К вопросу об участии Сербского отряда под командованием Матии Благотича

Одним из наименее изученных эпизодов гражданской войны в Казани в августе - сентябре 1918 г. было и остаётся участие в ней на стороне «белых» (1) сербского военного формирования (2), получившего впоследствии наименование «Сербского добровольческого полка имени майора Благотича» (в дальнейшем - «Добровольческого полка сербов, хорватов и словенцев имени майора Благотича»). Попытка объединить скупые и разрозненные сведения о «казанском периоде» его деятельности была, в частности, предпринята недавно кандидатом исторических наук из Санкт-Петербурга А.М.Захаровым в статье «Создание Сербского добровольческого полка имени майора Благотича в России в 1918 г.». (3) Однако, при несомненной исследовательской ценности означенной публикации, она оставляет целый ряд вопросов, многие из которых сформулировал сам автор.

В данной связи следует упомянуть также статью челябинского историка И.В.Купцова «Сербские национальные формирования в России во время Первой мировой войны и Добровольческий полк сербов, хорватов и словенцев имени майора Благотича в Челябинске в 1918 - 1919 гг.», опубликованную в 2011 г. в сборнике материалов Второй региональной музейной конференции «Гороховские чтения». (4) В ней также содержится достаточно интересная информация о «казанском периоде» деятельности полка, но остаются не прояснёнными мотивы и логика поступков сербов до и во время операции по захвату города частями «Народной Армии» «Комуча» и Чехословацкого корпуса.    

Помочь ответить на возникающие вопросы, помимо активно привлекаемых в последнее время документов и мемуаров «белого» происхождения, способны опубликованные в 1920 - 1930-е гг. воспоминания непосредственных участников «казанских событий» из лагеря «красных», а также отдельные документы, датированные августом - сентябрём 1918 г., большинство из которых были помещены в изданных в Казани (соответственно, в 1924 и 1933 гг.) сборниках: «Борьба за Казань. Сборник материалов о чехо-учредиловской интервенции в 1918 г.» (5) и «Первый год пролетарской диктатуры в Татарии (Сборник документов и материалов по истории парторганизации и гражданской войны в 1918 г.)» (6). Несмотря на идеологическую ангажированность большинства последних в части оценок деятельности сербов, данные воспоминания имеют важное значение, в первую очередь, в плане накопления и обобщения фактического материала, а также указаний на роль Сербского отряда и их командира («воеводы») майора Матии Благотича в исходе боёв за Казань 5 - 7 августа 1918 г. и в дальнейших операциях «белых» на подступах к городу.

Появление незадолго до этого в городе сербского военного формирования, известного, в разных источниках, под названием «Интернациональный (сербский) батальон» или «Сербский революционный батальон», изобилует не вполне ясными обстоятельствами. Известно, что он был создан путём переименования 2-го Юго-Славянского ударного батальона, действовавшего с лета 1917 г. на юге России под командованием близкого впоследствии к большевикам полковника Александра Серба (Срба) (7).

После «загадочной», по словам А.М.Захарова, гибели последнего командование батальоном, по поручению сербского военного атташе полковника Бронислава (Бранислава) Лонткиевича (Леонткиевича, Лондкиевича), являвшегося противником заключения мира с Германией, принял на себя 34-летний майор артиллерии Матия (Мата) Благотич (Матија Благотић) (род. 15 марта 1884 г.), прибывший в Россию летом 1916 г. «для усиления кадрового офицерского состава Сербского добровольческого корпуса». Как отмечает в опубликованной недавно статье «Фотоархив сербской военной миссии в Советской России» историк А.В.Ганин, майор Матия Благотич был, «пожалуй, самой известной личностью среди членов миссии». (8)

«Батальон, оставшийся без командира, - пишет А.М.Захаров, - он нашёл в состоянии изрядной анархии и разложения. Под команду [М.]Благотича поступило немногим более 200 человек. Майор перевёл эту часть в Казань для переформирования и пополнения. Почему был избран именно этот город достоверно неизвестно, но можно предположить, что в силу того, что Казань к этому времени в принципе представляла собой крупный центр военного обучения и подготовки. Не следует также исключать и элементарные финансовые соображения - денежное довольствие часть фактически не получала.

[М.]Благотич, имеющий солидный опыт командования запасными частями, сумел в короткий срок восстановить боеспособность батальона. Отличие его от плохо подготовленных русских частей бросалось в глаза современникам, имевшим опыт в военном деле». (9)

Между тем, как отмечает И.В.Купцов, переброска в Казань сербского батальона (численность которого на момент перехода на сторону «белых» он исчисляет в «300 бойцов») преследовала вполне конкретную цель: по словам исследователя, это было сделано «для усиления охраны золотого запаса России». (10) Однако, по иронии судьбы, через короткое время сами сербы приняли активное участие в захвате казанской части «золотого запаса» и передаче его «белым».

