itemscope itemtype="http://schema.org/Article">

Василий Аполлонович Григоренко

Глава из книги «Знаменитые русские в Сербской истории»

0
502
Время на чтение 75 минут

Предлагаем вниманию читателей главу из новой книги нашего постоянного автора из Сербии Ранко Гойковича. Книга «Знаменитые русские в Сербской истории» представляет собою 12 очерков о наших соотечественниках, оставивших важный след в жизни Сербии и сербов. Книга является второй частью диптиха, посвященного братским русско-сербским связям. Ранее были опубликованы главы из «Знаменитых русских...»: «Борис Пеликан. На реакцию способен лишь здоровый организм», «Трубецкие Григорий Николаевич и Мария Константиновна» .


У нас нет возможности рассказать обо всех русских, пришедших на помощь Сербии в Первой Мировой войне, поэтому в этой главе речь пойдет об одном из тысяч добровольцев - уроженце города Николаева Василии Аполлоновиче Григоренко. В его жизни, как в капле воды, отразилась история его соотечественников и современников. Не так много исследований посвящено помощи, оказанной русскими сербам в тот период. Эту пустоту частично заполнила книга «Русская военная помощь Сербии во время Первой мировой войны» Алексея Тимофеева и Дарка Кремича, вышедшая в Белграде в 2014 году. (В России книга издана в том же году под названием «Россия на Сербском Фронте»).

Дунайская флотилия швабов и сербское «шапкозакидательство»

Монархию Габсбургов в начале ХХ века не случайно называли «Дунайской монархией», так как эта династия правила народами, проживавшими практически по всей протяжённости важнейшей европейской водной артерии.

Первый выстрел Первой Мировой войны - как считается - был произведён 29 июля 1914 г. монитором «Bodrog», входившим в состав Дунайской флотилии Императорских и Королевских военно-морских сил Австро-Венгрии (Kaiserliche und Königliche Donauflotille). Дунайская флотилия к началу войны являлась сильнейшим в Европе соединением речных боевых кораблей специальной постройки. К июлю 1914 года в её составе было шесть мониторов, шесть бронекатеров-сторожевиков и 16 вспомогательных судов.

Мониторы - низкобортные броненосцы - обладали мощным 122 миллиметровым артиллерийским вооружением, которое использовалось для подавления береговых батарей и разрушения береговых объектов противника. Мониторы, защищённые бронированными башнями, представляли собою неприступные крепости. Сербским воинам нечего было противопоставить броненосному флоту - не было ни хорошо укрепленных береговых фортов, ни подводных мин, ни торпед.

«В 1914-1915 годах флотилия пополнилась 4 новыми мониторами, несколькими тральщиками, вооруженными пароходами и другими судами. Все корабли флотилии прошли модернизацию и были оснащены радиотелеграфом, что существенно облегчало управление и связь между соединениями.

Огромными были и мобилизационные возможности австрийцев. Несколько сотен грузовых и пассажирских пароходов, находившихся в распоряжении австрийской и венгерской судоходных государственных компаний могли быть с началом войны легко мобилизованы и использованы для перевозки войск, снаряжения, артиллерии и боеприпасов. Плохое состояние дорог в Сербии еще больше повышало значение речных сил австрийцев, при помощи которых они намеревались обеспечить свое господство на Дрине, Саве и Дунае». [1]

Итак, 29 июля 1914 года австрийские мониторы совместно с тяжелой крепостной артиллерией начали обстрел Белграда, а Сербия, в свою очередь, ничего - кроме укреплений белградской крепости и батарей полевой артиллерии - не могла противопоставить этим силам.

Как вспоминал один из участников обороны Белграда: «Еще не последовало объявление Австро-Венгрией войны Сербии, как вражеские мониторы принялись обстреливать незащищенный Белград, убивая женщин и детей. Уже в тот момент стало ясно, как заблуждались военные и гражданские круги, полагавшие, что Дунайская флотилия неэффективна в военном отношении и может только парады устраивать, и не стоит на нее обращать внимание. Стали сетовать, что Сербии было запрещено иметь флот на приграничных реках. Ежедневная пресса, вероятно по недомыслию, высмеивала мониторы Дунайской флотилии и отвлекала внимание властей предержащих от этого мощного оружия, оказавшегося под боком у Белграда. Война застала нас не готовыми к тому, чтобы воспрепятствовать свободному барражированию мониторов вдоль нашего берега, откуда они сеяли ужас и смерть. Сербские пули отлетали от бронированной защиты мониторов». [1]

sm_danube_monitors_to_belgrade

На Дунай прибывают офицеры Черноморского Флота

На помощь пришла братская Россия.

