Проблема кремации в современном мире

11 сентября 2013 г. на официальном сайте Московского Патриархата «Патриархия.ru» для получения отзывов, а также с целью дискуссии был опубликован проект документа «О христианском погребении усопших». Сегодня о об истории вопроса, а также о проблемах кремации в современном мире рассуждает диакон Владимир Василик.

*** 

В последнее время обострился вопрос относительно допустимости или недопустимости кремаци в связи с обострением социальных проблем, обеднением населения и распространением индустриальных технологий. В Зарубежная Церковь отвечает на него радикально и жестко: кремируемых запрещается отпевать постановлением Синода Русской Зарубежной Церкви. В то же время в Русской Православной Церкви не существует соборного мнения, или даже отчетливой позиции священноначалия по данному вопросу: по нему не высказывались ни Поместные, ни Архиерейские Соборы, ни Синод. В связи с этим необходимо исследовать данный вопрос с точки зрения Священного Писания и Священного Предания, а также изучить значение кремации во всемирной истории и истории России.

Закон смерти и погребения ясно и отчетливо выражен в Божественном повелении Адаму после грехопадения: «Ки афар ата вэаль афар ташув» - говорит Господь Адаму (Быт. 3:19), - «ибо прах ты и в прах возвратишься». Славянский перевод достаточно четко передает ее смысл: «Яко земля еси и в землю отыдеши). Слово афар (עפר ) с айном означает именно прах, землю, пыль. Эта та субстанция, из которой был создан человек: «И создал Господь Бог человека из праха земного (мин афар афар (עפר) ха арец) (Быт. 2, 7). Попытки сторонников кремации интерпретировать афар (עפר ) как «пепел» явно связаны с их невежеством (м.б. намеренным): в древнееврейском языке есть два похожих слова афар (עפר -пишется с буквой «аийн» и означает прах, земля, пыль), и эфер (אפר - пишется с буквой «алеф» и означает пепел). Вот пример из Священного писания, где эти два слова употребляются вместе: «Авраам сказал в ответ: вот, я решился говорить Владыке, я, прах и пепел (афар ва эфер)» (Быт. 18:27). Мысль Священного Писания понятна: человек, отвергший своего Творца, возвращается к своему природному началу, первоэлементу, которым является, конечно прах, а не пепел. И соответственно, коль скоро смерть настигает человека как естественное следствие его греха, а не нарочитая кара Творца, то и судьба его тела должна решаться через естественное тление, а не нарочитое сожжение. В Священном Писании описывается погребение первых людей и Патриархов: ни один из них не был сожжен. Авраам не щадит своих денег для покупку поля для погребения Сарры

Иосиф заповедует израильтянам вынести его кости из Египта. Для отношения к кремации в Израиле показательно несколько фактов: во-первых блудниц-дочерей священников заповедуется сжигать живьем ( (Лев. 21:9). Как представляется, это наказание было не только мучительным, но и позорным, сообразно их срамному греху. Отметим, что подобная норма - сожжение за позорные преступления существовала и в вавилонском праве.

Во-вторых осквернение жертвенников осуществлялось через сожжение на нем костей. В третьих - одно из страшных преступлений Моава для пророка Амоса - сожжение костей царя Эдомского: ««Так говорит Господь: за три преступления Моава и за четыре не пощажу его, потому что он пережег кости царя Едомского в известь», - или, на языке оригинала, - ки омар элоким аль шлоша пшаей моав валь арбаа ло эшивну ал срифо ацмот мейлэх эдом лесид».» Примечательно, кстати, что продукт сгорания здесь именуется Известь - сид (שיד - или, по буквам: син, йуд, далет). Так что продуктом кремации, на языке оригинала, является не «афар», и даже не «эфер», а «сид»[1].

            Отметим далее,что в Ветхом Завете свидетельством крайнего унижения человека и его посмертного неблагополучия является выбрасывание его костей из гробницы, тем более - их уничтожение. До сих пор в государстве Израиль не существует кремации, что представляет укор для нас: маленький Израиль находит место в своих скалах для ингумационного погребения, а в огромной России миллионы покойников сжигаются.

            Среди индоевропейских народов была распространена как кремация, так и ингумация. Особенное значение он имеет в индуизме: тела усопших предаются «семипламенному» богу огня Агни, пепел развеивается (в идеале) над священной рекой Гангом, таким образом усопший как бы растворяется в мировых божественных стихиях и т.о. приобщается к божеству. В греческой традиции несожженный покойник не мог сойти в преисподнюю (Аид) и приобщиться к «безжизненно веющим теням» без кремации. В отличие от древнеиндийской традиции, в которой почитался огонь сам по себе, как очистительная стихия, в греческой особеннос ставился акцент на его пожирающем начале, истреблении плоти и превращения человека в чистый эйдос (или эйдолон - призрак). Кремация в своей глубине соответствует тому ощущению, которое выразил Порфирий: «Плотин всю жизнь стыдился,что у него есть тело».

Арабский путешественник Ахмед ибн-Фадлан, наблюдая в X веке похороны знатного руса (так часто называли восточных славян), поинтересовался, почему они сжигают умерших, и один из русов ему ответил: «Право же, вы, арабы, глупы. Действительно, вы берете самого любимого вами из людей и самого уважаемого вами и оставляете его в прахе, и едят его насекомые и черви, а мы сжигаем его во мгновение ока, так что он немедленно и тотчас входит в рай». И усмехнувшись, рус добавил: «По любви Господа к нему, он послал ветер, так что он, ветер, возьмет его в течение часа». - «И в самом деле, - пишет ибн-Фадлан, - не прошло и часа, как все превратилось в золу, потом в пепел». [2]. Соответственно, душа, как птица, благодаря огню немедля прилетает в рай-ирий - обиталище птиц зимой и человеческих душ.

