Обращение к урокам истории составляет неотъемлемую часть общественной жизни любого развитого общества. Попытка игнорировать прошлое оборачивается большими проблемами, как в настоящем, так и в будущем. Поэтому, хотя с момента окончания Смутного времени прошло 4 столетия, его уроки в отдельных аспектах могут быть востребованы и сейчас.
В школьных учебниках истории началом Смутного времени традиционно обозначается 1605 год - появление первого самозванца, падение династии Годуновых и начало иноземной интервенции. Но современники событий в качестве точки отчета более раннюю дату - 7 января 1598 года, когда скончался «тихий и кроткий» государь Федор Иоаннович - последний представитель династии Ивана Калиты. Умер не просто любимый народом царь, оборвалась династия «государей московских», тех, кто создавал новую Россию, вывел ее из под ордынского ига, увенчал царской короной и сделал великой.
Перед своей смертью царь не стал назначать себе преемника, не составил духовной грамоты, не передал престол. Когда Патриарх Иов напомнил ему о необходимости назвать имя преемника, царь отказался это сделать, сославшись на Божию волю.
В основе монархического государственного устройства лежит сакральная легитимация правителя. Власть государя имеет своим источником не совокупную волю подданных, выраженную тем или иным образом (как, скажем власть демократически избранного президента), а волю Божию, а потому сама идея о выборе подданными монарха является в некотором роде абсурдной. Недаром соседнее с Россией польское государство, где короля выбирали на сейме, официально называлась «Речь Посполита» - республика.
Поэтому после смерти Федора Иоанновича на российский престол должен был взойти не самый достойный и не самый умный, а тот, кому этот престол принадлежит по праву. Кто обладал такими правами? Если применить нормы обычного гражданского права наследования, то главным законным наследником династии Калиты был двоюродный брат последнего царя Федор Никитич Романов. Теоретически с династической точки зрения права на престол могла предъявить и представители рода князей Шуйских. Этот княжеский род вел свое начало от младшего брата Александра Невского князя Андрея Ярославича, который некоторое время был Великим князем Владимирским. Именно это родство Шуйских с правящей династией имели ввиду иностранные послы, называя их в своих донесениях «принцы крови».
Кто должен был решать вопрос о выборе нового Государя?
Очевидно, что высшая судебная инстанция - боярская дума. Земской собор, о роли которого в избрании монарха столь много говориться в исторической публицистике, полномочий принимать такие решения не имел. Впрочем, он и не был созван, так как этому активно препятствовал правитель государства - Борис Федорович Годунов. Он оказался в очень сложной политической ситуации - с одной стороны, он сосредоточил в своих руках колоссальную власть, какую до него не имел ни один русский вельможа, и этой власти он почти наверняка лишался, кто бы из законных претендентов не занял бы русский трон. Более того, политические враги правителя не преминули бы воспользоваться его падением для сведения старых счетов. Речь шла не только о власти, речь шла и о жизни Бориса. Свое положение он мог сохранить только при одном условии - если лично займет царский трон. Или пан или пропал - таков был выбор, стоящий перед правителем и Годунов начал действовать.
Итогом его действия стало провозглашение его царем, что очень многими было воспринято как узурпация престола. Несмотря на все свои таланты и огромный опыт пребывания у власти Борис Федорович чувствовал себя на троне неуверенно, он становится подозрительным, все чаще верит доносам. В 1601 году после холопского доноса царский гнев обрушивается на род бояр Романовых. Им были предъявлены обвинения в намерении отравить государя, за что полагалась смерть, замененная на насильственное пострижение и заточение. Расправа над Романовыми не укрепила власть Годунова, а, напротив, серьезно ослабила ее. Во-первых, он лишился союзников в боярской думе (какими много лет были Романовы), во-вторых, и это самое главное, расправа над ближайшими родственниками и законными наследниками царя Федора Иоанновича, окончательно убедила общество в том, что Борис Федорович не законный царь, а узурпатор престола. И достаточно было в 1605 году появиться тени сына Грозного, как рухнула и династия, и держава.
Гражданская война, осложненная иноземным вторжением, затянулась в России на долгих семь лет. И лишь победа Второго земского ополчения под руководством Князя Дмитрия Пожарского и нижегородского купца Козьмы Минина позволила прекратить Смуту. Действием, которое повернуло страну в сторону выхода из кризиса, стало избрание на царство Михаила Федоровича Романова.
