зазорами» и начальной датой правления «хана Тулунбека», проистекающей от той же неверно прочитанной на ново-сарайской монете даты – 772 г. хиджры (1370/1371 гг.).

«Единственным источником, – писал В.Л. Егоров, – упоминающим имя очередного хана при Мамае, являются ханские ярлыки, выданные русским митрополитам. Один из ярлыков выдан от имени хана Тулунбека, судя по тексту, приходившегося племянником Мамая. Хан с таким же именем правил в Сарае ал-Джедид в 1370 – 1372 гг., но каких-либо данных о том, что это – одно и то же лицо, в источниках не содержится. Не найдено до сих пор и монет с именем этого хана, выпускавшихся на правобережье Волги во владениях Мамая. Остаётся неизвестным, когда Тулунбек занял место хана при Мамае, возможно сразу же после Мухаммед-Булака. Имя его упоминается только в ярлыке, датированном 1379 г. После этой даты никаких намёков на то, что при Мамае находился хан, в источниках не содержится. При описании Куликовской битвы сообщается, что Мамай наблюдал за её ходом с несколькими знатнейшими князьями, но о присутствии среди них хана ничего не говорится. В связи с этим не исключено, что с 1380 г. Мамай начал править от своего имени, не прикрываясь больше подставными ханами».[3, с. 207 – 208]

Что же касается летописного упоминания присутствовавшего на Куликовской битве «поганого царя Теляка, нареченного плотнаго дьявола Мамаа», то В.Л. Егоров предложил расценивать это «как своеобразную политическую сатиру», так как здесь, по его мнению, имело место «соединение царского титула с оскорбительным для Мамая прозвищем Теляк (“заикаˮ, “бормотунˮ)».[3, с. 207 – 208]

Вместе с тем, впоследствии автор многочисленных исследований по истории Московской Руси, доктор исторических наук В.А. Кучкин, критически разобрав доводы В.Л. Егорова и А.П. Григорьева, пришёл в своей статье «Ханы Мамаевой Орды» (1996 г.) к выводу о том, что «хан Тюляк» являлся третьим (последним) ханом т.н. «Мамаевой Орды», номинально возглавлявшим её со второй половины марта 1377 г. до падения таковой осенью 1380 г.[9]

Помимо этого, исследователи-нумизматы Ю.В. Зайончковский и Б.И. Леонов в статье «Хан Мухаммад Тюляк по нумизматическим источникам» (2016 г.) привели данные о выявленных ими пяти типах серебряных монет хана Тюляка, несущих следующие обозначения мест выпуска – «Орду», «Орду-Муаззам» и «Хаджи-Тархан», в связи с чем была определена дата его правления – 782 г. хиджры (1380/1381 гг.) и установлено, что мусульманским именем этого хана было «Мухаммад», как и у предшественника, которому он, однако, не тождественен.[4]

Очевидно при этом, что отождествление хана Тюляка с «Тулунбек-ханум» представляется ещё более несостоятельным.

Версия третья: дочь хана Бердибека, жена эмира Мамая и хана Тохтамыша

Другие исследователи истории Золотой Орды (Улуса Джучи) – в частности, Ю.Е. Варваровский, И.М. Миргалеев и Р.Ю. Почекаев, – полагают, что Тулунбек являлась дочерью хана Бердибека (годы правления: 1357 – 1359) и женой эмира Мамая.

Данная версия восходит к арабскому мусульманскому философу и историку Ибн-Хальдуну (Ибн-Халдуну) (1332 – 1406), который в своём труде «Книга назидательных примеров и Сборник подлежащего и сказуемого по части истории Арабов, Иноземцев и Берберов», фрагментарно изложенном в «Сборнике материалов, относящихся к истории Золотой Орды» российским историком-востоковедом В.Г. Тизенгаузеном (1825 – 1902), указывал на то, что: «По смерти Бирдибека, ему наследовал сын его, Токтамыш, малолетний ребёнок. Сестра его, Ханум, дочь Бирдибека, была замужем за одним из старших монгольских эмиров, по имени Мамай, который в его царствование управлял всеми делами. К владениям его принадлежал город Крым».[17, с. 389]

Несмотря на то, что недостоверное упоминание хана Тохтамыша в качестве сына хана Бердибека девальвирует доверие к Ибн-Хальдуну, «ключевое слово» «ханум» послужило основанием для отождествления «безымянной» дочери последнего с указанной на ново-сарайских монетах «Тулунбек-ханум».

