Империя на коне

Под незатейливый гитарный мотивчик неповторимый монотонный окуджавский голос выводит песенку про Императора, едущего впереди кавалькады генералов свиты и флигель-адъютантов на «белой кобыле с карими глазами, с челкой вороною» и под «красной попоной». Вместе с бардом его слушатели как бы переносятся на «батальное полотно» истории Императорской России, где блещут эполеты, нервно играет флейта и победно ржут кони, вздыбленные рукой самодержцев. Так, пожалуй, в первую очередь с эстетической, художественной, литературной стороны воспринимает большинство наших соотечественников роль и значение лошади в эпоху правления Династии Романовых. Древняя Русь - это сакральный конь-тотем, сказочные и былинные сивки-бурки, мощные кони богатырей. Императорская Россия - поднятая на дыбы петровская Лизавета, застывшая на века под «медным всадником», и гоголевская «птица-тройка», несущаяся вдаль и не дающая ответа. Но эпос и художественное искусство есть вершины народной жизни, в основе которой лежит повседневный ратный и мирный труд. И здесь нашим предкам никак было не обойтись без помощи древнейшего, наряду с собакой, друга - лошади.

Восприяв наследие Византийской Империи, царская Россия приняла вместе с тем и традиционное христианское отношение к лошади как сакральному символу первого друга человека - венца Божиего творения. Первый русский Государь из Династии Рюриковичей, помазанный на царство по древнему цареградскому чину, Иоанн Васильевич Грозный окончательно воплотил на нашей земле идею Москвы как Третьего Рима, а России как сердца мира, «хартленда», выражаясь современным языком геополитики.

В области коневодства и коннозаводства это, в частности, выразилось в том, что на государственном уровне окончательно оформлялись традиции Древней Руси, где были лошади разных пород, как местных, так и привезенных с Востока и Запада. В русских летописях говорится о милостных (верховые лошади высшего качества), сумных (для перевозки сум, т. е. вьюков) и поводных, или товарных (использовали в обозе), лошадях. С XII в. упоминается и о фарях - благородных легких скакунах восточных пород. Таким образом, у нас конь издревле стал не только образом войны цивилизаций, но их дружбы и взаимопроникновения.

После св. блг. Великого Князя Дмитрия Донского на Руси сосуществовали две породы верховых лошадей: русская улучшенная и татарская. В эпоху правления его отца и самого Царя Иоанна Васильевича возник специальный Конюшенный приказ и стали появляться государственные конные заводы. За Царем последовали бояре и монастыри. Вначале XVII в. заводы назывались кобыличьими конюшнями, их было сначала 13 (в том числе в селах Броннице, Воробьеве, Коломенском, Острове, Хорошеве и др., в слободах Александровской и Гавриловской), а позже их число дошло до шестнадцати. Разводили две породы: русскую и аргамачью (благородная восточная). Коннозаводство в Московском государстве находилось на достаточно высоком для того времени уровне.

После Смутного времени вслед за Династией Рюриковичей вступила на престол Династия Романовых. Продолжая традиции своих венценосных предшественников, царствующая Династия оставила развитие конного дела в стране под своим высоким попечением. Количество лошадей в царских конных заводах было очень большим. Из сохранившегося письма Императора Петра Первого к сыну Царевичу Алексею следует, что во времена Царя Алексея Михайловича (1629-1676) в дворцовых конюшнях содержали до 50 тыс. лошадей.

Император Петр Ι частью расформировал бывшие дворцовые конные заводы, а десять заводов вместе с приписанными к ним землями и крестьянами отдал в частные руки своим отличившимся дворянам. Оставшиеся десять придворных конных заводов значительную часть племенного состава передали на пополнение армии. В 1705 г. был ликвидирован Конюшенный приказ, и его дела перешли в ведение созданного Приказа Большого дворца. В 1707 г. был основан новый конный завод в селе Бобровском на реке Битюг в Воронежской губернии, давший наименование всемирно известной битюгской породе. Впрочем, в истории отечественного коннозаводства под этим наименованием фигурируют разные породы лошадей-тяжеловозов.

 

16 января 1712 г. был издан Императорский Указ об учреждении конных заводов в Казанской, Азовской и Киевской губерниях и укомплектовании их выводными из Силезии и Пруссии племенными лошадьми. И хотя он не был реализован на практике, его историческое значение велико, так как в нем впервые было сформулировано положение о создании государственных конных заводов не для обеспечения нужд Двора, а для военно-ремонтных целей, т.е. для пополнения конского состава армии[1].