    Сожжение зачастую сопровождалось ритуальными убийствами. Одно из первых описаний содержится у Гомера в Илиаде:

Также двенадцать отважных сынов благородных троянцев Острою медью зарезал, свершив нехорошее дело. Силе железной огня пастись на костре предоставил, И зарыдал, и товарища звать принялся дорогого: "Радуйся, милый Патрокл, хотя б и в жилищах Аида! 180 Делаю все для тебя, что раньше тебе обещал я! Целых двенадцать отважных сынов благородных троянцев Вместе с тобою, Менетиев сын, огонь пожирает[3].

В Риме сожжение покойников с 222 г. до Р.Хр. сопровождалось гладиаторскими играми, участники которых должны были биться до смерти, т.е. это была замаскированная форма человеческих жертвоприношений, которые бытовали у этрусков, научивших римлян гладиаторским боям.

Отталкивающую картину человеческого жертвоприношения перед сожжением рисует Ибн Фадлан: «Потом вошли в палатку шесть мужей и совокупились все с девушкой. Потом положили ее на бок рядом с ее господином и двое схватили обе ее ноги, двое обе ее руки, и наложила старуха, называемая ангелом смерти, ей вокруг шеи веревку, расходящуюся в противоположные стороны, и дала ее двум (мужам), чтобы они оба 83

тянули ее, и она подошла, держа (в руке) кинжал с широким лезвием, и вот, начала втыкать его между ее ребрами и вынимать его, в то время, как оба мужа душили ее веревкой, пока она не умерла. Потом подошел ближайший родственник (этого) мертвеца, взял деревяшку и зажег ее у огня, потом пошел задом, затылком к

кораблю, а лицом своим (...), зажженная деревяшка в одной его руке, а другая его рука (лежала) на заднем проходе, (он) будучи голым, пока не зажег сложенного дерева (деревяшек), бывшего под кораблем. Потом подошли люди с деревяшками (кусками дерева для подпалки) и дровами, и с каждым (из них) деревяшка (лучина?), конец которой он перед тем воспламенил, чтобы бросить ее в эти куски дерева (подпал). И принимается огонь за дрова, потом за корабль, потом за палатку, и (за) мужа, и (за) девушку, и (за)

все, что в ней (находилось), подул большой, ужасающий ветер, и усилилось пламя огня, и разгорелось неукротимое воспламенение его (огня).

 

В описании Ибн Фадлана показателен следующий факт: девушка, предназначенная уйти в иной мир за покойным, в течение десяти дней пила, веселилась и отдавалась любому желающему[4].

Все эти грустные факты приводятся с целью показать, что обряд кремации в древнем мире и раннем средневековье связан с язычеством, пантеистическими и эзотерическими представлениями, а зачастую со страшными оккультными практиками, подразумевавшими человеческие жертвоприношения.

    С пришествием в мир Богочеловека Иисуса Христа ингумация получила дополнительный духовный смысл, связанный с символикой воскресения: тело усопшего уподобляется зерну, упавшему в землю,чтобы погибнуть и дать обильный плод в день всеобщего воскресения мертвых, сообразно словам Господа из Евангелия от Иоанна: «стинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода» (Иоан. 12, 24).

Следует напомнить, что прообраз воскресения в книге Иезекииля - видение поля, исполненного сухих костей - также связано с обрядом ингумации или, по крайней мере, естественным тлением. Заповедь Моисея, относящаяся к пасхальному Агнцу: «Кость да сокрушится от него» осуществляется в смерти и погребении Агнца Божия - Господа нашего Иисуса Христа. В известном смысле ингумация вошла в Никео-Цареградский символ веры: слова «и погребенна» (και ταφεντα) говорят именно об ингумации, глагол θαπτω означает именно «погребение в земле».

Защитники кремации всячески подчеркивают то, что ни в одном каноне не содержится запрета на кремацию, однако, отметим, что там нет целого ряда запретов, связанных с языческой жизнью, например - становиться гладиаторами, или актерами (что, к сожалению, случается в наше время). Отсутствие запрета означает либо допустимость той или иной практики, либо отсутствие прецедентов. Между тем, если мы рассмотрим христианскую погребальную практику первых веков христианства, а также средневековья, то не обнаружим НИ ЕДИНОГО ПРЕЦЕДЕНТА в письменных источниках. Мы не обнаружим ни единой урны с пеплом покойника и отчетливо христианской символикой для захоронений первых веков христианства. Все несомненно христианские захоронения - исключительно ингумационные[5]. Этому в немалой степени способствовало то, что и в языческой традиции эпохи Ранней империи и особенно поздней ингумация вытесняет кремацию. При этом ранние христиане нисколько не были одержимы суеверными представлениями о том, что они не воскреснут в случае В диалоге Минуция Феликса содержится следующее высказывание: «Мы не боимся никакого ущерба при любом способе погребения, но придерживаемся старого и лучшего обычая предавать тело земле» [6]Лучший обычай понятно почему: кремация неразрывно связана с развернутым языческим ритуалом. Соответственно ингумация изначально противопоставлялась кремации, как христианский способ погребения языческому.

Не случайно исследователи определяют степень христианизированности тех или иных регионов в Северной Европе и Древней Руси в частности и по наличию или отсутствию кремационных захоронений.

Кроме того, для церковного права не работает принцип новоевропейского формального «разрешено все все то, что, что не запрещено, хотя бы в силу того, что в церковном праве, по словам святителя Василия Великого «обычай имеет такую же силу, как закон». Церковное право во многом живет категориями т.н. «обычного права» - обычаями, традициями и т.д. С другой стороны, есть ряд указаний церковного права в широком смысле этого слова - не только «основного канонического корпуса», но и государственного законодательства о Церкви благочестивых правителей. Так, в Законнике Стефана Душана, в статье 20 «О могилах» содержится следующая норма: «И люди, которые с волхвованием достают (покойников) из могил и их сжигают; село, которое это сделаетъ, пусть платит «вражду» если же поп на это пришел, то да извергнется из священства»[7]. Отметим, что «вражда» - пеня за убийство, одна из наиболее тяжких. Заметим также, что здесь присутствует прямая и непосредственная связь кремации с магической практикой.