Американский историк С.П.Петров (сын «белого» генерала П.П.Петрова), в свою очередь, указывал в книге «Упущенные возможности. Гражданская война в восточно-европейской части России и в Сибири, 1918 - 1920 гг.» на то, что сербы были расквартированы здесь «в ожидании разрешения вернуться домой через Сибирь. Любопытно, что, по сведениям того же автора, «разрешение покинуть Казань» они получили в начале августа 1918 г. (то есть, следует думать, непосредственно перед приходом «белых»). (11) А уже 18 августа 1918 г. в Москве чекистами была арестована сербская военная миссия во главе с Брониславом Лонткиевичем, сотрудники которой осенью того же года покинули Россию.

При этом, как отмечает А.М.Захаров со ссылкой на работу В.В.Зеленина «Под Красным знаменем Октября: югославянские интернационалисты в Советской России, 1917 - 1921 гг.», сербов «всячески отмечал и благоволил к ним» командующий Восточным фронтом левый эсер М.А.Муравьёв, поднявший 10 июля 1918 г. вооружённый мятеж. Принимая, с некоторыми «хронологическими оговорками», на веру данное утверждение, логично будет предположить, что после ликвидации М.А.Муравьёва и назначения новым командующим Восточного фронта большевика И.И.Вацетиса (являвшегося одним из руководителей подавления восстания левых эсеров в Москве) отношения между «Интернациональным (сербским) батальоном» и штабом фронта перестали быть идиллическими.

Косвенным подтверждением этого могут, в частности, служить воспоминания М.И.Лациса (Я.Ф.Судрабса), прибывшего в Казань «в 20-х числах июля» в качестве председателя «Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией на Чехословацком фронте», зачисленного здесь в Реввоенсовет Восточного фронта(12) и активно занявшегося «преобразованием» Казанской ЧК (в которой ещё «сотрудничали» левые эсеры). По словам творца «красного террора» в Казани, «положение требовало произвести неотложные и серьёзные операции, как в городе, так и в деревне» (иными словами - карательные акции в отношении антибольшевистских сил), препятствием к чему послужили, в том числе, ненадёжные в политическом отношении сербы.

«В городе находилось много офицерства, - вспоминал М.И.Лацис (Я.Ф.Судрабс). - Более активные жили в близлежащих деревнях. В Комиссии имелись донесения о контрреволюционной работе в деревне и о вооружении крестьян. Необходимо было произвести массовые обыски на предмет разоружения деревни и изловления белогвардейцев. Для этого требовалось 300 человек солдат. Но эту операцию пришлось отложить, так как у командующего такой силы не оказалось. В распоряжении [И.И.]Вацетиса был только 5-й Латышский полк, только что прибывший, но не в полном комплекте. Его нельзя было трогать потому, что в городе были ненадёжные части, вроде Сербского отряда, потом перешедшего к чехам». (13)

Вероятно, у большевиков-чекистов были веские основания для того, чтобы подозревать сербов в «ненадёжности». В данной связи необходимо, в первую очередь, вспомнить о прецеденте, имевшем место во время июньского захвата Самары, когда, как сообщает И.В.Купцов, на сторону «белых» перешёл 2-й сербский батальон 1-го Самарского интернационального полка под командованием капитана Жарко Магарашевича. «Согласно донесению [Й.]Миланковича (14), - отмечает историк, - в тот момент, когда чехи приближались к Самаре, [Ж.]Магарашевич «выступил против большевиков и весьма поспособствовал освобождению этого города». (15) К «белым» присоединились также группа офицеров и около ста солдат из состава 1-го сербского батальона 1-го Самарского интернационального полка.

Невольно возникают ассоциации с дальнейшими действиями в Казани в начале августа 1918 г. «Интернационального (сербского) батальона», которые осуществлялись практически по тому же самому «сценарию». Тем не менее, ранее Сербскому отряду (возможно, как самому боеспособному) была доверена оборона наиболее укреплённой, стратегически важной высоты - Казанского Кремля («Крепости»), где традиционно располагались учреждения государственной власти. В то же время, они оказались здесь в своеобразной ловушке, так как, находясь в центре города в крепостной изоляции, сербы были со всех сторон окружены вооружёнными формированиями «красных».   