Как утверждает Р.Ю. Почекаев (проанализировавший и в известном смысле обобщивший ранее выдвинутые предположения), в условиях «Великой замятни» – после смерти хана Абдаллаха – эмир Мамай решил провозгласить новым ханом одного из потомков хана Узбека (годы правления: 1313 – 1341) – «Мухаммада (вероятно – внука Тинибека б. Узбека)», больше известного как Мухаммад Булак (Мухаммед-Булак).

«Единственным досадным обстоятельством, – пишет Р.Ю. Почекаев в своей работе “Мамай. История «антигероя» в историиˮ (2010 г.), – был возраст нового монарха: ему было всего восемь лет, и Мамай опасался, что многие эмиры откажутся повиноваться ребёнку, заподозрив, что многие эмиры откажутся повиноваться ребёнку, заподозрив (и не без оснований!), что он, бекляри-бек, прикрываясь именем юного хана, сосредоточит всю полноту власти в собственных руках.

Чтобы не выпускать из-под контроля Сарай, Мамай пошёл на беспрецедентный шаг: провозгласил в столице монархом собственную супругу – Тулунбек-ханум, дочь Бердибек-хана, который, невзирая на все его отрицательные качества и поступки, всё же оставался последним легитимным ханом на троне Золотой Орды, получившим власть по наследству. Монеты с именем новой ханши в 773 г. х. (1371/1372 г.) чеканились в Сарае и, как полагают некоторые авторы, в Мохше, где местный эмир Тагай, ранее признававший власть Абдаллаха, остался верен дому Бату и в лице супруги Мамая.

Сам Мамай в это время начал готовить золотоордынское население к признанию своего юного ставленника хана Мухаммада. Сначала, в 1370 г., он начал чеканку монет с именем нового хана в собственной ставке, в Орде. А некоторое время спустя, в том же году, он предпринял решительные действия по возвращению под власть потомков Бату одного из самых важных регионов Поволжья – Булгарии. Мамай отдал приказ Дмитрию Суздальскому и Нижегородскому, чьи владения были ближе всех к Булгарии, выступить в поход против местного правителя Асана, поставленного здесь Азиз-Шейхом. Поход оказался удачным: Асан не обладал решительностью и авантюризмом своего предшественника Пулад-Тимура, а потому практически без сопротивления согласился признать власть Мухаммад-хана и Мамая. Вскоре после этого, в 1371 или начале 1372 г., Мамай торжественно возвёл “своегоˮ хана на трон в Сарае».[15, с. (59) – 60]

При этом Р.Ю. Почекаев вполне логично предположил, что после гибели и смерти эмира Мамая Тулунбек, со всем остальным гаремом, могла достаться хану Тохтамышу и стать его женой. Тем самым он «примирил» две версии.

После поражения от хана Тохтамыша в 1380 г. на реке Калке, произошедшей вследствие предательства большинства военачальников, эмир Мамай, как пишет Р.Ю. Почекаев, «с несколькими наиболее близкими эмирами и телохранителями» оставил поле боя и «помчался в Крым». «Слишком понадеявшись, впрочем, на преданность своих сторонников, – продолжает исследователь, – он не успел позаботиться о собственном гареме и находившихся при нём женщинах из рода Бату: все они попали в руки Токтамыша. Среди них оказалась и ханша Тулунбек-ханум, которую взял в жёны сам хан-победитель (несколько лет спустя он её казнил)».[15, с. 94]