С другой стороны, церковное сознание никогда не считало людей сожженных заживо, или сгоревших от разных случаев лишенными спасения, участия в воскресении или недостойными отпевания и церковного погребения. Напротив, Церковь ублажает мучеников, претерпевших сожжение за Христа. Приведем хотя бы рассказ Иринея Лионского, содержащийся в Пятой книге «Церковной истории» Евсевия Кесарийского:

"Тела мучеников, всячески поруганные в поучение всем, оставались шесть дней под открытым небом, затем беззаконники их сожгли и смели пепел в реку Родан, протекающую поблизости, чтобы ничего от них на земле не оставалось. (62) Они это делали в расчете победить Бога и отнять у них возрождение. (63) Они так и говорили: "Чтобы и надежды у них не было на воскресение, поверив в которое они вводят странную новую веру, презирают пытки и готовы с радостью идти на смерть. Посмотрим, воскреснут ли они, и сможет ли их Бог помочь им и вырвать из наших рук".

Сразу после этого рассказа о глумлении над телами святитель Ириней говорит о духовной высоте и величии мучеников: "Столь ревностно подражали они Христу, Который, "будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу", что столь прославленные не раз и не два, а многократно мучимые, бросаемые зверям и возвращаемые в тюрьму, все в ожогах, рубцах и ранах, они не только сами не объявляли себя мучениками, но запрещали нам их так называть,Они на деле показали силу мученичества: смело разговаривали с язычниками; их терпение, бесстрашие, твердость показали благородство их душ; исполненные страха Божия, они просили братьев мучениками их не называть..."Они смиренно склонялись под мощной рукой, которая теперь высоко вознесла их. Тогда они всех защищали и никого не обвинили: развязали всех, никого не связали. Молились за палачей, как Стефан мученик, достигший совершенства: "Господи! не вмени им греха сего". Если он молился за побивающих его камнями, то насколько же больше за братьев?" [8]Соответственно, сожжение тел мучеников не считалось чем-либо, повреждающим их святость, или славу. Более того, временами смерть через сожжение сравнивалась с жертвой всесожжения, что нашло отражение в литургическом предании: «Велия веры исправления. Во источнице пламени, яко на воде упокоения святый мученик Феодор радовашеся. Огнем бо всесожжегся. Яко хлеб сладкий Троице принесеся» (тропарь великомуч. Феодору Тирону). Однако, подчеркнем, речь здесь идет не о добровольном, а о насильственном сожжении.

    Введение кремации как способа погребения непосредственно связано с разгулом технократизма, материализма и атеизма. В Европе сжигание тел в крематориях появилось во второй половине XIX века, когда в 1873 профессор Бруно Брунетти разработал первую в мире кремационную печь. Она была продемонстрирована на Международной выставке в Вене, а первые крематории были построены в Италии, в Милане в 1875 году. После того вскоре были основаны многочисленные кремационные общества в Цюрихе, Лондоне и Париже. По свидетельствам современников, выпажали желание подвергнуть свои тела кремации, главным образом, враги Церкви. Известно, что небезызвестый материалист «отец-основатель» марксизма, обезьянопоклонник Фридрих Энгельс приказал свое тело сжечь, а прах развеять над морем. Дурной пример оказался заразительным: к 1905 г. в Европе и Америке имелось уже около 90 крематориев, в которых ежегодно сжигалось 125 тысяч покойников. Реакция Русской Православной Церкви явилась однозначно отрицательной. В 1909 году специально созданная при Святейшем Синоде комиссия составила «Заметку о сожигании трупов с православной церковной точки зрения», в которой указывалось, что «самым естественным способом погребения признается предание трупов земле... предание тела близкого не земле, а огню представляется, по меньшей мере, как своеволие, противное воли Божией и дело кощунственное»

    Кремация сыграла особую роль в антирелигиозной большевицкой пропаганде. Троцкистами-интернационалистами она рассматривалась, как один из ключевых обрядов нового коммунмистического человека - существовали «красное крещение» - октябрины, «красное бракосочетание» - ЗАГС, «красное погребение» - кремация и... «красная пасха» - 1 мая, предложенная Луначарским в пику христианству, как весенний праздник «победы света и тепла». Соответственно коммунисты стремились заменить христианский обряд погребения процедурой «сжигания трупов».. Существуют свидетельства, что еще в 1918 году Ленин велел приобрести за границей печь (или даже несколько печей) для кремации труповВ 20-е годы советская власть стала готовиться построить крематории во всех крупных городах страны. Об этом свидетельствует большое количество сохранившихся в архивах проектов «крематорной архитектуры» видных архитекторов того времени. Характерно, что данный тип зданий является составной частью так называемой «инфернальной архитектуры»: отметим, что латинское слов «infernalis», что означает - адский

Декретом Совнаркома РСФСР «О кладбищах и похоронах» от 7 декабря 1918 г. в нашей стране впервые была разрешена кремация умерших. Пропагандистская шумиха вокруг этого была поднята на небывалую высоту. «Правда» писала: «Выбирайте сами, что вам по душе - разлагающийся мертвец, несущий страшную заразу, или труп, который в огнеупорной камере при температуре 1000 градусов через два часа превращается в несколько фунтов безукоризненно чистого пепла»..

В 1920 году журнал «Революция и церковь» объявил конкурс на проект первого в республике крематория под лозунгом: «Крематорий - кафедра безбожия». Комиссия наметила для постройки этой самой «кафедры» участки земли на территории Александро-Невской лавры. Митрополит Вениамин обратился к Председателю Петроградского Совета Рабочих и Солдатских Депутатов Г.Е. Зиновьеву с просьбой не осквернять обитель. Тем не менее, на территорию Лавры начали свозить строительные материалы, при этом использовался подневольный труд заключенных, «начиная от инженеров и кончая землекопами». Комиссии выделили рабочие помещения в здании Духовной семинарии.