Судя по всему, при приближении к Казани частей Чехословацкого корпуса и «Народной Армии» большевистское руководство всё же попыталось максимально обезопасить себя от повторения самарского «сценария». Так, историк А.А.Петров отмечает, что: «Накануне штурма красное командование потребовало у сербов выдать всех офицеров, но батальон воспротивился этому, ушёл тайно ночью из города и присоединился к чешским войскам». (16)

Следует думать, что сербы хорошо представляли себе то, какие «меры убеждения» должны были последовать за этой «выдачей», так как незадолго до того под селом Царицыно близ Казани чекисты расстреляли без суда и следствия, по разным данным, от десяти до двадцати русских офицеров, обвинённых в заговорщических связях с генералом М.В.Алексеевым. (17)

В данной связи вполне логичными представляются также рассуждения А.М.Захарова о том, что здесь «очевидно присутствовали» идеологические соображения. В качестве аргумента в пользу наличия таковых историк приводит «кровавый эпизод», описанный в отправленной 25 августа 1918 г. из Свияжска телеграмме, которая была воспроизведена в изданном в 1961 г. сборнике документов и материалов «Большевики Татарии в годы иностранной военной интервенции и гражданской войны. (Август 1918 - декабрь 1920)». В таковой, в частности, говорилось: «Москва, Советская площадь, Дрезден, Южнославянская Коммунистическая партия

Из Свияжска, штаба V армии, № 780

По команде сербохорватских офицеров в городе Казани в лазарете белогвардейцы зарезали тридцать раненых коммунистов сербохорватов.

Политический комиссар, сан[итарный] врач Маркович». (18)

Составители сборника прокомментировали данный документ следующим образом: «Захватив Казань, чехоучредиловцы начали беспощадно расправляться с большевиками и рабочими, расстреливали интернационалистов - венгров и сербов, не успевших отступить из города. Белочехам и белогвардейцам помогали офицеры из сербского отряда майора Благотича, перешедшего накануне падения Казани на сторону врага». (19)

Имеются свидетельства того, что тридцать сербов и хорватов, воевавших на стороне большевиков, были расстреляны в казанском госпитале по приказу майора Матии Благотича сразу после занятия «белыми» Казани, когда «лазарет» подвергся жестокой «зачистке» (описанной, в частности, в известном рассказе А.Н.Толстого «Гадюка»). Однако, на мой взгляд, это утверждение нуждается в дополнительной проверке.

Очевидно, таким образом, что не все сербы, находившиеся в городе перед его занятием «белыми», перешли на их сторону. «Вряд ли такую бойню стала бы устраивать воинская часть, состоящая из обычных ландскнехтов, заинтересованных лишь в деньгах, - подчёркивает А.М.Захаров, - к раненым коммунистам-соотечественникам, очевидно, отнеслись как к предателям». (20)

Этот вывод представляется мне достаточно обоснованным. Показательно что подобным же образом действовали и «белочехи». Так, один из организаторов «Первой добровольной боевой мусульманской рабочей дружины» печатник Мирза Ибрагимов, оказавшийся при «чехо-учредиловцах» в тюрьме, вспоминал, в частности: «Привели в камеру какого-то политического работника одного из наших кораблей, по национальности чеха.

Тут чехи - защитники учредилки - рассвирепели: начиная от нижнего чина и кончая командным составом, стали бить и ругать и опять бить - до крови - бедного чеха-коммуниста. Под диктовку избитого пленника палачи написали письмо на родину; расстреливая его, чешский майор сказал, что он счастлив исполнить свой «революционный» долг, который повелевает ему убить «изменника нации, продавшего свою душу кровавым большевистским хищникам» (Слова его были переведены одним турецким офицером, владевшим и чешским, и немецким языками)». (21)

Очевидно, как сербы, так и чехи, действительно видели в своих соплеменниках-коммунистах предателей нации, ибо те выступали на стороне большевиков, заключивших сепаратный мир с «немцами» и, тем самым, совершивших предательство в отношении своих союзников - в том числе, сражающейся Сербии и борющейся за независимость Чехии.

Настроения, царившие среди сербских военных после заключения «похабного» мира, ещё в мае 1918 г. достаточно точно охарактеризовал корреспондент газеты «Казанское Слово». «Здесь остановились проездом, как говорят, на Дальний Восток, - передавал он из Челябинска, - а оттуда чрез Владивосток на французский фронт сербские эшелоны с русско-румынского фронта. По их словам, они никак не ожидали, что освободившаяся от рабства Россия так скверно закончит войну. Не ожидали они заключения мира и Румынией. Советское российское правительство ими не признаётся. Солдаты и офицеры ходят с погонами на шинелях и с имеющимися знаками боевых наград.