Современный обыватель, читая об окончании Смутного времени, не может не удивляться нелогичному на первый взгляд решению Земского собора 1613 года - русским государем был избран не освободитель Москвы князь-рюрикович Дмитрий Михайлович Пожарский, и не князь-гедиминович Дмитрий Тимофеевич Трубецкой - вождь первого ополчения, а шестнадцатилетний отрок Михаил Романов, который никак себя не проявил в ходе Смуты. Откуда взялась эта фигура среди претендентов на русский престол и почему именно на потомке старого боярского рода остановили свой выбор русские люди?
Рассмотрим события того времени
Для начала рассмотрим события того времени так, как их описывает современная историческая наука, а потом посмотрим откуда берут свое начало истоки старых и современных мифов об избрании Михаила Романова на царство.
Чем отличалось ополчение Минина и Пожарского от других вооруженных формирований, действовавших в то время? Главное и принципиальное отличие заключалось не в составе ополченцев, и не в источниках финансирования, а в программе. В грамотах, которые лидеры ополчения рассылали по городам, говорилось - «мы, Нижнего Новгорода всякие люди, сославшись с Казанью и со всеми городами понизовыми и поволжскими, собравшись со многими ратными людьми, видя Московскому государству конечное разорение, прося у Бога милости, идем всеми головами своими на помощь Московскому государству».
Важно отметить, что вожди второго ополчения не выдвигали никакой кандидатуры на русский престол, не претендовали на него сами и не поддерживали ни одного из имеющихся претендентов. Их целью было освобождение столицы от гарнизона оккупантов и восстановление законной власти:
«Теперь мы, все православные христиане, общим советом согласились со всею землею, обет Богу и души свои дали на том, что нам их воровскому царю Сидорке и Марине с сыном не служить и против польских и литовских людей стоять в крепости неподвижно. И вам, господа, пожаловать, советовать со всякими людьми общим советом, как бы нам в нынешнее конечное разорение быть небезгосударным, выбрать бы нам общим советом государя, чтоб от таких находящих бед без государя Московское государство до конца не разорилось. Сами, господа, знаете, как нам теперь без государя против общих врагов, польских, литовских и немецких людей и русских воров, которые новую кровь начинают, стоять? И как нам без государя о великих государственных и земских делах с окрестными государями ссылаться? И как государству нашему вперед стоять крепко и неподвижно?»
Именно эта программа, основанная на патриотизме и самоотречении, привлекла в ряды войска князя Пожарского множество сторонников, именно ее финансировали оставшиеся еще не разоренными города и земли Русского государства, именно поэтому усилия вождей второго ополчения увенчались успехом - 22 октября 1612 года был штурмом взят Китай-город, 26-го - капитулировал польский гарнизон в Кремле. И в освобожденной столице русского государства начал собираться земской собор, которому предстояло выбрать для страны нового государя.
В грамотах, которые рассылали руководители ополчения в города, говорилось о необходимости «о всяких земских делах радеть и промышлять вместе и к нам к Москве о всяких делах писать почасту, и совет держать с нами обо всем по прежнему, покаместа нам всем Бог даст на Московское государство государя по совету всей земли».
Свои заседание «Совет всей земли» смог начать лишь в самом конце 1612 года. Участники собора видели три варианта решения проблемы избрания Государя.
Приглашение на русский престол зарубежного принца
Первым из них было приглашение на русский престол зарубежного принца. Преимуществами такого решения были:
1) Исторический прецедент - история предыдущей династии также начиналась с приглашения словенами легендарного князя Рюрика. Важно отметить, что приглашение представителя зарубежной династии на выморочный престол не является необычным в европейской истории. Великобританией, к примеру, по сию пору правит Ганноверская династия, приглашенная на престол в 1701 году, в 1810 году шведский сенат пригласил на престол древнего королевства популярного в стране французского маршала Бернадота, потомки которого до сих пор занимают трон.
2) Происхождение зарубежного претендента сразу ставит его на уровень выше старомосковской знати и, тем самым, обеспечивало необходимую дистанцию между государем и подданными.
3) Иностранный принц не был бы связан с какой-либо боярской группировкой родственными отношениями, что исключало возможности для традиционного фаворитизма, провоцировавшего столь много конфликтов в боярской среде.
Но помимо аргументов «за», были и веские аргументы против:
1) В тот момент Россия была единственной независимой православной державой и то, что русский царь был единственным в мире самодержавным православным государем, накладывало на него обязанность по защите православной веры. Обязательным условием приглашения претендента на русский престол было бы принятие им Православия. Но насколько такое обращение было бы искренним? Ведь речь шла о получении власти над огромной и богатой страной, а представители европейских домов того времени легко могли заявить: «Париж стоит мессы».