Наступление Юденича приостановило работы. Но в 1920 году устройство крематория перенесли на Васильевский остров, хотя от намерения вернуться в Лавру - для строительства грандиозного дворца-крематория - власти не отказались. А пока в здании бывшей городской бани «в срочном порядке» в 1921 году был устроен временный крематорий. Процесс кремации - технологически сложный и требующий большого количества топлива; на одно сожжение уходило до 200 килограммов дров. Для постройки 1-го Государственного Крематория было избрано бывшее помещение бань в доме N 95-97 по 14 линии Васильевского острова, близ Смоленского кладбища. Котельное помещение было предназначено для сооружения кремационной печи. В январе 1920 г. приступили к работе. Детальная разработка чертежей была поручена В.Н. Липину. Перестройка имеющегося здания под крематорий, архитектурная отделка его и постройка печи были поручены гражданскому инженеру А.Г. Джорогову. Построенная в 1920 году в Петрограде на Васильевском острове кремационная печь «Металлург» является первой кремационной печью в России[9]. В ней твердое топливо (дрова, кокс) сначала подвергалось газификации с образованием генераторного газа, который подавался затем в камеру сжигания, где в пламени горящего газа производилась кремация тел усопших. Несмотря на на пропагандируемый гигиенический принцип, спешка и затраты в создании столь дорогостояющего предприятия была обусловлена не им, а идеологией: большевики стремились разрушить веру в воскресение в народе и уни чтожить христианские традиции захоронения. Крематорий официально провозглашался, по словам Троцкого, «кафедрой безбожия», а кремация - антирелигиозным актом. Первая печь, однако, проработала лишь два месяца и в ней успели сжечь лишь 379 трупов: процесс был остановлен «из-за нехватки дров», а для начальной растопки их требовалось - 300 кг. Вот на что тратили драгоценные дрова в голодном и холодном Петрограде. Любопытно, что первого покойника и сожгли под покровом ночи, начав кремацию в половине первого и закончив сжигание в четвертом часу утра, что явно напоминает колдовской или масонский ритуал. От поклонников кремации, потерявших всякий стыд, поступило предложение - топить печи мусором, который собирали бы на улицах города, чтобы утилизировать и одно, и другое, а заодно удешевить процедуру. Первый временный советский крематорий просуществовал недолго - до 1923 года. Сооруженная в спешке печь скоро вышла из строя. Кроме того, действительно, «не хватало дров». Комиссия была ликвидирована. Помещение в дальнейшем использовалось не по назначению.

Но в 1928 году после открытия московского крематория вновь встал вопрос о строительстве подобного сооружения в Ленинграде, и снова была определена под строительство Александро-Невская лавра, под колумбарий планировали использовать Свято-Духовскую церковь. Это была какая-то маниакальная идея. К устройству крематория на территории Александро-Невской лавры возвращались еще трижды - перед закрытием и после закрытия Лавры в 1933 году, а затем - в конце 1940-го и весной 1941 года. Последняя резолюция по этому поводу, датированная 30 июня 1941 года, гласила: «К данному вопросу придется возвратиться, когда позволят обстоятельства».

Характерно и следующее: для подготовки общественного мнения к созданию крематория в Москве собирались письма не только членов правительства, ученых, писателей, но и представителей так называемой «живой церкви» (обновленцев), созданной советской властью. Как раз обновленцы и поддержали идею кремации, как наиболее «экономного» и «гигиоенического» способа прогребения. Атеистическая и антицерковная направленность кремации выразилась также и в том, что для строительства первого крематория в Москве выбиралось место именно в православных храмах: сначала для первого крематория в Москве предполагался недостроенный собор Александра Невского на Миуссах, но потом выбрали церковь Серафима Саровского и Анны Кашинской в Донском монастыре. Может быть, сыграли свою роль ветхозаветные архетипы - сожжение костей на жертвенниках с целью их осквернения. В Донском монастыре к 1927 г. находился Антирелигиозный музей, а под храмом были обширные подвальные помещения, вполне пригодные для установки там кремационной печи. Провели конкурс. Первую премию получил архитектор Д. Осипов, вторую - К. Мельников (впоследствии известный конструктивист) и третью - инженер МКХ Дьяконов. Непосредственно переделкой церкви под крематорий занимался ученик Щусева Тамонькин. По проекту архитектора-конструктивиста Дмитрия Петровича Осипова шатровое завершение храма было разобрано, а на его месте был возведен кубический объем, как символ нового стиля - конструктивизма, был пристроен колумбарий. Были уничтожены великолепные расписные фарфоровые иконостасы и киоты, украшавшие храм. Верхний храм использовали как ритуальный зал для прощания. В нижнем храме были поставлены кремационные печи.

Первоначально торжественное открытие крематория хотели приурочить к 10-й годовщине Октябрьской революции, но в силу двусмысленности ситуации решили открыть его без помпы 6 октября 1927 г. На алтарной солее впоследствии был установлен орган. Печь, в которой сжигали мертвые тела, дымилась рядом с алтарем, где ранее совершалась Литургия. В первых крематориях не было ни форсунок дожига отходящих газов, ни системы сложных фильтров, а потому смрад от «кафедры безбожия» и сажа разносились на целый квартал. Впоследствии сами коммунальщики признали, что церковь подобрана для крематория неудачно.

Следовательно, цель помещения крематрия в Церковь была одна - осквернение храма и борьба с религией.

            Первоначально контингент сжигавшихся состоял из коммунистов, чекистов, «старейших деятелей ольшевистской партии». Однако, в 1936-1938 годах крематорий стал работать в две смены: днем совершались обыкновенные ритуалы, а ночью жгли расстрелянных. Отметим, что в большинстве своем они православными не являлись. В середине 1930-х годов это были участники больших партийных процессов, затем - представители военной элиты: М.Н. Тухачевский, И.П. Уборевич, А.И. Корк, В.К. Блюхер, И.Э. Якир и др.; известные деятели культуры: писатель И. Бабель, журналист М. Кольцов, режиссер В. Мейерхольд. В те же годы и в 1940-х годах через 1-й Московский крематорий прошли многочисленные чекисты высшего и среднего звена - сначала Ягодинского, затем - Ежовского окружения. После войны в тех же печах оказались останки так наз. «космополитов», почти все члены Еврейского антифашистского комитета. В начале 1950-х годов сюда попало более 800 немцев, арестованных в Западной и Восточной Германии, и это загадка для тех, кто занимается репрессированными немцами тех лет.В истопники для ночных сожжений брали по разнарядке комсомольцев-активистов, некоторые при виде обезображенных трупов лишались рассудка.

