Понимаем ли мы Божию Логику возрождения России?

Основа этой статьи была написана мной для журнала «Русский дом» ещё в ноябре 2002 г. к 50-летию со дня кончины И. В. Сталина. Тогда этот неизменно уважаемый мной православный журнал к памятной дате 5 марта 2003 г. предпочёл моей версии версию знаменитого философа А. А. Зиновьева, который в другом месте сетовал на то, что Западная Европа скоро обратится к творчески преобразованной идеологии социализма, а постсоветская Россия останется со своим «дремучим православием». Бог судья этому ушедшему в мир иной философу - творческому, совестливому, искавшему, метавшемуся, но из тех, кто, по слову А. И. Солженицына, в советскую эпоху целился в коммунизм, а попал в Россию. Как и сам Солженицын, имевший в виду и себя.

Закваска ненависти к советской эпохе истории Отечества, заложенная такими яркими представителями нашей творческой интеллигенции, в окаянные 90-е годы буквально взбухла веществом такого вот «торта»:

 

 

Это сатанинское действо было осуществлено 30 марта 1998 г. в галерее наивного искусства «Дар» на Малой Полянке в центре Москвы. Поистине, это лучше один раз увидеть воочию, чем сто раз об этом услышать или прочитать! Его авторы и устроители достойно представляли «творческую интеллигенцию» той эпохи. Вернее говоря, «культуртрегерню» - шпану от отечественной культуры, к тому времени уже изрядно расплодившуюся. Будучи духовными слепцами, они не понимали сатанинской сущности этого «мероприятия». В ключе круглосуточной дебильной смешливости молодёжных СМИ постсоветской эпохи они назвали его «Ленин в тебе и во мне» - из куплета соответствующего советского песенного идеологического боевика. Очень жалею, что я тогда заранее не знал об этом «мероприятии»! Непременно попал бы туда, изначально сорвал бы его, опрокинув «торт» на пол и размазав его по полу. Уверен, что московская милиция после этого долго бы меня не задерживала и даже уважительно отвезла бы на машине начальника отделения из Москвы к подъезду моего дома в Балашихе. 

Этот фотодокумент ельцинской эпохи прописан в Интернете, откуда я его и взял. Прошло 16 лет. Взрослые участники сатанинского действа были из либералов-экстремистов ельцинского призыва. В народе они давно именуются «ельциноидами», «ебелдосами» (от лозунга 1991 г. «Ельцин! Белый дом! Свобода!»), «либерастами» и пр. Кто-то из этих участников и им сочувствовавших с тех пор поумнел и раскаялся, а кто-то нет. Но либерасты-сатанисты додумались тогда приобщить к своему действу и малых ребятишек. Теперь эти дети взрослые. Не берусь судить, как это «аукнулось» в менталитете этих конкретных молодых людей. Но в целом, оголтелый антисоветизм 90-х гг. не прошёл даром для этого нового поколения. 

И всё это мы воочию видели на киевском Майдане 2014 года: экзальтированные толпы юных громил, у которых в крови гормоны, а на плечах... Да лучше бы это были кочаны капусты, чем головы, набитые русофобией, замешанной на антисоветизме. Бесноватое пушечное мясо кровавого политического спектакля, в которое из натовских винтовок постреливали профессиональные наёмники-снайперы. Основательно обработали новое поколение украинской молодёжи победители «оранжевой революции» 2004 года! Доктор Геббельс обгадился бы от восторга. И опять - волна идиотских сокрушений памятников В. И. Ленину. Начались и осквернения памятников героям Великой Отечественной войны. Опять удары по символам советской эпохи. И уже новым молодым поколением. Да ведь это уже проходили в 90-х годах! В результате получили постсоветский колониальный статус России и бывших Союзных Республик, их фатальный и всестатейный саморазгром. История не прощает народам чёрный нигилизм по отношению к своему недавнему прошлому! 

Украина сравнительно меньше и проще России, и она первой наелась постсоветской олигархической колониальной «демокрадии» до кровавой рвоты. Но теперь новый приступ безмозглого антисоветизма - это дорога в никуда. Это надо чётко понимать и в России, чтобы она не дошла в своём новейшем развитии до такой же кровавой рвоты. Украина из этого состояния будет выведена. И не США и Западной Европой, а Россией. Но Россию, если она дойдёт до подобного, мигом добьют, разделят и съедят по частям. Реальное Мировое сообщество, увы, пока ещё безнадёжно далеко от идеалов, которыми вдохновляются, например, теоретики ноосферного социализма. Если не станет Единой и великодержавно возрождённой России, то история человечества кувырком покатится прямо к последним глобальным природным и социальным катаклизмам по полной программе Апокалипсиса св. апостола Иоанна Богослова. 

Как чадо Русской Православной Церкви (РПЦ), со скорбью констатирую, что часть её духовенства невольно сыграла свою роль в идеологической подготовке нынешнего антисоветского беснования на Украине, на котором замешано беснование русофобское. Ведь чадами РПЦ является и бо́льшая часть верующих на Украине. Чёрный нигилизм по отношению к советской эпохе, к былой советской государственной идеологии, к первым лицам Советского государства, к марксистскому обществоведению как таковому широковещательно озвучивался и продолжает озвучиваться некоторыми авторитетными представителями духовенства. Достаточно обратиться хотя бы к некоторым передачам православной радиостанции «Радонеж» или православного телеканала «Союз». Из понятных этических соображений не называю конкретных имён, но такие же, как и я, многолетние радиослушатели и телезрители не дадут мне солгать. «Карла Марла», «Ленин - собака, которую даже земля не принимает», «Сталин - это блевотина Ленина», «...декретом Ленина (не к ночи будь помянут!) предписывалось...»... Всё подобное звучало и звучит эпизодически, но на многомиллионную аудиторию. Особенно - в порядке импровизаций в диалогах некоторых авторитетных священников со слушателями в прямом эфире. 