По поводу боевых и проч[их] отличий в местных «Изв[естиях]» появилась след[ующая] заметка: «Вниманию сербских офицеров. Президиум исполн[ительного] комитета постановил издать приказ о воспрещении сербским офицерам показываться в публичных местах со знаками отличия монархического строя. В связи с этим издаётся приказ о воспрещении ношения всех знаков как военным, так и гражданским лицам». (22)  

Есть определённые основания думать, что переход сербов на сторону «белых» был спланирован заранее. Как, например, указывает, со ссылкой на работу В.В.Зеленина «Под Красным знаменем Октября...», А.В.Ганин: «Майор [М.Благотич] мог оказаться в антибольшевистском лагере, выполняя распоряжение начальника миссии полковника [Б.]Леонткиевича (соответствующие документы были обнаружены на теле убитого)». (23)

Казанский исследователь В.В.Курносов, в свою очередь, выдвигает в книге «Царское золото» предположение о связи Матии Благотича с местной подпольной организацией «савинковцев». «Вероятно, - пишет он, - [М.]Благотич познакомился с савинковцами во время частых совместных встреч военных, которые организовывал мятежный командующий [М.А.]Муравьёв». (24)

Не исключено также, что какая-то часть сербов пришла в Казань с «белочехами» (это, кстати, может служить объяснением существующего «разнобоя» в оценках численности отряда под командованием Матии Благотича). Интересным в связи с этим представляется один из эпизодов воспоминаний большевика М.В.Подольского о вступлении частей Чехословацкого корпуса в Бугульму, произошедшем ещё до занятия Казани - в июле 1918 г. Он описал восторженный приём, устроенный местными жителями «чехам», который самому М.В.Подольскому, естественно, не понравился. «Земский служащий Карабанов особенно усердно орал, - вспоминал он. - Я имел безусловную неосторожность крикнуть ему: «Чему вы радуетесь, кого приветствуете?», и тут же по его указанию был схвачен сербом или чехом и приведён к начальнику отряда». (25)

Большая определённость существует в отношении времени перехода сербов на сторону «белых». «С самого начала боёв, - констатировалось во введении к сборнику «Первый год пролетарской диктатуры в Татарии», - переходит на сторону чехов Интернациональный (сербский) батальон». (26)

Известно, что сербы покинули Казанский Кремль («Крепость») ещё 5 августа 1918 г., когда части Чехословацкого корпуса и «Народной Армии» вели бои на подступах к Казани. «Ночью из города, - вспоминал М.И.Лацис (Я.Ф.Судрабс), - тайком ушёл сербский отряд на присоединение к чехо-словакам». (27) «Этот отряд в составе двухсот человек, находясь в Казани, в полном составе вышел оттуда и присоединился к нам», - отмечал впоследствии «белый» офицер ротмистр В.А.Зиновьев. (28)

«Будучи настроены антиавстрийски и антибольшевистски, - писал о сербах С.П.Петров, - они присоединились к чехословакам, предоставив им ценные сведения о вооружении противника и расположении его войск в Казани, собранные ими во время пребывания в городе». (29)

Вполне возможно, что в это время сербы также предприняли попытку захвата штаба Восточного фронта. Так, в «военной» телеграмме, отправленной 8 августа 1918 г. из Вятских Полян (из «вагона Шлихтера») в Москву Л.Д.Троцкому, С.И.Аралову и М.Д.Бонч-Бруевичу (а также - в виде копии - в «Пермь, Штаб 3 армии, [К.А.]Мехоношину»), сбежавший из Казани И.И.Вацетис, помимо прочего, сообщал, что: «Штаб фронта к десяти часам уже ввязался в уличный бой; сербы, расположенные в Кремле, перешли на сторону чехо-словаков и расстреляли мой конвой». (30) Однако при этом не совсем ясно, о событиях какого дня - 5 или 6 августа - сообщал растерявшийся командующий: строгая хронологическая последовательность в его сбитом повествовании явно отсутствовала. Тем не менее, свидетельство И.И.Вацетиса о гибели его «конвоя» (охраны), которую составляли «латышские стрелки», носит весьма ценный характер.