Большинство православных священнослужителей и мирян, расстреляных в Москве в 1937-1938 г. были захоронены в земле на Бутовском полигоне. Однако, в некоторых, до конца не ясных случаях, кремации подвергались и расстрелянные по церковным делам. Среди них Это прославленный в 1994 году в лике святых Александр Хотовицкий, протопресвитер, в прошлом - миссионер, сподвижник Патриарха Тихона, ключарь храма Христа Спасителя; его арестовывали шесть раз, перед последним арестом в 1937 году он служил по соседству с Донским монастырем, был настоятелем Ризположенского храма. Это еще - протоиерей Александр Лебедев, управделами Московской Патриархии, настоятель Дорогомиловского собора. Еще - два архиерея:архиепископ Великоустюжский и Усть-Вымский Питирим (Крылов) и епископ Волоколамский Иоанн (Широков), а также священник церкви села Измайлово Реутовского района Алексей (Афанасий) Егоров. Всех их объединяло несколько фактов. Они были расстреляны в один день - на Преображение 1937 года. Почти все в разное время и в разной степени были связаны с митрополитом Сергием (Страгородским). И еще одно обстоятельство: все, кроме протопресвитера Александра Хотовицкого, были секретными сотрудниками НКВД.

В период с 1937-го по 1951 год были кремированы: Анисья Верещагина-Лопатина, занимавшаяся продажей и распространением церковных свечей; Псаломщик Константин Пронин был арестован в югославском городке Младеновац, где он служил в сербской церкви.

Из инославных священнослужителей следует упомянуть настоятеля Михаил Цакуль, ксендз, костела Свв. апп. Петра и Павла в Москве. немецкого пастора Гнеттнера Р-Ю-Ф.,которого вывезли из Фюрстенберг-на-Одере (ГДР) и по обвинению в шпионаже и анти-советской агитации расстреляли в Москве. Кроме всех перечисленных, был расстрелян и вопреки мусульманской традиции также сожжен в печах крематория Абдулла Шамсутдинов - мулла татарской мечети в Москве[10].

Однако, не только расстреляные проходили через Донской крематрий. Солдат Великой Отечественной, умерших в московских госпиталях, не менее 15000 человек, кремировали и похоронили в братской могиле, что явилось актом вопиющей неблагодарности по отношению к защитникам отечества и нарушением их права на достойное погребение.

Через 45 лет в Москве был построен крупнейший в Европе крематорий на Николо-Архангельском кладбище, а спустя еще три года - на Хованском кладбище. В 1970-х годах первый столичный крематорий закрыли, поскольку Донской монастырь к этому времени оказался в центре Москвы.

            После войны и в особенности в брежневское время кремация теряет свой нарочитый антирелигиозный характер и приобретает характер квази-религиозного эрзаца - гражданская панихида с органом и общими гуманистическими словами (типа «память о N. Навсегда сохранится в наших сердцах) была призвана заменить православную панихиду и заполнить известный вакуум. В это время как среди работников крематория, так и в обществе стихийно распространяется цинизм и нигилистическое отношение как к кремации, так и к останкам покойников. Органист Дмитрий Романович Лотов на рубеже 80-90-х годов не раз играл там во время прощаний. Он вспоминает: «Под вечер на задний двор заезжал фургон типа «Хлеб», его набивали гробами и угоняли в Николо-Архангельский крематорий. Однажды я наблюдал за погрузкой: весьма пикантное зрелище. Гробы совали и прямо, и боком, и чуть ли не вверх ногами, лишь бы побольше вошло... Подвыпившие истопники вовсю ворочали гробами, напевая: «Наш труповоз, вперед лети! В «Николке» остановка!»[11]. А в передаче «Шестьсот секунд» в начале перестройки показывались кадры, на которых несгоревшие кости покойников, сожженных в Ленинградском крематории просто...вываливались на ассенизационное поле и утрамбовывались трактором.

В духе эпохи наступающего капитализма по отношению к покойным распространялось утилитарно-потребительское отношение. Дальнейшее распространение кремациии в советском обществе развитого социализма связано как с относительной дешевизной кремации ( она стоит в среднем почти в два раза дешевле ингумации: самая экономная кремация в Санкт-Петербурге стоит около 17000 рублей, в то время как ингумация - от 30000 и выше). Немалую роль в распространении кремации сыграл расцвет кладбищенской мафии в годы «развитого социализма» и особенно в перестроечные годы и в девяностые годы ХХ в., последствия которого ощущаются до сих пор. В результате мафиозного вымогательства кладбищенских работников временами погребение в земле рядом с родственником становилось не по карману рядовому советскому или российскому гражданину. В результате возникла практика «подхоранивания» урн с прахом к могилам раодственников.

            И, однако, следует отметить сравнительно малую распространенность кремации в России по сравнению с другими индустриальными странами. В то время, как в мире - 15000 крематориев, в России их только...15 в крупных городах страны, среди которых Москва, Санкт-Петербург, Новосибирск, Новокузнецк, Норильск, Екатеринбург, Нижний Тагил, Владивосток, Находка и Ростов-на-Дону.. В США и Канаде сейчас насчитывается около 1000 крематориев. В Западной Европе по последним данным насчитывается: в Великобритании - 356 крематориев, в Чехии - 80, во Франции - 70 (фактически в каждом городе). Наиболее широко кремация представлена в Японии (кремируют 98% всех умерших), в Чехии (95%), в Великобритании (69%), в Дании (68%), в Швеции (64%).