Данные утверждения основываются на свидетельствах Рогожского летописца и Симеоновской летописи. Первое: «Мамаи же, то видѣвъ, и скоро побѣжа со своими думцами и съ единомысленикы. Царь же Токтамышь посла за ним в погоню воя своя, и убиша Мамая, и сам шед взя Орду Мамаеву и царици его и казны его и улусъ весь поима, и богатьство Мамаево раздѣли дружинѣ своеи».[13, с. 11] Второе – под 6894 (1386) г.: «Того же лѣта царь Токтамышь убилъ самъ свою царицу, нарицаему Товлунъбѣка».[16, стб. 152]

Таким образом, судя по всему, Тулунбек была не единственной женой эмира Мамая. Хан Тохтамыш, вероятно, взял её в жёны в 1381 г., чтобы повысить свою легитимность в наследовании золотоордынского престола.

Как отмечает Р.Ю. Почекаев: «По данным Д.М. Исхакова и И.Л. Измайлова, ханскую дочь, супругу Мамая, после его гибели взял в жёны Урук-Тимур из клана ширин, сподвижник Токтамыша […]. По-видимому, речь идёт о другой супруге Мамая, поскольку о судьбе Тулунбек-ханум есть сообщения в русских летописях под 1386 г.: “Того же лета царь Токтамышь убилъ самъ свою царицу, нарицаемую Товлунъбекаˮ […]. Очевидно, хан не доверял ей и казнил по подозрению в заговоре».[15, с. 224]

Весьма любопытной представляется в данной связи «промежуточная» версия казанского историка И.М. Миргалеева, изложенная им в работе «Политическая история Золотой Орды периода правления Токтамыш-хана» (2003 г.), который, соглашаясь с предположением о том, что Тулунбек являлась дочерью хана Бердибека и женой эмира Мамая, одновременно считает, что именно она и выведена в русских летописях в образе «царя Теляка».

«Ни письменные источники (кроме упоминания царя Теляка в нескольких русских летописях), – пишет И.М. Миргалеев, – ни данные нумизматики не сообщают имени нового хана, который правил после Мухаммед-Булака. В.Л. Егоров, опираясь на ханские ярлыки, выданные татарскими ханами русским митрополитам, предположил, что таковым может быть Тулунбек.

В 1370 – 1372 годах в Сарае аль-Джедид чеканились монеты от имени Тулунбек-ханум. Ю.Е. Варваровский предположил, что Тулунбек-ханум это жена эмира Мамая, которая была также дочерью хана Бердибека. Мы тоже придерживаемся такой точки зрения и предполагаем, что после Мухаммед-Булака Мамай правил от имени своей жены, дочери законного хана Бердибека, а не от имени “царя Телякаˮ, как пытается доказать далее тот же Ю.Е. Варваровский. “Царь Телякˮ в русских летописях, по нашему мнению, и есть Тулунбек».[12, с. 37]

Однако «царь Теляк», упоминавшийся в русских летописях, не может быть отождествлён с Тулунбек по целому ряду веских причин.

Прежде всего, весьма сомнительным представляется участие Тулунбек-ханум в Куликовской битве, тем более, в контексте её встречи на поле сражения с Великим князем Владимирским и князем Московским Дмитрием Ивановичем Донским (годы московского княжения: 1359 – 1389, великого владимирского княжения: 1363 – 1389), который, как сообщается в Софийской I летописи старшего извода, «наѣха напередъ в сторожовомъ полку на поганаго царя Теляка».[13, с. 37]

Кроме того, как уже указывалось выше, единственный выявленный тип золотоордынских (джучидских) – медных – монет с именем «Тулунбек-ханум» датирован 773 г. хиджры (1371/1372 гг.). Вместе с тем, как до, так и после этого, в разных местах чеканились серебряные монеты с именем хана Мухаммада Булака: причём, их массовый выпуск осуществлялся с 771 г. хиджры (1369/1370 гг.) по 777 г. хиджры (1375/1376 гг.). После хана Мухаммада Булака, как выяснили Ю.В. Зайончковский и Б.И. Леонов, чеканились также серебряные монеты хана Мухаммада Тюляка.[4] Очевидно, что ни Мухаммад Булак, ни Мухаммад Тюляк не могут быть тождественны Тулунбек-ханум.