После смерти Императора Петра Первого в 1725 г. дело создания государственных конных заводов было приостановлено. И только в 1739 г., в правление Императрицы Анны Иоанновны, было основано 10 новых конных заводов: Бронницкий, Хорошевский, Павшинский, Гавриловский, Даниловский и Сидоровский (Костромского уезда), Всегоднический (Владимирской губ.), Скопинский (Рязанской губ.), Богородицкий (Тульской губ.), Шексовский. В 1740 г. создано 10 заводов при «малороссийских» и «слободских» полках (Переяславский, Киевский, Прилуцкий, Лубенский). Племенной состав в нем был только немецких пород. Созданные вслед за тем конные заводы кирасирских полков были укомплектованы в основном русскими и украинскими лошадьми. Однако эти заводы не оправдали своего предназначения и прекратили существование. Комплектование армейских конных полков впредь предусматривалось исключительно путем вольной покупки ремонтных лошадей. В середине XVIII века в России началось быстрое развитие частного коннозаводства. Этому способствовал Указ Императрицы Елизаветы от 3 мая 1756 г. об отмене принудительных конских наборов и о покупке лошадей для нужд армии.

В правление Императрицы Екатерины II особо отличился в коннозаводстве, как на военных и любовных фронтах, граф А.Г. Орлов-Чесменский (1737-1807). Еще в 60-х годах XVIII века в своем подмосковном имении Остров он начал первые коннозаводские опыты, получив по распоряжению Императрицы возможность выбрать для себя лучших жеребцов и маток из дворцовых конных заводов. И хотя в Острове в 1776-78 гг. кратковременно, но плодотворно использовали родоначальников орловской верховой породы жеребцов Салтана и Сметанку, из-за сурового климата завод пришлось перенести в более подходящие климатические условия. В настоящее время село Остров расположено неподалеку от подмосковной станции Люберцы. Здесь сохранился конный двор времен А.Г. Орлова.

Благоприятные условия были найдены в Воронежской губернии между поместьями Хреновое, Чесменка, Пады с хуторами, отведенными А.Г. Орловым под конный завод. Здесь была выведена знаменитая орловская верховая порода лошадей. После смерти графа Орлова продолжалось совершенствование верховой породы. Использовались лучшие потомки от орловских верховых кобыл и восточных жеребцов, поступавших в завод после 1800 года. Самым ценным оказался полученный в 1803 г. в подарок от Императора Александра Первого «белый арабский жеребец». Была на заводе выведена и другая знаменитая порода - орловские рысаки.

С конца XVIII в. по 1840-е годы в Россию, кроме купленных А. Г. Орловым, были импортированы многие сотни жеребцов. Среди них были победители и призеры Эпсомского дерби и Сент-Леджера - Дидло, Миддльтон, Трафальгар, Мэджик, Рафаэль, Мемнон, Бирмингам, Генриад, Ван Тромп; выигравшие «2000 гиней» (название скачек в Англии) Трофониус, Нектар, Интерпретер, Антар; знаменитые в Англии производители Серберюс, Перувиан, Периклес, Айсуриэль и многие другие. Это обстоятельство положило основание для развития российского верхового чистокровного коннозаводства, а также разного видов скачек[2].

Многочисленные войны, которые вела Россия в XIX веке, потребовали восстановления военных конных заводов. В 1819 г. был создан специальный Комитет об управлении военно-конскими заведениями и ему подчинены Починковский, Скопинский, Деркульский, Стрелецкий, Лимаревский и Новоалександровский военные конные заводы. Из них Починковский Нижегородской губернии и Скопинский Рязанской губернии были основаны как дворцовые еще в XVII в., а с 1796 г. были государственными. Деркульский существовал с 1767 г. Остальные три завода открыты заново в XIX в. Стрелецкий построен в 1801-1805 гг., укомплектован лошадьми из Деркульского, Скопинского, Починковского и некоторых дворцовых заводов. Лимаревский конный завод построен в 1818-1822 гг. Комплектование его лошадьми, отобранными в Деркульском и Стрелецком заводах, началось в 1819 году. Новоалександровский завод построили в 1822-1825 гг. Лошади начали в него поступать из основанных ранее Беловодских заводов в 1823 году. Официальным годом основания ныне существующих конных заводов признаны: Стрелецкого - 1805 г., Лимаревского - 1822 г., Новоалександровского - 1825 год.

