Предлагая новую рубрику «Имперский архив» на Русской народной линии, я написал, в частности, в прологе о том, что его «временные рамки, по моему мнению, не ограничиваются т.н. «синодальным периодом», а охватывают десятилетия нынешней смуты, длящейся с февральского переворота 1917 года, как его и восприняли Оптинские старцы и монахи, судя по их переписке того времени. Разбитые останки некогда единого державного русского корабля носятся по мировому океану, и, кажется, начинают собираться вместе, как и пророчествовали в один голос наши духоносные отцы. Опыт изживания третьего иноверного и иноземного ига русским народом, прикровенное существование Империи, как думается, также должен быть осмыслен». Подтверждение тому, что коллизии царского времени буйным цветом проросли в советский период русской истории и «плодоносят» до дня нынешнего, получаем на каждом шагу. И, таким образом, собранные мною архивные документы получают новое, остросовременное звучание.
13 июня 2013 года Президент Российской Федерации В.В.Путин посетил Еврейский музей и центр толерантности, где сделал перед раввинами заявление о передаче им т.н. библиотеки Шнеерсона, сообщив при этом, что «решение о национализации этой библиотеки было принято первым советским правительством, и членами его примерно на 80-85 процентов являлись евреи.
Но они же, - продолжил Президент, - руководствуясь ложными идеологическими соображениями, шли тогда на аресты и репрессии и иудеев, и православных, представителей других конфессий, мусульман. Они всех гребли под одну гребёнку.
И вот эти идеологические шоры и ложные идеологические установки, слава Богу, рухнули. И мы действительно сегодня, по сути, передаём еврейской общине эти книги с улыбкой. Я всех нас поздравляю с этим событием», - заключил В.В.Путин.
Хорошо помню, как хасиды гевалтом и кровью добивались этого события. Принципиальная разница между русским Царем и российским Президентом заключается в том, что «императорские раввины» приносили Помазаннику Божиему клятву верности за себя и вверенных им иудеев.
Приведем хранящийся в Историческом архиве Дальнего Востока типичный образчик еврейской присяги или КЛЯТВЕННОГО ОБЕЩАНИЯ. В 1907 г. во Владивостоке открылась синагога. Ее руководителями были избраны: раввином - врач городской больницы Гельфенштейн, старостой - купец Л.С.Радомышельский, казначеем - Л.М.Розенберг, ученым евреем - Х.А.Циммерман. 16 октября 1907 г. в еврейской синагоге согласно предписанию Военного Губернатора Приморской Области и на основании 1312 и 1322 ст.ст. Устава Иностранных Исповеданий, т. XI Свода Законов издания 1896 г., по формам и правилам, приложенным к ст. 1300 того же Устава Иностранных Исповеданий эти лица были приведены к присяге и поставили свои подписи под нижеследующим текстом:
«Я, нижеподписавшийся, обещаю и клянусь Господом Богом (в еврейском тексте Адонай), Богом Израилевым, с чистым сердцем и не по иному, скрытому во мне смыслу, а по смыслу и ведению приводящих меня к присяге, в том, что хочу чистым сердцем и душевным желанием и буду в порученной мне должности верно и безкорыстно служить ГОСУДАРЮ НАШЕМУ ИМПЕРАТОРУ НИКОЛАЮ АЛЕКСАНДРОВИЧУ, САМОДЕРЖЦУ ВСЕРОССИЙСКОМУ, да вознесется Величество престола ЕГО, и ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЙ Короны НАСЛЕДНИКУ, ВЕЛИКОМУ КНЯЗЮ АЛЕКСЕЮ НИКОЛАЕВИЧУ, да продлится благоденствие ЕГО в долготу дней, не щадя при том живота своего до последней капли крови и повиноваться Высокой ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА власти и повелением, равно как и поставленным от НЕГО правителям, судьям и начальникам.
И буду соблюдать и исполнять все установленные и впредь установляемые государственные законы, регламенты и постановления местного начальства. Наравне с законами наших святых законоположений, и буду направлять всеми зависящими от меня средствами подлежащих моему учению Евреев к исполнению своих обязанностей, повиновению гражданским властям и сохранению общественного порядка и спокойствия.