В середине августа 1914 года (здесь приводится датировка по старому стилю) в Сербию прибыл первый русский морской отряд под командованием героя нашего рассказа, лейтенанта Черноморского Флота Василия Аполлоновича Григоренко, минного офицера с линкора «Ростислав». Отряд из 16 моряков-минёров был сформирован в Одессе и 6 августа 1914 года отправился в Сербию. Командованием Сербской армии была поставлена боевая задача: немедленно приступить к постановке и размещению на Дунае и Саве минных заграждений и торпед. С собой моряки привезли 20 шаровых мин заграждения, 4 торпеды и 3 пусковых минных аппарата. Лейтенант Григоренко, не мешкая, провёл рекогносцировку и установил первую торпеду.

Сохранились воспоминания многих участников событий о военных подвигах русских моряков. Есть записи и самого Василия Григоренко, но они датированы только концом 1914 года, хотя он воевал в Сербии вплоть до большого наступления объединенных австро-венгерских, германских и болгарских сил осенью 1915 года. Эти воспоминания под названием «На Дунае» были опубликованы в «Морском сборнике» в апреле 1916 года. И из этих записок мы понимаем, что у такой «скорой помощи», оказанной Сербии, были отрицательные последствия. Недостаточно оснащенная и подготовленная морская экспедиция (Григоренко пишет, что ему выделили 16 резервистов, которые уже забыли, как управляться с подводными минами) прибыла в Сербию без важнейших технических средств. В результате ему приходилось импровизировать, изготавливая жизненно важные приборы из подручных средств, что не могло не сказаться на эффективности действий его отряда.

Василий Григоренко приводит один пример, иллюстрирующий это состояние: из-за того, что не было стволов для торпедных аппаратов, пришлось делать их из бревен, даже не подозревая, что такую же смекалку проявлял сербский вождь Кара-Георгий, делая пушечные дула из стволов черешни почти за 100 лет до этого!

Однако, отсутствие воздушных помп для активирования торпед невозможно было восполнить никакой импровизацией, и была упущена возможность поражать неприятельские корабли. Григоренко пишет, что его матросы, обученные морскому бою, были не готовы к ситуации, сложившейся на реке и требующей совсем другой подготовки.

Но, несмотря на то, что они оказались практически безоружными, их боевой дух и отвагу не мог отнять никто. Вопреки тяжелейшим обстоятельствам, как вспоминает Василий Григоренко, люди не теряли оптимизма и неискоренимой веры в победу. Более того, часто его рассказы искрятся настоящим военно-морским юмором.

Так на берегах «прекрасного голубого Дуная» разворачивалась великая эпопея совместной борьбы русских и сербов против общего врага - Австро-Венгрии.

В Прахове к Григоренко приставили помощником и переводчиком поручика инженерных войск сербской армии Карача, который отлично знал русский язык, так как учился в Петербурге. А, кроме того, поручик Карач отличался веселым нравом, что очень скрасило множество бессонных ночей, когда приходилось работать без каких-либо удобств и надежд на отдых. В помощь Григоренко сербское командование выделило еще трёх солдат, про которых он говорил, что это была «троица самых ленивых помощников, каких только можно представить».

Сразу по прибытию Григоренко стал осматривать и изучать берега Дуная и Савы от Торлака до Шапца и Богатича. Первые мины марки «Уайтхед» он со своей командой поставил под Остружницем. Надо сказать, что самоходные мины (торпеды) системы Роберта Уайтхеда, которые приводились в действие сжатым в специальном резервуаре воздухом, в то время были на вооружении у всех морских держав. Когда команда Григоренко устанавливала мины на Дупке, они привлекли внимание австрийцев. Река Сава в этом месте совсем узкая, работали ночью, да и погодные условия были неблагоприятными, поэтому из Дупка русская экспедиция переехала в Шабац, а затем в Богатич. Также русский инженерный отряд 24 августа (6 сентября) 1914 года наводил понтонный мост недалеко от Нового Села, через который сербская пехота перешла на территорию Срема. Чтобы операция прошла успешно, русские моряки установили 4 мины, не позволившие броненосцу противника атаковать мост.