Указом Императора Николая I от 7 января 1843 г. предписывалось: «Императорские военно-конские заводы со всеми их способами предназначить для улучшения коннозаводства в государстве». И, наконец, 10 апреля 1843 г. было учреждено Управление государственного коннозаводства, на которое возлагали руководство всеми государственными конными заводами и случными земскими конюшнями. Ему же были поручены надзор за проведением скачек и бегов и назначение призов для них. Во исполнение этих указов пять военных конных заводов, существовавших в то время, были преобразованы в государственные[3]. Возглавляли Комитет о коннозаводстве российском такие опытные специалисты, как президент Лебедянского скакового общества Н.А. Лунин и редактор первых русских заводских книг Н.В. Граевский. Впоследствии создается Управление государственного коннозаводства, которое возглавляли граф В.В. Левашов, его сменил барон Е.Ф. Мейендорф, затем генерал-адъютант Р.Е. Гринвальд, а в 1881 г. граф И.И. Воронцов-Дашков, владевший крупным рысистым Новотомниковским конным заводом в Тамбовской губернии.

Вновь назначенный на должность главного управляющего И.И. Воронцов-Дашков энергично взялся за дело. В циркуляре от 30 июня 1881 г. целью деятельности Главного управления было объявлено: «...приведение отечественного коневодства в такое состояние, при котором, помимо удовлетворения потребностей сельского хозяйства, армии и городских запряжек дельными конскими экземплярами, Россия могла бы поставлять за границу контингент лошадей, соответствующий ее естественным богатствам»[4].

В 1880-е годы открылись новые заводские конюшни: Новгородская, Владимирская, Майкопская, Елизаветпольская, Тургайская, Кустанайская; восстановлены ранее упраздненные Саратовская, Рязанская, Вятская, Курская, Оренбургская и Полтавская. Оживилось и ипподромное дело.

 

В целом же коннозаводство в России оставалось под попечением членов Династии Романовых. С мая 1897 года по ноябрь 1905 года Великий Князь Дмитрий Константинович состоял в должности главноуправляющего Государственным коннозаводством. Членом Совета государственного коннозаводства был Великий Князь Петр Николаевич.

«Хозяин Земли Русской» Император Николай II Александрович не только отлично знал конное дело, но и прекрасно сам владел конем как наездник. В 1913 году отмечалось 300-летие Дома Романовых. Непосредственный участник этого знаменательного события, Князь Гавриил Константинович, позже так описал эту красочную картину:

«Весной 1913 года романовский юбилей праздновался в.Москве. (...) Государь император въезжал в Москву верхом. Мы все поехали встречать Их Величества. Перед вокзалом стояла рыжая чистокровная лошадь Государя, внук известного производителя Гальтимора[5]. Лошади всех нас стояли справа от подъезда по нашему старшинству.

Сев на лошадей, мы поехали за Государем. Дяденька был на своей неизменной кобыле Штокрозе Деркультского конного завода, а я на своем Парнеле. Непосредственно за государем ехало дежурство (генерал-адъютант, свиты генерал и флигель-адъютант). За ними ехали старшие по престолонаследию - великий князь Кирилл, Борис и Андрей Владимировичи с герцогом Зюдерманландским, а за ними - все остальные».

Благодаря усилиям Императоров, их верных государственных слуг и подвижников-коннозаводчиков, в канун новых испытаний ХХ века русская конница далеко превосходила кавалерию других стран в способности совершать марши на дальние расстояния. Это было достигнуто постоянными упражнениями, в ходе которых целые полки и даже дивизии преодолевали сотни километров. Постоянно проводились императорские смотры полков и кавалерийские учения, к которым войска тщательно готовились. Об одном из таких смотров, под Красным Селом, пишет в своих воспоминаниях Князь Императорской Крови Гавриил Константинович:

«12 кавалерийских полков построились в одну линию для встречи Государя. Линия построения была так велика, что я, бывший на первом взводе 4-го эскадрона, не видел из-за складки местности Николая Николаевича (Великий Князь, Главнокомандующий русской Армией в то время - А.Х.), который стоял впереди, перед серединою всей этой массы конницы. Он был на своей новой чистокровной гнедой лошади, на которую он в первый раз сел в тот день.

Конечно, линейное учение 12 кавалерийских полков не имело боевого значения, а было лишь красивой картиной, показывающей хорошую съезженность нашей конницы (...).