Партийный деятель Г.А.Тихомирнов (псевдоним - «товарищ Герман»), работавший в то время в информационном подотделе политотдела Восточного фронта, вспоминал в 1924 г., как спешно сформированный из работников последнего «добровольческий отряд коммунистов» был переброшен на грузовике к деревне Поповка (находившейся в двух верстах от города). «Никто из нас, тридцати человек, - писал он, - не предполагал, что этот небольшой разведочный отряд вынужден будет стать через короткое время почти единственным заслоном против наступавшего стройными рядами [отряда], в числе трёхсот человек, чехов и сербов». (31)

О том, как произошло соединение сербов с бойцами Чехословацкого корпуса и как развивались дальнейшие события, во многом становится понятным из воспоминаний командующего войсками Северной (Прикамской) группы «Народной Армии» «Комуча» капитана (впоследствии - полковника) А.П.Степанова, обильно цитируемых в статьях современных авторов.  «Майор [М.]Благотич, - писал он о событиях 6 августа 1918 г., - доходит до Богородского на правом берегу Волги, а затем соединяется с чехами на левом берегу и участвует во взятии Казани. Явившись к [А.П.]Степанову, входит в подчинение и просит указать задачу». (32)

«Это было как раз в тот момент, - уточнял А.П.Степанов, - когда командовавший чехословацким отрядом поручик [Й.]Швец докладывал мне по телефону, что энергично поведённое им первоначально наступление запнулось, напоровшись на во много раз превосходившего численно противника, снабжённого к тому же неисчислимым количеством пулемётов, скорострельных пушек, а также полевой и гаубичной артиллерией... Вследствие больших потерь цепи чехословаков безнадёжно залегли, и их дальнейшее продвижение поручик [Й.]Швец считает невозможным. Согласно отданной мною диспозиции поручик [Й.]Швец, имевший в своём распоряжении 1-й и 3-й батальоны первого полка, должен был вести наступление на центр расположения противника, энергично охватывая Казань слева при поддержке боевой флотилии; подполковник [В.О.]Каппель с батальоном самарских добровольцев имел главной задачей охватить левый фланг противника, а по возможности и город с северо-восточной окраины. Лично в моём распоряжении оставалась могущественнейшая, поставленная на суда артиллерия, мной ещё не использованная, и рота чехословаков - сила, которую я считал во главе с собой вполне достаточной для решения участи боя в мою пользу при условии направления её в тыл противника, подвезя на одном из судов. В этих условиях я дал майору [М.]Благотичу приказание поступить в распоряжение поручика [Й.]Швеца, усилив его центр и правый фланг и войдя таким образом в разрез между чехословаками и русскими добровольцами. Открываю чрезвычайно удачный и губительный огонь по всему боевому расположению красных. Ободренные прибытием братьев югославян и удачным действием нашей артиллерии, под могучий боевой клич сербов «На нож» цепи поднимаются и одним неудержимым, всё сметающим со своего пути порывом сбивают красных и на их плечах врываются в предместье города, где встречаются огнём броневых автомобилей красных, на миг их задерживающих. Под влиянием того же ещё не ослабевшего порыва соединённые войска с помощью ручных гранат ликвидируют броневики и врываются в город. Казань взята». (33)

То, что именно благодаря сербам произошёл решающий перелом в наступлении, подтверждал в своих воспоминаниях и командовавший в то время Волжской боевой флотилией «Народной Армии» мичман Г.А.Мейрер, который писал в опубликованной впервые в 1939 г. в Нью-Йорке статье «Война на Волге. 1918 год» следующее: «К полудню разыгрался бой. [В.О.]Каппеля нигде не было видно. Полковник С., командовавший чехами, давал указания о направлении огня флотилии. Кроме чехов, по-видимому, на фронте никого не было. После полудня чехи стали медленно отходить под напором красных. В это время на правом фланге Красной армии произошёл эпизод, повернувший весь дальнейший ход событий.

Дело в том, что в Казани находились сербы, бывшие пленные в Австрии, впоследствии бежавшие с чехами на русскую сторону. Они организовали красную сербскую сотню и вошли в состав Красной армии, оборонявшей Казань. Так вот эти сербы, в самый критический момент боя, вдруг с диким криком «на нож» кинулись с фланга на красноармейцев. Произошло это в пределах видимости флотилии, и с мачт можно было наблюдать, как красный фронт дрогнул и обратился в бегство. Чехи бросились преследовать.

Но самый пикантный момент был впереди. Когда красноармейцы примчались к городу, их встретили пулемётным огнем. Оказывается, [В.О.]Каппель со своим отрядом, идя всю ночь, обошёл Казань и часов в одиннадцать на следующее утро вошёл в город с северной стороны. Теперь стало понятно, почему он не хотел высаживаться у пристаней: силы были слишком неравные для лобовой атаки. В штабе потом говорили, что против 600 чехов и 400 каппельцев красные выставили девять тысяч или 10 тысяч солдат».(34)

В.В.Курносов указывает на то, что: «6 августа триста сербов обратили своё оружие против роты латышей 5-го Земгальского полка и отрядов местных рабочих под командованием 22-летнего чекиста Ивана Фролова, которые сражались с западными славянами в Адмиралтейской слободе». (35) Ротмистр В.А.Зиновьев подтверждал, что «чехи и сербы вошли со стороны пристаней». (36)

В направленной 8 августа 1918 г. в Самару - в «Комуч» и управляющему военным ведомством - телеграмме за подписями товарища (заместителя) военным ведомством В.И.Лебедева и особоуполномоченного «Комуча» Б.К.Фортунатова (опубликованной затем в казанских газетах) Сербский отряд упоминался дважды. «6-го августа, - говорилось в ней, в частности, - доблестными частями народной армии, нашими братьями чехо-словаками и сербским отрядом, прибывшим к нам на воссоединение с Казанью, была взята Казань (37).