Мне как специалисту, более 40 лет разрабатывающему марксистско-ленин-скую эволюционную теорию познания, просто тошно слышать, как марксистское обществоведение в целом анафематствуется и обвиняется во всех смертных грехах. Иной раз - со стороны былых советских профессионалов в этой области, которые не в меру ретиво открестились от безбожия советской государственной идеологии и расшибли себе лбы. И это - либо при полном невежестве по поводу предмета «критики на уничтожение», либо при ценностном нежелании вступать в диалог с теми своими былыми коллегами, которые продолжали и продолжают конструктивно-критически разрабатывать ту же эволюционную гносеологию. Прямо по дореволюционному анекдоту: «Вот все говорят Шаляпин, Шаляпин... А что в этом Шаляпине? Ничего особенного.» - «А Вы его слышали?» - «А зачем? Мне Рабинович напел.»

Но теперь шутки в сторону. Самоновейшая Украинская смута воочию показывает, что РПЦ в лице части своего духовенства десятилетиями по-своему, но систематически вносила свой вклад в отшибание памяти у народа по поводу своей недавней истории. А кто стреляет в историю, тот попадает в современность и в будущее. В отличие от прожжённых и злонамеренных политтехнологов, теоретиков и практиков информационных войн Запада против России, часть авторитетного духовенства РПЦ делала это из лучших субъективных побуждений. Но общеизвестно, куда́ большинством благих человеческих намерений вымощена дорога. И мы на Украине воочию видим этот ад массовых русофобских беснований, замешанных на ненависти к советской эпохе отечественной истории. Христианство - это по определению религия историков, а война за историю - это главная идеологическая война за человеческие умы и сердца. Для РПЦ настало время каяться в том, что значительная часть её авторитетного духовенства объективно оказалась соучастниками идеологических врагов России по войне с историей Отечества ХХ века, по злостному искажению и окарикатуриванию её советского периода с его короткой, но по-своему героической историей. Каяться - значит сполна осознать этой частью духовенства РПЦ данное прискорбное обстоятельство, срочно и необратимо изжить этот грех от горячности в вере не по разуму.

Всё вышеотмеченное делает мою статью начала нулевых годов в высшей степени актуальной. Её дальнейший текст того времени я даю чёрным шрифтом. Текст заключения синим шрифтом - недавний. 

***

В христианстве богословская и историософская компоненты совпадают лишь отчасти. Первая, в основном, имеет своим предметом духовный опыт Церкви. Вторая, в основном, имеет своим предметом духовный смысл мировой истории, особенно - духовный смысл эволюций исторического христианства. 

Понятно, что первая компонента в силу своей Богооткровенной природы существенно догматична. Вторая компонента в силу своей природы существенно менее догматична. Она связана с человеческим осмыслением Божиего водительства мировой истории за пределами церковной ограды, во всей её сложности. Мировая история является Бого-человеческим процессом, но в ней роль и целеполагающая активность падшего человеческого фактора является неизмеримо более сложной и противоречивой. Даже историческое христианство, не говоря о мировой истории в целом, водимо Святым Духом совсем в иных формах, нежели земная Христова Церковь, ибо здесь Господь предоставляет людям несравненно бо́льшую свободу отхода от Него и добровольного возвращения к Нему.

Православие исходит из того, что в философии историософские проблемы обладают абсолютной приоритетностью перед проблемами онтологии тварного материального мира. Эта приоритетность непосредственно вытекает из неискажённой христианской концепции земной жизни и социальной активности христианина как экзамена на нравственную пригодность к творческому соработничеству с Богом в Преображённой Вселенной за эсхатологическим разрывом мировой истории. В общем, после полноты Новозаветного Откровения всякие человеческие философствования вне христианской историософии представляются в ключе работы С. Н. Булгакова «Трагедия философии», т. е. как прогрессирующе-еретическое человеческое суемудрие. И этих промыслительных историософских приоритетов систематически придерживалась русская философия. Даже советизированный марксизм с его наукообразной «научно-коммунистической» историософией отдавал свою специфическую дань этой отечественной философской традиции.

Ввиду несравненно бо́льшей сложности историософских проблем по сравнению с богословскими Господь попускает людям более или менее длительно (хотя и сугубо отчасти) пребывать в заблуждениях относительно смысла определённых этапов эволюций исторического христианства. Падший человеческий разум ограничен и леностно-консервативен - особенно, когда речь идёт о массовом освоении ключевых ценностных установок. Достаточно вспомнить, что евреям в эпоху их богоизбранности Господь попускал культивирование пережитков языческой версии жертвоприношений Себе в рамках монотеистической веры Ветхого Завета. В деле массового освоения ценностных установок более высокого уровня падшему, ограниченному и леностно-консервативному человеческому разуму необходимо освоиться на определённом этапе, прежде чем осваивать этап, с позиций которого могут быть осознаны и критически преодолены заблуждения предыдущего этапа. Вместе с тем, Господь через Свои знамения, удостоверяемые их церковностью, периодически требует существенных коррекций православной историософии в свете нового духовного опыта Церкви. Он периодически призывает к освоению нового уровня понимания Своего Промысла в истории и к конструктивно-критическому преодолению заблуждений предшествующих уровней.

В постсоветскую эпоху отечественной истории появился новейший духовный опыт православной части Христовой Церкви, заставляющий массово скорректировать отношение россиян (и, прежде всего, - церковных) к советскому периоду нашей истории. Это дело нельзя и далее отдавать на откуп бесоводимым адептам крайнего буржуазного либерализма, которые несколько лет назад уже дошли до сатанинского действа торжественного поедания торта в виде саркофага с телом В. И. Ленина в натуральную величину. 