В Красном Селе на военном поле была показана (...) атака кавалерии на пехоту, тоже в высочайшем присутствии. Не помню, участвовала ли в атаке вся кавалерия, находившаяся в лагере, или только наша 2-я гвардейская кавалерийская дивизия. Мы шли разомкнутыми рядами полевым галопом несколько верст подряд (...).

Наш полк атаковал лейб-гвардии Измайловский, в котором служил мой брат Константин. Он был в этот день в строю полка. Измайловцы стояли разомкнуто, с пулеметами, и мы проходили между ними. Тут же находился верхом Государь с большой свитой; справа от Государя стоял Великий Князь Сергей Михайлович, генерал-инспектор артиллерии. Я заметил, что он указал Государю на меня (...)».

Даже женщины - члены Династии принимали участие в конных смотрах и парадах как Шефы своих полков. По воспоминаниям очевидца, «5 августа 1913 года Государь принимал в Петергофе парад 8-го Уланского Вознесенского и 3-го Гусарского Елизаветградского полков. Шефом Гусарского полка была Великая Княжна Ольга Николаевна, а Уланского - Татиана Николаевна - старшие дочери Царя.

Ольга и Татиана Николаевны приехали до Государя и сели амазонками на своих лошадей. Они были в форме своих полков, в чине полковника. Николай Николаевич поехал с Ольгой Николаевной к Гусарскому полку. Я слышал, как он ей сказал: «Галопом!» Ольга Николаевна подняла свою красивую вороную лошадь в галоп и рядом с Николаем Николаевичем подъехала к своему полку. Командующий полком генерал Мартынов выехал к ней навстречу. Ольга Николаевна поздоровалась с полком и объехала его в сопровождении Николая Николаевича. Затем она встала на правый фланг полка.

Николай Николаевич широким галопом вернулся за Татианой Николаевной и тоже вместе с ней подъехал к ее Уланскому полку, с которым она поздоровалась и встала на его правый фланг. После этого приехал Государь. Государыня по болезни не могла быть на параде и, таким образом, не видела своих двух старших дочерей перед их полками. Наследник со своими младшими сестрами смотрел на парад из палатки.

 

Когда Государь объехал полки, начался церемониальный марш; Великие Княжны ехали перед своими полками на месте шефа, то есть перед командиром полка. Уланский полк проходил первым. Перед Татианой Николаевной ехал командовавший сводной бригадой генерал Орановский на некрасивой рыжей лошади, шедшей за поводом. Обе Великие Княжны галопом заехали к Государю, но Ольга Николаевна срезала круг. Обе они были прелестны и очень старались. Я думаю, что Государь сильно волновался, видя своих дочерей в первый - и увы! - последний раз в строю»[6].

В 2013 году Россия широко отмечает 400-летие воцарения Династии Романовых на престоле. И хотя «на передней лошади под красной попоной» не будет пока Императора, лошади с «карими глазами и челкой вороною» так или иначе обязательно примут участие в юбилейных романовских торжествах.

 

Примечания

---

[1] См.: Ильменский А.А. Указы и правительственные распоряжения, относящиеся до государственного коннозаводства и коневодства в России за 260 лет, с 1649 по 1909 год. СПб. 1910. С. 14.

[2] В племенной работе с чистокровной верховой породой особенно ценными считают лошадей, победивших в скачках на традиционные призы. На родине породы в Англии это так называемые классические призы для трехлеток: Дерби (проводится с 1780 г., дистанция около 2400 м), Сент-Леджер (с 1776 г., дистанция около 3000 м), «2000 гиней» (с 1809 г., дистанция около 1600 м), Оке (с 1779 г., дистанция около 2400 м) и «1000 гиней» (с 1814 г., дистанция около 1600 м). На первые три из этих призов скачут и жеребцы, и кобылы, в розыгрыше призов Оке и «1000 гиней» участвуют только кобылы. Самым престижным считают Дерби, названный по фамилии коннозаводчика лорда Дерби, который учредил этот приз. В других странах, в том числе и России, в разное время были учреждены призы, соответствующие английским.

[3] Ильменский А. А. Там же. С. 116.

[4] Журнал коннозаводства. 1881. № 8. С. 3.

[5] От Гальтимора и Гальционы происходил знаменитый Гаммураби - чистокровный жеребец Гос. Деркульского завода, выигравший в 1905 г. Всероссийское скаковое Дерби, пройдя 2 версты 144 сажени в 2 мин. З6 с.

[6] Великий князь Гавриил Константинович. В Мраморном дворце. М.: Вече, 2007. С. 169-179.