Версия четвёртая: чингизидка, жена хана «Азиза-ходжи» (Азиз-шейха), «великая ханум» Золотой Орды

Весьма уместным, по нашему мнению, в связи с разбором суждений о личности «ханши» Тулунбек будет упомянуть также о версии, изложенной в первых двух книгах из серии «Русь и Орда» (написаны в 1958 и 1962 гг.) историка и писателя из числа «белоэмигрантов» М.Д. Каратеева (1904 – 1978), ставшего известным в 1990-е гг. в России.

Одной из героинь этого литературного произведения (претендующего на документальность и опирающегося на многие заслуживающие доверия источники, но построенного по большей части на вольной «реконструкции» исторических личностей и «додумывании» событий) является «Тулюбек-ханум», под которой автор, судя по упоминанию тех же сарайских монет, подразумевает именно Тулунбек.

Однако при этом, у М.Д. Каратеева она выведена как жена хана «Азиза-ходжи», то есть хана Золотой Орды (Улуса Джучи) Азиз-шейха (годы правления: 1365 – 1367), убитого заговорщиками, которых якобы направлял «Джанибек II» (при этом указывалось, что в ней самой текла «кровь Чингиса»). Избежав «участи своего пресветлого супруга» и «с помощью Аллаха» сумев сбежать из столицы, «Тулюбек-ханум» при поддержке некоего Карач-мурзы, якобы вскоре выбила оттуда низложившего «Джанибека II» Хаджи-Черкеса (Черкес-бека), правившего в Хаджи-Тархане, и сама взошла на сарайский престол, сделав своим везиром «дворцового букаула Улу-Керима».

Якобы именно к «Тулюбек-ханум» приезжал за ярлыком «на великое княжение над Русью» князь Микулинский и Тверской Михаил Александрович (годы правления: как князя Микулинского и Тверского – 1368 – 1382, как Великого князя Тверского – 1382 – 1399), но не получил его, услышав из уст Улу-Керима ответ «великой ханум» о том, что «великое княжение во Владимире надлежит Московскому князю Дмитрею Ивановичу, который получил свой ярлык от её покойного супруга, великого хана Азиза-ходжи, чью волю почитает она священной».[6, с. 248 – 249]

При этом пребывание «Тулюбек-ханум» на ханском сарайском престоле продолжалось, по версии М.Д. Каратеева, три года – до 1373 г., в течение которых «Левобережное ханство» «жило мирной и спокойной жизнью». Однако судьба «ханши» оборвалась трагично – от рук некоего Айбек-хана.

«В середине лета, – писал М.Д. Каратеев, – к Карач-мурзе прибыл гонец из Сарая-Берке и привёз чрезвычайные известия: месяц тому назад город врасплох захватил Айбек-хан и устроил там страшную резню. По его приказанию Тулюбек-ханум, перед тем пробывшая три дня его наложницей, была завязана в мешок с живыми кошками и брошена в Волгу, а Улу-Керим на крюке, поддетом ему под ребра, повешен на стене Алтын-Таша.

Но торжество Айбек-хана было недолгим: две недели спустя к Сараю подступил с большим войском царевич Араб-шах и после кровопролитной битвы взял город, подвергнув его ещё более беспощадной резне и новому разграблению. Всё же Айбек-хан спасся и с остатками войска ушёл к себе в улус, поклявшись, что скоро возвратится и не оставит в живых ни одного человека из тех, которые признали Араб-шаха великим ханом и стали ему служить. Теперь многие жители, в особенности купцы и ремесленники, доведённые до отчаянья постоянными грабежами, бегут из Сарая в другие города, но на дорогах их ловят воины Араб-шаха, грабят и убивают. В народе же всё громче говорят, что уж лучше бы скорее пришёл Мамай со своим ханом, – у него, по крайности, есть достаточно силы, чтобы надолго удержаться в Сарае и прекратить бесчинства».[6, с. 280]

Конечно, многое из этого является художественным вымыслом, однако некоторые подробности, которые привёл М.Д. Каратеев наталкивают на предположение о том, что, возможно, он, помимо прочего, опирался на некие легенды и предания, в которых рассказывалось о Тулунбек-ханум и её печальной участи, похожие по жанру на те, что впоследствии слагались о правительнице Казанского ханства Сююмбике.