В современной православной историософии приходится встречать тезис о том, что Россия распята, но находится на пороге Воскресения. Этот тезис богословски в корне ошибочен. Богочеловек был распят, не имея Своих грехов, и воскрес как Бог. Россия ныне убивается, в первую очередь, за свои грехи и, в первую очередь, своими грехами. Поэтому, если уж и сравнивать Россию с умершим, то сравнивать надо с Евангельским Лазарем, который четвёртый день во гробе и уже смердит. И говорить следует не о её Воскресении, доступном только Богу, а о её воскрешении Воскресшим. 

Но вот Божию Логику этого воскрешения мы, скорее всего, ещё радикально недопонимаем. Причём, в ключевом завершающем пункте. Но сначала несколько замечаний по поводу Божией Логики и логики человеческой.

Нет в истории человеческой мысли аналога у грандиозной и многоэтапной интеллектуальной драмы выяснения европейской культурой христианской эры своих отношений с формальной логикой Аристотеля. Святоотеческое богословие изначально понимало, что без какой-то логически общезначимой рационализации новозаветного Откровения люди в вопросах христианской веры, как и везде, были бы элементарно лишены возможностей какого-либо единомыслия и какой-либо совместной деятельности. Но оно же изначально понимало сугубую ущербность формальной логики и её сугубое коварство. И Отцы Церкви на первом этапе упомянутой интеллектуальной драмы европейской культуры создали апофатическую методологию Богопознания. Своими отрицательными определениями непостижимого Божиего Бытия она сжигала мосты для потенциальных откатов христианского богословия к антропоморфному пониманию Бога в духе античного и эллинистического язычества. Со своим интеллектуальным аскетизмом святоотеческое Богопознание систематически обходило ловушки, которые формальная логика расставляет человеческому интеллекту уже в любом мало-мальском полисиллогизме.

Православное Богопознание неизменно следовало и следует этой святоотеческой методологии. Оно эмпирично, то есть ставит во главу угла старый и новый духовный опыт Церкви. И оно интеллектуально аскетично, то есть систематически обходит соблазны человеческих формальных теоретизирований, которые без контроля и коррекций опытом быстро вырождаются в безудержные теоретизирования ересей и философского суемудрия. Методология православного Богопознания в той части, где оно может быть рационализировано, сконцентрирована в формуле: минимум логических выкладок, а сами эти выкладки должны отправляться непосредственно от Богооткровенных истин Ветхого и Нового Заветов, а также от нового духовного опыта, Божественное происхождения которого удостоверяется его церковностью. И при этом следует исходно понимать, что рационализация Богопознания призвана лишь окормлять глубоко личностные интуиции христиан, ибо Бог и Его Промысел, в конечном счёте, познаются не холодных человеческим разумом, а горячим человеческим сердцем. Господь говорит с людьми преимущественно символическим языком. Символизм - Его непостижимая Логика. А логика рационального человеческого мышления должна в Богопознании лишь подводить к порогу, на котором Господь Святым Духом благодатно раскрывает человеку содержательную бездну Своей символики. 

Всё это за последние десятилетия было воочию продемонстрировано историей канонизации Царственных Страстотерпцев. С начала 90-х гг. ушедшего века Церковь неторопливо собирала и основательно анализировала сотни свидетельств россиян о чудесном участии Царственных Страстотерпцев в их жизни. В числе этих свидетельств были также многочисленные свидетельства о мироточениях Царских икон в домах благочестивых христиан. Тем не менее, одну из главных ролей в этой истории сыграл лишь один мироточивый образ Государя Николая Александровича, поначалу принадлежавший московскому хирургу О. И. Бельченко. И это понятно, ибо его чудесное благоухание в сентябре 1998 г. началось внутри церковной ограды в момент освящения, а интенсивная церковная биография с первого мироточения 7 ноября того же года многократно удостоверяет происхождение чудес из Божиего духовного Источника. В тот же период Церковь не позволила втянуть себя в грубо политизированную кампанию скоропалительного захоронения 17 июля 1998 г. сомнительных екатеринбургских останков. Во всеоружии Божиих удостоверений святости Царственных Страстотерпцев, игнорируя пропагандистскую истерику части либерал-буржуазных и коммунистических СМИ, на Юбилейном Архиерейском Соборе в августе 2000 г. Церковь в духе соборного единогласия канонизировала Царственных Страстотерпцев в первом ряду 1054-х новомучеников и исповедников веры ХХ столетия. 

Лишь духовно слепые люди могут отрицать, что в этом вопросе Церковь, возглавляемая Спасителем, имеющая соборный ум Христов и водимая Святым Духом, была неизмеримо, христоподобно выше всякой политики. Для церковного христианина после 20 августа 2000 г. более не представляют интереса светские суемудрия вокруг личности последнего Российского Императора и его роли в отечественной истории. Вся логика в православной историософии теперь должна отправляться от этого новейшего духовного опыта Церкви. В противном случае православный человек сознательно берёт на себя смертный грех хулы на Святого Духа, ибо он знает, что соборное единогласие - это нечто качественно иное по сравнению с парламентской машиной голосования или с былым пародийным единогласием на съездах ВКП(б)-КПСС в ключе круговой поруки страха. 

В великий день канонизации 20 августа 2000 г. Господь явил в Москве Своё знамение. Оно в точности повторило прозрачный символизм парада Победы 24 июня 1945 г. Оба праздника начинались под обложным дождём, ибо оба праздника были связаны с великими трагедиями и не должны были развиваться в однозначно мажорном ключе: сама природа оплакивала мучеников веры и мучеников Великой Искупительной войны. И в обоих случаях в процессе праздников погода в Москве резко менялась на лучезарно ясную. 20 августа 2000 г. это произошло в точности в те минуты, когда в только что освящённом Храме Христа Спасителя совершался чин канонизации. 