Счастлив засвидетельствовать исключительное мужество войск, идущих на приступ Казани. Стремительное передвижение нашего отряда явилось полной неожиданностью для советских войск». (38)

Далее в телеграмме конкретизировалось также, что: «Руководство боевыми операциями нашло доблестных исполнителей в лице Командующего Северной группой капитана [А.П.]Степанова, Командующего войсками Народной Армии подполковника [В.О.]Каппеля, Командующего 1-м Чешским полком поручика [Й.]Швеца и командира Сербского отряда майора (39) [М.]Благочича (40). Распорядительность и мужество всех начальников и всех воинов выше всякой похвалы». (41)

Через десять дней - 18 августа 1918 г. - в своём докладе «Бои под Сызранью, Симбирском и Казанью», сделанном на многолюдном собрании в Казанском городском театре, В.И.Лебедев откровенно заявил, что был момент, «когда казалось, что Казани нам не взять». «Но смелость всё побеждает, - передавала его слова газета «Рабочее Дело», - геройская решимость сербского полка под командованием майора [М.]Благотича, теперь уже убитого в геройском бою в районе действий, значительно способствовала освобождению города Казани.

Помогли также и офицерские организации, и 6 - 7 августа в вихре грозы и бури Казань была взята». (42)

Известный «белый» историк С.П.Мельгунов отмечал в своей книге «Трагедия адмирала Колчака», что: «Среди освободителей Казани был и вскоре погибший под Зелёным Долом сербский майор [М.]Благотич с отрядом в 300 человек». (43)

Весьма показательной является также информация, содержащаяся в приведённой в связи с этим сноске: «При взятии Казани, - утверждается в ней, - 10 чел[овек] сербов во главе с музыкантами, игравшими «Марсельезу» (44), привели в крепость (45) сдавшийся им латышский полк». (46)  

Историк С.П.Петров писал, что «Казань была захвачена объединёнными силами Народной армии под командованием полковника [В.О.]Каппеля, 1-го чехословацкого полка под командованием полковника [Й.]Швеца и сербского отряда майора [М.]Благотича; при этом сербы внесли заметный вклад в успех операции». (47)

В «Приказе северной группе войск» № 2 от 12 августа 1918 г. капитан А.П.Степанов не жалел по отношению к сербам превосходных эпитетов, явно превосходивших похвалу в адрес чехов и русских (упомянутых в последнюю очередь). «Воины северной группы! - Взывал он. - Непреодолимая воля к победе над дерзкими насильниками дала вам Казань.

Как львы, Вы, маленькая горсточка полных энтузиазма людей, дрались на улицах царства Казанского и покрыли себя неувядаемой славой.

Чехи, родного мне первого полка! Я глубоко и сердечно поздравляю Вас со взятием пятого губернского города. С каждым городом, с каждой столицей Вы всё ближе подходите к своей «матице» Праге.

Сербы, как львы бились Вы под стенами Казани, бросаясь со свойственной Вам неустрашимостью на батареи и броневики противника; Вы покрыли себя неувядаемой славой, и память о Вас будет вечной, как у граждан города Казани, так и у всей возрождающейся России.

Русские, Вы геройски участвовали во взятии столицы царства Казанского, впереди Вас ждёт и широко раскроет объятия своим лучшим сынам Белокаменная Матушка-Москва.

Каждое Ваше имя будет золотыми буквами занесено в историю возрождения России. Будьте рыцарями, вполне достойными той великой чести, которая выпала на Вашу долю». (48)

 

Окончание следует

 

Игорь Евгеньевич Алексеев, кандидат исторических наук (г. Казань)

 

Иллюстрации:

 

1. Матия (Мата) Благотич (Матија Благотић) (См.: Ганин А. Фотоархив сербской военной миссии в Советской России// Старый Цейхгауз. - 2012. - № 5 /49/. - С. 94.).

2. Сербские солдаты в России (1917 - 1918 гг.) (См.: Купцов И.В. Сербские национальные формирования в России во время Первой мировой войны и Добровольческий полк сербов, хорватов и словенцев имени майора Благотича в Челябинске в 1918 - 1919 гг.// Гороховские чтения: материалы второй региональной музейной конференции/ Сост., науч. ред. Н.А.Антипин. - Челябинск, 2012. - С. 93.).