Кроме того, М.Д. Каратеев сопровождал свои историко-литературные изыскания весьма интересными рассуждениями о положении и роли женщины в Золотой Орде (Улусе Джучи). Так, в книге «Ярлык великого хана» он писал от лица «княжича Святослава»: «Его сильно удивляла праздность, которой тут предавались мужчины. Татарин считал, что его дело – война, и почти все хозяйственные и домашние работы лежали в Орде на рабах и на женщинах. Однако в положении последних не было заметно приниженности, обычной для других мусульманских стран. Женщина здесь не закрывала своего лица чадрой и не вынуждена была прятаться от посторонних: она пользовалась полной свободой и в правах была равна мужчине. В решении семейных и родовых дел её голос нередко получал перевес.

В заседаниях курултая, как нам известно из многих сохранившихся документов, ханские жёны принимали участие наравне со своими мужьями. Бывала случаи, когда женщина стояла во главе государства. Так, например, на императорском престоле в Каракоруме, после смерти Куинэ, внука Чиигисхана, в течение нескольких лет находилась императрица Огюль-Гаймиш. В царствованье малолетнего хана Улагчи […] Золотой Ордой правила вдова Батыя, Баракчина. В семидесятых годах четырнадцатого столетия в Сарае чеканила свою монету Тулюбек-ханум».[5, с. 166]

Здесь – по крайней мере, на нумизматические источники – историк и литератор М.Д. Каратеев, в отличие от некоторых специализирующихся на золотоордынской тематике исследователей, сослался достаточно точно – без лишних «додумываний».

«Сухой остаток»

Уникальность титулования эмитента «Тулунбек» на типе монет с обозначением места чекана «Сарай ал-Джадид» и датой 773 г. хиджры (1371/1372 гг.) – «ханум» (что может означать как официальный титул, так и династический «маркер» или восхваляющий эпитет) даёт основания предполагать, что он выпускался от имени правительницы-женщины.

Узкая временная «локализация» монет данного типа свидетельствует в пользу версий о кратковременном периоде её правления. В этом же убеждает и отсутствие среди выявленных монет значительного разнообразия штемпельного исполнения и подражаний, что также исключает возможность использования обозначения года в качестве «замороженной даты».

Географическая «локализация» монет данного типа свидетельствует о том, что власть обозначенного эмитента либо не распространялась на другие крупные города – центры чекана монет, либо в таковых местах их просто не успели выпустить по причине краткосрочного пребывания такового у власти.

Всё это сообразуется с версией о том, что Тулунбек непродолжительное время могла номинально находиться у власти на части территории Золотой Орды (Улуса Джучи), контролируемой её мужем – эмиром Мамаем, в которую входил столичный город Сарай или Новый Сарай («Сарай ал-Джадид»). При этом сочетание вышеозначенных обстоятельств могут свидетельствовать о её чингизидском происхождении.

Однако отсутствие имени «Тулунбек-ханум» в качестве эмитента на серебряных монетах, выпускавшихся в это время на монетном дворе «Орды» (предположительно, в ханской ставке) от имени хана Мухаммада Булака (Гияса ал-дина Мухаммада) ставит под сомнение корректность утверждения Р.Ю. Почекаева о том, что «Тулунбек-ханум – единственная женщина, когда-либо занимавшая золотоордынский ханский престол»[15, с. 35].