Перед канонизацией Царственных Страстотерпцев многие возлагали свои упования на то, что с этого великого акта покаяния церковной части россиян начнётся чудесная Божия помощь Церкви в деле воскрешения России. Последнее, несомненно, в любом случае начнётся с Церкви, но его признаков нет до сих пор. И сам великий день всецерковного покаяния в отступничестве от Божиего Помазанника пришёлся на трагедию подводников «Курска», которая не получила благополучного исхода вопреки сугубым храмовым молитвам раскаянных православных россиян. Всё это тоже символично и требует осмысления в том же методологическим ключе: минимум теоретизирований; максимум здорового эмпиризма; апелляции непосредственно к Откровению Нового Завета и к его символизму. 

Несомненно, что зачастую мы не понимаем Логику Божиего Промысла в истории из-за того, что забываем принципиальнейшую разницу между совершенной Церковью Небесной и несовершенной Церковью земной. В последней не было, нет и не может быть ни одной гарантированно спасённой души, ибо в ней даже духоносные святые подвижники веры могут при жизни впасть в грех и одноактно обесценить плоды своего многолетнего подвижничества. В Христовом вручении ключей от земной Церкви св. первоверховному апостолу Петру католики видят некий юридический акт. Православие, свободное от засилия стереотипов римского права, сосредоточивает своё внимание на новозаветном символизме фигуры апостола Петра. Этот апостол символизирует несовершенную земную Церковь. Она может сильно колебаться в вере и в нравственном облике вплоть до подхода к грани окончательного падения, которую переступил Иуда Искариот. И подобно тому, как апостол Пётр был спасён от окончательного падения только молитвой за него Спасителя, только невидимое возглавление земной Церкви Воскресшим и её водительство Святым Духом уже два тысячелетия вновь и вновь возрождает её, спасая от окончательных падений.

Это невидимое участие совершенной Небесной Церкви в делах Церкви земной особенно ярко проявляется в соборных принятиях решений по внутрицерковным вопросам. И православным христианам необходимо следить также за тем, какие соборные решения не приняты. Самочинно решая подобные вопросы, православный христианин фактически также горделиво ставит лично себя выше собора и неосознанно возводит хулу на Святого Духа.

В этой связи сопоставим сугубую неравнозначность отношения Церкви к трём великим российским вероотступникам. С одной стороны, Церковь после многократных вразумлений отлучила от себя Л. Н. Толстого за его богослов-скую партизанщину. С другой стороны, в те же годы В. И. Ленин активно проповедовал атеизм и идеологически подрывал устои православной монархии. В те же годы И. В. Сталин отошёл от веры и включился в подспудную подготовку большевистской революции. В отличие от веровавшего Толстого, Ленин и Сталин сознательно поставили себя вне Церкви, но Церковь их от себя не отлучила. Не были они отлучены и в период своего всевластного богоборчества после октября 1917 г. Это - факт, который уже не изменить: Церковь посмертно от себя не отлучает. И этот факт требует серьёзнейшего анализа, в ходе которого, на наш взгляд, может быть постигнуто одно из завершающих звеньев Божией Логики чудесного воскрешения России на пороге конца времён. 

Неотлучённость Ленина и Сталина в период отлучения Толстого объясняется просто. Известность и авторитетность будущих советских вождей тогда не шли ни в какое сравнение с мировой известностью Толстого и с авторитетностью его мнений. Возможность широковещательно влиять на души людей в Отечестве и за рубежом через свои книги-бестселлеры была в то время столь дефицитной, что её можно считать величайшим Божиим даром творческому человеку, а кому больше дано, с того и больше спрашивается. Но когда Ленин и Сталин вошли в силу могучих властителей душ, Церковь своим Христовым умом приняла их власть как исполнение суровых пророчеств преп. Серафима Саровского, как Богом данную во вразумление россиянам и всему человечеству и не помышляла об их отлучении. Богоборческая власть большевиков, когда её уже нельзя было избежать, явно представлялась Господу меньшим злом по сравнению с её под-спудной подготовкой в эпоху, когда марксистское социалистическое учение можно было радикально переработать, придать ему православно-историософскую форму, а не богоборческую - слепо заимствованную легковерной российской интеллигенцией у Западной Европы и возведённую в советский период в ранг государственного беснования.

Хотелось бы также особо подчеркнуть огромную опасность недооценки современной Церковью всей серьёзности богословских и историософских аспектов советского периода нашей истории, а также марксистского учения. Деятельность т. н. «Богородичного Центра» и его последующих модификаций воочию показывает, что в этом деле инициатива тут же перехватывается наиболее зловредным, изощрённым и влиятельным сектантством.

Но всегда ли церковные православные христиане смиренно корректны в своих оценках марксистского учения, советского периода отечественной истории и, особенно, деятельности В. И. Ленина и И. В. Сталина? Вопрос, можно сказать, риторический! Проклятья в адрес марксистского учения, в адрес великих российских государственников и вероотступников ХХ в. кто только не высказывает - ежедённо, на разных уровнях духовной иерархии, авторитетности и широковещательности. Печально наблюдать, как иные православные интеллектуалы находятся в одной компании с вульгарными перевёртышами верхушки горбачёвской КПСС, которые, в отличие от мужественного Н. С. Хрущёва, «перестроечно» раскрутили тему сталинизма уже без малейшего риска лично для себя и «во имя своё». Как говорится, мёртвого льва может лягать даже осёл... Но православным россиянам пора опомниться в первую очередь: где церковное, водимое Святым Духом постановление об отлучении Ленина и Сталина? И не опомниться в этом вопросе опасно для дела спасения своих душ. Такая позиция представляется для православных христиан диалектическим антиподом душепагубной позиции части нецерковных и даже церковных россиян, которые и после канонизации Царственных Страстотерпцев продолжают их поносить, неосознанно беря на себя смертный грех хулы на Святого Духа.