Австрийцы построили канал в 30-40 метрах от места впадения Босута в Дунай и разместили там 2 своих корабля. Эти броненосцы часто обстреливали сербские позиции, а затем спокойно швартовались в этом канале.

Описание операции по подготовке и установке мин, разрушивших канал, достойно сценария какой-нибудь военной комедии.

Григоренко пишет, что для выполнения этой акции ему выделили в помощь 40 солдат «третьей очереди призыва» - стариков, которых сербы называют «чича» - «дядьки». А нужно было прорубаться через густой кустарник, неся торпеды на руках, строить из бревен направляющие, по которым с помощью веревок спускать эти мины к реке.

Вот как описывал эти события В.А. Григоренко:

«Мы стояли по грудь в воде вокруг мины. Надо сказать, что работала в воде лишь наша команда, и работала отлично... На фоне неба вырисовывался прорез Босутского канала, и я прицелился в его правую кромку, рассчитывая на течение, дернул за шнурок от курка, и мина стремительно ринулась вперед.

Раздался взрыв и одновременно по нам начали стрелять. Все бросились от берега врассыпную. Я бежал напрямик через кустарник, продираясь сквозь настолько густые ветки, что в нормальном состоянии смог бы пройти там, только прорубая проход топором, а тогда лишь содрал кокарду. Под непрекращающимся огнем увидел впереди ров, прыгнул в него и почувствовал, что спасен. Не всем участникам этого события так повезло. Полковник Волков, бежавший по просеке, не увидел рва и скатился в него кубарем, а поручик Карач свалился ему на голову. Но больше всего не повезло «чиче», управлявшему повозкой с волами. Волы испугались взрыва и бросились бежать по кукурузному полю, таща за собой телегу вместе с кучером, которого немилосердно хлестали тяжелые початки и стебли. Он не успел отвязать вожжи, а волы убежали так далеко, что мы их потом три дня искали.

Ввиду темноты невозможно было видеть результаты взрыва мины, и она могла попасть лишь в берег и взорваться там, так как я подточил боевую чеку до минимума, чтобы мина ни в коем случае не досталась австрийцам. Вскоре, однако, послышался шум текущей воды, и можно было предполагать, что выстрел был удачен. Действительно, на утро стало видно, что мина попала в берег у самого шлюза и образовала прорыв воды. Течение докончило работу, размыв берега; шлюз упал, вода ушла, и мониторы оказались на мели. Таким образом выведены были они из строя до высокой воды и простояли в разрушенном канале месяца полтора, пока не поднялась Сава».

Прибытие в Сербию второй группы русских моряков. Новые задачи

«Всего через месяц в Белград прибыла вторая группа русских военных во главе с старшим лейтенантом Юрием Фаддеевичем Волковицким, опытным моряком, уроженцем Варшавской губернии, участником Русско-японской войны и Цусимского морского сражения. Ю.Ф. Волковицкий возглавил объединенные силы русских моряков-минеров в Сербии, насчитывавших 44 человека. Материальная часть минного отряда теперь включала 50 мин заграждения, 12 мин (торпед) Уайтхеда и 3 минных аппарата.

Практически одновременно в Сербию прибыла группа военных инженеров под командованием полковника инженерных войск П.И. Доброва. Инженерный отряд полковника Доброва налаживал и поддерживал переправы через реки в тылу сербских войск, а также отвечал за дееспособность понтонного парка, предназначенного для форсирования Савы и Дуная». [1]

Однако, как уже отмечалось выше, русские моряки не имели необходимого оборудования для нагнетания сжатого воздуха в торпеды, в результате чего использовать самодвижущиеся мины было невозможно. Тогда Григоренко было приказано вернуться в Белград для выполнения новой задачи.