 

Примечания:

(1) Признавая идеологическую ангажированность и историческую несостоятельность «механического» деления участников гражданской войны в России на «красных» и «белых», я, тем не менее, считаю более удобным придерживаться здесь «привычной» терминологии, подразумевая в данном случае под «белыми» антибольшевистские силы в лице Комитета членов Всероссийского Учредительного Собрания («Комуча»), «Народной Армии» и Чехословацкого корпуса («белочехов»). - И.А.

(2) Судя по всему, в его состав входили также хорваты, но на названии отряда это обстоятельство не отразилось. - И.А.

(3) См.: Захаров А.М. Создание Сербского добровольческого полка имени майора Благотича в России в 1918 г.// Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. - Тамбов: Издательство «Грамота», 2012. - № 8 (22): в 2-х ч. - Ч. II. - С.с. 70 - 73.  ([Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://www.gramota.net/articles/issn_1997-292X_2012_8-2_16.pdf)

(4) См.: Купцов И.В. Сербские национальные формирования в России во время Первой мировой войны и Добровольческий полк сербов, хорватов и словенцев имени майора Благотича в Челябинске в 1918 - 1919 гг.// Гороховские чтения: материалы второй региональной музейной конференции/ Сост., науч. ред. Н.А.Антипин. - Челябинск, 2012. - С.с. 91 - 103.  ([Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://rudocs.exdat.com/docs/index-398965.html?page=6)

(5) См.: Борьба за Казань. Сборник материалов о чехо-учредиловской интервенции в 1918 г./ Сост. Н.А.Знаменский. - Казань: Издание Комбината издательства и печати («Восток»), 1924. - 258 с.

(6) См.: Первый год пролетарской диктатуры в Татарии (Сборник документов и материалов по истории парторганизации и гражданской войны в 1918 г.)/ Под. ред. М.Вольфовича и С.Гафурова. - Казань: Татгосиздат, 1933. - XXIII, 440 (3) с.

(7) Александр Серб (Срб), как отмечается в книге «Карантин идей: Лагеря для изоляции «подозрительных лиц» в Королевстве сербов, хорватов и словенцев в 1919 - 1922 гг.» современного сербского историка Горана Милорадовича, «в качестве сербского офицера сначала был членом организации «Чёрная рука», затем диссидентом, а затем перешёл к большевикам». (См.: Милорадович Г. Карантин идей: Лагеря для изоляции «подозрительных лиц» в Королевстве сербов, хорватов и словенцев в 1919 - 1922 гг./ Авторизованный перевод с сербского Е.Потехиной. - Москва: «REGNUM», 2010. - С. 135. /[Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://ridr.ru/files/books/karantin-idej.pdf/)

(8) См.: Ганин А. Фотоархив сербской военной миссии в Советской России// Старый Цейхгауз. - 2012. - № 5 (49). - С. 92.

(9) Захаров А.М. Указ. соч. - С. 71. 

(10) См.: Купцов И.В. Указ. соч. - С.с. 98 - 99.

(11) См.: Петров С.П. Упущенные возможности. Гражданская война в восточно-европейской части России и в Сибири, 1918 - 1920 гг. - Москва: Издательство «АИРО-ХХ», 2006. - С. 100. ([Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://voenoboz.ru/index.php?catid=44:2011-02-14-00-08-31&id=378:-1918-1920&itemid=2&option=com_content&showall=1&view=article )

(12) С совещательным голосом. - И.А.

(13) См.: Лацис [М.И.] Четыре месяца в Казани и под Казанью // I. Казань до налёта чехо-учредиловцев/ Борьба за Казань. Сборник материалов о чехо-учредиловской интервенции в 1918 г. - С. 6.

(14) Речь идёт о консуле Сербии в России Йоване Миланковиче. - И.А.

(15) Купцов И.В. Указ. соч. - С. 94.

(16) Петров А.А. Генерал-лейтенант В.О.Каппель // Белое движение: исторические портреты/ Сост. А.С.Кручинин. - Москва: Издательство «Астрель», АСТ, 2011. - С. 707.

(17) См., например: Знаменский Н. Время Чехов// Борьба за Казань. Сборник материалов о чехо-учредиловской интервенции в 1918 г. - С. 126.; Отпевание расстрелянных// Хроника/ Рабочее Дело. - 1918. - № 169 (15 /28/ августа). - С. 3. 