2) В ходе смутного времени уже состоялись две попытки передать русский престол иноземному принцу. Но, ни польский королевич Владислав, ни шведский принц Карл-Филипп так и не прибыли в Москву, не приняли православную веру и не приступили к своим обязанностям. Более того, и Речь Посполитая и Швеция использовали эти обстоятельства для захвата русских земель.
3) Еще одним аспектом проблемы было то, что иноземного претендента сложно было найти - западная и северо-западные окраины русского государства, через которые осуществлялись отношения с Европой, были в тот момент в руках поляков и шведов.
Поэтому в середине февраля 1613 года земский собор принимает решение - не избирать на московский престол иностранных принцев не греческой веры (т.е. не православных), а искать государя среди русских людей.
Избрание на московский престол знатного боярина
Вторым вариантом было избрание на московский престол знатного боярина из числа лидеров Боярской думы. Т.е. фактически повторить ситуацию с избранием Василия Шуйского. Однако сотрудничество части боярской думы с поляками, отсутствие в ней авторитетных лидеров - наиболее вероятный кандидат - князь Василий Васильевич Голицын находился в это время в польском плену, подорвало доверие к боярству со стороны земской рати и представителей городов.
Попытался организовать выдвижение своей кандидатуры один из вождей первого земского ополчения боярин князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой, но и он был отвергнут. Быть выбранным воеводе помешали и его тушинское прошлое, и его сотрудничество с казаками, и личные качества. К тому же среди воинов второго ополчения, а именно они представляли собой реальную силу в столице, куда большим авторитетом пользовался князь Пожарский, который не стремился к власти.
Движение за избрание на царский престол Михаила Романова
И вот тогда среди участников собора появляется движение за избрание на царский престол Михаила Романова. Его главным преимуществом было близкое кровное родство с пресекшейся династией - последнему законному государю Федору Иоанновичу Михаил доводился двоюродным племянником. А слабые, на первый взгляд, стороны - молодость и неучастие в событиях Смуты, - обернулись преимуществом - его фигура стала одинаково приемлемой для сторонников самых разных взглядов и социальных групп. Молодой, незапятнанный участием в гражданской войне, благочестивый отрок, родственник последнего законного государя - таким представлялся Михаил Федорович участникам земского собора.
«У жителей Московского государства после Смуты велико было стремление возвратиться к прежнему порядку, к «старине», «как при прежних государях бывало». Имя Михаила Романова, хотя и косвенно, но могло олицетворять такую преемственность. Это и была в 1613 году главная объединяющая идея, фундамент компромисса, позволившего достичь относительного замирения после стольких лет междоусобной борьбы», - резюмирует итоги собора современный историк.
Таким образом, преодоление Смуты стало возможным только после восстановления законной власти в стране. И Борис Годунов, и Василий Шуйский, и польский королевич Владислав - все они превосходили талантами и опытом юного Михаила, но он был законным наследником престола, и это позволило примирить все слои и группы русского общества.
Русская смута, начавшаяся в 1917 году, по сию пору не закончена
В отличие от некоторых других стран, в России так и не произошло юридического оформления окончания гражданской войны. С юридической точки зрения она продолжается и по сию пору. И хотя давно уже не гремят выстрелы и не рвутся снаряды, но разделение страны продолжается. Как остановить этот огонь, который подобно торфяному пожару тлеет под зыбкой поверхностью текущей российской реальности.
Хотя с момента отказа страны от коммунистической идеологии прошло больше двадцати лет, связь с предшествующей историей России по сию пору не восстановлена. Более того, эта проблема даже не осознается российским обществом и истеблишментом как значимая. Во время парламентских выборов 2011 года только одна партия внесла в свою программу пункт о необходимости восстановления юридической правопреемственности с исторической русской государственностью. И это была партия, так и не преодолевшая 7% барьер.
Октябрьский переворот ознаменовал собой не только радикальное социальное переустройство общества, но и конец традиционной российской государственности. Если временное правительство, пришедшее к власти в феврале 1917 года, сохраняло преемственность с прежней юридической и политической системой, то большевики с самого начала официально объявили о полном и всеобъемлющем разрыве с ней.
Ни в одном из законодательных актов или идеологических документов советского государства не упоминалось о предшествующей СССР русской государственности. Более того, новый тип государственного устройства базировался на принципиально других основаниях, чем Российская Империя.