Два корабля австрийцев каждую ночь отправлялись от Земуна. Один отвлекал внимание на себя и открывал огонь по французской батарее, а второй спускался вдоль левого берега Дуная и обстреливал сербские позиции. Волковицкий продолжал устанавливать мины, а Григоренко по пути в Белград захватил у Остружницы одну мину «Уайтхед», которая там стояла с 12 сентября. Всю ночь он ее ремонтирвал, а затем должен был самолично установить ее в воду (он не знал, сколько в ней воздуха, а помпы у него не было). Когда из-за Великого ратного острова появились корабли австрийцев, они тут же начали обстрел Белграда. Сербские прожекторы освещали броненосцы, сопровождая вплоть до острова Кожара, и здесь случайно высветили Григоренко с миной. Минуты превратились в часы. Корабль подошел близко к мине и она, как зачарованная, по словам самого Григоренко, быстро к нему поплыла. Но взрыва не было, очевидно, давления воздуха в мине было недостаточно. 29 сентября Григоренко поставил на этом месте другую мину, но корабли здесь больше не появились. В последующие дни он установил еще 10 минных кордонов, и благодаря этому русские моряки одержали еще одну победу. В ночь с 9 на 10 октября 1914 года на Савском острове Оршавска ада, недалеко от Шапца, австрийский флагманский корабль Дунайской флотилии броненосец «Темеш» наскочил на две русские мины и затонул. Тогда погиб 31 моряк.

Следующей задачей, поставленной сербским командованием перед русскими моряками, была защита наплавного моста, соединявшего берег с островом Великая Циганлия. Австрийцы сплавляли к нему по реке бревна и мины. Русские перед мостом соорудили преграду из бревен и веток, перевязанных канатами, и она стала препятствием для всего, что плыло по реке. Кроме того, здесь на всякий случай установили одну мину «Уайтхед».

Позднее, после победы сербской пехоты под Цером, русские моряки под командованием Григоренко трудились без отдыха, буквально денно и нощно, дабы обеспечить защиту сербских речных рубежей от вражеских кораблей. В этот период временного затишья, наконец, привезли первую помпу, но она оказалась неисправной. Когда, наконец, удалось починить помпу, матросы вздохнули с облегчением.

Несмотря на свою малочисленность и крайне скромное вооружение, морской отряд смог добиться новых крупных успехов. Из-за отсутствия катеров мины приходилось ставить по ночам, пользуясь плотами или обычными деревянными лодками. Зная силу матушки Савы, а тем более Дуная, нетрудно представить, каких усилий это стоило. Наконец, 23 октября 1914 года на минном заграждении, установленном в районе острова Аршадска-Ада у г. Шабац удалось взорвать монитор «Теmes», который шёл под флагом командующего Дунайской флотилией и должен был атаковать сербскую переправу.

Усилиями русских моряков эта акция была сорвана. У сербов эта победа вызвала большой подъём духа.

Минёры продолжают диверсионные действия

Деятельность русских моряков в Белграде продолжалась. На Дунай стала прибывать помощь и от западных союзников Сербии. Русские морские отряды сохранили формальную самостоятельность, но в интересах общего дела также следовали руководящим указаниям британского контр-адмирала Эрнеста Трубриджа.

Поздней осенью 1914 года началось второе вторжение австрийцев в Сербию.

Теперь отряд моряков получил новые задачи. Во время отступления сербской армии из Белграда в ноябре 1914 года Григоренко со своим отрядом продолжал осуществлять диверсии, тем самым, облегчая эвакуацию сербского войска.

В первую очередь были взорваны железнодорожный мост в Белграде и мосты у Топчидера, уничтожены плавсредства на Дунае. По свидетельству Григоренко, наши моряки покидали сербскую столицу в числе последних:

«Наша работа подходила к концу. В городе не оставалось уже ни одного вооруженного человека, у нас с собой не было даже револьверов, а австрийцы уже были на левом берегу [Савы] и не переходили ее, опасаясь какой-либо засады, отлично зная и видя, что город очищается. У Ринанского моста подорвали один устой очень удачно. Весь запас подрывного вещества, состоявшего из самых разнообразных сортов пороха, подложили под основание быка. После взрыва от него не осталось и следов, а фермы свалились вниз».