(18) № 18 Телеграмма санитарного врача V армии Марковича из Свияжска в Югославянскую группу РКП(б) о зверствах белогвардейцев в Казани // Большевики Татарии в годы иностранной военной интервенции и гражданской войны. (Август 1918 - декабрь 1920). Сборник документов и материалов/ Сост. Н.З.Замалеева, А.И.Лебедева, Н.А.Субаев. - Казань: Татарское книжное издательство, 1961. - С. 30.  

(19) Большевики Татарии в годы иностранной военной интервенции и гражданской войны. (Август 1918 - декабрь 1920). Сборник документов и материалов. - С. 654.  

(20) Захаров А.М. Указ. соч. - С. 71. 

(21) Ибрагимов М. Учредиловский застенок // Борьба за Казань. Сборник материалов о чехо-учредиловской интервенции в 1918 г. - С.с. 180 - 181.

(22) Челябинский. Сербские эшелоны // В Приуралье (От нашего челябинского корреспондента)/ Казанское Слово. - 1918. - № 92 (15 /2/ мая). - С. 2.

(23) Ганин А. Указ. соч. - С. 92.

(24) Курносов В.В. Царское золото. - Москва: ООО «Издательский дом «Вече», 2011. - С. 42.

(25) См.: Подольский М.В. Дни чехов в Бугульме // Борьба за Казань. Сборник материалов о чехо-учредиловской интервенции в 1918 г. - С. 202.

(26) Первый год пролетарской диктатуры в Татарии (Сборник документов и материалов по истории парторганизации и гражданской войны в 1918 г.). - С. XVII.

(27) Лацис [М.И.] Указ. соч. - С. 9.

(28) Зиновьев В.А. Борьба на Волге// Каппель и каппелевцы/ Сост. С.С.Балмасов, Е.В.Волков, Р.Г.Гагкуев, Н.Л.Калиткина, А.А.Каревский, В.Ж.Цветков. - Москва: НП «Посев», 2002. ([Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://rusk.ru/vst.php?idar=321722)

(29) Петров С.П. Указ. соч. - С. 100.

(30) 450. Телеграмма// Первый год пролетарской диктатуры в Татарии (Сборник документов и материалов по истории парторганизации и гражданской войны в 1918 г.). - С. 375.

(31) Борьба за Казань. Сборник материалов о чехо-учредиловской интервенции в 1918 г. - С. 91.

(32) Цит. по: Петров П.П. Роковые годы. 1914 - 1920. - Калифорния, 1965. ([Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://east-front.narod.ru/memo/petrov.htm)

(33) Там же.

(34) Мейрер Г. Война на Волге. 1918 год// Флот в Белой борьбе/  Составление, научая редакция, предисловие и комментарий С.В.Волкова. - Москва: ЗАО «Центрполиграф», 2002. - С. 420.

(35) Курносов В.В. Указ. соч. - С. 42.

(36) См.: Зиновьев В.А. Указ. соч. ([Электрон. ресурс]. - Режим доступа: http://rusk.ru/vst.php?idar=321722)

(37) Так в оригинале. - И.А.

(38) Поражение большевиков // Новое Казанское Слово. - 1918. - № 4 (31 июля /13 августа/). - С. 3.

(39) Здесь и далее - так в оригинале. - И.А.

(40) Так в оригинале. - И.А.

(41) Поражение большевиков. - С. 3.

(42) Доклад гр. Лебедева // Рабочее Дело. - 1918. - № 163 (8 /21/ августа/). - С. 4.

(43) Мельгунов С.П. Трагедия адмирала Колчака: В 2 книгах. - Книга первая: Части I, II/ Предисловие А.С.Кручинина. - Москва: Издательство «Айрис-пресс», 2004. - С. 216.

(44) Об исполнении «белыми» при взятии Казани «Марсельезы» («Рабочей Марсельезы»), являвшейся, как известно, с марта 1917 г. - в несколько изменённом виде - государственным гимном России, писал 5 августа 1918 г. и В.И.Лебедев. (См.: «Перед нами всё бежит в панике...» («Белые» освобождали в августе 1918 г. Казань от «красных» под звуки «Марсельезы») // Алексеев И.Е. На страже Империи/ Выпуск III: Статьи и документы по истории черносотенства, русского национализма, дворянства, политического сыска и белого движения. - Казань: ООО «Астория», 2009. - С.с. 65 - 80.) 

(45) «Крепостью» тогда назывался Казанский Кремль. - И.А.

(46) Мельгунов С.П. Указ. соч. - С. 216.

(47) См.: Петров С.П. Указ. соч. - С. 100.

(48) Приказ северной группе войск 12-го августа 1918 года. № 2, г. Казань// Официальный отдел/ Народная Жизнь. - 1918. - № 1 (23 августа). - С. 1.