И не буду при отправлении нашего богомоления и совершения обрядов веры как в подлежащих моему ведомству синагогах и молитвенных школах, так и вне оных равно как и в хранящихся в тех синагогах и школах книгах и свитках и утвари позволять или допускать чего-либо противного существующим государственным узаконениям и высокой власти ИМПЕРАТОРА, Всемилостивейше даровавшего нам свободу исповедовать веру нашу на основании законов, писания и преданий наших, Его Августейшему Дому, государству, поставленным от НЕГО судьям и начальникам.
И не буду допускать или скрывать ничего вредного и противного законам Империи, а буду соблюдать все к интересу и пользе высокой власти клонящееся, хранить крепко всякую вверенную мне тайну и вообще таким образом вести себя и поступать, как то доброму и верному поданному надлежит.
И как я пред Богом в том всегда ответ дать могу, как суще мне Господь Бог душевно и телесно да помогает. Аминь»[1].
Повторю, нынешние российские раввины «Клятвенного обещания» Президенту страны не приносят, хотя надо было бы! Но они должны, как граждане РФ или даже «граждане мира», подчиняться законам нашей страны. И если переданная Президентом В.В.Путиным раввинам на хранение библиотека Шнеерсона исчезнет или древние манускрипты из нее будут подменены на копии (как это случилось с экспонатами в Эрмитаже, по сообщению Счетной палаты), то раввины должны будут нести ответственность по всей строгости демократических законов.
Как они несли ответственность по всей строгости революционных законов перед советским правительством в эпоху безбожного погрома храмов и синагог. А членами этого правительства, по утверждению Президента В.В.Путина, «примерно на 80-85 процентов являлись евреи».
Общую атмосферу того времени и «политтехнологии» закрытия храмов и синагог прекрасно передают секретные документы ОГПУ и административных органов из Российского государственного исторического архива Дальнего Востока, с которыми мне довелось ознакомиться.
В папке, озаглавленной «Бюллетени ПП ОГПУ о настроении населения. 1 января - 31 декабря 1927 г.», в Бюллетене N 5 из 5-го Отдела СОУ ПП ОГПУ ДВК по освещению настроения различных групп населения гор. Хабаровска в связи с проведением Октябрьских торжеств за 8 ноября 1927 г., в частности, сообщается:
«Среди гр.гр., не участвовавших в демонстрации, выступления ораторов также породили не мало толков и разсуждений. На слова тов. Гамарника[2], что на месте царской России восторжествовала новая, красная Россия, Россия рабочих, один какой-то тип, по виду торговец, сказав, что теперь Россия жидовская, быстро скрылся в толпе. В другом случае, когда т. Петров сказал, что на месте полей, где проливалась кровь, воздвигнутся пролетарские фабрики и заводы, один какой-то неизвестный говорил окружающим его, что он еще не видел ни одной фабрики и завода, построенных при Соввласти - все они остались от царской России».
А вот характерное сообщение о так сегодня интересующем всех вопросе заселения Дальнего Востока выходцами из сопредельных стран: «Обыватели очень недоброжелательно относились к выступлениям корейцев и китайцев, за что говорит следующее заявление одной гражданки: «Вот сейчас они орут за Соввласть, а придут завтра японцы, первые будут их приветствовать. Знаем мы их, какие они были при японцах и теперь такие же, только притворяются, продажные, а наши им верят, будто действительно все корейцы за коммунистов».
Нач. инфо ПП ОГПУ ДВК ДАВЫДОВ»[3].
В другой архивной папке этого же фонда хранятся документы, рассказывающие о закрытии Читинской синагоги. Кстати, вся история с ее строительством, закрытием и восстановлением напрочь разбивает злонамеренный миф о России как «тюрьме народов» с ужасной еврейской «чертой оседлости» и о государственном антисемитизме в советское и постсоветское время.