Отступая вдоль линии железной дороги, отряд уничтожал водонапорные башни, стрелки, мосты, железнодорожное полотно. Тяжелее всего для него было взрывать мосты, чтобы они не попали в руки врага. Григоренко и Карач получили задание уничтожить переправы на Дунае между Белградом и Земуном и под Топчидером. Карач успешно справился со своей задачей, обрушив все перекрытия моста на Дунае, и присоединился к своему русскому собрату 17 ноября на Топчидере, где они взорвали 4 моста. Одной из последних акций такого рода было уничтожение железнодорожного тоннеля у Ресника длиной 200 саженей. Подрыв туннеля, сопряженный с большим риском, был осуществлен лично В.А. Григоренко.

Таким образом наши диверсанты начали свою работу, результатом которой, в конечном итоге, стало нарушение координации действий противника на Саве и Дунае.

Вступив 2 декабря 1914 года, в Белград, швабы считали сербскую армию разбитой и полностью небоеспособной. Однако, всего через несколько дней мир стал свидетелем контрнаступления сербской армии и панического бегства австрийцев в после великой победы в Колубарской битве. Сербская армия очистила свою землю от неприятеля, и 15 декабря 1914 года триумфально вернулась на берега Савы и Дуная.

Вновь в Белграде

Вернулись на Дунай и русские моряки, выполнявшие здесь наиболее ответственные поручения сербского командования.

Григоренко подробно рассказывает о множестве оружия, брошенного австро-венграми в хаосе и неразберихе отступления перед стремительным натиском сербов:

«По дороге пришлось наблюдать путь отступления австрийцев. Можно было проследить по оставленным бежавшими предметам, как овладевал ими панический ужас, как постепенно расстраивался их порядок и падали последние остатки дисциплины. Сначала попадались целые горы снарядов, освободившись от которых, австрийцы собирались облегчить свой обоз, затем начали попадаться передки, а вскоре и самые пушки, увезти которые не могли выбивавшиеся из сил лошади. Вскоре показались и сами лошади, совершенно истощенные и измученные и добитые самими отступавшими. Всюду разбросаны были в громадном количестве остатки обозов с запасами кофе, сахара, консервов и пр., свидетельствовавшие о не совсем стройном отступлении австрийцев... Оставленные орудия, в полной исправности и с запасами снарядов, прекрасно служили сербам против австрийцев».

После пусть временной, но так воодушевившей всех победы Сербского войска, Григоренко со своим отрядом продолжал защищать речные рубежи Сербии.

Прежде всего, ими был окончательно взорван железнодорожный мост между Белградом и Землином, - причем так, что он полностью заградил проход для австрийских кораблей вверх по Саве (27 декабря 1914 года). По воспоминаниям О. Вульфа, «Точная рекогносцировка взорванного железнодорожного моста Землин - Белград и устья Савы, проведенная одним из офицеров Дунайской флотилии и саперным офицером, показала невозможность входа в Саву мониторов. Если даже по исключительно высокой воде и можно было пройти под концами свисающих пролетов моста, то остальной путь как вверх, так и вниз по течению был настолько прегражден затопленными торговыми судами и частями понтонного моста, что всякая возможность прохода исключалась».

Таким образом Савская группа мониторов оказалась отрезанной от основных сил флотилии до конца войны. Более того, по словам О. Вульфа, меры, предпринятые русскими моряками в конце 1914 - начале 1915 гг., «помешали центральным державам оказать, пользуясь дунайским водным путем, помощь Турции».

Зимой 1915 года австрийцы не предпринимали никаких активных действий. Корабли Дунайской флотилии были отведены в тыл где проходили ремонт или модернизацию в Будапеште.

Весной австрийцы предприняли неудачную попытку восстановить сообщение с турками. С этой целью был загружен 65 вагонами боеприпасов пароход «Белград», который под прикрытием двух мониторов отправился по Дунаю. Напомним, положение Османской империи, отрезанной от своих союзников и втянутой в тяжелые бои в Дарданеллах, становилось к указанному времени всё более тяжёлым.