В Российской Федерации, по неподтвержденным результатам исследований Православного похоронного центра, процент кремаций от общего числа погребений колеблется от 61,3% в Москве до 45% в других городах страны, где есть крематории. Соответственно, по стране этот процент еще ниже. Высокий процент кремаций в крупных городах не в последнюю очередь связан с официальным закрытием большинства кладбищ и вымогательством кладбищенских работников за удобные места захоронений,

Следует отметить, что современный технократизм в утилизациии тел покойных граничит с цинизмом. Например, Phoenix Memorial Diamonds предлагает бриллиант из праха или волос умершего. От заказа до получения ограненного камня проходит 12-14 недель. Компания производит камни размером от 0.25 до 2 карат в зависимости от бюджета клиента. Для производства желтого бриллианта (цена - 5 250 фунтов за карат) требуется приблизительно 100 грамм пепла или 35-40 грамм волос. Для изготовления голубого камня (цена - 10 750 фунтов за карат) нужно 500 грамм праха или 100 грамм волос. По сути все равно, какая часть тела идет на бриллиант, углерод из всего извлечь можно, хотя и в разных количествах. Недавно Phoenix Memorial Diamonds сделала бриллиант из пуповины умершего новорожденного ребенка[12]. Но пожалуй, верх цинизма представляет следующая технология, которую собираются внедрять на Украине. Киев воз можно скоро станет первым местом в мире, где тела усопших людей будут перерабатывать в компост. Новый метод погребения получил название криогенной кремации. Гроб с покойником замораживают при температуре -196 ° в жидком азоте. Труп делается хрупким словно стекло. Затем ультразвуковым ударом тело разбивается в мелкий порошок. Через полгода останки усопшего превращаются в компост, а попросту - в удобрение. На подобной могиле предлагают сажать дерево или цветы, в место креста [13]. Родиной подобного циничного утилитаризма является Германия: как известно, нацисты сжигали умервщленных в газовых камерах узников концлагерей, зачастую не удостоверившись, живы ли они, или нет, а их пеплом удобряли поля и огороды[14].

            Необходимо остановиться на эстетической стороне вопроса.

Сторонники «красного погребения» много и восторженно пишут о красоте и возвышенности обряда кремации: никаких червяков - все эстетично и гигиенично, музыка играет. Душа отлетает в небо, а тело превращается в пепел, высыпается в красивый сосуд и полагается в колумбарий. Голубь является символом души, он часто употребляется в крематорском дизайне на всяких панно и скульптурах. Слово колумбарий в переводе с латинского означает буквально «ниши для голубей».

Уместно привести одно научное описание процесса кремации, которое было сделано еще в первом советском крематории в 1920 году, приводимое В.Н. Липиным (профессор Горного института, разработчик первой кремационной печи). Оно развеивает все иллюзии о гуманности и эстетичности кремации. За всей этой заботой об эстетике и культуре скрывается поистине дьявольский обман.

«...При сжигании трупа без гроба наблюдается следующая картина. В момент ввода трупа в камеру сжигания вспыхивает одежда и волосы, после этого лопаются глаза, труп начинает шевелиться, вследствие сокращения мускулов от высокой температуры. Голова откидывается назад, руки, скрещенные на груди, раскидываются, ноги сгибаются в коленях и в бедрах, иногда наблюдается сгибание тела в пояснице, вследствие чего верхняя часть туловища приподнимается. Одновременно с этим начинается горение конечностей (мышечной ткани) и обгорание тканей лица и головы. Наблюдается кипение крови через глазные, ушные и носовые отверстия и через рот. Швы черепной коробки расходятся. В это же время обозначаются кости конечностей и грудная клетка, а голова отделяется от туловища. Почти одновременно с началом горения костяка, череп разваливается и обнаруживается мозг, горящий зеленоватым пламенем. Конечности в это время отваливаются. Наблюдается горение легких и внутренностей грудной клетки и, несколько позднее, начинается горение внутренностей брюшной полости. Костяк в это время догорает, но пепел его сохраняет частью форму костей, частью же рассыпается. Внутренности постепенно догорают, кроме мозга, легких, желудка, почек и печени, которые сгорают последними и в последовательном, как перечислено, порядке.

Весьма интересно то обстоятельство, что если в трупе имеются злокачественные опухоли, то горение их идет весьма медленно, и они догорают еще, когда весь труп совершенно сгорел. Так, при двух случаях сжигания трупов женщин, умерших от рака матки, ясно наблюдалось весьма продолжительное время горение яйцевидных опухолей в полости таза, затягивающее каждый раз процесс, против нормального, на 20 минут...»[15].

И, наконец, необходимо отметить то, что представления о «колумбариях» и душе, как о голубе, отлетающей на небеса, не столь безобидно. Оно явно попахивает язычеством в его примитивной форме - анимизма, представления о душе, как о птице, отлетающей от покойного. Подобные представления присутствовали, в частности у русов по сообщению Ибн Фадлана. Естественно, подобные концепции органически чужды представлению о телесном воскресении. В наше время попыток возрождения язычества и создания славянского неоязычества пропаганда кремации, которой занимается целый ряд как официальных, так и неофициальных организаций, зачастую носит антихристианский и неоязыческий характер.

В «кремационном движении» совершенно ясно прослеживается покушение на христианство, попытка разрушить самые основы веры и быта народа, а вместо христианства насадить откровенно антихристианские традиции, сатанинские по своей сути. В советские годы «работа адова» велась открыто, каждый ребенок носил на груди значок с головой Ильича, объятой вечным пламенем. «Красные дьяволята» - это было вполне обычное название дружины в пионерском лагере того времени. Сегодня ту же работу пытаются завуалировать, но только слепой может не заметить этот «процесс». Интересно заметить, что исследователь этого вопроса, немецкий автор Фон-Хаутвиц утверждает, что богоборцы-сатанисты сжигают трупы своих умерших, символизируя этим свою приверженность к стихии вечного огня - стихии ада.