Чита как русское поселение, основанное казаками-первопроходцами в Забайкалье при впадении реки с одноименным названием в р. Ингода, известна с 1653 года. С 1851 г. стала центром Забайкальской области. К 1900 г. в Чите имелись 9 церквей, женский Богородский монастырь, католический костел и синагога. В 1920-1922 гг. город был столицей буферной Дальневосточной республики, с 1937 г. - центром Читинской области. Самое старое здание Читы - церковь св. Архангела Михаила, в которой в 1904 г. венчался В.Ф.Войно-Ясенецкий, будущий святитель Лука. Интересно, что рядом с православным храмом, на одном Старочитинском холме стоят православный храм, мечеть и синагога, правда, на разных улицах. На этом основании некоторые восторженные читинцы начали усматривать схожесть своего города с Иерусалимом, хотя первыми в Чите появились все-таки православные русские, а потом уже пришли иудеи и евреи-атеисты.
По утверждению читинских краеведов, первое упоминание о евреях, проживавших в Чите, встречается в мемуарах декабристов, находившихся здесь в 1826-1830 годах. Эти первые, немногочисленные еврейские поселенцы были из числа ссыльных или каторжников, вышедших на поселение. В период с 1830 по 1851 год - никаких упоминаний о евреях не найдено. После объявления Читы областным, льготным для поселения, городом, в 1851 году, приток еврейских переселенцев значительно возрос. Прибывали они, главным образом, из Иркутской губернии и Прибайкалья (Баргузин), а также из черты оседлости.
В период с 1851 по 1873 годы еврейские переселенцы, записавшиеся, в зависимости от размеров капитала, в купеческие гильдии или в мещанское сословие, заняли прочные позиции в экономической и общественной жизни города. В архивах есть свидетельства, что в 1863 году евреи принимают участие в работе комиссии по вопросу преобразования Читинского городского управления. В дальнейшем они избираются как в Городскую Думу, так и в Городскую Управу. В период 1851-1875 гг. евреи-мещане занимаются преимущественно мелким ремесленным производством, а евреи-купцы - розничной торговлей. Но уже на рубеже ХIХ-ХХ веков возникают крупные еврейские торговые дома: Зазовских, Новомейских, Цын, Насташевских, Китаевичей и др. Многие евреи становятся ювелирами, врачами, юристами, кондитерами.
Первая Читинская синагога была построена около 1880 года, на углу улиц Ингодинской и Камчатской (ныне Столярова). Вопрос о постройке каменной синагоги поднимался давно, но долго не решался положительно из-за нежелания евреев-старожилов Читы терять места, купленные ими в деревянной синагоге. Но мало помалу остальные взяли верх, и с 1903 года начались ходатайства о разрешении каменной постройки. Средства на постройку каменной синагоги образовались, главным образом, от продажи с торгов мест в будущей синагоге. Места эти ценились недешево: первый ряд от 1200 до 900 руб., второй 900-800 руб. и т.д. Этим путем собрано до 90 000 руб., составивших основной капитал для постройки.
После революции, в 1919-1922 гг., во время существования буферной Дальневосточной республики, многие еврейские семьи покинули Читу и выехали, главным образом, в г. Харбин. Тем не менее, синагога выполняла все свои функции, по крайней мере, до 1930 года, чему имеются документальные свидетельства, как сообщает С.Кудрявцев, инспектор Центра по сохранению историко-культурного наследия Читинской области[4].
Дело о закрытии Читинской синагоги имеет гриф: «Совершенно секретно. Форма N 7 по инструкции секретного делопроизводства. Отпечатано 3 экз. Секр. Часть Далькрауправления. Материалы поступили в административный отдел Дальневосточного краевого исполкома. Здание представляло собой большую ценность - 88.525 руб. по оценке госстраха. Мотивировка изъятия: 1) надо делать ремонт, а община не может; 2) здание необходимо для культурно-просветительской работы и для размещения китайцев, прибывших в город после конфликта на КВжд; 3) с требованиями отобрать здание выступают еврейская общественность и другие общественные организации города.
Городская комиссия по акту от 13.07. 1929 г. насчитала не выполненного ремонта на 5.209 руб. 59 коп., хотя строительный сезон заканчивался и строить бы не успели. Община разъяснила, что все разумные требования выполнит.