Однако в жизни земной части Церкви соборность принятия решений сама по себеещё не является свидетельством их истинности. И вот в связи с богословской проблемой адекватного соборного отношения РПЦ к советской эпохе отечественной истории обнаруживается самое непосредственное «пересечение» марксистско-ленинской эволюционной гносеологии с Богооткровенными текстами Нового Завета. Я занимаюсь Марксовыми законами теоретического синтеза знаний более 40 лет и давно знаю их проявления в самых разных формах - от элементарных и наглядных до наиболее сложных в познавательных процессах обществоведения [1, глава 8]. И я в середине 90-х гг. был потрясён обнаружением их Богооткровенности. Я и сейчас периодически остро её ощущаю и переживаю. 

В последние годы тема русского православия в советскую эпоху интенсивно обсуждается в Интернете. Набрав крайне некорректные ключевые слова «православный сталинизм», по соответствующим текстам и видеороликам можно составить конкретное представление о многообразии мнений и позиций современной православной интеллигенции по этой проблеме. Но всё же они тяготеют к двум крайностям: большевики и советское руководство представляются либо исчадиями ада и «генеральными репетиторами» царства антихриста, либо спасителями православной России. Имеет хождение даже идея канонизации И. В. Сталина. Всё это далеко не так. Адекватная духовная и историософская картина советской эпохи, как и любой другой, должна быть не «чёрно-белой» без «тонов и полутонов», а «многоцветной». 

Сторонники демонизации большевизма и его вождей ссылаются на анафему Св. Патриарха Тихона зимой 1918 г., которая была единогласно принята Поместным Собором 1917-1918 гг. Поскольку, мол, эту анафему никто не отменял, её следует неукоснительно принимать к исполнению. Такая позиция представляется неоправданно формальной. Она по типу отрицания искупительной сущности самопожертвования Царя-Страстотерпца Николая II, поскольку, мол, у нас один Искупитель - Господь наш Иисус Христос. Вряд ли анафему того эпохального Поместного Собора можно распространять лично на В. И. Ленина и И. В. Сталина. Они подпадают под неё, так сказать, в автоматическом режиме - заодно «со всей этой большевистской бандой самозванных властителей и растлителей России». Между тем, анафематствование всё же персональное, личностное, как в случае Л. Н. Толстого. А такового по отношению к вождям большевизма, насколько мне известно, не было. 

Мощные эмоции в этой актуальнейшей проблеме - плохие помощницы, а они до сих пор задают в ней тон. Рациональный, по-научному беспристрастный анализ в этом деле, на мой взгляд, должен исходить из Марксовой логики теоретического синтеза опытных (в частности, соответствующих исторических) знаний. Дело в том, что К. Маркс на специфическом конкретном материале истории экономики и экономических учений переоткрыл методологическую и историософскую истину, восходящую к Новому Завету. Во 2-м послании к коринфянам св. апостол Павел так характеризует иудеев, которые не знали Откровения Нового Завета в ветхозаветную эпоху или не принимают его теперь: «...Умы их ос-леплены: ибо то же самое покрывало доныне остаётся неснятым при чтении Ветхого Завета, потому что оно снимается Христом. / Доныне, когда они читают Моисея, покрывало лежит на сердце их; / Но когда обращаются к Господу, тогда это покрывало снимается.» [2 Кор., 3: 14 - 16.]. Здесь совершенно чётко высказана мысль о том, что только в христианскую эру и только с позиций высшего Откровения Нового Завета открывается подлинный смысл Ветхого Завета и направлявшейся им многовековой истории еврейского народа как «детоводителя ко Христу», по словам того же св. апостола Павла [Гал., 3: 24].

В свете этой Боговдохновенной логики историософского анализа анафема Поместного Собора в 1918 г., когда советская власть делала лишь свои первые шаги, представляется преждевременной, историософски и духовно незрелой. Святитель Лука Войно-Ясенецкий был современником и духовно проницательным свидетелем морального апогея Советского Союза в Великой Отечественной войне. И у него было существенно больше исторических резонов видеть во власти большевиков и лично в И. В. Сталине пусть неосновательное и недолговечное, но несомненное спасение Единой России от необратимого распада в феврале-октябре 1917 г. Духовно авторитетная позиция Св. Луки фактически дезавуировала духовно авторитетную позицию Св. Патриарха Тихона. А святость Луки Войно-Ясенецкого в наше время оспаривают только особо изощрённые враги Русской Православной Церкви из т. н. «Богородичного Центра» и его последующих модификаций. 

Отметим также, что в ряду Новомучеников и Исповедников Российских, канонизированных Юбилейным Арихиерейским Собором в августе 2000 г., представлены как сторонники «злостного сервилизма» Церкви в сталинскую эпоху, так и его радикальные критики. Стало быть, современная РПЦ по историософски зрелом размышлении считается с частичной исторической правотой как тех, так и других. (Ведь и в сонме православных святых всех исторических эпох духовидцев и пророков с высшими дарованиям Святого Духа - единицы.) И если на практике анафема эпохального Поместного Собора 1918 г. дала поводы для раскола РПЦ по отношению к Советскому государству, то этот эпохальный акт РПЦ в 2000 г. фактически определил перспективу преодоления раскола своих пастырей и чад на «красных» и «белых». 