В связи с этим возникает вопрос: что делать Церкви в данной ситуации?

Русская Зарубежная Церковь предпочла идти самым простым, казалось бы, путем - отсечения. В ней запрещено отпевать кремируемых. Но подобный подход, во-первых, несправедлив по отношению к тем усопшим, кто не завещал себя кремировать, а стал жертвой корысти своих родственников. Явно неоднозначна ситуация и с теми, кто распорядился себя кремировать из желания облегчить родственникам их материальные и прочие затруднения, а таких - значительная часть из кремируемого контингента. Годы богоборства, а затем расцвет потребительства и безбожного технократизма привел к широчайшему распространению религиозного невежества среди населения России. И лишь сознательное решение усопшего быть кремированным после смерти, возникшее из неоязыческих или антихристианских соображений является справедливым основанием для отказа в отпевании.

Отношение Русской Православной Церкви к кремации не столь категорично, как у Зарубежной. С одной стороны, благословляется совершение панихид в крематориях.

Вот заявление заместителя председателя Отдела внешних церковных связей Московского патриархата протоиерея Всеволода Чаплина:

«Мы негативно относимся к кремации. Конечно, если родственники просят об отпевании покойного перед кремированием, служители церкви им не отказывают. Но люди, исповедующие православие, должны уважать умерших и не допускать разрушения тела, созданного Богом».

А вот мнение и самого Святейшего патриарха Московского и Всея Руси из его ответов в программе «Слово пастыря» в бытность митрополитом Смоленским и Калининградским:

«...Кремация находится вне православной традиции. Мы верим, что в конце истории произойдет воскресение мертвых по образу Воскресения Христа Спасителя, то есть не только душой, но и телом. Если мы допускаем кремацию, то тем самым как бы символически отказываемся от этой веры. Конечно, речь здесь идет только о символах, ибо и похороненное в земле человеческое тело также превращается в прах, но Бог силою Своей из праха и тления восстановит тело каждого. Кремация, то есть сознательное разрушение тела усопшего, выглядит как отказ от веры во всеобщее Воскресение. Конечно, многие, кто верит во всеобщее Воскресение, по практическим соображениям все-таки кремируют усопших. В случае кончины вашего мужа вы сможете его отпеть, но если есть у вас возможность убедить его не настаивать на кремации, то попытайтесь сделать это!».

Вот еще одна цитата из документа архиерейского уровня. Послание Архиепископа Екатеринбургского и Верхотурского Викентия «О «заочном отпевании» и кремации» от 4 марта 2006 г.:

«...совершенно недопустимо для православного христианина потворствовать развитию греховной языческой традиции сожжения тел усопших. Вспомним слова Священного Писания: «Адаму же сказал:...в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят...» (Быт. 3:17-19). Достойно предать тело покойного земле с соответствующими заупокойными богослужениями, совершенными в храме Божием - это первейшая христианская обязанность родственников покойного, за исполнение которой каждый даст ответ на Страшном Суде Божием. Потому сожжение тела усопшего является тяжким грехом - поруганием храма Божия: «Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас? Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог: ибо храм Божий свят; а этот храм - вы» (1 Кор. 3:16-17)».

Диакон Андрей Кураев, книга «Оккультизм в Православии», цитата со ссылкой на древнехристианского писателя Минуция Феликса:

««Мы не боимся никакого ущерба при любом способе погребения, но придерживаемся старого и лучшего обычая предавать тело земле» [16] Господь волен воскресить любое тело, и из любой стихии Он способен вернуть его к жизни. Другое дело, что погребение в земле более человечно, более насыщенно библейской символикой и вообще более назидательно и утешительно для близких. Церковь рекомендует уклоняться от кремации тел не из-за опасения, будто кремация скажется на участи усопшего, а из-за того, что она оставляет шрамы в душе тех, кто провожает человека в его последнюю земную обитель..».

Представители поместных церквей также неблагоприятно относятся к кремации. Четвертого мая этого года на Крите прошел семинар Всекритского богословского общества. Семинар состоялся к городе Рефимно и был посвящен теме «Человеческое тело и сила Воскресения Христова». Основным вопросом семинара была проблема кремации православными верующими усопших родственников.

Эта традиция становится все более популярной в последнее время и по мнению участников семинара Церковь должна сформулировать свою позицию по данному вопросу. Согласно мнению митрополита Рефимнского Евгения, высказанному в ходе проходившего семинара, традиция сжигать тела умерших вызывает серьезные сомнения с православной точки зрения. Митрополит Евгений призвал верующих неуклонно следовать христианской традиции погребения умерших, а не сжигать их тела.

Рефимнский митрополит напомнил слвоа пасхального тропаря, который часто поется в эти дни в православных храмах: «Христос воскресе из мертвых смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав».

«Кремация противоречит православной культуре. В эти дни, когда мы говорим о Воскресении Иисуса, все мы мысленно должны следовать к Гробу Господню», - заключил митрополит Евгений[17].

 

ВЫВОДЫ.

1.     Подлинно христианским, библейским способом погребения является ингумация, имеющая основание в Священном Писании и Священном Предании, в частности, в Никео-Цареградском Символе веры, поскольку является наглядным выражением нашей веры в Воскресение.

2.     Обряд кремации не является изначальным, он постоянно соседствовал с ингумацией. В древнем мире и раннем средневековье связан с язычеством, пантеистическими и эзотерическими представлениями, а зачастую со страшными оккультными практиками, подразумевавшими человеческие жертвоприношения. Его духовная основа - поклонение разрушительной силы огня, а также вера в «огненное вознесение души» после уничтожения телесной оболочки.

3.     Хотя в канонах и не встречается положительного запрещения кремации, по своему смыслу и духу она противна библейской и христианской традиции погребения. Отсутствие запретов указывает на отсутствие прецедентов, а не на допустимость практики.