В Читинский окружной Исполнительный Комитет поступает Заявление от Правления Читинской еврейской общины (орфография и пунктуация оригинала):
«В последнее время в местной прессе и среди ряда Профсоюзной массы еврейской национальности поднята агитация в пользу изъятия здания местной синагоги от местной Еврейской Общины верующих и передаче ее под какое-либо учреждение культур. характера, при том в качестве основного довода изъятия синагоги приводятся разнообразные мотивы.
Поднятая агитация вылилась в прямое обращение к Горсовету с просьбой изъять упомянутую синагогу от местной Евр. Общины. Горсовет в своем пленуме от 29.04 1929 г. постановил пойти навстречу желанию массы евр. нац-ти и возбудить ход-во перед надлежащими органами власти об изъятии синагоги от верующих.
Не останавливаясь подробно на мотивах изъятия синагоги от Евр. Общины верующих, Чит. Евр. Общ-на, как арендатор здания синагоги и всего культового имущества, желает осветить этот вопрос, связанный с изъятием синагоги, дабы органы власти не получили одностороннего освещения вопроса о положении с синагогой и тем самым не впали бы в невольную ошибку, могущую произойти в связи с постановлением Горсовета об изъятии синагоги.
Чит. Евр. Об-на к настоящему времени насчитывает в своих рядах до 350 чел. членов Общ-ны, зарегистрированных в Общ-не. Т.о, говорить о том, что синагога посещается и служит лишь потребностям нескольким десяткам верующих евреев - оснований не имеется.
Но в наиболее почитаемые праздники еврейской национальности, в так называемые годовые праздники, синагога посещается до 700-800 членами еврейской национальности.
В эти особо торжеств. праздники синагога не имеет возможности вместить всех желающих, т.к. число мест в синагоге равняется только лишь 450 человекам и приходится заполнять подставными стульями и скамейками все проходы и более и менее свободное место.
Следовательно, утверждение о том, что имеется слабая посещаемость синагоги, граничащая с отсутствием верующих, и также оснований не имеется.
Далее, Читинская Еврейская Община категорически заверяет, что в своем выполнении договорных отношений с органами власти по аренде здания синагоги никогда не было и не будет нарушений, т.к. община все свои обязанности перед государством выполняет в точности. Следовательно, органы власти не могут поставить Читинской Еврейской Общине в вину ни одного невыполнения ею возложенных на нее обязанностей.
При таком положении дела Читинская Еврейская Община позволяет себе указать, что всякое физическое изъятие синагоги из аренды общины верующих будет нарушать в корне существующие по сему вопросу законоположения, в частности Циркуляр НКВД и НКЮ от 15.04 1927 г.
Читинская Еврейская Община, действуя на основе зарегистрированного Устава от 23.11 1923 г. под N 1 в Забгубисполкоме ни сколько не думает отрицать права органов власти в первую очередь удовлетворять интересы культурного характера населения. В этом отношении Еврейская Община пошла навстречу без всякого нажима и предоставила городу помещение старой синагоги под училище национальных меньшинств.
Таким образом, Читинская Еврейская Община не была глухой к начинаниям власти и, поскольку помещение старой синагоги было лишним, Еврейская Община отдала таковое совершенно добровольно без всяких препятствий с ея стороны под культ. учреждение.
Далее, Читинская Еврейская Община помимо основных целей своего объединения имеет цели и чисто благотворительного характера, содержа в нижнем помещении синагоги помещение для инвалидов, которым дает приют и все необходимое, согласуя в этом вопросе все свои действия с органами собеса.
На основании изложенного, Читинская Еврейская Община просит при рассмотрении постановления Горсовета об изъятии синагоги учесть наши соображения в той плоскости, что синагога объединяет вполне достаточное количество граждан еврейской национальности, что никакого нарушения договорных отношений с органами власти со стороны Общины не соблюдается (так в оригинале; м.б., описка, и надо: наблюдается? - А.Х.) и не имеется, что требования власти выполняются беспрекословно, что община выполняет общеполезные функции благотворительного характера, санкционированные органами Собеса и ходатайству как Горсовета, так и граждан, не давать никакого исполнения и движения в виду отсутствия к тому законных поводов».