Между тем, в современной РПЦ очевидным образом силён дух слепого и озлобленного нигилизма по отношению к марксистскому учению и к советской власти в отместку за большевистские гонения. По сути, представители духовенства и паствы в массовом порядке не то что пытаются самочинно вершить суд истории, но и посягают на прерогативу Божиего Суда. Этот горделивый самосуд вопиюще противоречит ещё одному основоположению христианской нравственности - заповеди Спасителя любить врагов и молиться о спасении их душ. Представляется весьма вероятным, что когда вслед за великим покаянием в отступничестве от Божиего Помазанника из Церкви будет изгнан этот горделивый дух, тогда она и вступит в согласие с завершающими звеньями Божией Логики чудесного воскрешения России из мёртвых в преддверии эсхатологической развязки мировой истории по полной программе Апокалипсиса. 

Православным ли не понимать, что в мире, который весь во зле лежит, человеку обычно приходится выбирать не между добром и злом, а лишь меньшее из зол? Тем более - государственным деятелям высших рангов, власть которых так или иначе от Бога? Во всеоружии исторического опыта «перестройки» и проведения разбойничьих либерально-буржуазных «реформ» 90-х гг. духовными наследниками милюковых, гучковых и керенских становится очевидно, что это и есть подлинно антихристов сценарий для эволюции России, который теперь в силах пресечь только Сам Господь. Получи этот сценарий разностороннее развитие после наиподлейшей Февральской революции, большинству современных православных россиян, при Советской власти рождённых, образованных и воспитанных, просто не суждено было бы родиться на свет Божий и поистине «посетить сей мир в его минуты роковые». Всё познаётся в сравнении, и постсоветская история России дала предостаточную опытную базу для сравнительного анализа и обобщений. 

К подлинно антихристовой Февральской революции большевики фактически оказались непричастными. В октябре 1917 г. они просто подобрали власть, которую в катализирующих условиях военного времени ниспровергатели Божиего Помазанника успели довести до полной недееспособности во всех сферах. Если угодно, большевистская революция, вопреки её субъективному богоборческому пафосу, была контрреволюцией по отношению к подлинно антихристовой революции февралистов. Конечно, это была контрреволюция с негодными средствами, но Творцу и Вседержителю было угодно, чтобы Россия по своим грехам прошла полный жизненный цикл безбожного социализма и свободно вернулась к Нему на основе этого исторического опыта и во вразумление всему роду человеческому.

Советский воинствующий атеизм, без сомнения, можно отнести к беснованию, возведённому в ранг государственной идеологии. Но Спаситель в Евангельских повествованиях представлен как милостивый по отношению к бесноватым. Беснование представлялось Ему тяжкой духовной болезнью, заслуживающей Божиего сочувствия, и меньшим злом по сравнению с расчётливым, фальшивым и двоедушным фарисейством. За исключением совершенно особого случая апостола Павла, Спаситель не являл чудес обращения в истинную веру фарисеев по подобию исцеления и обращения гадаринского бесноватого.

Этот многозначительный символизм Евангельского повествования представляется применимым и по отношению к большевистскому богоборчеству. Православным христианам нет надобности особо разъяснять то, что трудные времена (и, тем более, экстремальные испытания) попускаются Богом Новому Израилю Христовой Церкви, в первую очередь, по её грехам и отступлениям от чистоты веры, от заповедей Божиих. В послепетровскую эпоху РПЦ, поставленная Петром I в подчинённое положение департамента по идеологии при светском государстве, неуклонно деградировала. Апофеозом постпетровский деградации РПЦ стало то, что в том же 1917 г. её формальными чадами было абсолютное большинство идеологов и активистов Февральской и Октябрьский революций, включая В. И. Ленина, Н. И. Бухарина и др. Земной ли части Церкви не понимать этого и не каяться в этом? Ведь бесспорно, что земная Церковь не может быть святой. Она лишь отчасти освящается участием в её жизни Небесной Церкви во главе со Спасителем. Буржуазный либерализм - вот подлинно антихристова, изощрённо лживая и коварная идеология. Марксистская же идеология теперь почти с очевидностью предстаёт как последняя отчаянная попытка остановить негодными средствами торжество этой антихристовой идеологии в условиях, когда земная часть Христовой Церкви оказалась не способной на это.

Конечно, эта неспособность земной части РПЦ была временной. Конечно, в кабинетах придуманная марксистская идеология не могла долго выполнять эту охранительную миссию. Конечно, распад марксистской государственной идеологии в нашей стране был стремительным, осуществившимся на глазах одного поколения людей. Конечно, земная часть РПЦ, по обетованию Христову, теперь в нашей стране возрождается, а богоборческая КПСС уже не возродится ни под каким видом. Но отодвигание людьми сроков конца истории по полной программе Апокалипсиса является богоугодным делом, даже если оно выполняется негодными средствами по причине временной утраты земной Церковью годных средств.

Да и вообще, как православный христианин может позволить себе не то что чёрный нигилизм, но и легкомысленное отношение к сложному и сугубо неоднозначному марксистскому учению, к советскому периоду, который в духовно-мистическом и искупительном плане был совершенно уникальным в тысячелетней истории православной России? Ведь со дня насильственного отречения от престола Государя Николая II в России установлена буквальная и полная Теократия. Наряду с возглавляемой Спасителем Церковью, в России уста-новлено невидимое Самодержавие Владычицы Небесной.

Что касается тех православных россиян, которым сейчас за 40-50 лет, то все они родом из Советского Союза. Популярная в их среде чёрная хула на советскую эпоху подобна смертному греху чёрной хулы на родных родителей, которые пусть и не лучшим образом, но взрастили, воспитали, поставили на ноги, подготовили к самостоятельной жизни. Эти пастыри и чада РПЦ не отдают себе отчёта в том, что фактически для них Советский Союз - не Отечество, не Родина-мать. 

Представляется, что первым актом Церкви во исполнение последних звеньев Божией Логики воскрешения России могли бы стать церковные панихиды по крещённым и не отлучённым от Церкви рабам Божиим Владимиру (Ульянову) и воину Иосифу (Джугашвили). Это - ещё более внутрицерковное дело, чем канонизация Царственных Страстотерпцев, и ему никто не вправе и не в силах воспрепятствовать. 