СССР строился не как национальное государство русского народа, а как многонациональный союз государств, образованный разными народами. Отсюда и стремление большевиков создать на месте унитарной империи федерацию из нескольких социалистических республик. Более того, СССР рассматривался лишь как первый плацдарм мирового социалистического государства, о чем недвусмысленно говорилось в «Декларации об образовании Союза Советских Социалистических Республик»:
«Воля народов советских республик, собравшихся недавно на с'езды своих советов и единодушно принявших решение об образовании «Союза Советских Социалистических Республик», служит надежной порукой в том, что Союз этот является добровольным об'единением равноправных народов, что за каждой республикой обеспечено право свободного выхода из Союза, что доступ в Союз открыт всем социалистическим советским республикам как существующим, так и имеющим возникнуть в будущем, что новое союзное государство явится достойным увенчанием заложенных еще в октябре 1917 года основ мирного сожительства и братского сотрудничества народов, что оно послужит верным оплотом против мирового капитализма и новым решительным шагом по пути об'единения трудящихся всех стран в Мировую Социалистическую Советскую Республику.»
Обращает на себя внимание символика СССР. Ни герб, ни флаг Советского Союза не имели какой-либо связи с национальной культурой России или ее прошлым. Более того, основная символика страны советов носила подчеркнуто интернациональный характер, а отдельные ее элементы - например, земной шар на гербе, декларируют стремление к созданию всемирного коммунистического государства.
Об этом же писала и вышедшая из печати в 1930 году Малая Советская Энциклопедия - «Всякая страна, совершившая социалистическую революцию, входит в СССР».
Разумеется, что столь радикальный разрыв с предшествующей государственной традицией был возможен на юридическом и политическом уровне, но не на уровне массового сознания. Людям было трудно осознать столь радикальные перемены, тем более, что далеко не все население нового государства сочувствовало новому строю и новой идеологии. Поэтому лидеры советского государства предпринимали значительные усилия в сфере социальной инженерии и воздействия на массовое сознание. Одним из ключевых моментов являлся вопрос о преподавании истории. История как предмет - это основа национальной и исторической идентификации. Как показывают результаты современных социологических опросов, большинство граждан России согласны с мнением, что каждый гражданин России должен хорошо знать историю своей страны.
В 1919 году в учебных заведениях РСФСР было прекращено преподавание истории. «Восемь-девять лет тому назад - с удовлетворением писал в 1927 году видный борец с исторической наукой М.Н. Покровский, - история была почти совершенно изгнана из нашей школы - явление, свойственное не одной нашей революции. Детей и подростков занимали исключительно современностью...».
Преподавание истории как учебного предмета было восстановлено в СССР лишь в 1934 году. Такой перерыв был необходим большевистскому руководству для разрушения традиций преподавания истории отечества, ибо в 1934 году в учебных заведениях стала изучаться совсем другая история.
Различие между русской историей и историей СССР
Решение о восстановлении преподавания истории было принято на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 20 марта 1934 года. Этим же постановлением, высшее руководство СССР утвердило авторскую группу для создания школьного учебника истории СССР. Пожалуй, впервые в российской истории школьный учебник утверждался высшим руководством страны. В том же 1934 году три члена Политбюро - Сталин, Киров и Жданов лично прочитали и отрецензировали предлагаемые авторскими коллективами конспекты новых школьных учебников. Для нашей темы весьма важно посмотреть, какие же недостатки наши вожди в представленном им проекте учебника:
По мнению высокопоставленных рецензентов, авторская группа «не выполнила задание и даже не поняла своего задания. Она составила конспект русской истории, а не истории СССР, то есть истории Руси, но без истории народов, которые вошли в состав СССР». В конспекте не была подчеркнута ни «анексионистко-колонизаторская роль русского царизма», ни «контрреволюционная роль русского царизма во внешней политике».
Вот это-то различие между русской историей и историей СССР, и является главным для понимания того, какая же именно история стала преподаваться в советских школах и прочих учебных заведениях. Главным было то, что отрицался исторический путь России как национального государства русского народа, созданного русским народом же. Теперь по мысли вождей русский народ должен был занять в своей стране место лишь одного из нескольких «братских народов» (многие из которых в то время лишь искусственно создавались), а в перспективе - с расширением СССР до мировых пределов, роль русских, должна была еще более уменьшиться.