Однако «требованию граждан» власти ход дали, и стали готовить закрытие синагоги. В ответ созданная при Читинской Еврейской Общине комиссия жалуется в ДВ Краевой исполком, мотивируя, что местная власть не может отобрать здание по закону, ибо это означает физическое лишение верующих возможности совершить богослужение. Подписали: Председатель Семен Эльяшевич Шварц, члены, секретарь - Тэвья Гершов Шейзер.
Проводя линию партии, Читинский Горсовет собрал подписи 707 трудящихся-евреев с требованием отобрать синагогу, присовокупив к подписному листу постановления пленумов разных секций Горсовета: Наробраза, Здравоохранения, Фин.-бюдж., коммун, Администр.-Правовой, Коопторг, Восточных рабочих. В деле подколоты подписные листы «евреев, проживающих в Чите и желающих передать синагогу из ведения религ. общ-ны и передать на культ. нужды трудящихся г. Читы».
В авангарде, если «партия сказала надо», как всегда шел комсомол со своим передовым еврейским отрядом. Из Протокола общего собрания Евр. молодежи при райкоме ВЛКСМ Чит. II от 18.04 1929. Выступал т. Давидович и призвал дружно взяться за эту работу - «вырвать синагогу из рук чуждых элементов» и «проводить агитацию в семье». В заключение Давидович приводит главный аргумент: «Со стороны антисемитов мы всегда слышим слова, что якобы русские церкви закрывают, а еврейские не трогают, так давайте вырвем это зло с корнем». Тов. Бычковский говорит о том, что «враги не дремлют», собирают подписи и отправляют делегации в центр. Собрание постановило: синагогу закрыть.
На пленуме Торгово-Кооперативной секции Горсовета 22.04 1929 г. наблюдалось разнообразие точек зрения. В прениях т. Кравцевич предложил строить новую синагогу на сумму налога со старой, т.к. он слышал, что ее якобы закрывают сами евреи из-за чрезмерного налога за здание. А некто Левина сказала, что новую синагогу нельзя закрывать без отдачи хотя бы старой, т.к. обе построены на личные сбережения евреев. На что следующий выступающий т. Пузанов осадил Левину, чьи соображения оказались в принципе неверны, т.к. как член Горсовета она должна вообще вести борьбу против религ. предрассудков и что в синагогу ходят одни нэпманы, а мы должны поддержать евреев-рабочих.
29 апреля 1929 г. в здании Драмтеатра состоялось заседание пленума Читинского Гор. Совета Р-К и Красноармейских Депутатов. Протокол N 7. С докладом о требованиях трудящихся-евреев изъять синагогу и передать на культурно-просветительские нужды выступил т. Давидович. В прениях т. Израитель от имени раб.-евреев сказал, что «синагога существовала для затемнении евреев-бедняков. Теперь они осознали это и требуют изъять синагогу...»
Пленум постановил: ходатайствовать через ОИК (Читинский областной исполком) перед ДКИКом (Дальневосточный краевой исполнительный комитет) о закрытии каменного здания еврейского молитвенного дома и передаче его под культурно-просветительное учреждение.
Власти подключили административный ресурс и подняли волну в прессе. В местной газете в заметке «Синагогу под клуб» Абр. Шмуйлович требует: «Будет преступлением, если во имя желания десятка одряхлевших стариков и старух прекрасное здание по-прежнему останется за синагогой. Помещение синагоги нужно отдать под культинститут. С этим вопросом надо поспешить, время не терпит».
Дело после жалобы евреев во ВЦИК задержали в ДКИКе и готовили более обстоятельно для решения ВЦИКа. Но в результате победила социалистическая законность и революционная необходимость: на заседании Далькрайисполкома от 10 ноября 1929 г. Протокол N 35/26 синагогу закрыли[5].
Советская власть в здании Читинской синагоги театр или клуб не открыла. Сначала туда заселили беженцев с юга области, в момент конфликта с Китаем. После этого в здании обосновался Лесотехникум, в 1938 г. сельхозбанк, и множество других арендаторов. В современных путеводителях по Чите синагога на Ингодинской улице, 19 указана как действующая. Во многом благодаря усилиям главного раввина России Берл Лазара.
