Пересмотр исторических оценок

Юбилейная дата начала Крымской войны (1853-1856гг.) дает повод по-новому взглянуть на это событие и пересмотреть мифы и стереотипы, прочно вошедшие в научный и общественный обиход, осуществив определенную ревизию сложившихся историко-психологических образов и догм в общественном сознании.

Война, которую, по инерции, продолжают называть Крымской, а на Западе - Восточной, отнюдь не замыкалась только в обозначенных географических рамках, а велась практически на всем протяжении российских морских и, отчасти, сухопутных границ, имея огромный по протяженности театр военных действий от Балтики до Тихого океана, от Черного моря до Кавказа, где атакам подверглись десятки городов Российской Империи.

Главными целями войны, со стороны противостоявшей России коалиции, было не только ограничение российского геополитического влияния, а прямое расчленение России: передача Швеции Финляндии и Аландских островов; Молдавия, Валахия и Бессарабия должны были отойти Австрии; Турция претендовала на Закавказье и Крым; Пруссия - на Курляндию, Эстляндию и Лифляндию. Россия, фактически, отрезалась от Черного и Балтийского морей и теряла свое влияние на Балканах и Ближнем Востоке. Такие стратегические замыслы были разработаны английским кабинетом министров во главе с лордом Пальмерстоном.

Спор о святых местах в Палестине - не повод, а одна из главных причин Крымской войны, учитывая фактор и уровень религиозного сознания эпохи, за которой уже следовали причины военные и экономические. И цель России (по крайней мере, официально декларируемая ею) - сохранение прежнего статуса святых мест - была полностью достигнута, и, что очень важно, закреплена документами. Данный статус существует до сегодняшнего (!)дня.

Крымская война не была столкновением, как указывается в подавляющем большинстве изданий учебной и научно - популярной литературы, России с Англией, Францией, Турцией и примкнувшей к ним Сардинии. Это было противоборство крупнейших империй земного шара: Российской империи, с одной стороны, и империи Британской, «над которой никогда не заходило солнце», объявшей почти полмира, - с другой. Не остались в стороне и Французская империя, имевшая многочисленные колонии почти во всех частях света; а также Турецкой империи, занимавшей огромные пространства от Балкан до Гибралтара и Персидского залива. Государство Сардиния, участвовавшее во враждебной коалиции и «самоутверждавшееся» таким образом на международной арене, тоже следует принимать в расчет, поскольку оно, в тот момент, владело Северной Италией, наиболее экономически развитой частью страны. Следует также учесть, что к вступлению в войну (против России) готовились и набиравшая силу Пруссия (в скором времени объединившая германские земли); а также Швеция, мечтавшая об историческом реванше после собственного геополитического провала в XVIII веке, и, наконец, Австрийская империя, также находившаяся практически в зените своего могущества и сосредоточившая на границе с Россией огромную армию.

Во вражеских армиях против России воевали представители десятков народов и этнических групп со всего земного шара: помимо англичан (с шотландцами и ирландцами), французов и турок, были марокканцы, ливийцы, египтяне, тунисцы, новозеландцы, австралийцы и пр., а также масса добровольцев со всего мира. Отметим, справедливости ради, что иностранные «солдаты удачи» были и в рядах русской армии.

К тому же, в годы Крымской войны Россия противостояла и врагам внутренним: активизировавшимся, при поддержке англичан, горцам Кавказа, пытавшихся даже захватить Екатеринодар, а также крымским татарам, совершившим (тогда - впервые) то, что в XX веке назовут «актом коллективного предательства», т.е. оказавшим поддержку оккупационным войскам в Крыму.

Отбросив навязанные идеологические клише (как советские, так и либеральные), вдумаемся: больше года (!) войска трех империй с колоссальными потерями штурмуют Севастополь, средней величины российский город, теряя сотни тысяч солдат. Наконец, занимают половину (!) его и объявляют это величайшей победой, после чего, в упоении начинают вводить в топонимику европейских городов русские названия (напр., мост Альма, бульвар Севастополь - в Париже и пр.). В то же время в Закавказье заведомо слабейшие русские части громят превосходящие турецкие силы, захватив важные в стратегическом отношении город Карс и крепость Баязет. Потерпели провал и все военно-морские операции по периметру российских морских границ. Множество кораблей союзников подорвались на русских минах. Весьма показательно, что правительства стран антироссийской коалиции, их высшее военное командование и не думали «развивать успех», направляясь вглубь России: самые отчаянные головы на Западе понимали самоубийственность этого шага.

Русская армия в годы войны не развалилась и не дрогнула, а, напротив, показала себя как исключительно боеспособное, профессиональное и слаженное сообщество (в противовес вороватому российскому интендантству), обладавшее высокой морально - психологической устойчивостью, в том числе, и к высоким потерям, чего не наблюдалось в армиях противников, где был высок процент «уклонистов» и дезертиров. Непосредственно в боях принимало участие менее трети русских войск, вынужденных прикрывать границы на юго-востоке, северо-западе, прочих направлениях, защищая страну от возможных вторжений. К концу войны количество мобилизованных и призванных в народное ополчение более чем втрое превышало цифры начального периода войны. «Качественная» категория «николаевский солдат» - стала синонимом высочайшей выучки, дисциплины и примером достойного исполнения воинского долга.

Финансово - экономическое положение России за годы войны серьезно ухудшилось, но отнюдь не выглядело катастрофичным, как, например, в Турции, до самого XX века «севшей» на иностранные займы и утратившей, в итоге, финансовую стабильность и внешнеполитическую самостоятельность. Экономика Англии и Франции пострадала в неменьшей степени, что нашло свое отражение в появлении признаков внутренних беспорядков. К тому же, армии этих стран никогда не знали такого количества дезертиров, как в годы «победоносной» Крымской войны. И это неудивительно, если принять во внимание колоссальную разницу в морально-психологической мотивации противоборствующих сторон.

Печально, что расхожее определение вождя мирового пролетариата Ульянова-Ленина, повторившего, в основных чертах, тезисы Энгельса, бывшего в то время военным обозревателем английских газет, о том, что Крымская война показала «гнилость и бессилие» царской России, по-прежнему, остается востребованным и «актуальным», хотя, на самом деле, России удалось вполне достойно выстоять, не потеряв ни пяди собственной территории, что и зафиксировано Парижским миром 1856 г., в жестокой схватке с сильнейшими державами мира; выдержать противостояние на юге, севере, западе и востоке; сохранить статус-кво святых мест в Палестине и добиться приемлемых предложений о мире от донельзя измученных и деморализованных врагов.

Дмитрий Андреевич Николаев, к.и.н., Нижний Новгород