Юридически концепция превращения СССР во всемирное коммунистическое государство закреплялась в принятой в 1936 году новой Конституции. В этом документе по-прежнему отсутствовали какие-либо отсылки к историческому прошлому России, а ряд норм закреплял подчеркнуто интернациональный характер советского государства. Так, статья 40 постановляла, что законы принятые союзным парламентом публикуются на языках союзных республик, а статья 110 предписывало проведение судопроизводства на национальном языке союзной или автономной республики.
Фактически конституция носила универсальный характер и допускала включение в состав СССР любого социалистического государства. Таким образом, конституция была обращена не только к населению СССР, но и к населению других стран, будущих возможных участников Советского Союза. Авторы документа стремились сделать его как можно более привлекательным для граждан любого государства. Именно это послужило одной из причин сочетания столь широкого набора политических, гражданских и социальных прав, которых не содержала тогда ни одна конституция в мире. Сталин совершенно не лукавил, называя свое детище «Самой демократической конституцией в мире». Конституция 1936 года представляла собой своего рода заявку на кодекс новой, социалистической эры, мощный идеологический и законодательный аргумент в арсенале строителей мировой коммунии.
Примечательно, что впервые ряд основных положений новой конституции Сталин публично огласил не на партийном съезде или конференции, а в интервью руководителю одного из крупнейших американских газетных объединений «Скриппс-Говард ньюспейперс» Рою Уильяму Говарду 1 мая 1936 года. Таким образом, основные тезисы новой конституции с самого начала были озвучены не только для советской (интервью Сталина через четыре дня перепечатали все ведущие советские газеты), но и для западной аудитории.
Ультиматум Керзона
Однако, во внешней политике советское руководство было вынуждено, пусть и в ограниченном объеме, но признавать преемственность с исторической Россией. Попытки реализовать концепцию мировой революции на практике привели к совместному выступлению ведущих европейских государств, известному как «Ультиматум Керзона». Не смотря на шумную идеологическую кампанию внутри страны под лозунгом «не боимся буржуазного звона, ответим на ультиматум Керзона», сам ультиматум вызвал серьезный кризис в руководстве ВКП(б) и был фактически принят.
СССР признал некоторые международные договоренности Российской Империи (например, участие в Гаагской конвенции о военнопленных), и в целом вел себя на международной арене не как «передовой плацдарм всемирной республики советов», а как одно из государств. Совершенно естественным образом Советский Союз был вынужден столкнуться с теми же геополитическими проблемами, что и Российская империя и поэтому частично использовать ее наследство[1].
Все это привело к тому, что для зарубежного массового сознания юридический разрыв между СССР и традиционной российской государственностью не был заметен, и советское государство воспринималось не как «прообраз будущего человечества», а как Россия, в которой радикально изменился социальный слой. Именно поэтому в западных СМИ для обозначения граждан СССР использовалось традиционное слово «русские», которое практически не употреблялось в этом контексте в самом Советском Союзе.
Внутри Советского Союза на уровне массового сознания преемственность с исторической Россией также не была разрушена до конца. По замыслу советских руководителей, это должно было произойти к середине 50-х годов, когда из активной жизни выпадало поколение рожденных и воспитанных в Российской империи. Так оно, наверное, и произошло, если бы не Великая Отечественная война.
Компромисс с традиционным российским обществом
Перед угрозой военного поражения и полного уничтожения какой бы то ни было самостоятельной государственности на территории страны, советское руководство было вынуждено пойти на компромисс с традиционным российским обществом, чтобы использовать патриотический порыв народа. Но тем самым, было допущено существование традиционных ценностей рядом с революционными, что привело к срыву программы переустройства общества и воспитания «нового советского человека».
Однако, даже в это время не было внесено никаких изменений в базовые юридические принципы советского государства, сохранявшиеся до самого его распада в 1991 году.
Распад советской государственности
Распад советской государственности поставил перед новообразованными государственными образованиями и освободившимися от советского влияния странами Восточной Европы вопрос о выборе государственной идентичности. Подавляющее большинство постсоветских государств сделали в пользу восстановления исторической и юридической преемственности с историческими существовавшими национальными государствами. В отдельных случаях такая преемственность была построена искусственно.
В нашей стране этот процесс окончился не начавшись. И с юридической, и с исторической точки зрения Российская Федерация является преемником не исторической России (Российской империи), а именно СССР. В 1991 году такое решение показалось российским властям наиболее простым. В самом деле, восстановление исторической русской государственности потребовало бы оперативного решения множества сложных вопросов, как внутри-, так и внешнеполитических, начиная с вопроса о реституции и заканчивая вопросами о границах и членстве в международных организациях. В отличие от стран Восточной Европы и некоторых республик бывшего СССР, временной разрыв между исторической государственностью и современностью составлял не одно-два, а три - четыре поколения. К тому же, как упоминалось выше, проблема исторического разрыва плохо осознавалась массовым сознанием, а потому общественный запрос на его ликвидацию практически отсутствовал.