В конце 20-х - начале 30-ых годов прошлого века, когда случилась история с закрытием Читинской синагоги, в Забайкалье, как и по всей России, советская власть устраивает тотальный погром Православной Церкви. 1923-1924 гг. были особенно драматичны для Забайкальской епархии. Когда православная община лишилась епископского окормления, начался погром православных храмов. Летом 1924 г. раскольники-обновленцы, при содействии властей, силой захватили все православные церкви в г. Чите. К концу 1920-х гг. в Читинско-Забайкальской епархии было ещё около 150 общин, объединённых в 14 благочиний, а в результате гонений епархия была ликвидирована.
В современную историю Русской Церкви вошел показательный процесс над участниками «контрреволюционной монархической организации», во главе которой органами ставится Архиепископ Евсевий (Рождественский), возглавлявший Читинско-Забайкальскую епархию в 1927 - начале 1930 годов. Сотрудники читинского «оперсектора» ОГПУ под начальством Якова Бухбанда состряпали дело о «клерикально-монархической» организации, чтобы одним махом расправиться и с противниками советской власти, и с неугодным духовенством.
Как пишет историк Д.В.Саввин, среди всех «злодеяний» православных монархистов-контрреволюционеров имеется и антисемитская пропаганда - достаточно серьёзное обвинение в Советской России в 1930-е гг. В данном случае следствие отталкивалось не только от показаний «свидетелей», но и от обнаруженных вещественных доказательств: стихотворений «Кит и жид» (авторства В.М.Пуришкевича) и «Сотворение жида». Одна из обвиняемых, Анна Иоакимовна Лундстрем, входившая в Сестричество при Казанском кафедральном Соборе и участвовавшая в организации помощи арестованным и высланным клирикам, на вопросы следствия относительно антисемитской пропаганды показала следующее: «Сионские протоколы я читала у покойной игумении Мещериновой Анастасии у которой частенько бывала. В этих протоколах были какие-то пророческие изречения, в которых говорилось о том, что деньги скоро не будут иметь цены, что в их руках будет вся печать и т.д.... было ещё стихотворение под заглавием «Сотворение жида», т.к. муж первый у меня был Еврей, я это стихотворение сожгла...» Два иронических стишка да процитированные слова А.И.Лундстрем и составили все «доказательства», благодаря которым в обвинительное заключение Я.Бухбанд смог вписать слово «антисемитизм».
Судилище завершилось массовыми казнями и ссылками в Нарымский край, что было равносильно мучительной, верной смерти. Сонм Новомучеников и Исповедников Земли Русской ХХ века просиял новыми Бого-и царелюбцами.
В Чите единственный православный храм, бывший когда-то католическим костёлом, появляется вновь уже после Великой Отечественной войны. На долгие годы в Читинской области он будет единственным православным храмом[6].
И это прошло - словно в подтверждение соломоновой мудрости. Возрождаются православные церкви, где приносится безкровная жертва, возрождаются и синагоги, учащие по древним книгам о Третьем храме. Радуются поликультурные читинцы, улыбается толерантно Президент В.В.Путин. И я тоже хочу, но...
...Гребенка одна - волосы разные.
Примечания
[1] Российский государственный архив Дальнего Востока (РГИА ДВ). Ф.1. Оп. 5. Д. 1645. Лл. 29-29 об.
[2] Гамарник Ян Борисович, 2.6.1894, Житомир, - 31.5.1937, Москва. Советский партийный и военный деятель, армейский комиссар 1-го ранга (1935). Член Коммунистической партии с 1916. В 1923-28 гг. председатель Дальревкома, крайисполкома и секретарь Далькрайкома партии. Покончил жизнь самоубийством из страха отвечать за совершенные злодеяния.
[3] РГИА ДВ. Ф Р-2413. Оп. 2, Д. 137. Л. 37.
[5] РГИА ДВ. Ф. Р-2413. Оп. 2. Д. 308. Лл. 35-119.
[6] Сайт Читинской и Краснокаменской епархии http://www.eparhiachita.ru
.jpg)
4. Благодарность
3. Re: «Под одну гребенку»
2. Автору
1. Интересный материал