Как знать, возможно, что уже после этого Господь явно вразумит Церковь Своими знамениями, каким образом действовать дальше. Так, Ему, шестое десятилетие содержащему в целокупном нетлении тело преп. Иоанна Румына на Святой Земле, тем более ничего не сто́ит мгновенно рассыпать в прах человеческую пародию в мавзолее на Красной площади. Об этом бессмертная душа раба Божиего Владимира, надо полагать, только бы возрадовалась и возвеселилась. Тогда божественно-вразумительно разрешилась бы и проблема, духовный смысл которой чувствовал даже У. Черчилль: «Что можно сказать о перспективах общества, в центре которого труп?» В конце концов, мумию (а по существу - чучело) В. И. Ленина или его чудесно обретённый прах можно предать земле и в само́м мавзолее, не посягая на исторически сложившийся некрополь на Красной площади, вокруг которого в постсоветское время было столько вульгарно политизированных спекуляций.

Церкви не подобает участвовать в подобных спекуляциях. Для неё важно отнюдь не это, но только состояние бессмертных душ великих российских государственников и вероотступников рабов Божиих Владимира и воина Иосифа - несомненно, жестоко страждущих и, несомненно, жаждущих прощения православными россиянами и их заупокойных молитв. 

И великий пример здесь подали Царственные Страстотерпцы. Они до смертного своего часа молились о Божием вразумлении своих живых врагов и завещали не мстить им за свою мученическую кончину. После всецерковной канонизации Царственных Страстотерпцев это уже - нечто неизмеримо бо́льшее, чем пример. Это - в высшей степени символичная и непререкаемо авторитетная установка православных святых, спасших свои души по наивысшему, христоподобному разряду. Символизм этой установки в полной мере распространяется на сложное и сугубо неоднозначное марксистское учение, направлявшее уникальную историю Православной России ХХ в. под невидимым скипетром нашей Владычицы Державной. 

Вновь вернёмся к сатанинскому действу торжественного поедания торта в виде саркофага с телом В. И. Ленина. В общем, оно было вполне в духе безмозглого российско-интеллигентского нигилизма. Возможно, что кто-то из его участников много лет спустя горько сожалеет о содеянном - тем более, что к участию в этом наидичайшем символическом акте отречения от советского прошлого были приглашены малолетние и впечатлительные дети. Но это былое действо представляется поучительным и для части современных православных интеллектуалов, отдающих свою дань варварскому российско-интеллигентскому нигилизму: от эмоционально-ценностного нигилизма по отношению к марксистской науке и к советскому периоду отечественной истории один шаг до откровенного сатанизма. Ведь только сам отец лжи и человекоубийца от века мог сподобить, вроде бы, образованных и культурных россиян на такое паро-дирование Таинства Святого Причащения - центрального Таинства Христовой Церкви. Это пародирование было, пожалуй, похлеще любой чёрной мессы! И только сам сатана мог так спародировать призыв Спасителя не препятствовать детям приходит к Нему.

Символизм православного богословия и православной историософии по отношению к советскому периоду отечественной истории на этом сатанинском фоне определяется элементарно - как некий антипод. И здесь нет надобности что-то искать, ибо всё сказано Спасителем: в последние времена мировой истории последние становятся первыми, а первые становятся последними. Так было в апостольскую эпоху, когда Христовы ученики из низших слоёв еврейского общества основали Новый Израиль Христовой Церкви, посрамив римских кесарей, иудейских царей и духовную элиту изжившей себя Церкви Ветхого Завета. Так было в христианскую эру принятия полноты Откровения Нового Завета язычниками при одновременном превращении былого Богооткровенного монотеизма Ветхого Завета в реакционный духовно-культурый фактор талмудического иудаизма.

Представляется, что этот Божественный символизм в наше время в очередной раз наполняется конкретно-историческим содержанием в современной Православной Церкви. Безмерно оклеветанные и своевременно не отпетые Царственные Страстотерпцы, об упокоении душ которых Церковь десятилетиями не возносила своих храмовых молитв, Самим Господом подняты на уровень высочайшей, христоподобной святости. А бессмертные души В. И. Ленина и И. В. Сталина - их былых всевластных хулителей - жестоко страждут и взывают к православным россиянам о прощении и о заупокойных молитвах. Поистине, последние стали первыми, а первые стали последними!

И по моему глубочайшему разумному и сердечному убеждению, Господь не подаст Своей всесильной помощи убиваемой России, пока Церковь не внемлет этому символизму и не покажет свой умиротворяющий пример всему российскому обществу. Праведное возмущение православных россиян богоборчеством Советской власти, её вождей и идеологов более не должно быть доминирующим. Пора массово избавляться от этого временно попущенного доминирования и переходить на более зрелый уровень понимания историософии России в ХХ в. 

Господь явно требует этого, не подавая Своей всесильной помощи гибнущей России даже после её всецерковного покаяния в грехе отступничества от Божиего Помазанника. Православная часть земной Церкви не достигла должного умиротворения, а без этого не может быть и умиротворения всего российского общества. 

После краха коммунистической идеологии и либерально-буржуазного распыления всякой государственной идеологии именно РПЦ явочным порядком блюдёт исконно-русскую государственную идеологию - симфонично тому, как Державная наша Владычица с февраля 1917 г. явочным порядком блюдёт Своё невидимое Самодержавие. Историческая уникальность этой православной симфонии в том, что такое Самодержавие в ключе буквальной и полной Теократии меняет взаимоотношения между земной Церковью и Монархией на обратные: не самодержавная власть в подчинении целям земной Церкви, а земная Церковь в подчинении Небесной Монархии. И кто, как не земная Церковь, призвана в первую очередь и своевременно распознавать Божие знамения и символичные повеления?