В качестве слабой замены полноценному решению вопроса можно рассматривать использование современной Россией символики Российской империи [2].
Сохранение советской идентичности
Сохранение советской идентичности, позволившее в краткосрочной перспективе «упростить жизнь» и правящей элите, и обществу в целом, с течением времени превращается в фактор, осложняющий развитие российской государственности, а в перспективе - ставящий ее существование под угрозу.
Отказ от решения вопросов ввиду их сложности не приводит к решению проблем, но лишь к дальнейшему осложнению оных. Для примера рассмотрим два аспекта - экономический и национальный.
Многочисленные исследования российских и зарубежных экономистов выделяют в качестве одной из наиболее важных проблем отсутствие твердых гарантий собственности в нашей стране. Корни этого явления лежат именно в разрыве юридической преемственности с дореволюционным законодательством, когда любые права собственности подданных Российской Империи были признаны ничтожными. Это решение не было юридически корректным с точки зрения обычного права. Более того, национализация проводилась на основании принципов, которые не могут быть признаны заслуживающими внимания - например, классовое происхождение собственника.
Именно для того чтобы утвердить прочный юридический фундамент собственности ряд стран Восточной Европы провели дорогой и сложный процесс реституции - возвращения собственности бывшим владельцам или их потомкам. Безусловно, в России процесс реституции будет крайне затрудненным, но вопрос о ней сегодня даже не ставится. Показательно в этом плане решение о передаче зданий религиозным организациям. Возвращение Русской Православной Церкви храмов и монастырей, отобранных у нее в годы гонений, оформляется не как реституция, а как передача государственного имущества во временное владение (бессрочная аренда).
Еще больше проблем порождает унаследованная от СССР система национально-государственного устройства страны. Согласно Конституции РФ (п.2 ст.19) все граждане России равны между собой вне зависимости от национальности. Но та же Конституция закрепляет существование национально-государственных механизмов - республик, - предназначенных для защиты этнических интересов отдельных народов. Таким образом, граждане оказываются разделёнными на две неравные группы - те, для кого существуют государственные механизмы защиты этнических интересов, и те, для кого таких механизмов не предусмотрено. Усугубляет ситуацию то, что первая группа составляет меньшинство как среди народов (которых в РФ больше 200), так и по численности населения (не имеет такого механизма и крупнейший народ страны - русские).
Можно сколько угодно выделять средства на различные программы поддержания толерантности, но пока «все животные равны, но некоторые равнее», межэтническая напряженность будет постоянно генерироваться в российском обществе. Более того, советская модель не предусматривает каких-либо механизмов разрешения межнациональных конфликтов. В результате долгого отсутствия государственной политики в этом вопросе (а при условии сохранения советских принципов национально-государственного устройства ее формирование в принципе невозможно) отмечается рост сепаратистскиз настроений с одной стороны, и сецессионистских - с другой. Эти процессы создают осязаемую угрозу самому существованию российской государственности.
Советское наследство дорого обходится Российской Федерации [3] и дальнейшее сохранение правопреемственности с СССР грозит еще большим ухудшением ситуации. Как застарелая рана, которую не хочется беспокоить, но которая никогда не заживет сама по себе.
И здесь самое время вспомнить события четырехвековой давности, когда именно возвращение к принципам исторической правопреемственности позволило прекратить Смуту и вернуло страну к нормальному развитию. Восстановление исторической и юридической преемственности с Российской империей не решит всех проблем нынешней России, как не решило их в 1612 году избрание на царство законного наследника, но без этого необходимого шага Россия не сможет обрести себя и строить свое будущее. И чем дольше откладывается его осуществление, тем сложнее и болезненнее он будет.
Примечания:
[1] В качестве примера можно привести соглашение между СССР и Великобританией о совместной военной оккупации территории Ирана в 1941 году. За основу разделения сфер влияния было приняты границы, определенные договором между Российской империей и Великобританией, заключенного в 1905 году.
[2] Надо отметить, что вплоть до начала XXI века государственная символика РФ не была должным образом узаконена и существовала фактически на «птичьих правах»
[3] Дорого в самом буквальном смысле - достаточно указать, что именно Россия выплачивала международные финансовые обязательства СССР
1. К воссоединению.