Взорвавшаяся русская мина превратила пароход в неуправляемую баржу, которая была добита сербской береговой артиллерией. Тем самым было недвусмысленно показано, что проход австрийских кораблей по Дунаю невозможен, и дальнейшие попытки переброски боеприпасов в Турцию необходимо отложить на неопределённый срок.

Таким образом, действия русских моряков полностью прервали сообщение Турции с Центральными державами, причем это положение сохранялось до конца 1915 года.

Как вспоминал Григоренко, «австрийские мониторы проявляли очень мало инициативы, действовали совершенно разрозненно, без определенного плана, почему все операции их носили случайный характер. В общем сила их не была использована в полной мере, а потому и борьба с ними не могла быть планомерной. Впрочем, это было бы трудно выполнить и с нашей стороны при полном почти отсутствии средств. При всей любезности сербских властей и при всем воинственном пыле простых солдат, сербы, видимо, были мало подготовлены к операциям на воде и мало понимали в них. Вообще, при работах приходилось удовлетворяться минимумом средств.

...Как бы там ни было, а мы сделали все, что было в наших силах, и принесли австрийцам немало горьких минут. Сербы очень ценили нашу деятельность, не совсем удовлетворяясь работой миссий других держав».

Старший лейтенант Юрий Фаддеевич Волковицкий и лейтенант Василий Аполлонович Григоренко с сербскими орденами Звезды Карагеоргия 4-й ст. с мечами. Лето 1915 г.

Осенью 1915 года стратегическое положение Сербии значительно ухудшилось.

Вступление Болгарии в войну на стороне Центральных Держав и пассивность англо-французских войск в Салониках, как известно, привели к тому, что Сербия оказалась на грани полной катастрофы.

Болгарский удар в спину; прибытие на сербский фронт германцев, заменивших славян, экипированных в австро-венгерские мундиры; появление 305-мм мортир, перемалывавших бетон в каменную муку; пассивность союзников по Антанте - всё это свело на нет героизм сербских воинов и смекалку русских моряков-диверсантов.

9 октября 1915 года Белград был окончательно захвачен австро-германскими войсками, сербская армия отступила, а наши моряки различными путями начали пробиваться на Родину.

В секретном донесении Григоренко, направленном коменданту русской экспедиции Веселкину осенью 1915 года, он сообщает, что его отряд благополучно эвакуировался из Белграда и 27 сентября в полном составе приехал в Чуприю. «Считаю своим долгом заявить, что все офицеры и нижние чины моего отряда за все время бомбардировок чётко выполняли поставленные перед ними задачи и заслуживают благодарности и награды», - написано в последнем сохранившемся послании поручика Василия Аполлоновича Григоренко из Сербии.

Благодарность

Английский адмирал Трубридж выразил свое восхищение боевыми действиями моряков Григоренко в Сербии, говоря, что «восхищен упорностью и храбростью, которую проявил русский отряд за время битвы за Белград 5-8 октября 1915 года». Эти слова адмирал передал лично русскому царю, а тот зачитал благодарность перед строем моряков, приветствуя их 18 января 1916 года.

Из всего вышесказанного можно подытожить, что с помощью отряда русских моряков в первый год войны (в дальнейшем, всё-таки, подоспела помощь и других союзников), до самого конца 1914 года, был практически нейтрализован мощный флот «Дунайской монархии». Австро-венгерские корабли были заперты и не могли осуществлять перевозку грузов между Австрией и Турцией.

Даже противники признали большое значение этой операции. Австрийский вице-адмирал Олаф Рихард Вульф в своих мемуарах написал, что деятельность отряда русских моряков «сделала невозможной поставки военной помощи Турции Дунайским водным путем». Это оказало влияние на дальнейшее развитие военно-политических событий на Балканском полуострове, так как в 1914 году Сербия смогла создать барьер на пути между центром Европы и Ближним Востоком.

«В России деятельность морских сил в Сербии получила самую высокую оценку. Император Николай Второй, посетив вместе с Наследником, Цесаревичем Алексеем российский порт Рени 9 ноября 1915 года, принял доклад командующего ЭОН капитана 1-го ранга М. М. Весёлкина. Государь посетил корабли русской Дунайской флотилии, в том числе флагманское судно «Русь», навестил раненых в лазарете, осмотрел береговые батареи. Деятельность начальника ЭОН была названа им «поразительной», а результаты ее - «замечательными». Многие нижние чины и унтер-офицеры, отличившиеся в войне на Дунае, были награждены георгиевскими крестами и медалями.