***

Этой статьёй я не хочу дать ни малейшего повода православным россиянам записать меня в «православные сталинисты». Это понятие само по себе диковатое, хотя такой ярлык уже наклеен на некоторых видных современных православных искателей Высшего смысла отечественной истории советской эпохи.

Сталинистом я никогда не был, а на хрущёвском и горбачёвском антисталинизме меня пытались воспитывать с пионерского возраста и отчасти успешно. К счастью, этот мой былой ценностный антисталинизм оказался обратимым: «перестройка», бандитские «реформы» 90-х гг., продолжающаяся экономическая и культурная оккупация постсоветской России сделали своё дело. Как, впрочем, в умах и сердцах миллионов нынешних россиян, включая часть молодёжи. Как человек православный, я не творю себе кумиров и из святых людей. Их почитание - это одно, а фанатичное поклонение им - это совсем другое, не совместимое с подлинным православием. А уж относительно первых лиц государства я тем более далёк от фанатичного, нерассуждающего поклонения. Между тем, нынешний сталинизм - это именно фанатизм, своеобразная горячность в вере не по разуму. Нынешние сталинисты не понимают того, что уникальная историческая роль И. В. Сталина давно сыграна и ни к чему даже отдалённо подобному в постсоветской России объективно не может быть возврата.

Я прекрасно понимаю и особо здесь подчёркиваю в высшей степени трагически двойственную роль И. В. Сталина в отечественной истории ХХ столетия.

Бесспорно, что Сталин отстоял Единую Россию в особо экстремальных исторических условиях 30-х - начала 50-х гг. Но столь же бесспорно и то, что в теоретических вопросах научно «сырого» марксистского обществоведения Сталин мыслил догматически, а его авторские положения на деле в ряде случаев нанесли советскому обществоведению огромный вред. Это, прежде всего, - авторитарно «узаконенный» им произвольный раскол особо «сырой» марксистской философии на диалектический и исторический материализм, а также сталинский миф об «общенародной» собственности на средства производства при социализме. Этот теоретический миф завёл советскую экономическую науку в глухой тупик схоластизированной «политэкономии социализма», из которого в период 1985-1993 гг. не нашли лучшего выхода, чем либерально-буржуазный контрреволюционный откат на рубеж окаянной Февральской революции 1917 г. 

Бесспорно и то, что именно Сталин взрастил «номенклатурную» верхушку коммунистической партократии. Последняя становилась самодовлеющей силой ещё при его жизни в послевоенные годы. При «развитом социализме» 70-80-х гг. верхушка партократической пирамиды стала основой пятой колонны в подспудной идеологической подготовке разрушения Советского Союза. В период «перестройки» 1985-1991 гг. она стала, так сказать, отечественной частью вдохновителей и организаторов этого геополитического преступления века. После кровавых 3-4 октября 1993 г. она злокачественно переродилась, разрослась и метастазировала, срослась с откровенно криминальным бизнесом, была куплена извне сверху донизу, трансформировалась в монстра современной коррумпированной российской бюрократии - главного препятствия на пути не то что инновационного, а более или менее здорового социально-экономического развития страны. И теперь, весьма вероятно, только Самому́ Господу по силам «разминировать» современную Единую Россию, а иначе она уже в ближайшее десятилетие взорвётся новой революцией и «горячей» гражданской войной, которой уже не переживёт. 

Но все подобные отдалённые последствия правления И. В. Сталина нельзя лично и всецело ставить ему в вину ещё более, чем стихию массовых политических репрессий 30-х гг. Век человеческий в этой земной жизни короток, а свобода действий человека в обществе объективными реалиями этого же общества разносторонне ограничена и регламентирована, будь человек хоть самим Сталиным. Тема объективной роли этой исторической личности в судьбе Отечества, в сущности, только-только начинает исследоваться более или менее объективно. Приступая к историософскому и богословскому освоению этой темы, современный православный россиянин должен начинать с такого вопроса: а доволен ли я, что вообще родился на свет Божий? Логика ответа на этот вопрос проста: без подготовки по-сталински к неизбежной Великой Отечественной войне и без сталинского авторитетного руководства войной не было бы Победы в той войне, а без этой Победы не суждено было бы родиться на свет и большинству россиян моего, первого послевоенного поколения, не говоря о последующих поколениях. И эта логика сразу же примирит со Сталиным и вообще с советской эпохой истории Отечества даже большинство тех православных, которые здесь проявляют свою горячность в вере не по разуму. 

Лично я в своём нынешнем почитании И. В. Сталина ориентируюсь на вышеупомянутую позицию св. Луки Войно-Ясенецкого. Эта позиция православного святого, лично знавшего Сталина, для меня несравненно авторитетнее, чем поверхностные кабинетные измышления и широковещательные эмоциональные импровизации на эту тему отнюдь не святых православных современников. Кто из них осмелится наклеить ярлык «православного сталиниста» на святителя Луку?

ЛИТЕРАТУРА

1. Абачиев С. К. Эволюционная теория познания. (Основные понятия и законы. Гносеологическая теория труда и техники.) - М.: Красанд, 2013.

РЕКОМЕНДУЮ ТАКЖЕ :

2. Лисичкин В. А., Шелепин Л. А. Третья мировая информационно-психологическая война. - М., 1999. (Книга размещена в Интернете.) 

3. Лысков Д. Ю. Сталинские репрессии: великая ложь ХХ века. - М.: Яуза: Эксмо, 2009. (Книга размещена в Интернете.)

4. Пыхалов М. В. Великая оболганная война. (4-е издание.) - М.: Эксмо, 2012.(Книга размещена в Интернете.)

5. Хайтун С. Д. Номенклатура против России: эволюционный тупик. - М.: Красанд, 2012.