Представляется, что в действительности она обладала статусом временной наставницы (регентши) при законном (по династическому принципу) малолетнем наследнике ханского престола, что и было «зафиксировано» (продекларировано) «чрезвычайным», либо «вспомогательным», столичным выпуском в 773 гг. хиджры (1371/1372 гг.) медных монет.

С учётом известных в истории Золотой Орды (Улуса Джучи) примеров «перехода» ханских жён к последующим правителям, одним из которых является судьба Тайдулы (? – 1361) – старшей жены хана Узбека (годы правления: 1313 – 1341), а затем – хана Науруза (год правления: 1360), повторное замужество Тулунбек за ханом Тохтамышем представляется вполне допустимым.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Григорьев А.П. Золотоордынские ханы 60 – 70-х годов XIV в.: хронология правлений // Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки. Выпуск VII. Ленинград: Издательство Ленинградского университета, 1983. С. 9 – 54.
2. Григорьев А.П. «Му'изз ал-ансаб» о потомках Токтамыша // Востоковедение. Филологические исследования. Выпуск 25. Межвузовский сборник / Ответ. ред. В.Б. Касевич. Санкт-Петербург: Издательство Санкт-Петербургского государственного университета, 2004. С. 100 – 123.
3. Егоров В.Л. Золотая Орда перед Куликовской битвой // Куликовская битва. Сборник статей. Москва: Издательство «Наука», 1980. С. 174 – 213. (Академия наук СССР. Институт истории СССР)
4. Зайончковский Ю.В., Леонов Б.И. Хан Мухаммад Тюляк по нумизматическим источникам // Pax mongolica и евразийские потрясения XIII-XIV веков / Stratum plus (Археология и культурная антропология) (гг. Санкт-Петербург – Кишинёв – Одесса – Бухарест). 2016. № 6. С. 269 – 278.
5. Каратеев М.Д. Русь и Орда. Историческая трилогия: в 2 т. Т. 1. Ярлык великого хана: роман / Сост. С.В. Тимченко; авт. вступ. статьи О.Н. Михайлов. Москва: «Современник», совместное предприятие «Lexica», 1991. 415 с. (Серия «Золотая летопись России»)
6. Каратеев М.Д. Русь и Орда. Историческая трилогия: в 2 т. Т. 2. Карач-мурза (Тверь против Москвы): роман. Богатыри проснулись: роман / Сост. С.В. Тимченко. Москва: «Современник», совместное предприятие «Lexica», 1991. 494 с. (Серия «Золотая летопись России»)
7. Клоков В.Б., Лебедев В.П. Монетный комплекс с Селитренного городища (Золотая Орда, г. Сарай) // Древности Поволжья и других регионов. Сборник статей. Вып. IV. Нумизматический сборник. Том. 3. Нижний Новгород: Институт промышленного развития «Информэлектро», 2002. С. 73 – 165.
8. Кротков А.А. Два собрания джучидских монет // Труды Нижне-Волжского общества краеведения. Выпуск 37. Саратов: Издание Нижне-Волжского общества краеведения, 1930. 42 с., таб.
9. Кучкин В.А. Ханы Мамаевой Орды // 90 лет Н.А. Баскакову. Сборник статей / Отв. ред. член-корреспондент РАН, академик РАЕН Э.Р. Тенишев. Москва: Издательство «Языки русской культуры», 1997. С. 115 – 123.
10. Лебедев В.П. Монетные дворы Золотой Орды во второй половине XIV в. [Электронный ресурс] // Музей денег: сайт. URL: http://muzeydeneg.ru/research/monetnyie-dvoryi-zolotoy-ordyi-vo-vtoroy-polovine-xiv-v/ (дата обращения: 26.11.2019).
11. Лебедев В.П., Гумаюнов С.В. Обзор чекана золотоордынского монетного двора Мохши // Stratum plus (г. Кишинёв). 2011. № 6. С. 1 – 24.