В их числе, Старшие лейтенанты Волковицкий Юрий Фаддеевич и Григоренко Василий Аполлонович в феврале 1916 года были награждены золотым Георгиевским оружием (Высочайший приказ по морскому ведомству от № 104)». [1].

Остаётся добавить, что после Октябрьской революции, в Гражданскую войну герой нашего рассказа служил главным минёром на Черном море. С 1921 года входил в состав русской эскадры в Бизерте (Тунис), а в период 1921-1923 гг. - командир спасательного судна русской эскадры «Черномор».

В эмиграции жил сначала в Югославии, затем во Франции, где был членом военно-морского исторического кружка в Париже, членом правления Общекадетского объединения и Морского собрания во Франции. Кавалер сербского ордена Карагеоргия.

Василий Аполлонович Григоренко скончался в 1973 году и похоронен в Париже.

330 русских солдат, участников Первой мировой войны похоронены на четырех кладбищах Сербии - на Новом Кладбище в Белграде, в Петроварадине, в Зреньяне и в Сенти. Сербский народ никогда не забудет их жертву в борьбе с общим врагом. Вечная слава героям!

[1] Крутиков Антон Алексеевич. Русские моряки при обороне Белграда в 1914-1915 годах.

https://zapadrus.su/slavm/ispubsm/1405-russkie-moryaki-pri-oborone-belgrada-v-1914-1915-godakh.html

Перевод и редактирование: Ольга Симонова, Павел Тихомиров

Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите "Ctrl+Enter".
Подписывайте на телеграмм-канал Русская народная линия
РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям.
Комментарии
Оставлять комментарии незарегистрированным пользователям запрещено,
или зарегистрируйтесь, чтобы продолжить

Сообщение для редакции

Фрагмент статьи, содержащий ошибку:

Организации, запрещенные на территории РФ: «Исламское государство» («ИГИЛ»); Джебхат ан-Нусра (Фронт победы); «Аль-Каида» («База»); «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»); «Движение Талибан»; «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»); «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»); «Асбат аль-Ансар»; «Партия исламского освобождения» («Хизбут-Тахрир аль-Ислами»); «Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират»); «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»; «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»); «Меджлис крымско-татарского народа»; Международное религиозное объединение «ТаблигиДжамаат»; «Украинская повстанческая армия» (УПА); «Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона» (УНА - УНСО); «Тризуб им. Степана Бандеры»; Украинская организация «Братство»; Украинская организация «Правый сектор»; Международное религиозное объединение «АУМ Синрике»; Свидетели Иеговы; «АУМСинрике» (AumShinrikyo, AUM, Aleph); «Национал-большевистская партия»; Движение «Славянский союз»; Движения «Русское национальное единство»; «Движение против нелегальной иммиграции»; Комитет «Нация и Свобода»; Международное общественное движение «Арестантское уголовное единство»; Движение «Колумбайн»; Батальон «Азов»; Meta

Полный список организаций, запрещенных на территории РФ, см. по ссылкам:
http://nac.gov.ru/terroristicheskie-i-ekstremistskie-organizacii-i-materialy.html