4.     В советское время кремация стала знаменем активного богоборчества, «красным отпеванием» и если мы всерьез говорим об изживании грехов советского времени, то в числе их следует иметь в виду и кремацию. Однако, следует отметить, что в брежневское время кремация теряет свой заостренно-атеистический характер.

5.     Учитывая, что большинство наших современников, решаясь на кремацию, исходят из экономических, прагматическо-технократических, а не религиозных соображений, в порядке крайней икономии можно допускать совершение отпевания над усопшим. При этом до родственников усопшено следует по возможности приводить к пониманию того, что они совершают недолжное и греховное деяние, пусть и в силу своих стесненных обстоятельств. Особенно возмутительным и требующим особого пастырского наставления и обличения является кремация, совершенная по мотивам стяжательства и сребролюбия, когда родственники, имея все средства для погребения, стремятся сэкономить на покойном. Однако, и в этом случае не следует отказывать в отпевании, ибо покойный в данном случае становится заложником жадности своих близких.

6.     Отказ в отпевании может последовать в случае, если покойный завещал сжечь себя по причине своих неоязыческих убеждений и из желания противопоставить себя Церкви. Одним из критериев является развеивание праха усопшего, другим - его утилитарное использование (в виде бриллианта, компоста и т.д.). В этом случае священнослужитель не только может, но и обязан отказать в отпевании,поскольку это означало бы профанацию священнодействия.

7.     Погребение сгоревших от различных случаев лиц не имеет ничего общего с кремацией и, естественно не может подлежать никаким церковным прещениям.

8.     Кремация является одним из проявлений апостасийного и неоязыческого характера современного общества и церковь не может ее благословить и признать равночестным и равнозначным способом погребения наравне с традиционной ингумацией. Разрешение отпевать кремируемых покойников следует рассматривать как вынужденно икономийную меру, выбор из двух зол меньшего, что всемерно должны разъяснять обществу члены Церкви - как представители иерархии, так и миряне. В случае если к священнослужителю обращаются с просьбой отпеть покойника, подлежащего кремации, он должен употребить все средства к переубеждению родственников усопшего и лишь в случае невозможности изменить ситуацию, ему следует отпеть усопшего.

9.     Правильный взгляд на кремацию требовал бы упразднить часовни и молитвенные комнаты при крематориях, если бы это не лишило бы слишком многих усопших отпевания, а их родственников - утешения и вразумления. Следует взять всемерный контроль над деятельностью подобных часовен, поскольку отпевания в них, к сожалению, зачастую характеризуются поспешностью, небрежностью и слишком высокими расценками. Кремация зачастую провоцируется слишком высокими ценами на ритуальные услуги и Церковь должна подать пример нестяжательности через гибкую политику в вопросе о размере пожертвований за отпевание - а в ряде случаев и совершением благотворительных отпеваний. Кроме того, целесообразно озаботиться созданием общецерковного фонда помощи неимущим прихожанам для погребения их родственников. Историческим прецедентом является погребение христиан за счет общины в Апостольской Церкви Ι века, а также наличие целой коллегии «фоссатов» или могильщиков в Римской Церкви первых веков.

10.  В силу антихристианского характера кремации необходимо бороться против открытия новых крематориев и, в любом случае, не создавать при них новых часовен. Обществу необходимо разъяснять деструктивный, антихристианский и античеловеческий характер кремации и, в конечном счете, способствовать отмене законодательной нормы закона 1996 г., который приравнивает кремацию к ингумации. В силу того, что кремация провоцируется также запущенным состоянием отечественных кладбищ, Церкви следует возвысить свой глас против разгула кладбищенской преступности, продолжающегося осквернения и разграбления кладбищ и поощрять движение по восстановлению могил выдающихся деятелей Церкви и общества, поисковое движение по розыску воинов, погибших в Великую Отечественную войну и заботу о кладбищах в целом. Через пастырское слово, церковную публицистику, научную деятельность, общество следует убеждать, что если оно стремится к действительной, а не мнимой десталинизации и десоветизации, то необходимо покончить с такими его отвратительными реликтами, как кремация и кощунственное отношение к кладбищам.

Диакон Владимир Василик, кандидат филологических наук

 

---

[1]     Biblia Hebraica. 2000. C. 454/

[2]   Ковалевский А. П. Книга Ахмеда ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921-922 гг.С. 145.

 

[3]   Илиада. 23, 175-182).

[4]   Ковалевский А. П. Книга Ахмеда ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921-922 гг. Харьков, 1956, С. 145

[5]     Rush B. Burial rites in Christian tradition. Oxford, 1942.

[6]    Марк Минуций Феликс. Октавий / Богословские труды. Сборник 22. - М., 1981, - С. 161.

[7]     Законник Стефана Душана. Перевод и издание Ф.Ф.Зигеля. М., 1872. С. 12

[8]     Евсевий Кесарийский. Церковная история. М., 1991. С. 100-101.

[9]     Шкаровский М.В.Строительство Петроградского (Ленинградского) крематория как средство борьбы с религией. http://krotov.info/history/20/1920/1920krematory.htm

[10]         Головкова Л.А. «Ударим кремацией по ветхозаветным кладбищам»: Крайности атеистической пропаганды.  http://pstgu.ru/scientific/newest/news_hist_RPC2/2011/02/08/27827/

[11]        "Московский Комсомолец" от 16.10.2004

 

[12]   http://woityk.narod.ru/pil_kosmicheskih_dorog/

[13]   http://vott.ru/entry/107228

[14]   См. например Ширер У. Крах нацистской империи. Исследование. Смоленск: Русич, 1999. Цитируется по интернет-изданию http://militera.lib.ru/research/shirer/10.html

[15]   http://www.rekwiem.ru/publ/istorija_pokhoronnoj_kultury/iz_istorii_kremacii/3-1-0-33

[16]        Марк Минуций Феликс. Октавий / Богословские труды. Сборник 22. - М., 1981, - С. 161).

[17]  Митрополит Рефимнский Евгений призвал православных отказаться от кремации умерших