12. Миргалеев И.М. Политическая история Золотой Орды периода правления Токтамыш-хана. Казань: Институт истории АН РТ (отпечатано в ООО «Алма-Лит»), 2003. 164 с.
13. Памятники Куликовского цикла / Гл. ред. академик РАН Б.А. Рыбаков, ред. доктор ист. наук В.А. Кучкин. Санкт-Петербург: Институт Российской Академии наук; Русско-Балтийский информационный центр БЛИЦ, 1998. 410, (1) с.
14. Полное Собрание Русских Летописей, изданное по Высочайшему повелению Императорскою Археографическою Комиссиею. Том двадцатый. Первая половина. Львовская летопись. Часть первая. Санкт-Петербург: Типография М.А. Александрова, 1910. IV, 418 с.
15. Почекаев Р.Ю. Мамай. История «антигероя» в истории. Санкт-Петербург: ООО «Издательство “ЕВРАЗИЯˮ», 2010. 288 с.
16. Рогожский летописец. Тверской сборник. (Полное собрание русских летописей. Том XV) / Репринтное воспроизведение изданий 1863 и 1922 гг. Москва: Издательство «Языки русской культуры», 2000. 432 с., разд. паг. (XII с., 186 стб., 29 с.; V с., 504 стб., 35 с.).
17. [Тизенгаузен В.Г.] Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. В. Тизенгаузена. Том I. Извлечения из сочинений арабских. САНКТПЕТЕРБУРГ (Санкт-Петербург): «Издано на иждивение графа С.Г. Строганова»; Типография Императорской Академии Наук, 1884. IV, XVI, 564 с.
18. Фёдоров-Давыдов Г.А. Денежное дело Золотой Орды. Москва: «Палеограф», 2003. 352 с. и 40 с. ил.
19. Френ Х.М. Монеты Ханов Улуса Джучиева или Золотой Орды, с монетами разных иных Мухаммеданских Династий в прибавлении; из прежнего собрания Г-на Профессора, Статского Советника и Кавалера К. Фухса в Казани, принадлежащего ныне тамошнему Императорскому Университету, с краткими объяснениями и указаниями Х.М. Френа (с восемнадцатью таблицами и четырьмя виньетами) / Пер. с немецкого М. Волкова. Санкт-Петербург: «Печатано в Типографии Императорской Академии Наук», 1832. XVI, 80, (17) с.: таб.
20. Янина С.А. Джучидские монеты из раскопок и сборов Куйбышевской экспедиции в Болгарах в 1946 – 1954 гг. // Материалы и исследования по археологии СССР. № 42 (Труды Куйбышевской археологической экспедиции. Т. I). Москва: Издательство Академии наук СССР, 1954. С. (424) – 457.
21. #99104: 773 AH. Pul. Tulun Beg Hanum. Sarai al-Jadida mint /////// Tulun Beg Hanum, 773 (page 1) ////// Sarai ///// Lower Volga //// Juchid, ca. 650 – 886 /// ISLAMIC WORLD // Home [Электронный ресурс] / ZENO.RU – Oriental Coins Database: сайт. URL: https://www.zeno.ru/showphoto.php?photo=99104 (дата обращения: 24.11.2019).
22. Tulun Beg Hanum, 773 (page 1) ////// Sarai ///// Lower Volga //// Juchid, ca. 650 – 886 /// ISLAMIC WORLD // Home [Электронный ресурс] / ZENO.RU – Oriental Coins Database: сайт. URL: https://www.zeno.ru/showgallery.php?cat=4799 (дата обращения: 24.11.2019).
23. Tulun Beg Hanum, 773 (page 2) ////// Sarai ///// Lower Volga //// Juchid, ca. 650 – 886 /// ISLAMIC WORLD // Home [Электронный ресурс] / ZENO.RU – Oriental Coins Database: сайт. URL: https://www.zeno.ru/showgallery.php?cat=4799&page=2 (дата обращения: 24.11.2019).

Игорь Евгеньевич Алексеев – кандидат исторических наук (г. Казань)

Мамай (картина В.В. Маторина - 2004 г.)