Иностранные агенты: «Голос Америки»; «Idel.Реалии»; «Кавказ.Реалии»; «Крым.Реалии»; «Телеканал Настоящее Время»; Татаро-башкирская служба Радио Свобода (Azatliq Radiosi); Радио Свободная Европа/Радио Свобода (PCE/PC); «Сибирь.Реалии»; «Фактограф»; «Север.Реалии»; Общество с ограниченной ответственностью «Радио Свободная Европа/Радио Свобода»; Чешское информационное агентство «MEDIUM-ORIENT»; Пономарев Лев Александрович; Савицкая Людмила Алексеевна; Маркелов Сергей Евгеньевич; Камалягин Денис Николаевич; Апахончич Дарья Александровна; Понасенков Евгений Николаевич; Альбац; «Центр по работе с проблемой насилия "Насилию.нет"»; межрегиональная общественная организация реализации социально-просветительских инициатив и образовательных проектов «Открытый Петербург»; Санкт-Петербургский благотворительный фонд «Гуманитарное действие»; Мирон Федоров; (Oxxxymiron); активистка Ирина Сторожева; правозащитник Алена Попова; Социально-ориентированная автономная некоммерческая организация содействия профилактике и охране здоровья граждан «Феникс плюс»; автономная некоммерческая организация социально-правовых услуг «Акцент»; некоммерческая организация «Фонд борьбы с коррупцией»; программно-целевой Благотворительный Фонд «СВЕЧА»; Красноярская региональная общественная организация «Мы против СПИДа»; некоммерческая организация «Фонд защиты прав граждан»; интернет-издание «Медуза»; «Аналитический центр Юрия Левады» (Левада-центр); ООО «Альтаир 2021»; ООО «Вега 2021»; ООО «Главный редактор 2021»; ООО «Ромашки монолит»; M.News World — общественно-политическое медиа;Bellingcat — авторы многих расследований на основе открытых данных, в том числе про участие России в войне на Украине; МЕМО — юридическое лицо главреда издания «Кавказский узел», которое пишет в том числе о Чечне; Артемий Троицкий; Артур Смолянинов; Сергей Кирсанов; Анатолий Фурсов; Сергей Ухов; Александр Шелест; ООО "ТЕНЕС"; Гырдымова Елизавета (певица Монеточка); Осечкин Владимир Валерьевич (Гулагу.нет); Устимов Антон Михайлович; Яганов Ибрагим Хасанбиевич; Харченко Вадим Михайлович; Беседина Дарья Станиславовна; Проект «T9 NSK»; Илья Прусикин (Little Big); Дарья Серенко (фемактивистка); Фидель Агумава; Эрдни Омбадыков (официальный представитель Далай-ламы XIV в России); Рафис Кашапов; ООО "Философия ненасилия"; Фонд развития цифровых прав; Блогер Николай Соболев; Ведущий Александр Макашенц; Писатель Елена Прокашева; Екатерина Дудко; Политолог Павел Мезерин; Рамазанова Земфира Талгатовна (певица Земфира); Гудков Дмитрий Геннадьевич; Галлямов Аббас Радикович; Намазбаева Татьяна Валерьевна; Асланян Сергей Степанович; Шпилькин Сергей Александрович; Казанцева Александра Николаевна; Ривина Анна Валерьевна

Списки организаций и лиц, признанных в России иностранными агентами, см. по ссылкам:
https://minjust.gov.ru/uploaded/files/reestr-inostrannyih-agentov-10022023.pdf

Ранко Гойкович
Преступление без срока прощения
24 марта 2024 года исполняется 25 лет со дня начала преступных бомбардировок Сербии нацистами НАТО
22.03.2024
Сербия и великие силы
Отношения с Россией и церковно-духовный контекст отношений с великими державами
01.02.2024
Сербия между молотом и наковальней
Нынешнее правительство уже опозорило сербскую государственность
17.01.2024
Сербская демшиза не смогла привлечь в свои ряды патриотов
Провал очередной попытки «цветной революции»
25.12.2023
Провал сербских патриотов на выборах – расплата за нежелание договариваться между собой
Вучич опять воспринимается как «меньшее из возможных зол»
20.12.2023
Все статьи Ранко Гойкович
Последние комментарии
«Зеленский начинает проговариваться»
Новый комментарий от учитель
29.03.2024 13:34
Мы русские. Но с нами ли Бог?
Новый комментарий от Егоров
29.03.2024 13:06
«И пускай никто нас не пугает русским национализмом!»
Новый комментарий от Владимир Николаев
29.03.2024 12:15
Молчать нельзя осаживать
Новый комментарий от Александр Васькин, русский священник, офицер Советской Армии
29.03.2024 11:52
Альенде vs Пиночет
Новый комментарий от Владимир Николаев
29.03.2024 11:49
На месте «Крокуса» должен быть православный храм!
Новый комментарий от Владимир Николаев
29.03.2024 11:37
О красных и белых
Новый комментарий от Олег В.
29.03.2024 11:31